Иоанн написал письмо, и послали его к архиерею. Сервий сказал Иоанну: «Пусть поторопится вернуться, чтобы успел бы ответ».

Архиерей, получив донесение, написал тотчас ответное письмо Иоанну и просил его принять управление скитом. Когда Иоанн получил письмо и увидал, что все бремя возлагается на него, задумал бежать, но, как только принял сей помысл, сделался тотчас прокаженным и пал на подстилку свою, как мертвый. Сервий, узнав о сем, весьма опечалился, пошел к нему и нашел его лежащим. Вопрошает Сервий: «Что сделалось с тобою, господин Иоанн? Не многое ли нерадение пристало к тебе, что ты лег?» Иоанн говорит: «Нет во мне телесного нерадения, только постигла меня болезнь преслушания, и эта болезнь сделалась проказою тела и души моей». Говорит Сервий: «Какое преслушание ты сделал?» Говорит Иоанн: «Архиерей назначил меня править скитом во внутреннем его управлении, над внешним назначил заведывать Павла; я же, устрашившись бремени, решился бежать, но тотчас появилась у меня во всем теле судорога и соделалось оно сплошною язвою». Сервий говорит: «Не язва это, но проказа». Говорит Иоанн: «Прошу тебя, отец мой, сделай мне милость». Говорит Сервий: «Какую милость тебе сделать? Ты не слушаешься ни меня, ни архиерея?» Говорит Иоанн: «Сделай мне милость, чтобы я поправился; что мне будете говорить, сделаю с благодарностию». Говорит Сервий: «Если освободишься, то примешь ли внутреннее управление скитом?» Говорит Иоанн: «Сделайте мне милость и, если не приму я, то пусть болезнь сия будет мне вдвойне».

Сервий, услыхав, что Иоанн принимает назначение с благодарностию, стал на колени, поднял руки к небу и сказал: «Господи, Господи Боже мой, вожделе Тебе душа моя! Господи, помози мне! Ей, Господи, Владыко, Любоблаже, да не яростию Твоею обличиши раба Твоего, ниже гневом Твоим накажеши его, но даждь славу имени Твоему Святому, изглади преступление сие брата сего, дабы славил он Всесвятое Имя Твое! Ей, человеколюбче Господи, молюся Ти, не отрини моления моего; Духа Твоего Святаго не отыми от мене, и исцели раба Твоего, монаха Иоанна».

Вслед за тем, после молитвы сказал Сервий Иоанну: «Смотри, чадо мое! Вот Бог делает милость с тобой! Смотри, чтобы пока я жив, ты не сказал бы никому о сем ничего». Потом перекрестил он тело Иоанна крестообразно и сказал: «Восстань во Имя Господа нашего Иисуса Христа». И восстал Иоанн. Потом он дунул Иоанну в лицо и сказал: «Изыди из раба Божия». Тотчас сошла проказа с Иоанна; через три дня он совершенно поправился, стал ходить, как все прочие братия. Тогда Сервий созвал всех братии и сказал им: «Чада моя! Вы видите, что я состарился, .изнемог и не в силах больше пасти вас; итак, выберем другого, который бы годен был быть вашим пастырем; слушайтесь его, как меня самого. Да не скажет кто когда, что меня постригал другой, а этого я слушать не стану. Кто так думает, пусть выступит сейчас». Было же среди братии семь бесчинников, которые дерзнули и сказали: «Другого лица мы не признаем; если поставишь другого, то мы оставляем все, что имеем, все, что приняли на себя при тебе» (т. е. считаем себя свободными от всякого обязательства подчиняться ему). Но, только успели они эти слова вымолвить, вдруг остановились. Говорит Сервий: «Это ли только имели вы сказать, не имеете ли еще сказать чего?» Но они с того часа сделались немы и ничего ни говорить, ни слышать не могли; посему гневными знаками требовали от Сервия, чтобы он исцелил их; не сознавали несчастные дерзости своей, даже делали Сервия виновным в их наказании. Говорит Сервий: «Ваше исцеление, да будете немыми и глухими, одежда ваша да будет проказа. Когда же услышите погребальный звон обо мне, тогда освободитесь от проказы и глухоты, но беседования не будете иметь до последнего вашего часа смертного». Потом Сервий сказал Иоанну: «Возьми их отсюда, помести в таком-то месте и пусть никто не соприкасается с ними». Иоанн повел их, как было сказано, и опять вернулся к слушанию поучения Сервия.

Говорит благословенный Сервий остальной братии: «Видите, братия мои, до чего дерзость доводит человека? Смотрите же, не дайте себя в дух непокорства, но да имеете любовь к тому лицу, которое поставил архиерей. Кого же архиерей поставил? Слушайте».

Затем Сервий приказал Андрею принести письмо и прочитать его пред всеми; в письме было сказано: «Предоставляется отныне заведывание внутренним управлением Иоанну, распоряжение же внешними - Павлу. Да будет тот, кто не покорится слову моему, наказан проказою Гиезия. Кто же будет послушен словам моим, буди благословен отныне и до века». Говорит Сервий: «Принимаете ли вы то, что написано в письме?» Тогда все в один голос сказали: «Принимаем».

Завещание Сервия Послушайте, чада мои, прошу и молю вас, имейте мир между собой. Не имейте пристрастия к новым рясам, ибо, кто станет украшать себя новою рясой, украсит себя и вожделением блудного сладострастия. Остерегайтесь сладких яств; если будете услаждать себя и гортань свою прихотливыми яствами и наполнять чрево свое до пресыщения, то это есть знамение обручения мукам. Не ропщите никогда на послушание. Вы сделались послушниками ради любви к Господу нашему Иисусу Христу, по собственному изволению; чего же ропщете? Кто находится в общежительном послушании, становится или земным ангелом, или земным четвероногим. Ибо, кто возделывает послушание безропотно, на какое бы служение общежития его ни поставили, тот есть земной ангел. Непорочен делается тот, который во время работы общей всегда держит внутреннюю молитву. Четвероногий же есть тот общежитчик, который беспрестанно чем-либо возмущен, беспрестанно гневлив, клеветник, ропотник и единодушен всегда во зле, т. е. всегда сочувствует злу. Спрашиваю же я вас прочее: платится ли сколько-нибудь монастырскому животному за суточный труд, который оно работает для монастыря? Нисколько не платится животному, оно только выгадывает себе одну пищу и подковки для ног. Таков монах, который с ропотом проходит свое послушание. Платят ли монаху за возделывание монашеского общежительного послушания? Задаром ли работает он? Не туне он работает, оплачивается, но духовно, а не чувственно. Кто же ищет оплачивания чувственного, расточается духовно. Грешен монах, который, находясь в общежительном послушании, не несет его безропотно, на общем послушании, т. е. совместной работе, не заграждает уст своих молитвою, но празднословит и осуждает все, что только придет ему на мысль, например: «Почему такой-то не пришел на всеобщее послушание?» Так несчастный все осуждает, воображая, что это осуждение, которым осуждает, есть добродетель, не ведая того, что оно - главизна греха, составляет оглавление, т. е. первую главу греховной книги или введение к книге грехов. Ради осуждения человек оставляет очистительное молчание, которым очищается сердце, принимается за нечистое многословие, которое препятствует молитве присвоиться человеку. Кто многословит, тот вместе с тем и псилафизуется, т. е. впадает в мудрования плотские и самомнение, говоря: «Разве я один ем, а другой не ест? Один я разве одеваюсь, а другой не одевается? Отчего же я пришел на общее послушание, а тот не пришел? Почему мне приказали, а ему не приказали? Разве я один хожу в трапезу, а он не ходит? Почему же мне не дали рясы, когда я просил, а ему дали? Почему мне говорят: носи старую рясу, а ему того не говорят и он носит новую?»