но не могло быть свободной, любовной отдачи человека Богу. И на этом я хочу остановиться.

В начале книги Бытия (опять-таки возвращаясь к первой ее главе) говорится,

что Бог создал человека, человека в целом. И некоторые отцы Церкви

подчеркивают, что сказано: сотворил Бог человека по образу Своему, мужчину и

женщину сотворил их (Быт1:27), и что оба были образом Божиим. Но Отцы

подчеркивают, что в тот момент это было одно существо, в котором еще не

определились свойства или различия пола, один цельный человек, в котором

опять-таки, как в изначально сотворенной твари, были заложены все возможности имужского, и женского бытия. И мы видим из второй главы книги Бытия, как эторазвивается. Остальная тварь, свободно развиваясь под дыханием Святого Духа,приходит к моменту, когда она созрела достаточно, чтобы Бог привел все существак человеку, к цельному человеку, который в себе содержит все возможностимужского и женского бытия, с тем чтобы тот назвал каждую тварь (Быт2:19).Это момент, когда человек полностью еще приобщен к Богу, не совершив никакогогреха, поэтому из этой приобщенности, из того, что он видит тварь, как ее видитБог, он каждой твари может наречь имя. Не те имена зверей, которые мы называем,а таинственное имя, которое определяет самое существо данной твари. Такие именанарек человек всем тварям.Но в этом процессе Адам обнаружил, что каждая тварь как бы двойственна:мужского и женского рода, и только он— один, он человек, по-греческиантропос. В этот момент, когда он увидел себя одиноким по сравнению с другимитварями, в нем родилось желание быть как другие твари, как бы четой, двоицей. Ив ответ на это его желание Бог наводит на Адама глубокий сон, и из негорождается Ева (Быт2:21—22). В русском, в славянском, во многих текстахнам говорится, что Бог взял ребро Адама и из него создал Еву. На древних языках«ребро» и «сторона»— одно и то же слово277.Во многих аскетических писаниях говорится, что тот или другой подвижник «спална ребрах своих», что значило просто: лежал на голой земле на боку. И здесьречь не идет о том, что Бог взял одно ребро и из него сделал Еву, а о том, чтоОн разделил две половины в человеке, две возможности в человеке: мужскую иженскую. И это было сделано не односторонним решением Божества, а в ответ нато, что человек обнаружил, что он— единственный одиночка и что в нем естьвозможность чего-то другого, чего он не знал тогда, возможность, которую мыможем назвать любовью, то есть обнаружением, что есть другой (а«другой»— того же корня, что «друг»), который ему подобен. Это мы видимопять-таки в этом рассказе.Не могу удержаться, чтобы не упомянуть нечто не совсем относящееся к тому, очем я сейчас говорю. Есть в еврейской письменности рассказ о том, как одномураввину поставили вопрос: «Почему Бог создал Еву из ребра, вещественногопредмета как бы, когда Он мог бы ее создать из ума Адама, из его головы?» Иответ, который дал этот раввин, мне кажется, замечательный: «Потому чторебро— та часть тела, которая ближе всего к сердцу»278.