Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников; и с того времени он искал удобного случая предать Его.

Когда чуждая жена, блудница, оказала такую честь, тогда ученик уходит, чтобы предать Его! Тогда «пошел», сказано не напрасно, но для означения бесстыдства Иудина. «Искариот», присовокупил евангелист для того, чтобы определеннее означить его, так как был другой Иуда, который иначе назывался Леввеем, а Иуда предатель был из селения, которое называлось Искара. «Они предложили ему тридцать сребреников», то есть согласились, определили дать ему, а не то чтобы уже отвесили их, как многие думают. Иуда искал удобного времени, чтобы предать Его им наедине. Поскольку они боялись народа, то и подкупили Иуду известить их, когда Он будет один.

В первый же день опресночный приступили ученики к Иисусу и сказали Ему: где велишь нам приготовить Тебе пасху? Он сказал: пойдите в город к такому-то и скажите ему: «Учитель говорит: время Мое близко; у тебя совершу пасху с учениками Моими». Ученики сделали, как повелел им Иисус, и приготовили пасху.

Мне кажется, что первым опресночным днем евангелист называет день предопресночный (предыдущий дню опресноков). Есть пасху им надлежало по-настоящему вечером в пятницу: этот день и назывался днем опресноков, но Господь посылает учеников Своих в четверток, который евангелист называет первым днем опресноков, как предшествующий пятнице, в которую вечером обыкновенно ели опресноки. Или иначе: Христу с учениками надлежало есть пасху в четверток вечером. По этому вечеру, как навечерию пятка, четверток назывался по закону первым опресночным днем, так как праздник начинался обыкновенно с вечера, в который ели опресноки. Христос и послал учеников в четверток, который евангелист называет первым опресночным днем как предшествующий вечеру, в который ели опресноки. Ученики подходят и спрашивают Иисуса: «где велишь нам приготовить Тебе пасху?» – потому что ни они сами, ни Он не имели собственного дома. А Он посылает их к человеку, не знаемому ими и не знающему их (подобно как распорядился и касательно ослицы, показывая им, что (человек тот) может послушаться и простых слов незнакомых ему лиц и примет Его. Пасху же восхотел совершить для того, чтобы не показаться противником закона. Своим временем называет Свое заклание, чтобы мы знали, что Он закалается не без ведома о том и не против воли Своей. К словам «у тебя», или «в твоем доме совершу пасху», Господь присовокупил: «с учениками Моими», чтобы тот человек знал, что вечерю будут вкушать многие и что ему надобно приготовить в достаточном для всех количестве.

Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками; и когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня. Они весьма опечалились, и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи?

Из сего некоторые заключают, что в тот год Господь не вкушал пасхи. Агнца, говорят, ели стоя, а Христос возлежал, следовательно, не ел пасхи. Но мы утверждаем, что Он сначала стоя ел пасху ветхозаконную, а потом уже возлег и преподал свое таинство: наперед совершил Он преобразовательную пасху, а потом совершил и пасху истинную. О поступке Иуды предсказывает с тою целью, чтобы как-нибудь исправить его, заставив устыдиться по крайней мере общения трапезы и дав ему знать, что он хочет предать Бога, ведающего сердца и помышления. Ученики же стали беспокоиться за себя, потому что хотя совесть их была и чиста, но они доверяли не столько себе, сколько Христу, как знающему сердца их лучше их самих.

Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня; впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться. При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал.

Здесь прямо обличает предателя, поскольку от прикровенного обличения он не хотел исправиться. Поэтому словами «опустивший со Мною руку в блюдо» объявляет о нем для того, чтобы хотя этим способом исправить его. Несмотря на то, бесстыдный Иуда обмакнул (кусок) в одном блюде со Христом. Потом Господь говорит: «Сын Человеческий идет, как писано о Нем». То есть хотя Христу и предопределено пострадать для спасения человеческого рода, однако поэтому отнюдь не следует чтить Иуду; напротив, горе ему, потому что он сделал это не с тем, чтобы содействовать воле Божией, но чтобы исполнить свою злую волю. Притом, если рассмотреть внимательно, Христос не имел непреклонного желания быть распятым. Это дает Он видеть из того, что молился об удалении сей чаши. Но как Он, «Сый прежде век», знал, что по причине злобы врага иным способом невозможно людям спастись, то начинает потом желать испить чашу, которой сначала не желал было. Словами «лучше было бы этому человеку не родиться» показывает, что небытие лучше бытия во грехах. Вникни также в слово «идет», ибо оно означает, что умерщвление Христа будет более переходом, нежели смертью. И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. Когда они ели, присовокупил евангелист для того, чтобы показать бесчеловечие Иуды, если бы он был и зверь, то и тогда должен бы был смягчиться потому уже, что вкушал одну пищу с одной трапезы, а он между тем и будучи обличаем, не вразумился и, даже причащаясь Тела Его, не раскаивался. Впрочем, некоторые говорят, что Христос приобщил Своих учеников Тайнам Своим уже тогда, когда Иуда вышел. Так обязаны поступать и мы, то есть нечестивых людей удалять от Божественных Тайн. Намереваясь преломить хлеб, Господь благодарит как для того, чтобы и нас научить приносить хлеб с благодарением, так и для того, чтобы показать, что Он с благодарностью принимает преломление, то есть умерщвление Своего тела и не негодует на это, как на нечто невольное; благодарит, наконец, и для того, чтобы и мы принимали страшные Тайны Христовы с благодарностью. Когда говорит: «сие есть Тело Мое», то показывает, что хлеб, освящаемый на жертвеннике, есть самое Тело Христово, а не образ Его; ибо Он не сказал: сие есть образ Моего тела, но «сие есть Тело Мое». Хлеб неизъяснимым действием прелагается, хотя нам и кажется хлебом. Поскольку мы слабы и не решились бы есть сырое мясо, особенно человеческую плоть, то нам преподается хлеб, а на самом деле это есть плоть. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сия есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов. Как Ветхий Завет имел заклания и кровь, так и Новый Завет имеет кровь и заклание. «За многих» сказал вместо – за всех «изливаемая», ибо и все суть многие. Но почему выше не сказал: «приимите ядите» все, а здесь сказал: «пейте из нее все»? Одни говорят, что так сказал ради Иуды, что будто Иуда, взяв хлеб, не ел его, а скрыл, чтобы показать иудеям, что Иисус называет хлеб Своею плотью, но чашу, и нехотя пил, потому что скрыть ее уже совершенно нельзя было. Поэтому будто сказал Господь: «пейте все». Другие, понимая в переносном смысле, говорят: поскольку твердую пищу можно принимать не всем, а только тем, кто имеет совершенный возраст, пить же можно всем, то по этой причине и сказал здесь Христос: «пейте все, ибо» простейшие догматы православной веры могут понимать все, а трудные и высокие – не все. Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего. Вкусив от чаши, отказывается наконец от телесного пития, а возвещает о некотором новом вкушении в Царствии, то есть в воскресении. По воскресении действительно Он ел и пил, но уже для некоторой новой цели; ибо ел и пил не потому, что имел нужду в пище, а для уверения в истинной природе тела Своего. Свое воскресение справедливо называет Царствием, ибо тогда Он упразднил смерть, явившись истинным царем. Или можешь понимать и так: новое питие есть откровение Тайн Божиих, которые откроются тогда – в Царствии Божием, то есть при втором Пришествии, и будут новыми, каких то есть мы никогда не слышали. Христос обещается Сам пить их вместе с нами в том смысле, что нашу пользу почитает Своею пищею и питием.