Реальная борьба заключается вот в чем: самый страшный грех для христианина есть самое высшее осуществление добра для индуиста. Христиане всегда признавали гордыню  главным грехом, источником всех остальных грехов. Прототипом этого становится Люцифер, который говорит: взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой... взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему  (Ис. XIV, 13–14). На более низком уровне именно гордыня обращает все достоинства человека в пороки. А для индуиста вообще, и для адвайтиста или ведантиста в особенности, единственный «грех» – это неверие в то, что ты сам и человечество – и есть Сам Бог. По словам Свами Вивекананды (который был первым из современных проповедников веданты): «Вы еще не понимаете Индии! Мы, индийцы, в конечном счете человекопоклонники. Наш Бог – это человек!» Доктрина мукти, или спасения, заключается в следующем: что «человек должен стать божественным через осуществление божественного».

Из всего этого можно видеть, что догматы индуизма и христианства, поставленные лицом к лицу, отрицают взаимно друг друга во всем, что касается природы Бога, природы человека и смысла человеческого существования.

Но если христиане согласятся с утверждениями индуистских пропагандистов, что нет никакой борьбы идей, что различия между индуизмом и христианством только кажущиеся, а не реальные, – тогда индуистские идеи получают свободный доступ в души христиан, выигрывая войну без сражения. А конечный результат этой войны поистине устрашает: развращающая сила индуизма непомерна. Как это было со мной, несмотря на здоровую основу, заложенную в монастыре, двадцать лет занятий индуизмом привели меня к самому порогу поклонения злу. Дело в том, что в Индии и зло почитается как бог, в лице богини Кали. Но об этом я буду говорить в следующем разделе, об индуистских обрядах.

И этот конец ждет всякого, кто отрекся от христианских догматов. Я утверждаю это по собственному опыту, потому что я поклонялась богине Кали и в Индии, и у себя на родине. И она, по сути сатана, не станет шутить. ЕСЛИ ВЫ НИЗВЕРГНЕТЕ БОГА ЖИВОГО, ПРЕСТОЛ ЕГО НЕ ОСТАНЕТСЯ ПУСТ.

3. Индуистские святилища и обряды

В 1956 году я работала в экспедиции, изучая охотников за головами на Филиппинах. Меня интересовала примитивная религия – особенно в так называемых «неокультуренных» районах – там, где было меньше всего миссионеров. Когда я приехала к ифугао (это название племени), я не верила в черную магию; уезжая, я в нее верила. Жрец (мунбаки) племени ифугао, по имени Талупа, стал моим лучшим другом и информатором. Со временем я узнала, что он славится своим мастерством в черной магии. Он взял меня с собой на баки – церемонию ритуальной магии, которая происходит почти каждую ночь в сезон уборки урожая. Человек двенадцать жрецов собрались в хижине и провели ночь, вызывая духов божеств и предков, напиваясь рисовой водкой и принося жертвы перед двумя небольшими идолами, называемыми булол. Их омывали кровью цыплят, которую, прежде чем намазать ею идолов, сливали в блюдо и использовали для предсказания будущего. В крови учитывались размер и количество пузырьков, время, которое понадобилось на свертывание; цвет и форма внутренних органов цыпленка также давали им сведения о будущем. И каждую ночь я старательно делала записи. Но это было только начало. Я не стану подробно рассказывать о магии ифугао; достаточно сказать, что ко времени отъезда я наблюдала такое множество разнообразных сверхъестественных явлений, что какое бы то ни было научное объяснение их практически невозможно. Если я и была предрасположена верить во чтонибудь, когда я туда приехала, то это было одно: что магию можно объяснить вполне естественными причинами. Но вот факты: я покинула ифугао, потому что увидела, что их ритуалы не только действуют, но что они подействовали и на меня – по крайней мере, дважды. Я говорю все это для того, чтобы мои слова об индуистских обрядах и святилищах не казались невероятными, чтобы их не сочли продуктом «разгоряченного воображения». Через одиннадцать лет после экспедиции к ифугао я совершила паломничество в пещеру Амарны, в глубине Гималаев. Индуистские предания считают это место самым священным из святилищ Шивы, где он является верующим и осыпает их дарами. Это было долгое и трудное путешествие через Махагуна, перевал на высоте 14 000 футов, с пересечением ледника, так что было вполне достаточно времени, чтобы мысленно поклоняться ему в пути, тем более что мальчик, который вел вьючную лошадь, не говорил поанглийски, а я не знала хинди. На этот раз я была предрасположена верить в то, что бог, о котором я медитировала и которому поклонялась долгие годы, милостиво явится ко мне. Изображение Шивы в пещере само по себе – курьез: это ледяная статуя, сформированная просачивающейся водой. Она прибывает и убывает вместе с луной. В полнолуние это природное изваяние достигает потолка пещеры – около 15 футов, а к новолунию от него почти ничего не остается. Насколько мне известно, никто не объяснил это явление. Я приближалась к пещере в благоприятное время, когда изваяние было самым полным. Вскоре мне предстояло воздать почести своему божеству, поднеся ему зеленый кокосовый орех, благовония, красные и белые лоскутки материи, орехи, изюм и сахар – все предписываемые ритуалом подношения. Я вошла в пещеру со слезами благоговения. Трудно описать то, что произошло. Это место вибрировало – совершенно так же, как хижина ифугао в полном разгаре баки. Потрясенная необъяснимой нечистотой этого места, я выбежала, едва сдерживая тошноту, не дождавшись, пока жрец закончит преподнесение моих подношений громадному ледяному идолу. Фасад индуизма дал трещину, когда я вошла в пещеру Шивы, но прошло еще некоторое время, пока я совсем не освободилась. В этот промежуток времени я искала хоть чтонибудь, чтобы поддержать падающее строение, но не нашла ничего. Оглядываясь назад, я вижу, как часто мы знаем, что нечто на самом деле дурно, задолго до того, как можем полностью в это поверить. Это относится к индуистским «духовным обрядам» в той же степени, как и к так называемым «святым местам». Когда ученик получает посвящение у своего гуру, он получает санскритскую мантру (личную магическую формулу) и индивидуальные религиозные обряды. Все они исключительно эзотерические и существуют только в устной традиции. В печати вы их не найдете и вряд ли узнаете от посвященного, так как существуют строжайшие запреты, которые налагаются, чтобы сохранить тайну. По сути дела, гуру предлагает ученику проверить философию своим собственным опытом. Дело в том, что эти ритуалы и вправду действуют. Ученик может получить силы, или «сиддхи». Это такие способности, как чтение мыслей, силы исцелять или убивать, материализовывать предметы, предсказывать будущее и так далее – полный набор смертельно опасных психических трюков. Но что еще хуже, он непременно впадает в состояние прелести, в котором принимает наваждение за реальность. Он переживает «духовные опыты», полные безграничного блаженства и покоя. Его посещают видения божеств и света. (Вспомним, что сам люцифер может являться в виде Ангела света.) Говоря «наваждение», я не отрицаю, что он не переживает эти ощущения в действительности, я просто хочу сказать, что они не от Бога. Разумеется, есть философские построения, которые оправдывают любое переживание, так что практика и теория поддерживают друг друга и вся система становится весьма прочной. Собственно говоря, индуизм – это не столько интеллектуальный поиск, сколько практическая система, и эта практика в прямом смысле слова – черная магия. Иначе говоря, если вы делаете «Х», вы получаете «У», – простой договор. Но эти условия – неписанные условия, а ученик очень редко спрашивает, откуда происходят его переживания и кто отпускает ему их в кредит – в форме сил и «прекрасных» переживаний. Это классическая фаустовская ситуация, но только практикующий не знает одного: что ему придется расплачиваться ценой своей бессмертной души.