"Путь их – соблазн им, и после того устами своими будут одобрять (его)" (ст. 14). Какой, скажи мне, "путь их"? Усильное искание всего этого, тщетная деятельность, великая страсть к богатству, ненасытная жажда славы. Еще прежде, говорит, будущего наказания, и здесь бы­вает им соблазн и преткновение. Действительно, этот путь – не малый соблазн, не малое преткновение, не малое препятствие к преуспеянию в добродетели. Поэтому он и говорит: "сей путь их – соблазн им". Хорошо назвал он этот путь соблаз­ном для них. Они связывают сами себя, налагают узы сами на себя. "И после того устами своими будут одобрять (его)". Сказанное здесь есть самое тяжкое зло и причина прочих зол. Когда люди, совершающие столько грехов, беззаконий и безумств, ублажают и прославляют самих себя, называют себя достойными подра­жания и восхищаются своими делами, то, представь, какую великую силу получает злое желание порока, восхваляемого самими совер­шающими его. В самом деле, если он, и будучи осуждаем, порицаем и обличаем, подвергаясь в совести людей бодрствую­щих бичеванию, наказанию и ненависти, так бесстыдно процве­тает и с каждым днем усиливается, то, когда для него не только не будет препятствий, ни обличения, ни угрызения со­вести, ни сожаления о случившемся, ни раскаяния о сделанном, ни сокрушения, ни воздыханий, ни слез, а будет все противное тому, когда совершающие его будут одобрять самих себя, пре­возносить себя похвалами, считать себя за это самое лучше других и по совершении прославлять сделанное, – а это и озна­чают слова: "и после того устами своими будут одобрять (его)", – то до чего не дойдут они? Действительно, есть люди столь развратные, так глубоко падшие, что и по совершении злого пожелания, когда при виде преступления им особенно следовало бы стыдиться, они радуются, восхищаются, услаждаются сделанным. Грех таков, что прежде его совершения он прикрывает свою гнус­ность, украшает свою отвратительность опьяняющим удоволь­ствием; но, когда он совершен, когда удовольствие похоти мало-помалу проходит и наступает угрызение совести, наказую­щее освободившийся от него рассудок, тогда открывается вся его гибельность. А эти люди и после совершения греха, когда видят собранное богатство, воздвигнутые гробницы, окончен­ные тщеславные здания, вместо того, чтобы сокрушаться и воз­дыхать, – они и после этого, после совершения греха, после исполнения злого пожелания, еще более предаются недугу. Когда, таким образом, идет дело с их стороны, тогда Бог приступает к Своему делу. 9. Как осуждающие сами себя за свои грехи предупреж­дают и отклоняют от себя суд Божий, как говорит Па­вел: "если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы" (1Кор.11:31), так напротив страждущие неизлечимой болезнью, согрешающие и не раскаивающиеся в своих грехах, навле­кают на себя строгое наказание Божие. Так как и эти люди, которые или похищают чужое, или тщетно и напрасно истра­чивают свое, расточая на гробницы, на червей и на моль то, что следовало бы употреблять на бедных, не раскаиваются в делах своих, но остаются неисцельно больными, то, послушай, что потом бывает с ними. Что же бывает? Они подвергаются наказанию от Бога. Поэтому пророк и присовокупляет: "как овцы, в аду они положены, смерть будет пасти их" (ст. 15). Не кротость выражает он здесь названием овец (так как что может быть свирепее людей, которые остаются равнодушными при виде обнаженных и истощенных от голода бедных, а украшают жилища для тления, червей и моли?), – но легкость их погибели, скорость угрожающей им опасности, удобоуловимость их для врагов. Действительно, нет ничего слабее человека, живу­щего порочно. То же будет и с этими людьми: они так будут поражены, так скоро погибнут, отойдут в ад так удобно, легко, быстро, немедленно, как закалаемые овцы. Это – смерть, или еще хуже смерти. Они, после такой кончины, подвергнутся смерти вечной; они отойдут не в лоно Авраама и не в другое какое-нибудь место, но в ад, – место осуждения, наказания и конечной погибели. И здешняя кончина их унизительна и без­отрадна, и тамошняя жизнь исполнена мучений. Так и мы имеем обыкновение говорить о людях, скоро погибающих: та­кой-то погиб, как овца. Как жили они подобно бессловесным животным, так и погибают подобно бессловесным животным, не имея благой надежды на будущее; и не только так, но еще к большему бедствию. "Смерть будет пасти их". Здесь, мне кажется, пророк называет смертью тамошнюю погибель, мучение, как и в другом месте говорит пророк: "душа согрешающая, она умрет" (Иезек.18:20), выражая не уни­чтожение бытия, а наказание. Он продолжает переносную речь. Сказав об овцах, показывает и их пастыря. Кто же этот пастырь? Это – ядовитый червь, нескончаемый мрак, неразре­шимые узы, скрежет зубов. Видишь, как они терпят нака­зание во всем: в жизни, потому что встречали препятствия к добродетели, были рабами и пленниками порока, трудились тру­дом напрасным и постыдным, – в смерти, потому что окон­чили жизнь скоро и бесславно, – после смерти, потому что пре­даны вечной погибели. "И праведные скоро будут владычествовать над ними". Так как многие из людей огрубевших и дошедших до бесчув­ственности камней не имеют ясной и светлой надежды на бу­дущее, но преданы настоящему и видимому, то он и устрашает их этою переносной речью. А потом, когда сказал кратко о будущем, опять говорит об унижении их и наказании в жизни настоящей, показывая, как они слабы, низки, презренны, и хотя бы обладали бесчисленными богатствами, хотя бы облечены были властью, бывают слугами в рабами тех, которые живут добродетельно. Поэтому и говорит: "и праведные скоро будут владычествовать над ними", т.е. скоро, постоянно, так что не нужно для этого ни времени, ни труда, ни ожидания. Таково свойство доброде­тели и порока, что последний служит первой, опасается ее и страшится, хотя бы он был украшен бесчисленными прикра­сами и многими отличиями, а та была без всяких украшений и стояла сама за себя. Напротив, скажешь, мы видим, что по­рочные господствуют над добродетельными? Но не станем смотреть на ошибочное мнение многих, – такое суждение проис­ходит от ложных понятий, – но будем правильно судить о ве­щах, и ты убедишься, что сказанные слова справедливы. Пусть будет злой господином, и добрый слугою, или лучше, если хочешь, приведем другой высший пример. Пусть будет злой царем, а добрый частным человеком; и посмотрим, кто из них господин другого, на чьей стороне власть, кто из них повелевает и кто – повинуется. Как нам узнать это? Пусть царь прикажет частному человеку сделать какое-нибудь по­рочное и нечестное дело: как поступит добрый подданный? Он не только не согласится, не послушается, но постарается и самого повелевающего отклонить от намерения, хотя бы за это ему надлежало умереть.

Нет ничего столь свободного, как добродетель, и ни­чего столь раболепного, как порок. Потому и в другом месте некто говорит: "разумный раб господствует над беспутным сыном" (Притч.17:2). Как пленник, хотя бы он обладал бесчи­сленными богатствами, потому самому еще более подвергается нападению всех, так и преданный страстям бывает слабее паутины. Например, на войне не добродетельных ли мы ви­дим побеждающими? Также в делах и советах не их ли мнения оказываются твердыми, хотя бы никто не соглашался с ними? А в жизни будущей? Не богатый ли просил, как ни­щий, капли воды и не получил? А бедный, который был уме­рен и добродетелен, не наслаждался ли величайшим бла­женством, получив одинаковый жребий с Авраамом? Также апостолы, будучи заключаемы в узы, подвергаясь бичеванию и бесчисленным страданиям, не побеждали ли тех, которые подвергали их этому? Вспомни, в какое недоумение приводили они гонителей своих, которые говорили: "что нам делать с этими людьми?" (Деян.4:16)? Они были связываемы и приводимы в су­дилища, но, тогда как те занимали место судей и начальни­ков, а эти стояли на месте подсудимых, последние побеждали первых. И всегда, если посмотреть внимательно, добродетель­ный окажется одерживающим победу над нечестивым, по­беду истинную, не такую, какая обыкновенно бывает у многих, не ложную, суетную и легко ниспровергаемую, но прочную и непоколебимую. "А помощь им истощится в аду", т.е. будет бессильна. Смысл этих слов следующий: не только здесь они бывают удобоуловимы, без всякого защитника и без всякого помощника, и открыты для нападения всех, но – что гораздо хуже – не будут иметь и там никакого ходатая, защитника и помощника, который утешил бы их среди страданий. Так, мудрые девы не могли подать помощи неразумным, ни Ав­раам – богатому, ни Ной, Иов и Даниил – сынам и дщерям. Слово: "истощится" значит: ослабеет, уничтожится. "Ветшающее и стареющее близко к уничтожению" (Евр.8:13). "Из славы своей они низринуты". Чего они особенно желали, для чего делали все и труди­лись, т.е. чтобы и по смерти достигнуть великой славы посред­ством богатства, зданий, гробниц, имен своих, начертанных на гробницах, – и этого, говорит, лишатся они, что причинило бы им величайшую скорбь, если бы они были живы и знали о том. Подобные памятники служат обвинителями умерших. Тело их сокрыто в земле, а камни издают голос, ежедневно осуждая их жестокость и бесстыдство, объявляя их общими для всех врагами, постоянно побуждая проходящих произносить им про­клятия, обвинения, порицания. Что же это за слава – оставить после себя обвинителя, который не умолкает, но одним видом своим отверзает уста всех, побуждает всех видящих и проходящих произносить сильнейшие укоризны построившим его? Что может сравниться с таким безумием – воздвигать то, от чего сами они терпят наказание, от чего подвергаются стыду и осуждению, от чего и после смерти тревожатся мно­гими, от чего бывают им проклятия, порицания и бесчислен­ные укоризны как обиженных ими, так и необиженных? "Но Бог избавит душу мою от власти ада, когда примет меня" (ст. 16). Сказав о наказании злых людей, о воздаянии за грех, пророк говорит и о наградах добрым. Так обыкновенно по­ступают и он и другие пророки, чтобы исправить слушателя и с той и с другой стороны, и наказаниями за грехи, и награ­дами за добродетели. Участь первых, говорит, бесчестие, тщетный труд, безумие, посмеяние, стыд, погибель, смерть, му­чение, вечное наказание, сокрушение, лишение славы и безопасности и при жизни и по смерти, порицание, осуждение, отсутствие всякого утешения в бедствиях; а наша напротив – избавление от наказания, свобода души, безопасность, слава, честь. Все это он выразил словами: "но Бог избавит душу мою от власти ада, когда примет меня", называя здесь адом наказания, нестерпимые тамошние мучения. Размысли, сколько чести, не в этом только, но и в том, что сказал он в прибавленных словах. "Когда", говорит, "примет меня", тогда я узрю Его гораздо яснее, нежели теперь. "Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу" (1Кор.13:12). А когда душа будет спасена, тогда и тело получит участие в благах. "Не бойся, когда разбогатеет человек, или когда увеличится слава дома его" (ст. 17). Если же так, то почему, говорит, ты боишься настоящего? Почему огор­чает тебя бедность? Почему ты страшишься человека богатого? Ты слышал учение о воскресении, награждении добрых и нака­зании злых: для чего же боишься теней? Тамошние блага тверды и постоянны, а здешние подобны цветам увядающим. Поэтому, оставив все прочее, пророк и нападает на твердыню всех зол – страсть к богатству, потому что когда она ниспровер­гнута, тогда разрушается и все прочее. 11. Но как, укажешь, мне не бояться людей столь силь­ных? Кратковременно могущество их, одночасна сила, непрочно благоденствие; теням и сновидениям подобны и богатство, и роскошь, и такая честь. Поэтому пророк и присовокупляет: "ибо при смерти он ничего не возьмет, и не сойдет с ним слава его" (ст. 18), показывая причину, почему не должно бояться вре­менного. Пришла смерть, говорит, подсекла корень, и вся кра­сота вместе с листьями исчезает, и дом предается на расхищение всем.

Действительно, чем великолеп­нее он был бы одет, тем обильнейшую доставил бы пишу для червей, тем больше возбудил бы жадность гроборасхити­телей и покушение на его несчастное тело. Подлинно, чем больше он украшается, тем сильнее навлекает на себя оскорбления, вооружая и призывая на себя руки разрывателей могил. Но скажешь: что в том? Зато он здесь веселится и торжествует до самой смерти. Весьма многие и не до смерти; а напротив, когда враги нападали на них, то они страдали более осужден­ных преступников, лишившись имущества, подвергшись бес­честию и будучи заключены в темнице. Так, сидевший вчера на колеснице, сегодня – в узах; вчера принимавший услуги от льстецов, сегодня окружен палачами; надушенный благо­вониями обагряется кровью; возлежавший на мягком ложе повер­гается на жесткий пол; всеми прославляемый презирается всеми. Но, скажешь, и по смерти он получает великолепное и славное погребение. А что в этом ему, ничего не чувствую­щему? Только больше зловония, больше посрамления, больше за­висти; это великолепие служит поводом к постоянной вражде между детьми покойного. И посмотри, как точны выражения и велико любомудрие пророка. Он не только поражает богатого тем, что богатство не отходит вместе с ним, но и здесь разоблачает все его обольщение, показывая, что это – не его богатство, хотя человек и обладает им. Он не сказал: когда умножится слава его, но: "слава дому[1] его". Все это, говорит, что я исчислил, фонтаны, портики, бани, золото и серебро, ло­шади и мулы, ковры и одежды, есть слава дома, а не человека, живущего в доме. Слава человека есть добродетель, которая и отходит вме­сте с приобретшим ее. А эта слава остается славою дома, или, лучше сказать, не остается, а разрушается вместе с до­мом, и не приносит никакой пользы жившему в нем, по­тому что была не его славою. "Хотя душа его при жизни его будет прославляема" (ст. 19). Сказав о богатстве и славе, теперь пророк говорит о почестях. Так как богатые и об этом много заботятся, о лести на площади, об угождении народа, о похва­лах общества, считают за нечто великое – встречать руко­плескания на зрелищах, на пиршествах и в судилищах, провозглашаться всеми и называться достойными подражания, то, смотри, как он показывает ничтожество и этого со сто­роны продолжительности времени. "При жизни его", говорит, т.е. эти угождения, эти прославления бывают только до конца настоя­щей жизни; а потом, вместе с прочим, уничтожается и это, как временное и тленное, и даже в устах тех же хвалите­лей обращается в противное после смерти его, когда спадает маска, внушавшая страх. "Будет прославляема и (даже) признательна тебе, когда оказываешь ему добро". Смотри, как он осуждает и благодеяния таких людей. Ты льстишь ему, угождаешь, притворно и лицемерно оказываешь какую-нибудь временную услугу; а он, хотя будет воздавать тебе благодарность, но с тем, чтобы ты сделал угодное ему, и когда, таким образом, совершенно подкупить тебя, тогда и будет благодарить тебя. Вот что означают слова: "будет прославляема и (даже) признательна тебе, когда оказываешь ему добро". Не сказал: когда сделаешь ему полезное, окажешь благодеяние, но: когда сделаешь угодное ему, окажешь услугу по желанию и по мысли его; указал таким образом вред с обеих сторон, и от лицемерного одобрения, и от злонамеренного угождения. "Но он пойдет к роду отцов своих: во век не увидит света. И человек, будучи в чести, не уразумел, сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им" (ст. 20, 21). "Пойдет", т.е. будет подражать алчности отцов своих, и, происшедши от злых, наследует злобу их; или иначе: если не сделает ничего доброго, то окажется не полу­чившим никакой пользы от богатства, останется вместе с почившими прежде него во прахе до суда, и не будет в состоянии видеть света по закону природы. Потом, повторяя прежде сказанное, пророк говорит: "и человек, будучи в чести, не уразумел, сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им". Человек, говорит, который умер таким образом, не употребив на должное богатства своего, нисколько не отличается от бессло­весного животного; он не познал чести, данной ему от Бога, и уподобился скотам, для которых смерть есть конец жизни; чего да избавимся все мы, как учащиеся этому, так и учащие, во Христе Иисусе Господе нашем. Которому слава и держава во веки веков. Аминь. [1] В русском переводе этого слова нет

18. БЕСЕДА на псалом 49.

"Псалом Асафа. Бог богов, Господь изрек, и призвал землю от востока солнца и до запада" (ст. 1). Псалом асафу, 2 Бог богов Господь глагола, и призва землю от восток солнца до запад. 2 От сиона благолeпие красоты его: 3 Бог явe приидет, Бог наш, и не премолчит: огнь пред ним возгорится, и окрест его буря зeлна. 4 Призовет небо свыше, и землю, разсудити люди своя. 5 Соберите ему прпбныя его, завeщающыя завeт его о жертвах. 6 И возвeстят небеса правду его: яко Бог судия есть. 7 Услышите, людие мои, и возглаголю вам, Израилю, и засвидeтелствую тебe: Бог, Бог твой есмь аз. 8 Не о жертвах твоих обличу тя, всесожжения же твоя предо мною суть выну: 9 не прииму от дому твоего телцев, ниже от стад твоих козлов. 10 Яко мои суть вси звeрие дубравнии, скоти в горах и волове: 11 познах вся птицы небесныя, и красота селная со мною есть. 12 Аще взалчу, не реку тебe: моя бо есть вселенная и исполнение ея. 13 Еда ям мяса юнча? или кровь козлов пию? 14 Пожри Богови жертву хвалы и воздаждь вышнему молитвы твоя: 15 и призови мя в день скорби твоея, и изму тя, и прославиши мя. 16 Грeшнику же рече Бог: вскую ты повeдаеши оправдания моя и восприемлеши завeт мой усты твоими? 17 Ты же возненавидeл еси наказание и отвергл еси словеса моя вспять. 18 Аще видeл еси татя, текл еси с ним, и с прелюбодeем участие твое полагал еси: 19 уста твоя умножиша злобу, и язык твой сплеташе льщения: 20 сeдя на брата твоего клеветал еси и на сына матере твоея полагал еси соблазн. 21 Сия сотворил еси, и умолчах, вознепщевал еси беззаконие, яко буду тебe подобен: обличу тя и представлю пред лицем твоим грeхи твоя. 22 Разумeйте убо сия, забывающии Бога, да не когда похитит, и не будет избавляяй. 23 Жертва хвалы прославит мя, и тамо путь, имже явлю ему спасение мое.  1 Псалом Асафа. Бог богов, Господь изрек, и призвал землю от востока солнца и до запада.  2 От Сиона благолепие красоты Его.  3 Бог явно придет, Бог наш, и не будет безмолвен: огонь пред Ним возгорится и вокруг Его сильная буря.  4 Он призовет небо свыше и землю рассудить народ Свой.  5 Соберите Ему преподобных Его, принявших завет Его о жертвах.  6 И возвестят небеса правду Его, ибо Бог есть Судия.  7 Слушай, народ Мой, и Я буду говорить тебе, Израиль! И Я засвидетельствую тебе: Я Бог, твой Бог.  8 Не за жертвы твои Я буду укорять тебя - всесожжения твои предо Мною всегда.  9 Не приму от дома твоего тельцов и от стад твоих козлов.  10 Ибо Мои - все звери лесные, скот на горах и волы.  11 Я знаю всех птиц небесных и украшение полей всегда предо Мною.  12 Если бы Я взалкал, не сказал бы тебе (о сем): ибо Моя вселенная и что наполняет ее.  13 Ужели Я ем мясо волов и пью кровь козлов?  14 Принеси Богу жертву хвалы и исполни пред Всевышним обеты твои,  15 И (тогда) призови Меня в день скорби твоей, и избавлю тебя, и ты прославишь Меня.  16 Грешнику же сказал Бог: зачем ты проповедуешь уставы Мои и содержишь завет Мой устами твоими?  17 Ведь ты возненавидел наставление и поверг слова Мои вспять:  18 Если ты видел вора, то спешил вместе с ним, и с прелюбодеем имел участие.  19 Уста твои размножали злословие, и язык твой сплетал коварства.  20 Сидя (в собрании) на брата твоего ты клеветал и для сына матери твоей полагал соблазн.  21 Ты это сделал, а Я умолчал; ты подумал беззаконие, будто Я буду тебе подобен. Я обличу тебя и представлю пред лицем твоим грехи твои.  22 Уразумейте же это, забывающее Бога, дабы Он не восхитил (вас), и (тогда) никто не избавит.  23 Жертва хвалы прославит Меня: и это путь, коим Я явлю ему спасение Мое. Кто разумеется под именем богов в этом Псалме и других местах Св. Писания? – Общий предмет Псалма – изображение Бога, судящегося с иудейским народом. – Слава Сиона, как места откровения божественной благости, человеколюбия и ми­лостей. – В отличие от первого, не явного для всех, пришествия Сына Божия на землю, Псалмопевец изо­бражает второе, явное Его сошествие для суда пред лицем неба и земли. – Для чего названы преподобными подлежащее суду? – Божественная правда в осуждении не уверовавших во Христа иудеев; за что они распяли Христа? – Какие события указывали им на Его боже­ственность? – Господь обвиняет иудеев не за малочис­ленность жертвоприношений (они установлены по сни­схождению только к немощи иудеев), и не потому, что Владыка всего существующего имеет в них нужду. – Какая жертва действительно угодна Богу. – "И (тогда) призови Меня в день скорби твоей"... Грешник не должен учить других божественным законам. – Но так как все во грехах, а грешнику Бог запре­щает "проведывать уставы" Его, то кто же будет воз­вещать их? – Тяжкие грехи, указываемые Псалмопевцем, несовместимые с званием учителя божествен­ного закона, и нравственные наставления (не допускать до падения склоняющегося на грех, не злословить и не порицать не сделавшего ничего худого, не наносить себе вреда местью ближнему). – Обличение и предосте­режение Псалмопевца грешникам; средство смягчить гнев Божий и получить спасение. 1. И в другом месте тот же пророк говорит: "Бог стал в сонме богов"; и еще: "Я сказал: вы – боги" (Пс.81:1,6). Также Павел: "есть много богов и господ много" (1Кор. 8:5), и Моисей: "судей не злословь и начальника" (Исх.22:28), и в другом месте: "тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих" (Быт.6:2), и еще он же: "кто будет злословить Бога своего, тот понесет грех свой; хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество" (Лев.24:15,16). Также: "боги, которые не сотворили неба и земли, исчезнут с земли и из-под небес" (Иер.10:11). На кого же таким именем указывает Писание в этих свидетельствах и о каких здесь говорит богах? О власти­телях. Поэтому оно и присовокупляет: "судей не злословь и начальника в народе твоем не поноси" (Исх.22:28). Так же на­зывает оно и тех, которые произошли от какого-нибудь благо­честивого предка. Так Енос, отличавшийся великой доброде­телью, был назван именем Божиим; и когда потомки его и потомки брата его стали смешиваться между собою, то Писание назвало сынами Божиими происшедших от этого добродетельного мужа. "Тогда начали", говорится, "призывать имя Господа Бога" (Быт. 4:26). Также народ иудейский почтен этим названием в сло­вах: "Я сказал: вы – боги и все – сыны Вышнего" (Пс.81:6). Бог назвал так этот народ по своему человеколюбию. Таким образом объясняется и следующее изречение: "кто будет злословить Бога своего, тот понесет грех свой", т.е. кто злословит властителя, "хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество", т.е. кто при­свояет имя истинного Бога неистинным богам. Такой грех не простителен, почему и наказание за него тягчайшее. Назы­ваются этим именем и языческие боги, но не по достоинству и не по праву на такое название, а по обольщению заблудившихся и назвавших их таким именем. Потому и Павел говорит: "хотя и есть так называемые боги" (1Кор.8:5), выражая, что они не суть истинные боги и называются так не по достоинству. О каких же богах пророк говорит здесь: Бог богов? Мне ка­жется – о языческих, не как об истинных, но как почитае­мых такими от людей заблудившихся. Так как иудеи были еще грубы и не вполне чужды идолослужения, но были склонны к идолам и имели много остатков беззакония, то он очищает мысли их и от этого, показывая, что Бог есть Господь и тех богов. Действительно Он есть Господь и бесов, т.е. самого существа их; а злые мысли и всякое зло от них про­исходит. Мне кажется, что этот псалом имеет связь с предыдущим. И здесь написано обличение и осуждение греш­ников; только там пророк призывал к слушанию всю все­ленную, а здесь – сами стихии, распростертые по всей вселен­ной. Здесь другое зрелище, другое собрание: там – народы, зем­нородные, богатый, бедный; здесь – небо и земля, и сам Бог представляется судящимся и оправдывающимся пред народом иудейским. Поэтому нам нужно иметь и больше внимания. Тоже делает и другой пророк, – представляет Бога судя­щимся и призывает в судии дебри и основания земли: "слушайте", говорит, "горы, суд Господень, и вы, твердые основы земли: ибо у Господа суд с народом Своим, и с Израилем Он состязуется" (Мих.6:2); и еще: "Я еще буду судиться с вами, говорит Господь, и с сыновьями сыновей ваших буду судиться" (Иер.2:9). И во многих местах Писаний можно видеть такое изображение; оно особенно поразительно, достойно человеколюбия Божия, и по­казывает неизреченную благость Бога, снисходящего до того, чтобы судиться с людьми. "От Сиона благолепие красоты Его" (ст. 2). Это изречение заключает в себе нечто и пророческое и историческое, потому что и в ветхом завете отсюда же было благолепие Его. Храм, святое святых, все богослужение и учреждение ветхозаветного законодательства, множество свя­щенников, жертвы; и всесожжения, священные песнопения и псалмы, и все прочее отсюда; и образ будущих благ там же был предначертан. Когда наступило время придти истине, то опять она там же открылась в начале. Оттуда воссиял крест; оттуда бесчисленные благодеяния. Вот почему Исаия, описывая закон нового завета, говорит: "от Сиона выйдет закон, и слово Господне – из Иерусалима" (Ис.2:3). Сионом он называет здесь целую страну и город, лежащий в ней, столицу иудеев. Оттуда апостолы, как бы­строногие кони из какой-нибудь ограды, были посланы во всю вселенную; оттуда они начали совершать знамения; там было воскресение и вознесение (Христово); там – преддверие и начало нашего спасения; там первоначально стали возвещаться неизре­ченные догматы; там прежде открылся Отец, познан Едино­родный Сын, дана такая благодать Духа; там апостолы начали проповедь о бестелесных предметах, о дарованиях, силах и обетовании будущих благ. Все это представляя, пророк назы­вает "красотою Его", потому что благолепие и красота Божия есть Его благость, человеколюбие и благотворение всем. "Бог явно придет, Бог наш, и не будет безмолвен: огонь пред Ним возгорится и вокруг Его сильная буря" (ст. 3). Видишь, как он постепенно прояснеет речь, раскрывает сокровище, бросает светлейший луч: "Бог явно", говорит, "придет". Когда Он приходил не явно? Когда? В первое Свое пришествие. Тогда Он пришел без шума, для многих оставаясь неизвестным и долго не открываясь. Что я говорю – для многих, когда и сама Дева, носившая Его во чреве, не знала (всей) неизреченной тайны, и братья Его не веровали в Него, и мнимый отец не думал видеть в Нем ничего великого? 2. Но что я говорю о людях? И сам диавол не знал Его, потому что если бы он знал, то не спрашивал бы Его спу­стя столько времени на горе: "если Ты Сын Божий", – сказав это один, два и три раза (Мф.4:3,6). Потому и Иоанну, который начинал открывать Его, Он сказал: "оставь теперь", т.е. умолчи теперь, потому что еще не пришло время открыться тайне до­мостроительства; Я хочу еще скрываться от диавола; умолчи же, "ибо так надлежит нам" (Мф.3:15). Также сходя с горы, Он повелел не сказывать никому, что Он – Христос (Мф.17:9). Тогда Он приходил, как пастырь, найти заблудшую овцу и уловить одичавшую добычу, почему и прикрывал Себя. Как врач не вдруг показывает себя страшным больному, так и Он хотел открыться не в самом начале, но мало-по­малу и постепенно. Вот почему тот же пророк, изображая тихое пришествие Его, сказал впоследствии: "сойдет, как дождь на руно и как капля, падающая на землю" (Пс.71:6). Он при­шел не с шумом, не производя смятения, не колебля земли, не метая молний, не потрясая неба, не посылая множества анге­лов, не расторгая тверди и не сходя на облаках, но мирно носимый во чреве Девы в течение девятимесячного времени, рождается как сын плотника, полагается в яслях и бед­ных пеленах, терпит гонение и бежит с матерью в Еги­пет. Потом, по смерти беззаконника, возвращается, ходит то туда, то сюда, по виду как один из обыкновенных людей, имея бедную одежду и скудную пищу и постоянно путешествуя, так постоянно, что даже утомляется на пути. А после Он при­дет не так, но столь явно, что пришествие Его даже не бу­дет иметь нужды в провозвестнике. Поэтому Он Сам, по­казывая очевидность своего будущего пришествия, говорил: если услышите: "вот, Он в пустыне", – не выходите; "вот, Он в потаенных комнатах", – не верьте; ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого" (Мф.24:26); оно само покажет себя и возвестит о себе. И с молнией бывает то же: мы не имеем нужды, чтобы кто-нибудь возвещал о ней; но как скоро она является, то и делается видимою для всех, и в одно время для всех. Так и Па­вел говорит: "Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба" (1Фес.4:16). Так и пророк видел Его несомым на облаках, реку, теку­щую пред Ним, страшное седалище и неумолимый суд (Дан.7:9). Тогда будет время суда и осуждения; поэтому тогда Он явится уже не как врач, но как судия. Таким образом Даниил видел и престол Его, и реку, протекающую пред Его седалищем, и все это являлось ему огненным, и колесница и колеса. А вначале, при первом Своем пришествии, Он не являл ничего такого, ни огня, ни реки, ни чего-нибудь другого подобного, но тогда были ясли, гостиница, хижина и бедная мать. С другой стороны пророк выражает здесь Его непре­ложность и неизменяемость. Так как он сказал, что Се­дящий на престоле имеет волосы чистые, как волна, и одежду белую, как снег, то, чтобы ты разумел не волосы и одежду, а чистоту и светлость, он представляет все в огне. "Огонь пред Ним возгорится и вокруг Его сильная буря". Такими подо­биями и этот пророк выражает непреложность, неизменяе­мость, светлость и неприступность Божию. Он не ограничи­вается только огнем, но, желая показать силу Его наказания, присовокупляет: "сильная буря". Словом: "буря" (cataigV) называется или тяжелая глыба снега, которая увлекает и ниспровергает все ей встречающееся, или сильное стремление ветра, которое производит то же самое и бывает невыносимо для идущих ему навстречу. Желая выразить тяжесть этого наказания, он и употребляет такие сравнения. "Он призовет небо свыше и землю рассудить народ Свой" (ст. 4). Опять упоминает о стихиях, от ко­торых произошло бесчисленное множество благ для рода чело­веческого, не только в отношении к жизни и составу тела, но и в отношении к богопознанию. В самом деле, красота, вели­чие, расположение и сущность этих стихий и всего, что проис­ходит из них, что бывает вообще во всякое время, и что часто в отдельных явлениях, все это питает и устрояет тела наши и руководит к познанию Создателя. Потому и Па­вел говорит: "невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы" (Рим. 1:20); и еще: "когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией" (1Кор.1:21), т.е. премудростью, которая является в тварях и составляет не малое, но весьма великое и весьма ясное вразумление. И то, что происходит чрез них хотя ежедневно, кажется совершающимся по естественному порядку вещей, но также возвещает Создателя. Подлинно, Господь есть создатель природы. 3. Не удивляйся, что пророк, говоря о всеобщем суде, обращает речь к иудеям. Так и Павел говорит: "ярость и гнев, скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, Иудея, потом и Еллина!"; и еще: "те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся" (Рим.2:8,9,12). "Соберите Ему преподобных Его, принявших завет Его о жертвах" (ст. 5). Для чего он назы­вает здесь преподобными тех, которых намеревается обвинять и судить? Для того, чтобы усилить обвинение и указанием на их достоинство выразить большее наказание. Так и мы, когда видим кого-нибудь согрешившим и хотим сильнее укорить его, называем его по его званию, чтобы тем сделать для него осуждение более тяжким, и говорим: призови диакона, или священника. Иудеи назывались царским священием и народом избранным и много превозносились этим: отсюда он и рас­крывает важность их преступлений. "Принявших завет Его о жертвах". Так как они, совершая бесчисленное множество грехов, допуская столько видов зла, похищая чужое, преда­ваясь корыстолюбию, убивая, прелюбодействуя, смешивая кровь с кровью, думали, что они совершают много доброго и испол­няют закон и завет, когда приносят в жертву овец и тельцов, то он с этой стороны укоряет их и, смеясь над ними, говорит: "принявших завет Его о жертвах", т.е. думаю­щих, что для их спасения достаточно приносить в жертву тела бессловесных животных. "И возвестят небеса правду Его, ибо Бог есть Судия" (ст. 6). Здесь он опять, желая показать светлость, ясность, очевидность, непререкаемость, известность правды Божией, пред­ставляет неодушевленные стихии возвещающими ее таким же образом, как сказано было прежде. "Ибо Бог есть Судия", т.е. определяющий должное каждому. Не напрасно он употребил здесь слово: "Судия", но дабы показать, что Бог и Сам праведен и другим воздает тем же. О Боге слово: судия употребляется вместо: праведный, как и Павел выражается в словах: "Ибо иначе как Богу судить мир?" (Рим.3:6) В том ведь преи­мущественно и состоит суд, то преимущественно и значит быть судиею, чтобы не только произносить приговор, но произ­носить его справедливо. Судимы же будут как иудеи, жившие тогда, так и грешившие после в новом завете: первые бу­дут иметь своими обвинителями природу и закон, а последние кроме того все сделанное для них Христом. В самом деле, что они могут сказать, или какую представить причину, почему они не уверовали? Но, прошу вас, внимайте словам моим, чтобы вы могли заграждать уста противникам. Лучше им те­перь потерпеть от нас поражение и исправиться, нежели отойти туда, считал себя победителями, и быть осужденными общим Судиею вселенной. Что же могут сказать иудеи, почему они умертвили Христа? Какую вину, малую или великую, они нахо­дят в Нем? "За то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом" (Ин.10:33)? Но не эти были слова их во время крестных Его страданий, а другие; тогда они не говорили: "делаешь Себя Богом", но: "всякий, делающий себя царем, противник кесарю" (Ин.19:12). Между тем они же часто хотели поставить Его царем, а Он скрывался. Но прежде, скажешь, они обвиняли Его, что Он делал Себя Богом. Что же? Если бы Он называл Себя Богом ложно и несправедливо, на самом деле, не будучи Богом, то обвинение имело бы основание; если же справедливо, то следовало покла­няться Ему, а не распинать Его. Посмотрим же, точно ли Он, не будучи Богом, делал Себя Богом, т.е. показывал и на­зывал. Но откуда хочешь ты узнать это? Из тогдашних ли событий, или настоящих, или бывших при Его рождении? Кто родился когда-нибудь от Девы? Кто показал такую звезду? Кто вел волхвов таким путем, не силою и принуждением, но убеждением и откровением? Видишь ли, как вся тварь узнала Владыку? Природа первая уступает, не противится, не противоречит, не говорит: не допускаю такого рождения, я не умею производить дитяти из девственного чрева, я не могу сделать матерью без брака, – но отступает и переходит свои пределы, потому что узнала своего Владыку. Потом, когда Он родился, сошли ангелы, возвещая, что Живущий на небесах явился на земле; земля стала небом, так как здесь был царь, и волхвы поклонились Ему, пришедши издалека; младе­нец лежал в яслях в Палестине, а пришедшие из вар­варской страны оказали Ему такую честь и почитание, какие следует оказывать Богу. Впрочем, может быть, они не при­мут этих знамений, а потребуют других, бывших при на­стоящем поколении. Но у нас нет недостатка и в таких доказательствах. Такова истина: она изобилует доказательствами. Здесь-то особенно они и не могут представить никакой тени опровержения. Так, хотя ты не был тогда, когда Он рождался от Девы, но должно верить пророку, который говорит: "се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил" (Ис.7:14). Хотя ты не был тогда, когда Он, облекшись плотью, ходил по земле, и Владыка обращался с рабами, но спроси Иеремию, и он скажет тебе так: "сей есть Бог наш, и никто другой не сравнится с Ним. Он нашел все пути премудрости и даровал ее рабу Своему Иакову и возлюбленному Своему Израилю. После того Он явился на земле и обращался между людьми" (Вар.3:36-38). 4. И касательно всех прочих событий пророки, которых книги ты доселе напрасно пересматриваешь и перевертываешь с этою целью, ясно возвещают все. Впрочем, опровержения против иудеев мы часто высказывали, и будем высказывать; теперь же обратимся к своему предмету. "И возвестят небеса правду Его, ибо Бог есть Судия". Здесь, кажется мне, он говорит об Его правде, о великом Его попечении, о человеколюбии к самым иудеям, о многоразличном и разнообразном промыш­лении Его о всех людях, посредством творения, закона, благо­дати, видимого, невидимого, пророков, ангелов, апостолов, наказаний, благодеяний, угроз, обетований, порядка вещей во времени. "Слушай, народ Мой, и Я буду говорить тебе, Израиль! И Я засвидетельствую тебе: Я Бог, твой Бог" (ст. 7). Посмотри опять, какая благость и кро­тость в самом начале речи. Как человек стал бы гово­рить человеку беспокойному и беспорядочному: если ты бу­дешь слушать, то я буду говорить, если будешь внимать, то я скажу, – так и Владыка говорит рабам: если "слушаете" Меня, то "буду говорить". Действительно, они были ленивы и бес­печны и даже на краткое время не прилагали спокойно слуха своего к чтению законов. Выражая это, один пророк, жив­ший в Персии, говорил: "ты для них ­– как забавный певец с приятным голосом" (Иез.33:32). Они часто говорили пророкам, чтобы те не пророчествовали, и даже прогоняли их и казались недо­вольными. И царь угрожал одному пророку и приказывал не проповедовать народу (Иер.32:3). "Я Бог, твой Бог".

"Не за жертвы твои Я буду укорять тебя - всесожжения твои предо Мною всегда" (ст. 8). Так обличают их и другие пророки, потому что они, презрев важнейшую часть добродетели, в жертво­приношениях полагали надежду спасения. В оправдание свое они готовы были говорить: мы приносим жертвы, мы совершаем всесожжения. Но Я, говорит Бог, пришел не за это судить вас, и не за то обвинять, будто вы презрели это. Исаия еще сильнее укоряет их так: " к чему Мне множество жертв ваших? говорит Господь. Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу. Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои?" (Ис.1:11,12) Хотя (в законе) много сказано о жертвах, но Бог давал за­коны о них не потому, чтобы особенно желал их, но по снис­хождению к немощи иудеев. Также Иеремия говорит: "для чего Мне ладан, который идет из Савы, и благовонный тростник из дальней страны?" (Иер.6:20) Вообще все пророки говорят, что в этом нет ни­чего важного. Поэтому и сам Бог, начиная речь, говорит так: "Я Бог, твой Бог", выражая и этим, что тот спо­соб служения не достоин Его. Подлинно, Бога должно чтить не дымом и смрадом, но доброю жизнью, не телесной, а духовной. Не так поступают бесы языческие; они даже требуют себе жертв. Это выражает и один из греческих стихотворцев, когда говорит: мы по­лучили этот жребий (Илиад. 4:49). Но не таков наш Бог. Те, жаждая крови людей, желая мало-помалу приучить их к убийствам, постоянно требовали этого; а Он, желая мало-помалу откло­нить их от убиения и бессловесных животных, сделал им только снисхождение, дозволил жертвы, чтобы уничтожить жертвы. "Не приму от дома твоего тельцов и от стад твоих козлов. Ибо Мои – все звери лесные, скот на горах и волы. Я знаю всех птиц небесных и украшение полей всегда предо Мною" (ст. 9-11). Смотри, как Он мало-помалу возводит мысли преклонившихся к земле, очищая ослепленный ум их и внушая, что Он учредил жертвы не потому, чтобы нуждался в них, и установил в законе не потому, чтобы одобрял их. Если бы, говорит, Я хотел принимать такое служение, то, имея в Своей власти всю подсолнечную и будучи Создателем всего, назначил бы Себе для приношения обильнейшие жертвы. Далее, смеясь над ними и стыдя их, чтобы сделать обличение более разительным, Он говорит: "если бы Я взалкал, не сказал бы тебе (о сем): ибо Моя вселенная и что наполняет ее" (ст. 12). Так как Он дозво­лил жертвоприношения для того, чтобы мало-помалу отклонить от них иудеев, а они привязались к столь маловажной вещи и не получили себе никакой пользы от такого снисхождения, то, беседуя с ними несколько чувственно и человекообразно, Он говорит: "если бы Я взалкал, не сказал бы тебе (о сем)", т.е. Я не алчу, потому что Бог ниже взалчет, ниже утрудится; и если бы Я хотел при­нимать такое служение, не имел бы недостатка в бесчислен­ных жертвах и всесожжениях. Все это предо Мною в вели­ком изобилии; но будучи Господом и Владыкою всего, Я хочу получать от тебя Свое, чтобы этим путем привлечь тебя к Моей любви и отклонить от привязанности к пустым вещам. 5. Потом, опять возводя их к высшему, Он говорит: "ужели Я ем мясо волов и пью кровь козлов?" (ст. 13) Я, говорит, за­претил и людям делать это и назначил величайшее наказа­ние тем, которые едят кровь (Лев.7:16): как же могу Я нуждаться в крови, когда отклоняю рабов Своих от такой пищи? Отвергнув, таким образом, все это, показав, что это недостойно Его, присоединив к обличению и насмешку, Он не останавливается на этом, но показывает другой способ жертвоприношения, который составляет род превосходнейшего врачевания, отклоняя от вещей бесполезных и прилагая к ра­нам то, что может исцелить их. Окончив речь о вышеска­занном, он говорит: "принеси Богу жертву хвалы и исполни пред Всевышним обеты твои" (ст. 14). Как? Без крови, – потому что такая жертва особенно достойна Бога. Поэтому, сказав: "принеси Богу", он прибавляет: "жертву хвалы", т.е. благо­дарности, священных песнопений, прославления Его посред­ством дел. Смысл слов его следующий: живи так, чтобы прославлялся твой Владыка. Этому и Христос учил, сказав: "да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф.5:16). "Хвала" есть не что иное, как похвала, слава, про­славление. Живи так, чтобы прославлялся твой Владыка, и ты принесешь совершенную жертву. Такой жертвы требует и Па­вел, когда говорит: "представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу" (Рим.12:1); и тот же пророк в другом месте говорит: "восхвалю имя Бога моего песнею, возвеличу Его хвалением. И (это) будет угодно Богу более, нежели юный телец, с подрастающими рогами и копытами" (Пс.68:31,32). Такую жертву приносил Иов, когда, после ударов, превышавших природу человеческую, благодарил и говорил такие слова: "Господь дал, Господь и взял; [как угодно было Господу, так и сделалось;] да будет имя Господне благословенно!" (Иов.1:21). "И исполни пред Всевышним обеты твои". Здесь пророк говорит о молитвах, чтобы мы постоянно пребывали в молитве и с поспешностью воздавали Богу то, что обещали. Хорошо сказал он: "исполни", потому что после обещания дело становится долгом. Так Анна отдала сына, как величайший долг (1Цар.1:28). Так и ты, если дашь обет милосердия, целомудренной жизни, или чего-нибудь другого подобного, спеши исполнить его. Если же кто выполнил в точности обещанное, то, хотя бы он и не давал других обетов, и для него обя­зательны дела добродетели. Внушая это, Христос говорил: "сделали, что должны были сделать", и при этом сказал притчу о рабе, которому назначена была самая малая работа, но по исполнении ее приказано не возлечь, а ходить и служить (Лук. 17:7-10). И другой некто говорит: "когда даешь обет Богу, то не медли исполнить его, потому что Он не благоволит к глупым: что обещал, исполни" (Еккл.5:3). Ты сделал обет? Исполни его, чтобы смерть, пришедши не воспрепятствовала. Но что, скажешь, мне до этого, когда я не властен в своей жизни? Потому-то и не следует медлить, что тебе неизвестна кончина, что ты не властен в своей жизни и смерти. Так, кажущееся оправдание служит обвинением. Не смерть бывает причиною неисполнения обета, но твоя запоздалость и медленность. "И (тогда) призови Меня в день скорби твоей, и избавлю тебя, и ты прославишь Меня" (ст. 15). Видишь ли великий преизбыток воздаяния? Что может сравниться с таким чело­веколюбием, когда Бог дает награды за саму добродетель, награды гораздо большие трудов, и притом дает в самое нужное время? Для чего сказал Он: "призови Меня"? Для чего Он ожидает, чтобы мы призвали Его? Для того, чтобы произвести в нас большую привязанность, пламеннейшую любовь к Нему чрез то, что Он будет давать, а мы – призывать Его и получать. Подлинно, добродетель производит привязанность к Богу, и воздаяние производит то же самое, и молитва также укрепляет эту привязанность. Потому Он и говорит: дай Мне, и Я дам тебе. Даже вместе с тем, как ты даешь, ты получаешь, – потому что Он не нуждается ни в чем. Так, если ты будешь кроток, умерен, целомудрен, то Богу не при­бавляешь ничего, а самого себя делаешь чистыми лучшим, – и, однако за это Он назначает тебе величайшие награды и венцы, как будто ты доставил Ему пользу. И еще прежде тех венцов ты наслаждаешься не малым удовольствием, пользуясь спокойствием совести и окрыляясь благими надеждами. "Днем скорби" пророк называет здесь не дни несчастий или неблагоприятных обстоятельств, но то время, когда грех нападает на тебя, когда диавол осаждает тебя, внушая злые по­желания, ты получишь, говорит, великую помощь. "И избавлю тебя, и ты прославишь Меня". И это опять Бог говорит не потому, чтобы Он имел нужду в прославлении от нас, – как может нуж­даться в нем Бог славы? – но потому, что при благодарствен­ных песнопениях бывает воспоминание о благодеянии, возбуж­дается пламеннейшая к Нему привязанность, и, прежде всего, получается высочайшее блаженство. 6. Не погрешит тот, кто скажет, что "днем скорби" про­рок называет здесь и будущий день: там будет скорбь не­престанная. Здесь и смерть наступающая прекращает бедствия, и друзья утешающие, и конец вожделенный, и часто надежда на перемену обстоятельств, и продолжительность времени смяг­чают страдания души, равно как и бедствия ближних, потому что иметь участников в скорбях и видеть другие подобные примеры для многих кажется великим утешением. А там нет ничего такого; нет никого утешающего, но все лишены друзей; ни продолжительность времени не смягчает страдания, потому что как это может быть, если пламень действует по­стоянно? – ни надежда на освобождение, – потому что это наказа­ние вечно, – ни ожидание смерти, – потому что это мучение беско­нечно и наказываемые тела бессмертны, – ни то, что для многих кажется утешением, т.е. чтобы видеть других страждущими. Во-первых, там невозможно видеть других страждущих, потому что мрак, подобно какой-нибудь ограде, затемняет зре­ние; притом чрезмерное страдание не позволяет даже чувство­вать такое утешение. Так богач не получал отсюда никакого утешения, равно как и скрежещущие зубами. "Грешнику же сказал Бог: зачем ты проповедуешь уставы Мои и содержишь завет Мой устами твоими?" (ст. 16). Видишь ли со­вершенную лиру, стройную цитру, издающую в различных звуках гармоническую песнь? Ту же мысль можно находить и у апостолов и у других пророков; и Павел также внушает, что тому нет никакой пользы учить других, кто предвари­тельно не научил самого себя. Так как иудеи превозносились и жертвами, и тем, что имели закон, и называли себя учите­лями других, то он доказывает, что они получают от того небольшую пользу, если сами остаются невеждами, и, сильно укоряя их, говорит: "как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть, крадешь? говоря: "не прелюбодействуй", прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога?" (Рим.2:21-23). Поэтому и о себе он говорил: боюсь, "проповедуя другим, самому не остаться недостойным" (1Кор.9:27), низ­лагая гордость тех, которые превозносились красноречием, а сами были чужды добродетели. Ту же речь с другой стороны он обращает к иудеям, когда говорит: "ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон"; и еще: "не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут" (Рим.2:14,13). И пророк говорит: "учители закона не знали Меня" (Иер.2:8); и еще: "лживая трость книжников и его превращает в ложь" (Иер.8:8). По­чему? Потому, что "аист под небом знает свои определенные времена, и горлица, и ласточка, и журавль наблюдают время; а народ Мой не знает определения Господня" (Иер.8:7). А этот пророк говорит, что не соблюдающий добродетели не только не получает никакой пользы, поучая других, но и сам лишается своего преимущества. Если в мирских судилищах погрешивший наказывается бесчестием молчания, то как, говорит, в общем училище может иметь голос тот, кто предан греху? Это училище гораздо важнее того судилища. Там осужденные получают наказания, а здесь все делается для того, чтобы согрешившие не наказывались, но покаянием исправляли грех. И в царских дворцах не мо­жет быть истолкователем царского слова никто из обличен­ных в развратной жизни. Для чего же ты "проповедуешь уставы Мои", и учишь других, тогда как сам делаешь противное, опровергая жизнью своею слова свои, и отвращаешь тех, кто хотел бы слушать тебя? Ведь ты не столько научаешь словами, сколько отвращаешь делами. Поэтому и Христос хвалит того учителя, который преподает совершенное учение и делами и словами: "кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном" (Мф.5:19). Итак, пусть твоя жизнь чистым голосом научает тому же; тогда, хотя бы ты заградил свои уста, ты будешь провозглашать громче трубы не только для при­сутствующих, но и для находящихся вдали. Так небо возвещает славу Божию, не имея уст, не двигая языком, не испуская дыхания, но красотою вида располагая зрителя удивляться Соз­дателю. Что там на небесах – красота вида, тем же пусть будет в твоей душе добродетель. Если же ты, будучи сам осквернен и имея против себя множество обвинителей и, прежде всего собственную совесть, домогаешься занять кафедру учителя, то, когда станешь обличать пороки, будешь обличать не столько других, сколько самого себя. "И содержишь завет Мой устами твоими", – потому что сердце бывает чуждо плодов, происходящих отсюда, и уста движутся на­прасно и даже к осуждению самого говорящего. А если бы кто посмотрел в его душу, то увидел бы великую борьбу. "Ведь ты возненавидел наставление и поверг слова Мои вспять" (ст. 17). "Наставлением" здесь он называет изучение закона, которое исправ­ляет душу, прогоняет порок и насаждает добродетель. Как же ты берешься сеять его в других, когда сам не имеешь его в делах своих? Ты ведь "возненавидел", говорит, "и поверг слова Мои вспять". 7. Таким образом ты не только не получил никакой пользы от изучения закона, но исказил и то, что имеешь от природы. Основания того, что должно делать и чего не должно, внедрены в нас от природы; а ты отверг их и не содержишь в па­мяти. "Если ты видел вора, то спешил вместе с ним, и с прелюбодеем имел участие" (ст. 18). Так как невозможно найти человека совершенно безгрешного, о чем некто сказал: "кто может сказать: "я очистил мое сердце, я чист от греха моего?" (Притч.20:9), и Павел, сказав: "хотя я ничего не знаю за собою", прибавил: "но тем не оправдываюсь" (1Кор.4:4), и праведный себя самого обвиняет в первословии, т.е. грехов своих (Притч.18:17), то, чтобы никто не мог сказать: если все во грехах, а грешнику Бог запрещает "проповедовать уставы Его", то кто же будет возвещать их? – чтобы кто-нибудь не сказал этого, пророк исчисляет роды грехов в частно­сти. "Есть грех к смерти" (1Ин.5:16), как и Илий говорил: "если согрешит человек против человека, то помолятся о нем Богу; если же человек согрешит против Господа, то кто будет ходатаем о нем?" (1Цар.2:25) И по закону одни грехи были неисцелимы, так что наказыва­лись смертью, а другие получали весьма скорое врачевание. Так и Христос в новом завете говорит: "если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь" (Мф.18:15-17). В другое время, когда Петр спросил: "сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня?", то услышал в ответ: "до седмижды семидесяти раз" (Мф.18:21,22); а здесь Христос учит, что после двух внушений грех делается великим, и не позво­ляет ожидать долее. Что же? Не противоречит ли одно дру­гому? Нет; но "до седмижды", говорит, "семидесяти раз" тогда, если тот покается. А как станет кто-нибудь отпускать тому, кто не сознается, что он согрешил, и не кается? Так и врачу, от которого желаем получить лекарство, мы показываем рану. О каком же грешнике говорит здесь Писание? Выслушаем внимательно. Пророк описывает его следующим образом: "если ты видел вора, то спешил вместе с ним, и с прелюбодеем имел участие. Уста твои размножали злословие, и язык твой сплетал коварства. Сидя (в собрании) на брата твоего ты клеветал и для сына матери твоей полагал соблазн" (ст. 18-20). Видишь ли черты порока, изображенные как бы на картине, и как чрез пороки нечестивый делается подобным зверю, искажая благородство своей природы? Поэтому мы не поверхностно взглянем на эту картину, но рассмотрим ее тщательно и подробно. "Если ты видел вора", говорит, "то спешил вместе с ним". Это – причина всех зол; то особенно вредит добродетели и ослабляет ревность многих к добру, когда некоторые не только не обличают грешников, но еще сорадуются им. Это не меньше самого греха. Послушай Павла, который говорит: "не только их делают, но и делающих одобряют" (Рим.1:32). Не маловажен и тот грех, когда кто-нибудь, хотя сам не делает зла, но сорадуется злу. Согрешающий может указать на крайность, сослаться на бедность, хотя такие оправдания не основательны, а ты почему одобряешь сделанное им, даже не получая от того никакого удовольствия? Он, может быть, рас­кается; а ты затворяешь для себя и эти двери, отвергаешь и это врачество, лишаешь себя и этого утешения, заграждая для себя со всех сторон путь к покаянию. Когда он увидит, что ты, не участвующий в грехе и обязанный обличать, не только не обличаешь, но и прикрываешь, и не только прикрываешь, но и содействуешь, – то, что он подумает о себе самом, что – о сделанном поступке? Многие из людей часто не по одному собственному соображению судят о том, что должно делать, но и соблазняясь мнением других.

А здесь пророк говорит о человеке, который одобряет совершаемые грехи, почему и спра­ведливо обличает его со всею силою. Если порок, будучи обли­чаем, так цветет, а добродетель, будучи прославляема, едва вызывает своих деятелей на подвиги, то что было бы, если бы этого не было? То же не редко можно видеть и в сонме свя­щенников. Но если это тяжкий грех в учениках, то тем более в учителях. 8. Что делаешь ты, человек? Закон нарушен, цело­мудрие пренебреженно, столько грехов сделано кем-либо из лиц освященных, все низвращено, а ты не беспокоишься? Про­рок призывает даже неодушевленные стихии принять силь­нейшее участие в плаче о всех вообще грехах: "подивитесь сему", говорит, "небеса, и содрогнитесь, и ужаснитесь" (Иер.2:12); и еще: "плачет сок грозда; болит виноградная лоза" (Ис.24:7).

Когда другой грешит, а ты проходишь мимо, не обличаешь и не скор­бишь, то делаешь свою душу более беспечною и склонною к падению, и располагаешь ее весьма часто впадать в те же самые грехи; а тому не мало вредишь своею неблаговременною снисхо­дительностью, делая для него отчет в будущем более труд­ным и в настоящем приучая его к большей беспечности. Это сказано не о ворах только, но и о всяком грехе; пророк же указал на меньший из грехов, чтобы ты знал, что не получивший прощения за этот грех тем более не получит такого утешения при другом. А далее, послушай, что он го­ворит: "и с прелюбодеем имел участие" он пере­ходит к важнейшему греху, так как тот меньше этого. Сравнивая эти грехи, некто сказал: "не спускают вору, если он крадет, чтобы насытить душу свою, когда он голоден" (Притч. 6:30). Если же воровство непростительно, то тем более – пре­любодеяние. "Прелюбодеянием" здесь он называет блуд. Итак, если ты узнаешь, что кто-нибудь из одной с тобою паствы блудодействует и приступает к тайнам, то скажи служащему при их раздаянии: такой-то не достоин таин, отстрани свято­татственные руки. В самом деле, если он не достоин пове­дать оправдания, то представь, какому подвергнется он наказанию, если еще прикоснется к священной трапезе, и не только он, но и тот, кто прикрывает его. Не сказал пророк: и прелюбо­действовал, но "с прелюбодеем имел участие". О, сколь великое зло – прикрывать гнилые раны других, если прикры­вающему он полагает наказание вместе с согрешающим, и тому, не меньшее, чем и этому! Тот может сослаться на страсть, хотя такое оправдание не уважительно, равно как и вор – на голод; а ты не можешь сказать и этого. Для чего же ты, не получая удовольствия, разделяешь с другим наказание и делаешься его соучастником? Потому и мирские судьи наказы­вают не только сделавших преступление, но и слуг их, о которых известно, что они знали о преступлении, и господа, которые выдают их, охотно выпили бы их кровь и сели бы их плоть, приписывая им вину преступления не меньше, как и жене прелюбодействовавшей. Они, не подняв завесы, доста­вили большую свободу тайным делам; они подвергли бесчестию и прелюбодейцу, и оскорбленного мужа, и самого прелюбодея, потому что, если бы они наперед объявили о том, если бы сделали известным, то прекратили бы всякую ловлю. И как преимущественно те ввергают добычу в сети, которые рас­ставляют сети, стерегут будущую добычу, всячески скрывают свою хитрость и стараются не допустить ни шума, ни чего-ни­будь другого, что может отогнать зверя, так точно и здесь, если ты сидишь при расставленной диаволом сети и, видя пре­любодея, готового попасть в нее, не производишь шума и смя­тения, то преимущественно ты губишь его. Не говори мне этих слов, исполненных великой бесчувственности: "для чего мне беспокоиться? – Я забочусь о своем". Тогда ты особенно и будешь заботиться о своем, когда будешь искать своего в пользе ближнего. Поэтому и Павел говорит: "никто не ищи своего, но каждый пользы другого" (1Кор. 10:24). Чтобы тебе, говорит, найти свое, ищи того, что полезно другому. "Уста твои размножали злословие, и язык твой сплетал коварства. Сидя (в собрании) на брата твоего ты клеветал и для сына матери твоей полагал соблазн". Пусть никто не говорит: "я делаю это по человеколюбию". Какое человеколюбие – не остановить и не удержать готового упасть в пропасть, благоприятствовать преступному удовольствию, не обращать внимания на пьющего гибельный яд? Впрочем, ты не можешь говорить и этого. Если это действительно происходит от человеколюбия, а не от сонливости, небрежности и лености, то почему ты, оставив ви­новного, злословишь брата, который ни в чем не виновен? Дня чего ты клевещешь на того, кто не сделал ничего худого и ни в чем не согрешил? Видишь, до какой крайней сте­пени доходит порок твой с той и другой стороны. Тому, кто опьянел от похоти, ты не препятствуешь упиваться, и не вра­зумляешь его; а тому, кто не сделал ничего худого, делаешь вред. "Сидя (в собрании) на брата твоего ты клеветал и для сына матери твоей полагал соблазн". 9. Смотри, как пророк самыми выражениями своими уси­ливает обличение. Того, говорит, кто одной с тобою матери причинил болезни рождения, родился из одного с тобою чрева, разделял с тобою дом, стол и пищу, вырос из одного корня, получил одно с тобою происхождение, с ранних лет вместе с тобою воспитывался, – ты злословишь, и не только зло­словишь, но и приводишь в дело клевету свою. Таков смысл слов: "полагал соблазн". Если же не должно злословить того, кто соединен с тобою естественным рождением, то тем бо­лее духовным. Итак, склоняющегося на грех не допускай до падения; и не сделавшего ничего худого не злословь и не пори­цай. Одно происходит от зависти, другое от бесчувственно­сти; не удерживать готового упасть свойственно бесчувственности, а низвергать стоящего свойственно зависти. И заметь: он описывает не просто клеветника, но такого, который делает это с хитростью и коварством: "сидя", говорит, "на брата твоего ты клеветал". Каин, убив брата, лишил настоящей жизни только его одного; а эти люди своими клеветами губят многих, и, прежде всего самих себя. Подлинно, они вредят не тому только, на кого клевещут, но и другим, или, лучше сказать, только тем, которые принимают клевету их. В самом деле, тот, кто слышит о себе ложную клевету, не только не терпит вреда, но еще получит величайшую награду. Не тот, кто тер­пит, а кто делает зло, достоин наказания; так точно не тот, кто слышит о себе, но кто произносит клевету, будет нака­зан, если только и слышащий не подал справедливого повода к его осуждению. Будем поэтому стараться не о том, чтобы нам не слышать о себе чего-нибудь худого, – так как это невозможно, и притом есть изречение Христово: "горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо" (Лк.6:26), – но чтобы нам са­мим не подавать к тому поводов. Кто хочет, чтобы все го­ворили о нем хорошо, тот часто губит свою душу, питая любовь к славе человеческой, оказывая услуги людям в том, в чем не должно, угождая в том, в чем не следует, чтобы купить себе их расположенность. С другой стороны и тот, кто презирает всеобщую худую молву о себе, губит са­мого себя. Как для добродетельного невозможно, чтобы все говорили о нем хорошо, так невозможно, чтобы все не говорили худо о том, кто во многих отношениях подает много пово­дов к худой о себе молве. Если же, не смотря на твое безу­коризненное поведение, являются злословящие тебя, то тем боль­шая ожидает тебя награда, как было с апостолами и другими доблестными мужами. Впрочем, нужно заметить, что, хотя бы порицали нас в таком деле, за которое совесть не укоряет нас, и тогда мы не должны презирать порицателя и причиняе­мый им вред, но с надлежащей осторожностью принимать все меры к уничтожению неосновательной молвы. Потому и Павел в денежных делах посылал многих относить про­питание для бедных (1Кор.16:3), и причину этого приводит следующую: "остерегаясь, чтобы нам не подвергнуться от кого нареканию при таком обилии приношений" (2Кор.8:20). Зная, что другие могут соблазняться, он не оставил без внимания и не пренебрег этим, но так как было в его власти уничтожить соблазн, то заблаговременно позаботился и о самих соблазняющихся. Также в другом месте он говорит: "если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего" (1Кор.8:13). Несмотря на то, что эти вещи безразличны, но если, гово­рить, они производят соблазн, то, хотя мне самому не причи­няют вреда, я не пренебрегаю спасением соблазняющихся. Если вред (от приспособления к другим) больше спасения, то не смотри на соблазняющегося; если же нет, то не пренебре­гай им. Пусть это будет общим правилом и руководством, когда должно оставлять без внимания соблазняющихся, и когда не должно. Например: иудеи соблазнялись тем, что Павел не соблюдал закона, и потому многие тысячи отступали и коле­бались в вере. Что же он делает? Желая прекратить соблазн, – потому что важнее было спасение стольких тысяч, – и испра­вить их колебание, он не допустил им оставаться в том мнении, будто он не соблюдает закона; а это и было очень важно. С другой стороны они соблазнялись тем, что он про­поведовал Распятого (1Кор.1:23); но в этом случае он не обратил внимания на соблазнявшихся, – потому что гораздо важ­нее была польза проповеди. Так поступал и Христос. Когда Он беседовал о пище и некоторые соблазнились Его словами: "не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека: всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится" (Мф.15:11-13). Когда же требовали от Него податей, то, хотя Он знал, что не должен платить, но так как еще не пришло время открыться Его достоинству, то сказал: "чтобы нам не соблазнить их, пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми, и, открыв у ней рот, найдешь статир; возьми его и отдай им за Меня и за себя" (Мф.17:27). Когда Он давал закон, исполненный великой мудрости, а они оставались неисцелимыми, то справед­ливо Он не обратил на них внимания и отменил (ветхий) закон; а когда они еще не были способны принять учение об Его достоинстве, то справедливо Он снисходит к ним и уплатою подати прикрывает учение о своем божестве. "Сидя (в собрании) на брата твоего ты клеветал". Для того, скажешь, чтобы испра­вить его? 10. Но для этого тебе следовало бы не клеветать на него скрытно, а призвать и исправлять его наедине, как Христос заповедал. Обличения, высказываемые пред всеми, часто де­лают обличаемых более бесстыдными, и многие из грешни­ков, если видят, что им можно быть незаметными, легко решаются исправиться; а если они уже у многих потеряли хорошее мнение, то иные из них впадают в отчаяние и пре­даются бесстыдству. Но ты обижен им? Для чего же обижаешь еще самого себя? Кто мстит, тот поднимает меч на самого себя. Если ты хочешь и себе сделать добро и ему отмстить, то отзывайся хорошо об оскорбившем тебя, – тогда ты вместо себя сделаешь многих обвинителями его, и сам получишь великую награду; если же будешь отзываться худо, то никто не поверит тебе, подозревая в тебе вражду. Таким образом твои усилия обращаются против тебя самого. Ты хочешь повредить его доб­рому имени, а выходит противное, потому что эта цель дости­гается похвалою, а не порицанием; а ты поступаешь совершенно напротив, и себя более бесчестишь, и его не касаются стрелы твои. Вражда, касаясь души слушающих, не позволяет им принять слышанное, и бывает то же, что в судебных приго­ворах. Когда кто-нибудь в судилище станет возражать, то испортить все; так и здесь подозрение во вражде не допустить принять отзыв. Итак, не клевещи, чтобы тебе не осквернить самого себя; не смешивай навоза с грязью и глиной, но спле­тай венцы из роз, фиалок и других цветов; не носи по­мета во рту, подобно жукам, – а так делают клеветники, сами первые испытывая зловоние, – но держись цветов, подобно пче­лам, и составляй соты, как они, и будь со всеми дружелю­бен. От клеветника все отвращаются, как от издающего зловоние и питающегося бедствиями других, как пиявка кровью и жук навозом; а человека, имеющего уста доброречивые, все принимают как общего сочлена, как родного брата, как сына, как отца. Но что я говорю о настоящем и о мнениях людей? Представь страшный день, неподкупный суд, и то, что говоря ложь, ты прибавляешь новые грехи к грехам своим. "Говорю же вам", говорить Господь, "что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда" (Мф.12:36). Хотя бы, говорит, было справедливо сказанное тобою, и в таком случае ты не избегнешь осуждения, откры­вая несчастья и позор ближнего. Вспомни о фарисее. Он не был мытарем, но стал грешнее мытаря, потому что произнес злословие на мытаря. Мытарь не был фарисеем, но стал пра­веднее фарисея, потому что осудил самого себя. "Ты это сделал, а Я умолчал; ты подумал беззаконие, будто Я буду тебе подобен. Я обличу тебя и представлю пред лицем твоим грехи твои" (ст. 21). 11. Видишь ли неизреченное человеколюбие? Видишь ли величайшую благость? Видишь ли беспредельное богатство долго­терпения? Молчанием пророк называет здесь долготерпение. Ты осмелился сделать, говорит, столько грехов, и я не нака­зывал тебя, но терпел и переносил, давая тебе возможность покаяться. А ты, не только не извлек отсюда никакой пользы, но еще больше предался пороку; ты не только не переменился, не только не устыдился и не осудил себя за дела свои, но еще сталь думать, что Я, – долготерпевший, ожидавший, молчавший и столько переносивший, – переношу это не по долготерпению и чело­веколюбию, но потому, будто не хочу исправлять этого и не огор­чаюсь такими делами. "Уразумейте же это, забывающее Бога, дабы Он не восхитил (вас), и (тогда) никто не избавит" (ст. 22). Что же именно? Сказанное. Что значит: "уразумейте"? Вникните, Что же здесь сказано прикровенного и требующего особенного внимания? Сам вид учения указывает на новый образ жизни. Сказав немного о жертвах, он предлагает евангельские за­коны; а с другой стороны, так как слушатели его были по­крыты великой нечистотой грехов, он, желая извлечь их из нечестия, как бы из болота, и очистить прежний путь их порочных наклонностей, как бы гной глазной, побуждает их вспомнить о бывшем прежде, чтобы они, предав это забвению, не остались без плода. Подлинно, греховный навык произво­дит в душе великое ослепление, делает людей безрассудными и потемняет светлое око ума. "Дабы Он не восхитил (вас), и (тогда) никто не избавит". О, неизреченное человеколюбие! Это – слова нежно любящей матери, или, лучше, слова благости, беспредельно пре­восходящей такую любовь. Сделав такое обвинение, показав такой гнев, он сам предостерегает их. Сказав: "обличу тебя и представлю пред лицем твоим грехи твои", произнесши осуждающий приговор, он опять отменяет решение, не пре­давая их наказанию, как осужденных, но, как имеющих исправиться от увещания и совета, удерживая и вразумляя страхом: "дабы", говорит, "не восхитил", как лев, "и (тогда) никто не избавит. Жертва хвалы прославит Меня: и это путь, коим Я явлю ему спасение Мое" (ст. 23). Показав Свое человеколюбие, сде­лав увещание, совет, угрозу, внушив страх, назначив стро­гое наказание и сделав предостережение, Он указывает и спо­соб, каким можно исправить сделанное: "жертва хвалы", гово­рит, "прославит Меня". Смысл слов Его следующий: она не только прекратит Мой гнев, отменит осуждение, но и прославит Меня. Видишь, как велико это дело, если чрез него прослав­ляется Бог. "И это путь, коим Я явлю ему спасение Мое". Ви­дишь ли неизреченную награду? Видишь ли крайнее человеко­любие? Обещает показать путь Божий и истинное спасение Божие поступающим так. Покоримся же обещающему и будем про­славлять Его правою жизнью и жертвою хвалы. Этот путь, по­средством такой жертвы, ведет ко спасению, которого да спо­добимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.19. БЕСЕДА на псалом 108. "В конец. Псалом Давида. Боже! К хвале моей не будь безмолвен. Ибо уста грешника и уста льстивого открылись против меня, наговорили на меня языком льстивым, И словами ненависти окружили меня и вооружились на меня  без вины (моей): Вместо того, чтобы любить меня, они лгали на меня, а я молился, И воздали мне злом за добро и ненавистью за любовь мою. Поставь над ним грешника, и диавол да станет одесную его. Когда будет судиться он, да выйдет осужденным,  и молитва его да будет в грех. Да будут дни его кратки, и достоинство его да приимет другой. Да будут сыновья его сиротами и жена его вдовою. Скитаясь, да переселяются сыновья его и просят,  да будут изгнаны из домов своих. Да взыщет заимодавец все, что есть у него,  и чужие да расхитят нажитое трудами его" (ст. 1-11). В конец, псалом давиду, 2 Боже, хвалы моея не премолчи: 2 яко уста грeшнича и уста льстиваго на мя отверзошася, глаголаша на мя языком льстивым, 3 и словесы ненавистными обыдоша мя, и брашася со мною туне. 4 Вмeсто еже любити мя, оболгаху мя, аз же моляхся: 5 и положиша на мя злая за благая, и ненависть за возлюбление мое. 6 Постави на него грeшника, и диавол да станет одесную его: 7 внегда судитися ему, да изыдет осужден, и молитва его да будет в грeх. 8 Да будут дние его мали, и епископство его да приимет ин: 9 да будут сынове его сири, и жена его вдова: 10 движущеся да преселятся сынове его и воспросят, да изгнани будут из домов своих. 11 Да взыщет заимодавец вся, елика суть его: и да восхитят чуждии труды его. 12 Да не будет ему заступника, ниже да будет ущедряяй сироты его: 13 да будут чада его в погубление, в родe единeм да потребится имя его. 14 Да воспомянется беззаконие отец его пред Господем, и грeх матере его да не очистится: 15 да будут пред Господем выну, и да потребится от земли память их: 16 занеже не помяну сотворити милость, и погна человeка нища и убога, и умилена сердцем умертвити. 17 И возлюби клятву, и приидет ему: и не восхотe благословения, и удалится от него. 18 И облечеся в клятву яко в ризу, и вниде яко вода во утробу его и яко елей в кости его: 19 да будет ему яко риза, в нюже облачится, и яко пояс, имже выну опоясуется. 20 Сие дeло оболгающих мя у Господа и глаголющих лукавая на душу мою. 21 И ты, Господи, Господи, сотвори со мною имене ради твоего, яко блага милость твоя: 22 избави мя, яко нищ и убог есмь аз, и сердце мое смятеся внутрь мене. 23 Яко сeнь, внегда уклонитися ей, отяхся: стрясохся яко прузи. 24 Колeна моя изнемогоста от поста, и плоть моя измeнися елеа ради. 25 И аз бых поношение им: видeша мя, покиваша главами своими. 26 Помози ми, Господи Боже мой, и спаси мя по милости твоей: 27 и да разумeют, яко рука твоя сия, и ты, Господи, сотворил еси ю. 28 Прокленут тии, и ты благсвиши: востающии на мя да постыдятся, раб же твой возвеселится. 29 Да облекутся оболгающии мя в срамоту и одеждутся яко одеждою студом своим. 30 Исповeмся Господеви зeло усты моими и посредe многих восхвалю его: 31 яко преста одесную убогаго, еже спсти от гонящих душу мою.  1 В конец. Псалом Давида. Боже! К хвале моей не будь безмолвен.  2 Ибо уста грешника и уста льстивого открылись против меня, наговорили на меня языком льстивым,  3 И словами ненависти окружили меня и вооружились на меня без вины (моей):  4 Вместо того, чтобы любить меня, они лгали на меня, а я молился,  5 И воздали мне злом за добро и ненавистью за любовь мою.  6 Поставь над ним грешника, и диавол да станет одесную его.  7 Когда будет судиться он, да выйдет осужденным, и молитва его да будет в грех.  8 Да будут дни его кратки, и достоинство его да приимет другой.  9 Да будут сыновья его сиротами и жена его вдовою.  10 Скитаясь, да переселяются сыновья его и просят, да будут изгнаны из домов своих.  11 Да взыщет заимодавец все, что есть у него, и чужие да расхитят нажитое трудами его.  12 Да не будет у него заступника и да не будет щедрого для сирот его.  13 Да будут дети его истреблены, с одним родом да изгладится имя его.  14 Да будет вспомянуто беззаконие отцов его пред Господом, и грех матери его да не очистится.  15 Да будут они всегда пред Господом, и да будет истреблена с земли память их,  16 За то, что он не думал оказывать милость и преследовал человека бедного, и нищего, и сокрушенного сердцем, чтобы умертвить (его).  17 И возлюбил он проклятие - и оно постигнет его, и не восхотел благословения - и оно удалится от него.  18 И облекся он проклятием, как одеждою, и оно вошло, как вода, в утробу его и, как елей, в кости его.  19 Да будет оно ему, как одежда, в которую он одевается, и как пояс, которым он всегда опоясывается.  20 Такова участь клевещущих на меня пред Господом и говорящих злое о душе моей.  21 Но Ты, Господи, Господи, сотвори со мною по имени Твоему, ибо блага милость Твоя:  22 Избавь меня, ибо я нищ и убог и сердце мое смущено во мне.  23 Как тень, когда уклоняется она, я исчез, был изгоняем, как саранча.  24 Колена мои изнемогли от поста, и тело мое изменилось от (лишения) елея.  25 И я стал посмешищем для них: они, видя меня, кивали головами своими.  26 Помоги мне, Господи, Боже мой, и спаси меня по милости Твоей.  27 И да уразумеют, что такова рука Твоя и Ты, Господи, соделал это.  28 Они проклянут, а Ты благословишь, восстающие на меня да постыдятся, а раб Твой возвеселится.  29 Да облекутся клевещущие на меня срамом, и покроются, как одеждою, стыдом своим.  30 А я буду громко исповедовать Господа устами своими и среди множества (людей) восхвалять Его,  31 Ибо Он стал одесную убогого, чтобы спасти от гонителей душу мою. Недоумение, возбуждаемое содержа­нием псалма, как служащего выражением сильнейшего гнева и наполненного проклятиями врагу. – Кто этот враг, так огорчивший Св. Духа, что божественный гнев распространяется на детей, жену и родителей? – И каким образом апостол Петр относит слова этого псалма к Иуде? – Псалом содержит пророче­ство в виде проклятия, которое относится частью к Иуде, частью к другим, которые восстают против священства и ближних с коварством и злобою. Объяснение отдельных выражений, указывающих на то, что особенно прогневляет Бога, в чем проявляется край­няя жестокость при преследовании человека, и где глав­ная причина бедствий, испытываемых людьми. Псал­мопевец просит божественного заступления ради ми­лости Божией и крайних своих страданий, усиливае­мых насмешками врагов. – Спасительность славо­словия Господу за Его милости 1. Здесь нам нужна великая внимательность, потому что сказанные слова, при одном их произношении и с первого взгляда, смущают многих из невнимательных. Весь этот псалом наполнен проклятиями; вся речь проникнута ими и обнаруживает в говорящем сильный и пламенный гнев, который не останавливается на самом нечестивце, но простирает наказание и на детей, и на отца, и на мать его, и не доволь­ствуется одним несчастьем, но прилагает бедствия к бед­ствиям. В самом деле, посмотри, чего просит он. "Поставь над ним грешника, и диавол да станет одесную его", т.е. пусть будут обвинителями его люди порочные и коварные, и пусть он не преодолеет их. Это и значит: "когда будет судиться он, да выйдет осужденным". Не довольствуется и этим наказанием, но при таком осуждении просит еще, чтобы кто-нибудь другой полу­чил после него честь его: "и достоинство его", говорит, "да приимет другой". Не останавливается и на этом, но заграждает для него единственную оставшуюся пристань, прося, чтобы он не удо­стоился никакой милости от Бога: "и молитва его", говорит, "да будет в грех". Притом просит, чтобы он подвергся прежде­временной смерти: "да будут", говорит, "сыновья его сиротами". Не останав­ливается и здесь, хотя и этого было бы достаточно, но еще про­должает. Душе весьма воспламенившейся свойственно не удовлетворяться одним или двумя наказаниями, но просит столь многих. Следующее затем еще более тяжко: просит сиротства и вдовства остающимся после него. Хотя по смерти его это необходимо должно случиться, но, пылая гневом, полагает и это в ряду проклятий. Не останавливается и на сиротстве, но и после таких бедствий простирается далее, увеличивает бремя, просит, чтобы потомки его были изгнанниками и переселенцами: "скитаясь, да переселяются", говорит, "сыновья его", т.е. пусть блуждают, не останавливаясь, пусть не имеют даже необходимой пищи и не перестают переходить с места на место, будучи гонимы и преследуемы по всей земле и нигде не находя себе места для пристанища. Вместе с этим про­сит им нищеты, и нищеты крайней и невыносимой, так чтобы они не получали помощи даже от родных, но, скитаясь, искали ее у иноплеменников и незнакомых. И послушай, как выра­жает это. Сказав: "да переселяются сыновья его и просят", при­бавляет: "да будут изгнаны из домов своих. Да взыщет заимодавец все, что есть у него, и чужие да расхитят нажитое трудами его". Это – новый вид несчастья, чтобы имущество его было предано рас­хищению, чтобы он подвергался нападениям заимодавцев, переносил всякого рода оскорбления и, что всего тяжелее, среди таких бедствий не имел защитника, так как и этого про­сит: "да не будет", говорит, "у него заступника" (ст. 12). Несчастья и сами по себе невыносимы; но когда нет и защитника, тогда они еще более тяжки. "Да не будет щедрого для сирот его". О, какой великий гнев, когда и преждевременное сиротство не на­ходит себе сострадания, и не только сострадания, но еще осуж­дается на крайнюю погибель: "да будут", говорит, "дети его истреблены, с одним родом да изгладится имя его" (ст. 13). Видишь ли речь, исполненную гнева и ни на чем не останавливающуюся? Просит, чтобы они жили в различных и разнообразных не­счастьях, чтобы преданы были всякого рода бедствиям и по­гибли в неизвестности. И как бы недостаточно было несчастья детей его, прибавляет еще: "да будет вспомянуто беззаконие отцов его пред Господом, и грех матери его да не очистится. Да будут они всегда пред Господом, и да будет истреблена с земли память их" (ст. 14, 15). Это особенно свойственно гневу – раскрывать подробно несчастья, о которых сказано вообще, и часто повторять одно и тоже. Ска­зав: "да будет вспомянуто беззаконие отцов его", прибавляет: "да не очистится". Хотя это – одно и тоже, но гнев побудил сказать и то и другое; а смысл этих слов следующий: умертви его, убей, уничтожь. Видишь ли, какое множество проклятий? Если хочешь, я опять с начала перечислю их. 2. Все выше сказанное не поражает ли слушателя? Хо­чешь ли узнать, кто этот человек, так осуждаемый? Если мы, слыша, что какого-нибудь человека порицают, спрашиваем у присутствующих, о ком это говорится, то тем более, слыша такие проклятия от пророка, необходимо узнать, и узнать со стра­хом и сокрушенным сердцем, кто этот человек, подверг­шийся столь сильному гневу, так огорчивший Св. Духа, что об нем говорится столько и таких страшных бедствий. Поэтому, если угодно, прочитаем опять этот псалом с начала с ве­ликим вниманием. Не шумите. Я буду изъяснять его со всею тщательностью, сколько могу. Предмет исследования не малова­жен. И во-первых: почему, когда осуждается сам согрешив­ший, наказываются вместе с ним и дети, и жена, и родители? Во-вторых: кто этот, подвергающийся проклятию? В-третьих: каким образом верховный из апостолов доказывает, что этот псалом относится к Иуде, или лучше, не весь псалом, а часть псалма? "В книге же Псалмов написано: да будет двор его пуст, и да не будет живущего в нем; идостоинство его да приимет другой" (Деян.1:20)? Здесь опять представляется нам другой вопрос, так как не все это напи­сано в настоящем псалме; потому он и указал не на один псалом, а на целую книгу. Именно слова: "да будет двор его пуст" находятся в другом псалме (Псал.68:26), а в этом: "и достоинство его да приимет другой": но Петр соединил то и другое в одно свидетельство. Так и Павел часто посту­пает; например, когда говорит: "придет от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова. И сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их" (Рим.11:26,27). Что же,  скажет кто-нибудь, вышесказанное есть пророчество или проклятие? Проро­чество в виде проклятия. Тоже мы можем находить и в дру­гих местах; тоже сделал и Иаков. Так как слушателей нужно вразумлять тем, что случалось с другими, то многие пророчества составлены так, чтобы самим образом выражения увеличить страх в обществе. В самом деле, не одно и тоже – сказать, что такой-то пострадает так и так, или произ­нести тоже самое в виде гнева и негодования. А что я говорю не без основания, объясню вам это пророческими изречениями. Когда Иаков готовился умереть, то сказал сыновьям своим: "соберитесь, и я возвещу вам, что будет с вами в грядущие дни" (Быт. 49:1); и, намереваясь пророчествовать, с самого начала как бы воспламеняется гневом и начинает пророчество с проклятия: "Рувим", говорит, "первенец мой! ты – крепость моя и начаток силы моей, верх достоинства и верх могущества; но ты бушевал, как вода, – не будешь преимуществовать" (Быт.49:3,4), в виде проклятия предсказывая будущую его погибель. Он же, говоря о благах, произносит в виде молитвы (Иосифу): "да благословит тебя благословениями небесными свыше, которые превышают благословения гор древних и приятности холмов вечных" (Быт.49:27,28), хотя и это есть пророчество. Но очевидно, что все это происхо­дит не от человеческой страсти. Тоже самое делает и с Ханааном дед его: "Ханаан", говорит, "будет рабом" (Быт. 9:26), – дабы ты знал, что Бог, защищающий обижаемых, на­казывает обижающих. И Христос употреблял тот же образ речи, призывая к себе людей под видом пророчества и сето­вания: "горе", говорил Он, "тебе, Хоразин! горе тебе, Вифсаида!"; и еще: "Иерусалим! Иерусалим! избивающий пророков" (Лк.10:13; 13:34). О ком же говорит псалом? Отчасти об Иуде пророчествовал здесь Дух чрез Давида; а в остальной части о других. Пророчество бывает и в таком виде. Мы неоднократно уви­дим такой состав псалма, что начало его относится к одному лицу, а остальное к другому. Вышесказанное можно видеть и из другого места: когда иудеи вступили в землю обетованную, то сын Навинов получил повеление от Бога разделить две­надцать колен на двенадцать частей и произнести отчасти благословения, а отчасти проклятия. Эти благословения и проклятия были предсказанием будущего: "проклят ты", говорил он, "в городе и проклят ты [будешь] на поле" (Втор.28:16), и бесчисленные подобные проклятия, касающиеся колен, составили длинную речь. Тоже можно сказать и здесь, т.е. под видом проклятия составлено пророчество, которое означает и предвозвещает события, имевшие случиться с Иудою, а потом касается и другого предмета, именно: говорит против некоторых людей, восстаю­щих на священство, – чтобы мы знали, как велико зло – вос­ставать на священников Божиих и употреблять против них коварство и неправду. Сказанное здесь есть не что иное, как внушение, что постигнет тех, которые обижают ближних и восстают с коварством и злобою против людей, не сделавших ничего худого. Если же псалмопевец просит, чтобы и дети его были наказаны, не смущайся этим, возлюбленный; детьми он называет здесь тех, которые сами участвуют в пороках таких людей. Писание часто называет детьми и сы­нов по естественному родству и соучастников нечестия, хотя бы они и не были естественными сынами, как, например, когда говорит: "ваш отец диавол" (Ин.8:44). Хотя иудеи не были сынами диавола по природе, – как облеченные плотью могли быть сынами бесплотного? – однако по участию в нечестии они всту­пили в родство с ним. Потому оно называет их чуждыми для Авраама: "если бы вы", говорит, "были дети Авраама, то дела Авраамовы делали бы" (Ин.8:39). А что сын не наказы­вается за отца, равно как и отец за сына, это всякому из­вестно, – и в законе сказано об этом, – разве когда отец худо воспитывал сына; но и тогда он наказывается не за сына, а за собственное нерадение, как, например, Илий (1Цар. 3:13). 3. Если угодно, повторим этот псалом с начала. "К хвале моей не будь безмолвен". Другой переводчик (Акила) говорит: Боже, хвалению моему не не внемли. Третий (Симмах): не умолчи, т.е. не оставь без наказания, но накажи за такие дела, потому что Ты славен, ве­лик и силен исправить их. "Ибо уста грешника и уста льстивого открылись против меня, наговорили на меня языком льстивым, и словами ненависти окружили меня и вооружились на меня без вины (моей): вместо того, чтобы любить меня, они лгали на меня, а я молился". Видишь ли сильную злобу? Видишь ли коварный замысел? Видишь ли злоумышленников? Бога особенно прогневляет и то, когда грешник делает зло с намерением, с умыслом и с великим усилием. Иное, когда кто пал по увлечению и обольщению; иное, когда кто, совершая зло, делает как бы дело; иное, – и это величайшее преступление, – когда злоумышляют против того, кто сам не злоумышляет. Сказав: "вместо того, чтобы любить меня", псалмопевец выражает не что иное, как то, что благодетелю, который достоин любви, которому следовало воз­давать добром, они воздавали противным тому. "А я молился". Видишь ли любомудрие? Видишь ли смирение? Видишь ли кро­тость? Видишь ли благоговение души? Я не вооружался, говорит он, не вступал в борьбу, но прибегал к Тебе, при­зывал Твою помощь и Твое содействие, – это сильнейшее ору­жие и непобедимое заступление. Далее, сказав об Иуде, как он сам себя подверг осуждению, произнес сам на себя смертный приговор, как удавился, как апостольство его перешло к другому, он опять обращается к прежнему пред­мету. Таково свойство пророчества, что в нем иногда преры­вается речь, вносится другое событие и, по изложении его, опять делается обращение к прежнему. А прикровенно было это про­рочество по причине неблагодарности иудеев. Оно указывает, как я прежде сказал, на некоторого человека, злоумышляв­шего против священства, после времени возвращения иудеев из вавилонского плена. Любознательнейшим это известно из истории. Ему-то псалмопевец предсказывает великие бедствия, лишение защитников, – просит, чтобы для него было заграждено всякое прибежище, чтобы ему не было оказываемо никакого долго­терпения, ни сострадания, ни прощения. Это, по-видимому, есть про­клятие, как я выше сказал и не перестану часто говорить, но на самом деле есть пророчество, доказывающее, как гневается Бог, когда злоумышляют против священства. Потом он по­дробно излагает бедствия и говорит: "за то, что он не думал оказывать милость и преследовал человека бедного, и нищего, и сокрушенного сердцем, чтобы умертвить (его)" (ст. 16). Это – крайняя жестокость, великое бесчело­вечие, когда кто-нибудь не только злоумышляет, но злоумыш­ляет против того, кто может преклонить на милость и возбудить сострадание. Такой человек дошел до зверской свирепо­сти и даже сделался хуже. Зверям свойственна свирепость по природе; а он, будучи одарен умом, предал свое благород­ство пороку. И звери показывают некоторую приязнь и кротость к одноплеменным и однородным с ними; а эти люди не по­стыдились даже единства природы, но того, кого следовало бы миловать, поддерживать и одобрять, они отогнали и отвергли. "И возлюбил он проклятие - и оно постигнет его, и не восхотел благословения – и оно удалится от него" (ст. 17). Так как псалмопевец просил ему много бедствий, то показывает, что начало и причина их не в ком-нибудь другом, а в нем самом, своими делами отвергшем помощь Божию и навлекшем на себя гнев Божий. "И облекся он проклятием, как одеждою, и оно вошло, как вода, в утробу его и, как елей, в кости его" (ст. 18). Здесь показывается сила наказания и продолжительность мучения и вместе внушается, что бедствия у всех людей происходят от них самих, от собственной их вины, когда они своими делами и поступками сами отвергают добро и сами себя подвергают наказаниям. "Да будет оно ему, как одежда, в которую он одевается, и как пояс, которым он всегда опоясывается" (ст. 19). Говорит так, чтобы показать неизреченный гнев Божий, кото­рый постигнет таких людей. Смысл этих слов следующий: бедствия так охватят их, что не будет никакой перемены, но прильнуть к ним и останутся при них постоянно. Далее внушая, что Бог наказывает нечестие и исправляет порок, и что такой приговор падет не на одного только этого греш­ника, но и на всех виновных в том же, прибавляет: "такова участь клевещущих на меня пред Господом и говорящих злое о душе моей" (ст. 20), т.е. таково наказание, таков суд восстающим, злоумышляющим, враждующим против меня. "Говорящих злое о душе моей". Следовательно, и за слова полагаются наказания, и наказания жесточайшие. 4. Окончив речь об этом, он опять прибегает к Богу, испрашивая Его заступления. Не останавливается на наказании злоумышленников, но, желая показать, что страждущие имеют мстителя за наносимые обиды и получают великое заступление, присовокупляет: "но Ты, Господи, Господи, сотвори со мною по имени Твоему, ибо блага милость Твоя" (ст. 21). Посмотри на его признательность, посмотри на смиренномудрие. Хотя он имел достаточную причину к испра­шиванию заступления в самом своем страдании, – так как из многих мест Писания можно видеть, что страждущие не­справедливо от людей имеют великое дерзновение к испро­шению себе помощи от Бога, – но он, не указывая на это, при­бегает к одному человеколюбию Божию и говорит: "сотвори со мною по имени Твоему", т.е. как бы так говорит: не потому, чтобы я был достоин того, но ради Себя Самого, ради того, что Ты человеколюбив и милостив. Поэтому и присовокупляет: "ибо блага милость Твоя". Хорошо сказал он: "ибо блага милость Твоя". У людей милость часто бывает не такова, но иногда слу­жит ко вреду и погибели, а у Бога всегда к пользе. "Избавь меня, ибо я нищ и убог и сердце мое смущено во мне" (ст. 22). Видишь ли, что он опять просит спасти его не как достойного, не как праведного, но как совершенно изнуренного, как измученного, как претерпевшего бесчисленные бедствия? "И сердце мое смущено во мне". Такова сила бедствий: они не только разрушают тело, но и возмущают душу. "Как тень, когда уклоняется она, я исчез, был изгоняем, как саранча" (ст. 23). Изображает силу коварства злоумышленников, невыразимую их злобу, и ту деятельность, которую сам он показывал в таких обстоя­тельствах. "Колена мои изнемогли от поста, и тело мое изменилось от (лишения) елея" (ст. 24). Видишь ли, какое он употреблял оружие против козней и злобы на него? "И я стал посмешищем для них: они, видя меня, кивали головами своими" (ст. 25). Таковы суждения по­рочных: они не только не отступают, когда видят, что пра­ведник противопоставляет им благочестие, но и порицают, насмехаются, поносят. Что же он? Он прибегает к непобедимой помощи и непреодолимой защите: "помоги мне", говорит, "Господи, Боже мой, и спаси меня по милости Твоей. И да уразумеют, что такова рука Твоя и Ты, Господи, соделал это" (ст. 26, 27). Что значит: "что такова рука Твоя"? Твоя помощь, Твоя защита. Я хочу не только спастись, но так, чтобы и они знали, Кем я спа­сен, дабы иметь мне двойной трофей, двойной венец, высшую славу. "Они проклянут, а Ты благословишь, восстающие на меня да постыдятся, а раб Твой возвеселится" (ст. 28). Здесь он научает слушателя любомудрию; показывает, что хотя бы люди предавали праведника бесчисленным проклятиям, от них не будет ему никакого вреда, потому что Бог благословляет его, а на них же самих обратится стыд и бесчестие. "Раб Твой возвеселится". Хорошо сказал он: "возвеселится", выражая, что эта радость оттуда же, откуда подаются блага; ничто, говорит, прискорбное уже не может смутить меня, когда у меня будет пребывать радость, происходящая от Тебя. "Да облекутся клевещущие на меня срамом, и покроются, как одеждою, стыдом своим" (ст. 29). Смотри, как он просит еще, чтобы они были не только подвергнуты наказанию, но и стыду и бесчестию, чтобы это послужило для них уроком к исправлению и поводом к перемене на лучшее. "А я буду громко исповедовать Господа устами своими и среди множества (людей) восхвалять Его, ибо Он стал одесную убогого, чтобы спасти от гонителей душу мою" (ст. 30, 31). В воздаяние за все это он воссылает Богу славословие, благодарение, хвалу, воз­вещает пред всеми дела Его, становится среди всех пропо­ведником дарованных ему благ. Это и есть жертва, это – приношение, чтобы хранить всегда в памяти благодеяния Божии, напечатлевать их в уме, проповедовать устами, делать мно­гих слушателями благодеяний Его. Таким образом, и приняв­ший благодеяние, получит воздаяние за благодарность свою и удостоится от Бога еще большей милости, и слушающие сде­лаются более ревностными от случившегося с другими, и благодеяние, оказанное другим, сделается для них величайшим побуждением к преспеянию в добродетели.20. БЕСЕДА на псалом 109."Псалом Давида. Сказал Господь Господу моему: сиди одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих" (ст. 1). 1 Псалом давиду, 2 Рече Господь Господеви моему: сeди одесную мене, дондеже положу враги твоя подножие ног твоих. 2 Жезл силы послет ти Господь от сиона, и Господствуй посредe врагов твоих. 3 С тобою начало в день силы твоея, во свeтлостех святых твоих: из чрева прежде денницы родих тя. 4 Клятся Господь и не раскается: ты иерей во вeк по чину мелхиседекову. 5 Господь одесную тебе сокрушил есть в день гнeва своего цари: 6 судит во языцeх, исполнит падения, сокрушит главы на земли многих. 7 От потока на пути пиет: сего ради вознесет главу.  1 Псалом Давида. Сказал Господь Господу моему: сиди одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих.  2 Жезл силы пошлет Тебе Господь от Сиона и господствуй среди врагов Твоих.  3 С Тобою власть в день силы Твоей в блеске святых Твоих. "Из чрева прежде денницы Я родил Тебя".  4 Клялся Господь и не раскается: Ты - священник во век по чину Мелхиседека.  5 Господь одесную Тебя поразит в день гнева Своего царей.  6 Совершит Он суд над народами, наполнит (землю) трупами, сокрушит головы многих на земле,  7 Из потока на пути будет пить, посему поднимет главу.Во-вторых, Псалом служит обличе­нием Павла Самосатского, Ария, Маркиана и др. – Что значит: " сиди одесную Меня" и: "доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих"? "Жезл силы"  означает бо­жественную силу, с которою Апостолы обошли вселен­ную и покорили ее Христу, не смотря на противодей­ствия царей и властителей. – Враги Сына суть враги и Отца. – Сын имеет силу в Себе Самом, каковую Он явил во время земной Своей жизни и явит при втором пришествии; доказательствами этой же силы служат: торжество христианства, путешествия ко Гробу Господню, сила Креста Господня, величие христиан­ских праведников. – Словами: "из чрева прежде денницы Я родил Тебя" выражено не рождение Христа по плоти, а предвечное рождение Сына Божия. – Пророчество о Христе, как Первосвященника по чину Мельхиседека. – Подкрепление плоти Христовой от Бога Отца и по­беда над врагами Церкви. – Смирение Христа по плоти и прославление. – Увещание – презирать пышность и тщеславие. 1. Встанем, прошу вас, и усилим внимание. Этот псалом возвещает нам весьма великие истины и опровергает не один какой-нибудь вид ересей, но различные и разнообразные. Он опровергает и иудеев, и Павла Самосатского, и ариан, и маркионитов, и манихеев, и всех неверующих воскре­сению. Если же он направлен против так многих, то и нам нужно иметь много глаз, чтобы в точности заметить способы этого ратоборства. В мирских ратоборствах, если что-нибудь и будет не досмотрено, то нет никакого вреда для зрителя, потому что там зрелище устрояется не для назидания, но для удовольствия. А здесь, если ты не заметишь с точностью, ка­ким образом противник нападает, и каким образом мы можем поражать его, то потерпишь не малый вред. Итак, чтобы тебе не испытать этого, возбуди твой ум, открой твой слух. Прежде всего мы будем поражать иудеев и устремимся про­тив них, взяв в союзники себе пророка с вышесказанными словами. Когда мы утверждаем, что это ясно сказано о Христе, иудеи не принимают этого, но сочиняют нечто другое. Опро­вергнем же наперед их учение, а потом изложим и наше. Спросим их: кто этот Господь праведника? "Сказал", говорит он, "Господь Господу моему". Здесь упоминается не об одном лице, но представляется беседа одного с другим. Кто же, по словам их, говорит здесь? Бог. А кто слушает? Авраам. Другие разумеют – Зоровавеля, а иные – иное лицо, не говоря ничего согласного, как опьяневшие, или лучше, как блуждаю­щие во мраке и толкающие друг друга. Что же, скажи мне, разве Зоровавель есть Господь Давида? Основательно ли это, когда он сам вменял себе в великую честь называться Да­видом? И последующее показывает, что здесь ничего не ска­зано ни о Зоровавеле, ни о Давиде, потому что ни один из них не был почтен священством; а здесь говорится о не­котором Лице, имеющем Необыкновенное и дивное священ­ство: "Ты - священник во век по чину Мелхиседека" (ст. 4). Но рас­кроем предложенное. Говорят они и еще нечто более пустое именно утверждают, будто это сказано о народе (иудейском), но народ не был священником, да и прочее, сказанное здесь, никак не может быть отнесено к нему. Итак, оставив это, как пустое и не требующее опровержения, представим то, что они еще говорят. Что же такое? Иные из них утверждают, будто здесь говорит сын Авраама о своем господине. Что может быть неосновательнее этого? В самом деле, что хо­чет сказать здесь сын Авраамов? Когда был священником господин его, который сам обращался к священнику Мелхи­седеку и просил у него благословения? Основательно ли отно­сить к Аврааму слова: "из чрева прежде денницы Я родил Тебя" (ст. 3)? Как можно отнести это и к Давиду, или Зоровавелю, или народу? Сказанное здесь превышает человеческую природу. И какой смысл имели бы слова: "сиди одесную Меня", если бы здесь разумелись эти лица? Никакого. Как можно сказать: "сиди одесную Меня" об Аврааме, который сам вменял себе в вели­чайшую честь стоять пред ангелами? Но какое у них есть основание? Они говорят: как ты допускаешь другого Господа, когда Писание ясно говорит: "Господь, Бог наш, Господь един есть; Ему одному служи; и нет еще кроме Его" (Втор.6:4,13;4:39)? Но ради кого, скажи мне, это сказано? Преимущественно ради твоего, иудей, невежества. Почему ничего подобного не было сказано ни Аврааму, ни Исааку, ни Иакову, ни Моисею, а только тебе одному, когда ты, вышедши из Египта, слил себе тельца? Почему, скажи мне? Если же ты не знаешь, то узнай причину от меня. Так как ты, вышедши из Египта, слил себе тельца, стал слу­жить Веельфегору и обращаться к множеству богов, допуская беззаконное многобожие, то, желая уврачевать твою болезнь, Бог и сказал: "един", для отличия от мнимых богов, а не для того, чтобы отвергнуть Единородного. Иначе, почему в на­чале было сказано: "сотворим человека по образу Нашему и по подобию" (Быт.1:26), и еще: "сойдем же и смешаем там язык их" (Быт.11:7), и еще Давид говорит: "посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более общников Твоих" (Пс.44:8)? Если же Моисей говорит: "Господь, Бог наш, Господь един есть", то причиною этого была ваша немощь. И удивительно ли, что так было с догматами, если и в делах Бог низво­дил речь от совершеннейшего к менее совершенному, сни­сходя к вашей немощи? Так, Он дозволил отпускать одну жену и брать другую, хотя вначале не такой дал закон. И касательно пищи Он сделал великое различие, хотя вначале напротив говорил: "как зелень травную даю вам все" (Быт.9:3). И касательно места (богослужения) Он установил много зако­нов, не дозволяя везде совершать молитвы, хотя вначале не дал такого закона, но являлся Аврааму и в земле персидской, и в Палестине, и везде, и Моисею впоследствии являлся в пустыне. 2. Что же, скажешь, Писание противоречит само себе? Нет; но оно распределяет все на пользу, сообразно с време­нем, исправляя немощь каждого поколения. Поэтому тебе и было сказано: "Господь, Бог наш, Господь един есть". А что Он имеет и Сына, об этом еще пророки говорили в своих книгах, впрочем говорили не очень ясно, чтобы не повредить тебе по твоей немощи, и не скрывали, чтобы дать тебе возможность впоследствии образумиться и из собственных их книг узнать догматы истины. Этим преимущественно мы можем до­казать, что пророки суть истинные пророки, когда будем гово­рить с язычниками, и показать достоверность ветхого завета. Если ты это отвергнешь, то каким образом заградишь уста язычнику? На что укажешь ты? На исход ли из Египта и на пророчества касательно тебя? Но он не примет их. Если же ты укажешь на предсказанное в ветхом завете о Христе, и покажешь истинные события, свидетельствующие об исполнении пророчества, тогда он не в состоянии будет противиться. А если ты, иудей, будешь отвергать наши писания, то каким обра­зом защитишь ветхий завет? Когда кто-нибудь спросит тебя: откуда видно, что писания Моисеевы истинны, тогда что ты ска­жешь? Не скажешь ли: мы уверовали в них? Тем достовер­нее наши писания, потому что и мы уверовали в них; при­том вы – один только народ, а мы – вся вселенная; и не столько вас убедил Моисей, сколько нас Христос; все ваше прошло, а наше пребывает. Укажешь ли на предсказания? Но у нас их больше. Таким образом, если ты отвергаешь наше, то набрасываешь тень и на свое. Или на чудеса? Но вы не мо­жете показать теперь ни одного Моисеева знамения, – они были и прошли; а мы имеем многие и различные знамения Христовы, которые еще и теперь совершаются, и предсказания, которые сияют яснее солнца. Или на законы? Но наши заключают в себе более любомудрия. Или на то, что вы вышли из Египта, тогда как египтяне препятствовали? Но не одно и то же – по­бедить противящуюся вселенную, или преодолеть одних егип­тян. Впрочем, я говорю это не с тем, чтобы противопоста­вить ветхий завет новому, – нет, – но чтобы обуздать неблаго­дарность иудеев. И тот и этот завет даны одним и тем же Богом и от Него произошли; но я хочу доказать, что иудей, отвергая пророчества о Христе, извращает большую часть пророчеств, и что он не может доказать важности ветхого завета, если не будет принимать нового. А что вышесказанные слова изречены не о человеке, это для имеющих разум оче­видно из слов: "сиди одесную Меня", и из того, что Он на­зывается "Господом", подобно Господу, который говорит к Нему, и из того, что Он рожден "из чрева прежде денницы", и из того, что Он есть "священник во век по чину Мелхиседека", и из слов: "с Тобою власть в день силы Твоей" (ст. 3). Теперь пред нами является другой иудей, хотя он и но­сит вид христианина, именно Павел Самосатский; и против него можно говорить из нового завета. Но, чтобы не показалось, будто мы, оставив одну, переходим к другой части противни­ков, будем опровергать и его отсюда же. Что же говорит он? Говорит, будто Христос есть простой человек и суще­ствует только с того времени, как родился от Марии. А что, скажи мне, скажешь ты против этого изречения: "из чрева прежде денницы Я родил Тебя"? Можно и все прочее, что сказано против иудеев, сказать и против его последователей. В этом виновны не мы, а они сами, имея великое сходство с иудеями в учении; потому мы и можем употреблять против них одно и тоже оружие; одинаково нападающих нужно и отражать одними и теми же стрелами. Итак, что значит общение престола? Этим означается равенство чести (Отца и Сына). Это может заградить уста и тем, которые держатся мыслей Ария. Потому и Христос иудеям, говорившим, что Он есть сын Давидов, сказал: "как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих?" (Мф.22:43,44) А впо­следствии апостол Павел, излагая учение о домостроительстве и яснее раскрывая это место, наносит смертельный удар и Маркиону, и Манихею, и всем тем, которые страдают подоб­ною болезнью; он, с свойственною ему мудростью, объясняет, как Христос стал иереем по чину Мельхиседекову (Евр.гл.7). Но возвратимся к нашему предмету. "Сказал Господь Господу моему: сиди одесную Меня". Видишь ли равенство чести? Пре­стол – знак царствования; где один престол, там одинаковая честь одного и того же царствования. Поэтому и Павел говорит: "об Ангелах сказано: Ты творишь Ангелами Своими духов и служителями Своими пламенеющий огонь. А о Сыне: престол Твой, Боже, в век века" (Евр.1:7-8). И Даниил видел все твари, ангелов и архангелов, предстоящими, а Сына чело­веческого идущим на облаках и доходящим даже до "Ветхого днями" (Дан.7). Если эти слова соблазняют некоторых, то пусть они узнают, что Он "сидит одесную", и перестанут со­блазняться. Как мы не говорим, что Он больше Отца, хотя имеет почетнейшее седалище "одесную", так и ты не говори, что Он меньше и ниже, но равночестен и равен Отцу: это именно означает общение седалища. "Доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих". Каких врагов? Послушай Павла, который говорит: "первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его, а затем конец. Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои" (1Кор.15:23-25). 3. Видишь ли согласие слов пророческих и апостольских? Там говорится: "доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих"; а здесь: "доколе низложит всех врагов под ноги Свои". Но ни там, ни здесь слово "доколе" не означает предела времени. Иначе как стояло бы пророческое изречение: " владычество Его – владычество вечное", царство, которое "не разрушится", "и Царству Его не будет конца" (Дан.7:14; Лк.1:33), если бы Он имел царствовать только до известного времени? Видишь ли, что нужно обращать вни­мание не на одни выражения, но восходить к их разумению? Слыша слова пророка, что Отец полагает врагов под ноги Его, не смущайся; это сказано не потому, будто Сын не имеет силы. Павел говорит, что Он сам полагает врагов под Ноги Свои:  "Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои" (1Кор.15:25), и все приписывает Ему: "когда Он предаст Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу" (1Кор.15:24), т.е. когда устроит царство, тогда пре­кратит всякую власть. Таков смысл слова: "упразднит". При­писывая все Сыну, он не отделяет от Него Отца, равно как не отделяет и Сына от Отца, потому что все, принадлежащее Сыну, принадлежит и Отцу, и принадлежащее Отцу принад­лежит и Сыну. Так и сам Христос сказал: "и все Мое Твое, и Твое Мое" (Ин.17:10). Итак, когда слышишь, что Отец покорил, не думай, что Сын не участвует в этом деле; и когда слышишь, что Сын покорил, не говори, что Отец не причастен этому, потому что эти дела общи Им, равно как и все дела. "Жезл силы пошлет Тебе Господь от Сиона и господствуй среди врагов Твоих" (ст. 2). Жезлом силы пророк называет саму силу; а о Сионе упоминает потому, что оттуда получили начало эти дела: там Он дал закон, там совершал чудеса, оттуда началась проповедь и распространилась по всей вселенной. Если же хочешь принимать это изречение в переносном смысле, то послушай Павла, который говорит: "но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живаго, к небесному Иерусалиму и церкви первенцев" (Евр.12:22). "Жезл силы пошлет Тебе Господь от Сиона". "Жезл" иногда означает наказание, иногда благодеяние, иногда утеше­ние, а иногда есть знак царства. А что все это действительно так, послушай пророка, который говорит: "жезл Твой и посох Твой – они утешили меня" (Пс.22:4), и еще: "будешь пасти их жезлом железным, как сосуды горшечника сокрушишь их" (Пс.2:9); также Павел говорить: "чего вы хотите? с жезлом придти к вам, или с любовью и духом кротости?" (1Кор.4:21) Ви­дишь, как он бывает жезлом наказания; посмотри же, как бывает и жезлом царства. Исаия говорит: "и произойдет отрасль (жезл) от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его" (Ис.11:1); и Да­вид: "престол Твой, Боже, во век века. Жезл правоты – жезл царства Твоего" (Пс.44:7). Здесь он назвал жезлом ту силу, с которою ученики обошли вселенную, исправляя нравы и воз­водя людей от неразумного греха к разумной человеческой природе, по повелению Христову: "идите, научите все народы" (Мф.28:19). Моисей также имел жезл, но он получал силу от Бога, посредством которой и совершал все. Его жезл разделял воды, а этот сокрушил нечестие вселенной. Не по­грешил бы тот, кто бы назвал и крест жезлом силы, по­тому что этот жезл изменил землю и море и исполнил их великой силы. С этим жезлом апостолы прошли по всей все­ленной и совершили все; с ним они успевали во всем, на­чав от Иерусалима. "И господствуй среди врагов Твоих". Посмотри на пророчество, сияющее яснее солнца. Что же значит: "господствуй среди врагов Твоих"? Иначе сказать: среди язычни­ков, среди иудеев. Так церкви были насаждены среди горо­дов;  так апостолы преодолевали и побеждали. Это знак славной победы – воздвигать жертвенники среди врагов, быть как овцы среди хищных зверей и как агнцы среди волков. Так и Христос сказал, посылая их: "Я посылаю вас, как овец среди волков" (Мф.10:16). Это не меньше того чуда; победить тем, которые окружены со всех сторон, значит не меньше, чем овцам преодолеть волков, даже гораздо больше, потому что они в числе двенадцати привлекли всю вселенную. "И господствуй среди врагов Твоих". Не сказал: побеждай среди врагов Твоих, но: "господствуй", чтобы показать, что это – не тро­фей, приобретенный сражением, но господство, достигаемое повелением. Действительно так побеждали апостолы, имея в себе Христа и совершая все как бы по повелению. Поэтому и каждый дом был открыт для них, и верующие повиновались им покорнее всякого раба, продавая свои имения и полагая цену их к ногам апостолов, не смея даже брать что-нибудь для своих нужд и оказывая такое к ним уважение, что не осмеливались даже присоединяться к ним (Деян.5:13). 4. И не только над верными они имели такую силу, но и над неверными. В самом деле, скажи мне, какой признак раба? Не делать ли то, что приказывает господин его? Какой признак господина? Не делать ли чрез рабов то, чего он хочет? Кто же делал, что хотел, с тогдашними царями и властителями? Не апостолы ли? Очевидно, так. Цари и власти­тели хотели держать вселенную в нечестии и приказывали слу­жить бесам; а апостолы желали противного – и желание их исполнилось. Если же укажешь мне на их узы, бичевания, му­чения, то еще более докажешь их господство. Как и каким образом? Потому, что и при всем этом желание их исполнилось. Они не по закону, свойственному многим господам, но посредством добродетели достигли этого господства, не имев­шего нужды ни в каких внешних пособиях, но торжество­вавшего среди всеобщих козней. Обыкновенных господ рабы нередко своими кознями доводили до погибели, потому что гос­подство их было несовершенно и весьма слабо; а господства апостолов никто не мог уничтожить, но сами козни делали его еще более блистательным. Какой же господин славнее: тот ли, который имеет нужду в бесчисленных пособиях, чтобы держать рабов в покорности, или тот, который без всего этого со властью действует и распоряжается подчинен­ными? Очевидно, последний. Господа, имеющие власть, свойствен­ную многим, часто лишались бы вместе с властью и жизни, если бы не имели в помощь себе законов и не жили в городах, а Павел господствовал и в пустынях и везде. Хо­чешь ли видеть, как он был даже славнее царей? Он ввел законы во всей вселенной, так что люди, оставив законы царей, стали повиноваться его предписаниям. Притом цари имеют власть только над телами, а апостолы имели власть над ду­шами. Какой раб господину, или поданный царю повиновался с такою охотою, как верующие – Павлу, писавшему к ним только послания? Кто выразит их любовь и усердие к нему, когда они готовы были вырвать для него даже глаза свои? Имел ли кто когда-нибудь таких рабов? Вот почему пророк, пред­ставляя все это, – как они покоряли себе верных, как были страшны для неверных, которых властью своею обращали в бегство, и как чрез них господствовал Христос, – сказал не просто: будь господином (cureue) среди врагов Твоих, но: господствуй (catacureue), выражая особенно сильную власть. Враги, видя это, не могли сделать ничего против них, хотя имели на своей стороне и законы, и палачей, и всякую власть. Впро­чем, они были так могущественны силою Того, Кто обитал в них. Он господствовал чрез них; не просто был господи­ном, но господствовал, имел великую власть. Силою Обитав­шего в них они смело шли и на огонь, и на железо, и на диких зверей, и на все. Подлинно, всегда с ними был Хрис­тос, и потому они так радовались и восхищались, подвизаясь как бы в чужих телах, отрешившись от всех житей­ских скорбей, покоряясь владычеству Христа, не щадя ни иму­щества, ни тела, ни настоящей жизни. Так поступали и те, которые были некогда врагами и противниками, непобедимая же сила Христова не только избавила их от вражды, но и довела до такой покорности и преданности. Вот почему, хотя говорится, что Отец полагает врагов под ноги Его, но говорится не в том смысле, будто Сын нисколько не действует, – все это было делом Единородного, – но, как я выше сказал, дабы ты почитал Отца и Сына одним Богом, с свойственными каж­дому из них особенностями, и не представлял двух существ нерожденных. А что все это было сделано Сыном, ты усматривай из самих дел, и не принимай сказанного просто в смысле человекообразном, потому что иначе выйдет много неле­пых следствий. Но чтобы тебе убедиться в этом, послушай, что я хочу сказать. Одни из людей, будучи прежде врагами, сдела­лись друзьями; а другие и доселе остаются врагами. Что врагов Он сделал друзьями, это объясняет Павел, когда говорит: "когда Он предаст Царство Богу и Отцу" (1Кор.15:24); объясняет и сам Спаситель, когда говорит Своему Отцу: "Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить" (Ин. 17: 4). А покорение врагов – дело Отца. Между тем первое важнее последнего, потому что не одно и тоже – наказать упор­ных врагов и сделать врагов друзьями. Впрочем, ни Сын от этого не меньше Отца, ни Отец не меньше Сына. А дабы ты знал, что и последнее так же свойственно Сыну, как и первое Отцу, послушай. "Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его" (Мф.25:41). И Посылающий ангелов собрать плевелы есть также Едино­родный (Мф.13:30), и везде мы видим Его наказывающим диавола. Это признают и сами бесы, когда говорят: "пришел Ты сюда прежде времени мучить нас" (Мф.8:29), следовательно Он будет мучить их. Видишь ли, что все это, хотя припи­сывается Отцу, но есть дело и Сына? А что дела Сына принад­лежат также и Отцу, послушай, как Он Сам говорит: "никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец" (Ин.6: 44), и еще: "никто не приходит к Отцу, как только через Меня" (Ин. 14:6). Итак, не должно понимать всего этого человекообразно. Поэтому и выражения: "врагов Твоих" не должно принимать так, будто они – враги одного Сына, потому что "кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца" (Ин.5:23). 5. Таким образом иудеи суть враги не только Сына, но и Отца. Поэтому Бог и подверг их величайшим бедствиям, разрушил город их и превратил его в развалины, впрочем, не тотчас после распятия Христова, но дал им много времени для покаяния, если бы только они захотели покаяться, и послал апостолов, чтобы, чрез них познав силу Его, они когда-нибудь, хотя поздно, обратились. Но так как они имели болезнь неисцельную, то Бог и послал на них крайние бедствия, желая и чрез это призвать их к покаянию, чтобы они, лишившись своей прежней жизни, самою необходимостью приве­дены были к истине, видя, что Тот, Кого они оскорбляли, стал предметом поклонения, а все им принадлежавшее разрушилось. Если же и после этого они не сделаются лучшими, то, как недостойные никакого помилования, подвергнутся веч­ному наказанию. Слыша слово: "подножие", разумей не что-нибудь чувственное, но покорность. А что враги покорятся и Отцу, это видно из дальнейших слов, потому что как престол один, так и подножие одно. "С Тобою власть в день силы Твоей" (ст. 3). Так как про­рок выше сказал: "доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих", то чтобы кто не подумал, будто Сын не силен и имеет нужду в содействии, как кто-либо из апостолов, послушай; как он разрешает такое недоумение: "с Тобою", говорит, "власть в день силы Твоей". Что значит "в день силы"? В Тебе говорит, начальство, не после пришедшее, но всегда существующее в Тебе самом. То же выразил и Исаия, когда ска­зал: "владычество на раменах Его" (Ис.9:6), т.е. в Нем са­мом, в существе Его, в природе Его, не так как у (обык­новенных) царей. Власть царей основывается на множестве войска; а у апостолов не так. Впрочем и их власть про­исходила от внешней, содействовавшей им силы; а Христос имеет власть по природе Своей, в существе Своем, не после рождения получив ее и не отвне приобретши, но и родившись с нею. Вот почему, когда Его спросили о царстве Его, Он сказал: "Я на то родился и на то пришел" (Ин.8:37). "С Тобою власть в день силы Твоей". Выражение: "с Тобою власть" означает не только то, что начальство Его не зависит от другого, но и то, что оно постоянно и вечно. Люди часто ли­шаются власти еще при жизни, а если не при жизни, то непре­менно по смерти, или – лучше сказать – и при жизни власть их находится не в них, но, как я выше сказал, в войсках, телохранителях, богатствах, укрепленных оградах и во всем прочем; а у Бога нет ничего подобного, но власть Его в Нем и притом постоянно; как невозможно, чтобы не было существа Его, так невозможно, чтобы не было и царства Его. "В день силы Твоей". Под "днем силы" можно разуметь и день уже прошедший, и день будущий. Тот и другой доказывают вели­чайшую силу Христову. Не величайшее ли доказательство силы Его, когда смертью Его смерть упраздняется, медные врата со­крушаются, грех истребляется, клятва разрушается, когда все прежнее зло уничтожается, а вместо того подаются новые блага? Что может сравниться с этою силою, –