Желающий сказать что-либо о любви дерзает говорить о Боге, по слову Иоанна Богослова, который говорит: Бог любы есть и пребываяй в любви, в Бозе пребывает (1 Ин. 4, 8, 16). О чудо! Эта главнейшая из всех добродетелей естественна. Почему и закон, во-первых, сказал о ней: возлюбиши Господа Бога твоего... от всея души твоея и проч. (Втор. 6, 5). Услышав: от всея души, я пришел в изумление, и не нужны были мне остальные слова. Ибо (изречение): от всея души, обнимает и разумную, и раздражительную, и вожделевательную (части); ибо душа состоит из этих трех (сил). И ум (разумная часть) ее всегда размышляет о Божественном; вожделевательная сила одного только Божественного желает непрестанно и отнюдь ничего иного, ибо закон сказал: от всея души, и раздражительность естественно действует против препятствующих такому желанию, и не иначе. И так хорошо сказано, что Бог любы есть (1 Ин. 4, 8); и если Он увидит, что эти три силы души к Нему единому стремятся, как Он заповедал, всячески и Он Сам как благий не только возлюбит, но и вселится и походит в таковой душе, как сказал Он (2 Кор. 6, 16), наитием Духа197. А тело поневоле и нехотя, как бессловесное, покорится разуму; и плоть не будет более похотствовать на дух, как говорит апостол (Гал. 5, 17). Но как солнце и луна, водимые повелением Божиим, освещают мир, хотя они и бездушны, так и тело, по воле души, будет совершать дела света. И как солнце, переходя ежедневно от востока к западу, совершает один день, и без него бывает ночь, так и каждая добродетель, которую исполняет человек, просвещает его душу, и без нее бывают страсть и тьма, пока он снова не приобретет добродетели, и так приходит свет. И как солнце, начиная от края востока до другого края его, понемногу изменяя лучи свои, совершает год, так и человек, начиная добродетели и понемногу преуспевая в них, делается бесстрастным. И как луна делается полною и уменьшается каждый месяц, так и человек в каждой добродетели ежедневно успевает или ослабевает, пока не придет в навык подлежащей добродетели. И иногда скорбит о Боге, иногда же веселится, благодаря Бога и считая себя недостойным приобретения добродетелей. И опять, иногда просветляется, иногда же помрачается, пока не окончится путь; и одно бывает за возношение, другое же для предохранения от отчаяния, по действию промысла Божия. Как в нынешнем веке солнце имеет изменения и луна увеличивается и уменьшается, в будущем же всегда свет для праведных и тьма – увы! – для подобных мне грешников; так и ныне, прежде совершенной любви и Божественного ведения, в душе бывают перемежающиеся между собою различные изменения, и в уме помрачения вместе с добродетелями и познаниями, пока человек не удостоится делания будущего (века) ради совершенной любви, для приобретения которой и весь труд предпринимается. Ибо ради любви покоряется заповеданиям тот, кто находится в повиновении, и ради нее богатый и свободный делается нестяжательным и рабом, дабы попустить желающим иметь то, что принадлежит ему и его самого. Подобно сему и постящийся постится для того, чтобы иные могли питаться тем из его имения, что он употребил бы на себя самого. И просто: всякое делание исполняется из любви к Богу или ближнему. Упомянутое нами и тому подобное бывает ради любви к ближнему, а бдение, псалмопение и таковые (делания) из любви к Богу, Которому слава, честь и держава во веки веков. Аминь.

Слово 16198. О ведении Бога

Все сотворенное Богом имеет начало, если же Он восхощет, то и конец; ибо все это произошло из небытия. Бог же не имеет ни начала, ни конца, так же, как и Его совершенства, ибо Он никогда не был без них, но всегда был и есть преблагий и праведный, всепремудрый, всемогущий, непобедимый, бесстрастный, неописанный, беспредельный, неисследимый, непостижимый, бесконечный, присносущий, несозданный, неизменный, непреложный, истинный, несложный, невидимый, неосязаемый, необъятный, совершенный, превысший всего существующего, неизъяснимый, неудоборазумеваемый, многомилостивый, всещедрый, многоблагоутробный, Вседержитель, всевидящий. И, как говорит великий Дионисий, Он, имея добродетели, не понуждает Себя к исполнению каждой, как добродетельные люди, но производит благое, желая его, и употребляет добродетели, как орудия, самопроизвольно. Ангелы же и добродетельные люди получили от Него, по благодати, вместе с бытием и добродетели, которыми, подражая Ему, сделались праведными, благими и премудрыми. И они как творения имеют нужду в помощи и снисхождении Вседержителя, без которых не могут иметь ни добродетели, ни премудрости; потому что творения склонны к изменению, и, как совокупленные из различного, называются сложными, а Бог бесплотен, прост, безначален, Единый Бог во Отце и Сыне и Святом Духе поклоняемый и прославляемый всем творением. И человек, удостоившийся быть по подобию Его, имеет одну волю, а не многосложную, а ум простой; всегда упражняется в безвидном, насколько это от него зависит; по действию же Промысла, невольно нисходит из безвидного к созерцанию какого-либо (изречения) Писания или творений. Чтобы не быть осужденным, заботится и о теле, не потому что любит тело и желает его питать, но чтобы не сделать его вовсе непотребным и не подвергнуться за то осуждению, как было сказано. Как ум не отвергает свойственных ему страстей, но употребляет их по естеству, так и душа не отвергает тела, но употребляет его на всякое доброе дело. И как ум, удерживая безрассудные стремления страстей, направляет каждую из них по Божественной воле, так и, удерживая члены тела, человек исполняет одну волю, а не многие, ибо ни четырем стихиям, составляющим тело, ни многим членам его не попускает делать, что они хотят, ни трем душевным силам безрассудно и необузданно мыслить или возбуждать тело к деланию, но, поступая по внушению духовной премудрости, волю трех сил (души) делает одною, нераздельною. Видов сей премудрости четыре: мудрость, целомудрие, мужество и правда. Весьма высоко написал о них Богослов, во Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

Слово 17199. О мудрости

Всем желающим узнать о четырех главных добродетелях легче научиться сему от Богослова, однако и здесь о каждой из них будет сказано понемногу; ибо всякая добродетель имеет нужду в сих четырех, и всякое начинание нуждается в первой из них, то есть в мудрости, и без нее не может осуществиться. Ибо как может какое-либо дело исполниться без мудрости? Она рождается от разумной части души и находится между лукавством, то есть чрезмерным мудрствованием200, и неразумием. Одно из них влечет мудрость к тому, чтобы поступать лукаво и вредить душе, ее имеющей, и другим, кому возможно. Другое же делает ум нечувствительным и суетным и не допускает его заботиться ни о Божественных вещах, ни о чем-либо полезном для души его самого или ближнего. И одно уподобляется высочайшей горе, а другое пропасти; мудр же тот, кто идет по равнине, между ними находящейся. А кто совращается (с среднего пути), тот или падает вниз, в пропасть, или же старается взойти много вверх и, не находя пути, невольно падает вниз, и, против желания, снова низвергается в пропасть, и не может устоять, потому что не хочет чрез покаяние возвратиться к мудрости с высоты горы. Падший же в пропасть умоляет со смирением Могущего вывести его на царский путь добродетели. А мудрый не восходит с возношением и не хочет повредить кому-либо; но и не нисходит неразумно и не получает от кого-либо вреда, а собирает для себя наилучшее и хранит оное о Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава и держава во веки. Аминь.

Слово 18201. О целомудрии Целомудрие есть здравый (целый) образ мыслей, то есть не имеющий (какого-либо) недостатка и не допускающий того, кто его имеет, уклоняться в невоздержность или в окаменение; но хранящий собираемое мудростию доброе и отвергающий все худое; собирающий помысл к себе самому и собою возводящий его к Богу. Как добрый пастырь, собирает оно (целомудрие) своих овец, то есть Божественные мысли, вокруг и внутрь себя, а невоздержность, как бешеного пса, убивает удалением от вредного; окаменение же отгоняет, как хищного волка, и не допускает его в уединении поядать овец, но постоянно видит его и ясно указывает его разумной части души, чтобы оно не укрылось в темноте и не пребывало вместе с его мыслями. Целомудрие рождается от вожделевательной части души. Без него не может сохраниться ничто доброе, хотя бы, может быть, и произошло. Ибо если не присутствует целомудрие, то причастность души стремится или вверх, или вниз, то есть или к окаменению, или к невоздержности. Невоздержность же разумею не ту только, которая относится к чревоугодию и блуду, но – воздержание всякой страсти и всякого помысла, не по Богу, произвольно помышляемого. Целомудрие укрощает все это; оно удерживает неразумные стремления души и тела и направляет их к Богу, Которому слава во веки. Аминь. Слово 19202. О мужестве Свойство мужества состоит не в том, чтобы побеждать и одолевать ближнего, это есть дерзость, стоящая свыше мужества, и не в том, чтобы, по страху искушений, уклоняться от деланий о Боге и добродетелей, это, напротив, боязнь, находящаяся ниже его; но в том, чтобы пребывать во всяком деле благом и побеждать страсти душевные и телесные, потому что несть наша брань к крови и плоти, то есть к людям, как в древности было с иудеями, когда побеждавший иноплеменников совершал дело Божие, но к началом, и ко властем (Еф. 6, 12), то есть к невидимым демонам. И побеждающий мысленно побеждает или бывает побеждаем страстями. Та война была прообразованием нашей брани. Две выше- упомянутые страсти, хотя и кажутся противными одна другой, но смущают нас по немощи (нашей); и дерзость влечет кверху и устрашает, поражая изумлением, как бессильный медведь, а боязнь убегает, как прогоняемый пес; ибо никто из имеющих в себе одну из этих двух страстей не уповает на Господа, потому и не может устоять на брани, хотя бы был смелым, хотя бы боялся; праведник же яко лев уповает (Притч. 28, 1) на Христа Иисуса, Господа нашего, Которому слава и держава во веки. Аминь.