Это подводит ко второму ключевому моменту. «Сияние», излучение света, о которых говорит тут Павел, это не видимый свет, даже ни сияние, которое очевидно хотя бы на уровне «внутреннего» опыта. Это свет, который постигается верой. Вот почему в 3–й главе Павлу приходится доказывать, что откровение нового Завета во Христе воистину исполнено славы: коринфяне склонны были в этом усомниться. Человек, который в полдень стоит под безоблачным небом, не произносит длинных речей, чтобы доказать, начиная с самых основ, что солнце сияет. Ким и другие авторы, утверждая объективность видения Иисуса, которого удостоился Павел при обращении, искажают данный отрывок, который говорит о внутреннем оке ума и сердца, когда пытаются отнести его к данному событию, – совершенно так же, как Паттерсон и другие, отрицая объективность видения Иисуса, которое пережил Павел при своем обращении, искажают отрывки, где Павел описывает это событие, когда связывают их с данным текстом. Павел в Первом Послании к Коринфянам заявляет, что видел Иисуса; Деяния Апостолов, как мы увидим, говорят (среди прочего) о свете, который слепил глаза, а не сердца людей. 2 Кор 4:6 не говорит ни о том, ни о другом1239.

Это на самом деле раскрывает всю мощь стиха 5. Если бы Павел проповедовал о собственном внутреннем «опыте», о каком–то духовном просвещении, который он позднее связал с Иисусом, то стих 5 оказался бы неискренним. Он бы именно «проповедовал себя», ибо на самом деле его слова бы значили: «я пережил этот опыт; разве вам тоже не хочется его вкусить?» Это могли использовать какие–нибудь проповедники, будь то в I веке или в XXI, однако все это совершенно не относится к Павлу. Вместо этого он говорит об Иисусе, отстраняясь от себя, указывая на того, кто, будучи воскрешен из мертвых, теперь провозглашен Владыкой. Разумеется, Павел верит, что тот Иисус, который познается человеческими сердцами через служение нового Завета в Духе, – это тот же самым Иисус, который умер и был воскрешен, тот же Иисус, который явился ему на дороге в Дамаск. Только тут он не обращается к воспоминанию о той встрече. Когда Павел говорит о «лице» Иисуса, это перекликается не с узнаванием Иисуса в момент обращения/призвания, но с рассуждением о «лицах», скрытых под покрывалом и открытых в 3:12–18. Язык Быт 1 («да воссияет свет из тьмы»), как мы уже видели, связан у Павла с темой нового творения, которое появляется на свет благодаря исполнению нового Завета (см. 5:17). Все это относится ко всем христианам, это не что–то, касающееся неповторимого опыта одного апостола.

Нам еще предстоит поговорить о том, как данный отрывок связан с начальным развитием и формированием представлений Павла об Иисусе. Но сейчас мы обратимся к другому отрывку, в котором порой видят описание опыта обращения или призвания Павла.

(?) 2 Кор 12:1–4

Другой отрывок – весьма ироничное описание конкретного видения во 2 Кор 12. Павел «хвалится» в насмешливом тоне всем, чем он только может гордиться, – а на самом деле, тем, что показывает, насколько он слаб. Коринфяне вынуждают его доказывать свою состоятельность, представить своего рода curriculum vita? 1240 или даже, на самом деле, cursus konorum 1241, что он в конце концов и делает, – но это перечень совсем неожиданных вещей1242. И вот он переходит к «видениям и откровениям». Коринфяне не желают ничего знать о том, как он впервые увидел Иисуса. Он уже говорил им об этом, и устно, и в Послании. Они хотят услышать отчет о его недавних необыкновенных духовных переживаниях, и чем они свежее, тем лучше1243. Если Павел – истинный апостол, конечно же, он в состоянии представить вниманию аудитории захватывающие истории о небесных странствиях, об откровениях тайной мудрости, о сиянии славы, недоступной для глаз смертных. Хорошо же, соглашается он, будь по–вашему, хотя и не так, как вы ожидаете: он опять будет хвалиться лишь своей слабостью (11:30; 12:9–10). Хотя он ясно дает понять, что ему известны экстатические состояния особого рода, главное, что он тут стремится подчеркнуть, – это «жало в плоть», которое их всегда сопровождает и которое невозможно устранить даже молитвой (12:7–9). Экстатическое переживание, описанное в 12:1–4, он испытал, вероятно, около 40–го года (если считать, что Второе Послание к Коринфянам написано в середине 50–х): 1 Приходится хвалиться: неполезно это, но я приду к видениям и откровениям Владыки.2 Знаю я о человеке во Христе, что он четырнадцать лет тому назад – было ли то в теле, не знаю; было ли вне тела, не знаю, Бог знает, – восхищен был до третьего неба. 3 И знаю об этом человеке – было ли то в теле, не знаю; было ли без тела, не знаю, Бог знает, – 4 что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых нельзя человеку выразить.