младенцы, ничем сами не провинившиеся, убитые за Христа. Вот два ответа,

которые земля сразу, с первого же мгновения, дала любви Божией. Как же может

Бог верить в нас?

И Он верит. Он не перестал творить, Он не перестал вызывать к бытию новых и

новых людей. Но за тот ответ, который мы Богу даем, разве не будем мы

ответственны и по-иному, в обычном смысле этого слова? Когда мы станем перед

Ним уже не оторвавшись, а оторванные смертью от всего того, что нас порабощает

земле,— как мы станем перед Ним и какой ответ дадим? Когда мы увидимХриста воскресшего, сидящего одесную Бога и Отца, но носящего на Своей плотиязвы креста, гвоздиные язвы, раны от венца, следы ношения креста? Когда мыувидим Его и поймем, что, если бы никого другого не было на земле, может быть,я сам (сама) был бы причиной Его смерти, как, несомненно, каждый из нас,потерявший единство с Богом, даже не ищущий Его всеми силами, всем сердцем,всем умом, всей волей, всей жизнью— как каждый из нас ответствен за Еговоплощение? Без нашего греха не нужно было бы Ему воплотиться для крестнойсмерти. Когда кто-то бывает убит, желая спасти нас, разве мы можем это забыть?Нет! Но когда Бог делается человеком, когда Он бывает распинаем, умирает, когдадушой Своей человеческой Он сходит в ад, в то место, где нет Бога, в местопоследнего отчуждения— мы проходим мимо Него.Вы наверно помните рассказ о том, как на пути в Иерусалим Христос началговорить Своим ученикам о грядущем Своем распятии: вот, мы восходим вИерусалим, и Сын Человеческий будет предан в руки человек грешных, и оплюютЕго, и убьют Его, но в третий день Он воскреснет. Из всего этого ученикиуслышали Его слова о том, что Он воскреснет, и двое из них стали просить,чтобы, когда Он вернется во славе Своей, когда Он придет судить всех, им былодано сесть одесную и ошуюю, то есть по правую и левую руку от Него. Ничего онине услышали о том, какой ценой Он купит это искупление человечества и мира, онитолько слышали о том, что может выпасть на их долю ценой Его креста: Тебекрест, нам слава (Мк10:32—40).Но разве только они так говорят, разве мы не говорим так же? И тогда—что же делать с верой Божией? Вера Божия нам не может быть понятна. Глядя насамих себя, глядя на историю мира, мы не можем понять, как может Бог верить вчеловека.Но, с другой стороны, эта вера Божия нас обязывает. Если Он в нас верит,если Он такой ценой готов верить в нас, то мы должны вырасти в меру Его веры внас. Мы должны стать достойными этой веры. Здесь уже не отрицательная, аположительная наша ответственность.Если Бог так в нас мог поверить, то мы должны верить в себя, но не в свои человеческиесилы, не в свои способности. Мы не должны быть ослепленными теми кажущимися намдрагоценными качествами, которые у нас есть, качествами ума, воли, творчества,мы должны быть внимательны к тому сокровенному сердца человеку (1Пет3:4),который является тайной нашей. Святой Ефрем Сирин говорит, что, когда Бог