Морская Организация

В феврале1973-го я возвратилась в Солт-Лейк-Сити собрать остаток своих вещей и переехать в Лос-Анджелес, где я вступила бы в МО как штатный сотрудник Продвинутой Организации. На этот раз, поскольку я была OT III и одитором класса VI передо мной в качестве члена МО открылись двери, закрытые прежде, когда у меня было мало подготовки и одитинга. Теперь благодаря этому я обладала большой ценностью для МО, я немедленно получила бы место одитора с возможностями бесплатного обучения до высшего возможного уровня.

Когда я сказала Дион, держателю миссии в Солт-Лейк-Сити, что вступаю в МО, она очень рассердилась на меня. Она обвинила меня в оппортунизме, в том, что я использовала миссию как ступеньку, чтобы достичь своих целей. Мне было неприятно это слышать, ведь мы были очень близки, но также я понимала, что у меня есть право двигаться дальше. В конце концов я сама оплачивала обучение и одитинг вне миссии, и не чувствовала, что должна ей что-то. В ретроспективе я думаю, что она была расстроена, потому что знала, что такое МО на самом деле, и что меня там ожидает. Она знала нескольких лидеров в саентологии и слышала рассказы о жесткой этике. Возможно она отведала ее и сама, обучаясь в Сент Хилле в конце 1960-х. Конечно, она не осмелилась критиковать МО. Она просто сказала, что «не такой человек» и не стала вдаваться в подробности.

В конце февраля 1973-го я наконец подписала контракт на миллиард лет. Хотя я очень волновалась, у меня было нехорошее предчувствие в отношении этого коллектива. Я объяснила себе это, сказав, что все пойдет лучше на Флаге. Сразу после вступление я свалилась с сильной простудой и ларингитом, так что неделю я еще оставалась в отеле перед тем как въехать на новое место жительства. В течение этого времени я была слезливой и подавленной, но, не уделив внимания своим чувствам, я быстро отмахнулась от любых мыслей о том, что, возможно, совершила ошибку, вступив в МО.

Когда мне стало лучше, я въехала в один из домов, где жили штатные сотрудники. С самого начала я была трудной и упрямой. Сначала, когда мне показали комнатенку с койками, где жили четыре человека, я отказалась там оставаться, и в итоге мне дали комнату попросторнее, в которой кроме меня был только один человек. Отказ от размещения это нечто необычное и не принимается в МО, но мне это сошло с рук из-за влияния, которое у меня было как у квалифицированного одитора и ОТ. Когда саентолог, который не достиг состояний клир и ОТ, встречается с ОТ, он обычно оказывается в благоговении и входит в некое подобие транса. Тогда я не осознавала этого явления, но на подсознательном уровне все-таки уловила его и использовала, чтобы получить то, что хочу. На Флаге, однако, был не тот случай, там и так полно клиров и ОТ, и общение еще с одним совершенно не впечатляет.

Моей работой в качестве штатного сотрудника Продвинутой Организации был одитинг клиров и ОТ, которые нуждались в дополнении и корректировке уже полученного одитинга, с тем чтобы подготовить их к соло-одитингу на продвинутых уровнях. Одним из людей, которых я одитировала была Энн Берджес, топ-руководитель в Офисе Хранителей, который возглавлялся Мэри Сью Хаббард, женой Рона Хаббарда. Между нами установился отличный контакт и она была очень довольна одитингом, который получила от меня. Об этом узнала Мэри Сью и лично пригласила меня на Флаг для обучения. Я посчитала большой честью быть отмеченной женой Рона Хаббарда. Отправится на Флаг и жить на одном корабле с Хаббардом и элитой МО было моей мечтой уже два года, мечтой ради которой я так упорно работала и ради осуществления которой преодолела столько препятствий. Наконец моя мечта сбывалась.

Флагманский корабль «Аполло» В мае 1973-го я отправилась на флагманский корабль «Аполло», «самое душевно здоровое место на планете», как мне часто говорили. После того, как мне сделали прививки от оспы и холеры, я вылетела в Нью-Йорк, где меня встретили и сообщили пункт назначения: Лиссабон, Португалия. Вся эта секретность создавала волнующую атмосферу приключения. В Лиссабоне меня встретил другой человек, который посадил меня на самолет в Опорто, Португалия. Мне велели не упоминать саентологию вне корабля. Мы использовали офицальную «береговую историю», которая заключалась в том, что мы руководители компаний, проходящие обучение в панамской управленческой корпорации «Operation Transport Corporation», которая предлагала бизнес-курсы на борту корабля. Я прибыла в Опорто во второй половине дня, и нас отвезли на корабль, который в это время был на якоре. После посадки на судно мой паспорт у меня забрали, чтобы запереть его в сейфе, куда я не имела доступа. Я была так взволнована нахождением на Флаге, что не задала никаких вопросов по этому поводу, полагая, что для этого была хорошая причина. Была: без паспорта нам было бы очень сложно покинуть корабль, но о такой причине в тот момент я не подумала. После короткого медосмотра мне выдали постельное белье и проводили до моего жилища. Это была тоскливая темная комната под палубой с койками, расставленными в три ряда. В этой спальне жили около пятидесяти женщин, так что было довольно душно. Подобная спальня для мужчин была через коридор. К тому моменту я была без сна уже свыше 24-х часов, и в полной мере ощущала эффект нарушения суточного ритма9 и прививки от холеры, которую мне поставили, так что я была как в тумане. Я смутно помню, как спросила кого-то, есть ли место получше на корабле, но такого, конечно, не оказалось – не для меня. На Флаге я не была чем-то особенным. Я была интерном, проходящим обучение, чтобы стать здесь одитором, и многие люди на борту были с более высокой квалификацией, чем у меня. Единственными людьми на корабле, у которых были частные каюты, были семейные пары и чиновники высокого ранга, и даже те квартиры были маленькими и тесными, в них едва хватало места для койки и маленькой раковины. Я смирилась с тем, что придется жить в шумной женской спальне с пятьюдесятью соседками. По какой-то причине, отведенная мне койка была с трех сторон окружена деревянными досками, вызывая чувство запертости в гробу. Я была измождена и мне дали поспать до полудня следующего дня. Проснувшись, сонная и растерянная, на протяжении нескольких ужасных секунд я не могла найти выход из койки и чувствовала себя пойманной в гроб. В спальне царила абсолютная темнота. Наконец, я пришла в себя и нашла выход. Вопреки тоскливости кают я была очень взволнована нахождением на Флаге. Со мной провели подробный инструктаж по поводу береговой истории, которую мы должны были рассказывать местным. Никто, даже саентологи вне Флага, не знал местонахождения корабля. Если кто-нибудь хотел написать нам, ему приходилось писать в офис по связям либо в Лос-Анджелес, либо в Нью-Йорк, и письма доставлялись нам уже из этих офисов. Это касалось всех, включая родителей. Я уверена, что мои родители сходили с ума, не зная где я, но я не думала тогда об этом. Мои родители казались мне такими далекими. Мне организовали краткую экскурсию по кораблю. Непосредственно над спальнями, но все еще под палубой, находился зал под названием кормовой зал (так как расположен был в кормовой части судна). Он был довольно просторным, и на время приема пищи между рядами стульев расставлялись кустарные столики; зал использовался как столовая для части экипажа. Я заметила девочек-подростков, которые гладили одежду. Кроме глажения и стирки за весь день девочки не делали ничего другого. Позже я узнала, что они проходят подготовку на личных посланников ЛРХ. Как только они достигали этой должности, они становились чрезвычайно дерзкими, опьяненными властью, которой ЛРХ наделял их. Некоторым из этих девочек сейчас около тридцати и они среди топ-руководителей саентологии.