Итак, величайший из рожденных женами узнал от Духа Святого, от Бога Отца Самого узнал нечто необычайно великое о Господе Иисусе Христе, узнал, что это Агнец Божий, Вземляй грехи мира, что это Тот, Кто был прежде его, прежде всех, прежде создания мира – что это истинный Сын Божий, в Котором благоволение Отца Небесного.

Не значит ли это, что был он самого высокого мнения о Господе Иисусе Христе, такого, которое неизмеримо превосходило мнение народа израильского о Мессии. Откуда возникла эта вера в пришествие Мессии? Эта вера основана на словах великого пророка Моисея: "Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь, Бог твой, – Его слушайте" (Втор. 18, 15).

И вот на основе этих слов ждал народ израильский величайшего пророка, которого именовал помазанником Божиим, ибо слово Мессия значит то самое, что порусски помазанник.

Народ ждал помазанника Божия, который станет величайшим вождем и царем народа своего, возвеличит этот народ, поставит его превыше всех народов и прославит его.

Народ ждал помазанника Божия, подобного пророку Моисею, величайшему избраннику Божию, ждал, что воздвигнет Господь Бог подобного Давиду, великому Царю и Псалмопевцу, и не ждали евреи, совсем не ждали Истинного Сына Божия, не ждали, что воплотится и сойдет на землю и взойдет на крест Сын Божий Истинный, Второе Лицо Святой Троицы – ждали только великого царя.

Такое представление о Мессии, такое ожидание разделял, конечно, и сам пророк Иоанн Креститель.

И вот, когда по гласу Самого Бога Отца сказал он свои дивные слова о Господе Иисусе как Истинном Сыне Божием, о Котором Давид пророчествовал, когда узнал, что это Агнец Божий, Вземлющий грехи мира, когда узнал, что это вечно существующий Сын Божий, то неужели в его душе, в его уме не возникло недоумение, не возник вопрос: "Что же это? Неужели таков Мессия? Этот, которого я крестил, неизмеримо выше Мессии, ведь это Истинный Сын Божий – неужели же это и есть Мессия?”

И когда возникло это недоумение в душе Иоанна Предтечи, послал он двух учеников своих спросить Иисуса: "Ты ли Тот, Который должен прийти (т.е. Мессия), или ожидать нам другого?" Что же, неужели в вопросе этом есть чтолибо омрачающее светлую память Крестителя Иоанна? О, нет! Он не только не сомневался в высочайшем предназначении Господа Иисуса, а считал, что Он предназначен для служения несравненно большего, чем служение Мессии. Кто же этот великий, этот святой, этот неизмеримо, несравненно больший, чем Мессия?.. И послал он учеников спросить Иисуса: "Ты ли Тот, Который должен прийти?" В своем ответе ученикам Предтечи Господь указал только на великие чудеса Свои и прибавил: "Блажен, кто не соблазнится о Мне" . Затем продолжал Он речь Свою, обращенную к народу, и сказал: "Что смотреть ходили вы в пустыню? Трость ли, ветром колеблемую?" В этих словах некоторые видят укор Предтече, что он хоть малейшее сомнение допустил в сердце свое. Но ни о каком, даже самом слабом укоре не может быть речи, если эти слова Христовы понять в их истинном смысле: "Неужели трость, ветром колеблемую, ходили вы смотреть в пустыню?" Нет, конечно, не трость, ветром колеблемую, ибо никаких колебаний не было в святой душе Предтечи, а только вполне понятное недоумение. Подумайте, если Иоанн послал двух учеников своих с целью, о которой говорит Иоанн Златоуст, чтобы уверовали они во Христа, видя чудеса Его, слыша проповедь Его, то не лучше ли было бы ему, заключенному в темнице, послать всех учеников, ибо у всех была такая мысль, как у посланных. Недоумение самое святое, самое великое, неужели умалит славу его, если так понимать будем посланничество учеников Иоанновых? И слава его не умалится, она только возвеличится от того, что именно такое святое, такое высочайшее недоумение имел он о Христе, что считал Его высшим Мессии, считал Истинным Сыном Божиим, Агнцем Божиим, Вземлющим грехи мира. Будем же и мы мыслить, как мыслил Предтеча; будем твердо верить и неуклонно мыслить, что Иисус Христос был истинным Сыном Божиим, Вторым Лицом Святой Троицы, Вземлющим грехи мира, Вземлющим и грехи всех нас, грешных и непотребных.