Тайна идеального одиночества: история Леноры и шторма

Порой внутри нас бушуют такие же неистовые бури, как и за окном, где воют ветра и льёт без устали дождь, хотя на лице не дрогнет ни единая черта. Именно так всё и началось в тот особенно бурный вечер, когда ревущие порывы ветра пытались унести всё, что не было крепко приклеено. В своём крохотном, похожем на кладовку кабинете Ленора лихорадочно шагала взад и вперёд среди груды исписанных листков при зыбком свете огарков свечей. Она была уверена: где-то должен быть секрет по-настоящему безмятежного одиночества, и точно уж не в очередном рецепте салата «Оливье». Скорее всего, он прятался между строками книги «Готовим для интровертов» или был зашифрован на пергаменте какого-нибудь древнего манускрипта.

Соседи считали, что Ленора окончательно сошла с ума от долгого одиночества и вечных перепалок с рыжим котом, чьи вопли были слышны через стену. Кота когда-то звали Горе, но однажды Ленора вдохновилась и переименовала его в Горчицу — он бы непременно возразил, если бы умел говорить по-человечески. Но никакие сплетни не трогали Ленору: в её распоряжении был целый арсенал великих научных планов. Она повесила на дверь табличку «Не входить (кроме пиццы)», занавесила окна пятьюстами слоями портьер, установила проволочные ловушки, сигнализацию и гремящую кастрюлю, чтобы защитить своё «скрытое гениальное место» от непрошеных гостей. По ночам она бесконечно бормотала в темноте в поисках заветного рецепта, где одиночество никогда не превращается в полную изоляцию. В это время кот Горчица с глубокой тоской зевал у груды старых открыток, как бы намекая: «Ну напиши хоть одну строчку кому-нибудь?» Но упрямая Ленора снова и снова шептала одни и те же фразы, словно заевшая пластинка.

Соседи гадали, как бы до неё достучаться. Кто-то предлагал позвонить ей по видеосвязи, но другой резонно отвечал: телефон, скорее всего, зарыт под кучей коробок, так что, может, оставить ей у двери пирог — лучший вариант. Но все попытки разбивались о бетонные стены её самоизоляции: ни упрёки, ни гостинцы, ни тёплые приветствия не могли пробить её крепость.

И тут случилось нечто — то ли беда, то ли чудо. Во время ливня, когда молния едва не попала в вечно свистящий «предательский» чайник, кабинет Леноры вдруг оторвался от земли. С громким треском лопнула балка, книги взлетели к потолку, а Ленора завопила так, что кот Горчица ответил ей заунывным воем аж в три октавы. Всё закружилось в полном хаосе, и Ленора, крепко сжимая рукопись «Как удерживать людей на расстоянии хотя бы ста метров», вдруг осознала: ещё один такой удар — и её крепость одиночества, вместе с ней и бедной Горчицей, унесёт в самые грозовые облака.

Стоило соседям услышать треск балок и отчаянные крики, как все бросились во двор: кто с зонтиком, кто с верёвками, а кто и просто из любопытства — взглянуть на «летающую кладовку».
— Верёвки сюда! — выкрикнул самый проворный. — Ленора, держись за нас!
Леноре, очень желавшей остаться на доброй старой земле, ничего не оставалось, кроме как последовать зову. Общими усилиями соседи вернули кабинет на место и бережно вытащили Ленору, вокруг которой оплелись её манускрипты, словно паутина.

— Всё в порядке? — взметнулся встревоженный хор со всех сторон.
— Может, чаю? — предложила добрая женщина с третьего этажа, прижимая к боку промокший зонт.

На миг Ленора замерла, встретилась взглядом с настороженной Горчицей и ответила:
— Давайте… Я бы с удовольствием попробовала.

«Давайте… Я бы с удовольствием попробовала», — повторила Ленора, вспоминая свои слова, когда соседи — от крошечной племянницы из квартиры напротив до ворчливого старика с верхнего этажа — окружили её заботливым кругом. Принесли одеяла, одарили тёплыми улыбками, и вдруг вся её философия по части идеального одиночества показалась пустяком по сравнению с простым человеческим участием.

Когда наступило утро и грохот бури сменился тихим капаньем с крыши, Ленора перебирала влажные листы на столике. Один из них, особенно цепляющий взгляд, гласил: «Самодостаточность расцветает, когда умеешь быть одному, но не закрыт для других». Она замерла, словно внутри зажглась лампочка. Может быть, одиночество и общение вовсе не враги? «А вдруг и правда позвать кого-то на чай?» — с удивлением заметила она за собой лёгкость, похожую на вкус давно забытого пирога, который, как ни странно, оказался всё ещё сладким.

Кот Горчица, почувствовав перемену, довольно замурлыкал: кажется, накормят теперь чаще, а дом перестанет скрипеть и стонать при каждом порыве ветра. Соседи облегчённо вздохнули: наконец-то можно будет постучаться к Леноре, не боясь, что придётся звать на помощь. А она открыла самый простой секрет: чтобы почувствовать себя по-настоящему самостоятельной, иногда надо принять протянутую руку помощи. С тех пор её так называемое идеальное одиночество обрело человеческое, тёплое лицо.