Пречистое тело Господа, воскреснув, перестало нуждаться в пище. Он ел перед учениками часть печеной рыбы и сотового меда (Лк. 24, 42–43) отнюдь не потому, что нуждался в пище. Он сделал это, чтобы показать ученикам реальность Своего Воскресения, чтобы подтвердить, что Тот, Кто вкушал с ними пищу, и был Сам Господь, что это было то же тело, которое было распято на кресте. «Он сверхъестественным образом ел» и «сверхъестественным образом потреблял то, что съел», «божественной силой уничтожая съеденное» [1057].

И то же самое тело воскресло, «запечатану гробу», как мы поем на воскресной утрени 7 гласа [1058]. А в Пасхальное воскресенье мы поем: «Ты воскрес от гроба, Христе, не причинив ни малейшего вреда печатям, которыми запечатали гроб Твой враги» [1059]. Воскресший Господь вошел в {стр. 479} дом в Иерусалиме, где собрались Его опасающиеся иудеев ученики, «дверем затворенным» (Ин. 20, 19)! Его пренепорочному телу, уже просветившемуся и сделавшемуся нетленным, не препятствовала плотность материи. Живоносная плоть Господня преодолевала и побеждала пространственные структуры материального мира. И это было предвозвещением прославления и не тления наших собственных тел, когда наступит день их воскресения. В том же самом теле, нетленном и прославленном, Господь явился двум ученикам на пути в некое селение, но в ином образе (Мк. 16, 12), то есть в образе, отличном от того, который Он имел до распятия. Идя по дороге вместе с двумя учениками в Эммаус, Он остается неузнанным ими, а после благословения хлеба становится невидим для них (Лк. 24, 13–31).

Истину о природе воскресшего тела Господня прекрасно разбирает преподобный Никодим Святогорец, основываясь на Священном Писании и творениях отцов. Он пишет, что тело Господне после Воскресения «хотя сделалось бесстрастным и нетленным […], но при этом не преложилось в бестелесность и не потеряло своих естественных свойств: количества, качества, видимости, существовало в трех измерениях, определенное и ограниченное в пространстве. Поэтому преподобный Макарий говорит: «Пресвятое тело Владычне воскресло нетленным, бесстрастным, бессмертным и украшенным Божественной Славой, но будучи телом и имея прежний вид». Преподобный Иоанн Дамаскин добавляет, что Господь, «уверяя Фому, через него уверяет весь мир, что Он Бог и Человек, имея в Себе две природы и после восстания из мертвых и увековечивая ими обеими соответствующие действия и произвольные желания в бесконечные веки».

В течение сорока дней Господь являлся Апостолам, то принимая вместе с ними пищу, то беседуя о Царстве Божием, то есть о наиболее сокровенных его таинствах, как пишет священный Лука: которым и явил Себя жи {стр. 480}вым, по страдании Своем, со многими верными доказательствами, в продолжение сорока дней являясь им и говоря о Царствии Божием (Деян. 1, 3). Также и священный Феофилакт говорит: «Господь часто являлся ученикам и удалялся». А Григорий Солунский дополняет: «Евангелист не сказал, что Господь в третий раз уже при море Тивериадском пришел к ним, но сказал, что явился (Ин. 21, 1), показывая, что Он был с ними и невидимый чувственно. Он предоставил ученикам видеть Себя потому, что пожелал этого, ибо такова сила бессмертных тел».

Возможно, кто–то задается вопросом: «Зачем Господь ел после Воскресения и каким образом?» Недоумение такого рода разрешает Григорий Солунский: «Это непорочное тело питалось после Воскресения не потому, что оно нуждалось в пище, но чтобы удостоверить Свое Воскресение и показать, что оно, ныне вкушающее с ними, таково же, каким было до страдания. А пищей это тело распорядилось не по природе смертных тел, но Божественной энергией, можно сказать, как огонь, истребляющий воск, с той разницей, что огонь для своего существования нуждается в горючем материале, тогда как бессмертные тела для своего существования не имеют нужды в пище». И священный Феофилакт говорит соответственно: «Нужно мыслить Господне тело после Воскресения духовным, тонким и совершенно невесомым, не нуждающимся ни в пище, ни в чем–либо другом, а если оно и ело для достоверности, то ело не по природе, а по усмотрению, чтобы показать, что воскресло то же самое тело, которое страдало. И, конечно, совершенно естественным было для этого тела войти при закрытых дверях (Ин. 20, 19) и без труда перемещаться из одного места в другое». И далее: «Тело Господне (после Воскресения) не было Духом, но было духовным, то есть лишенным всякой тяжести и руководимым Духом» [1060].

{стр. 481}

Святитель Епифаний Кипрский обобщает все эти мы сли следующим образом. Христос воскрес, «поистине, к нему прикоснулся Фома, Он ел и пил с Апостолами и был с ними сорок дней и сорок ночей. Но когда Он вошел при закрытых дверях, то, войдя, показал жилы, кости, следы гвоздей и место прободения, то есть что это было настоящее тело. Вознесшись же на небо, Он сел одесную Бога (Рим. 8, 34), не оставив тела, которое «Он соединил как духовное и совершенное с единым Божеством». Подобным же образом и наши тела, сеющиеся ныне «душевно», должны воскреснуть «духовно», сеющиеся «в тлении» и «в смерти», должны воскреснуть «в нетлении» и «в бессмертии» [1061].

И преподобный Симеон Новый Богослов отмечает, что после воскресения из мертвых «восстает тело духовное» (1 Кор. 15, 44) и нетленное, такое, каким по Воскресении было тело Господа нашего Иисуса Христа, второго Адама, перворожденного из мертвых, какое несравненно превосходнее тела первозданного Адама» [1062]. 4. Тело, которое воскреснет, будет также и прославленным, по утверждению Господа, Который сказал, что праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их (Мф. 13, 43). Господь использовал это сравнение, «так как мы не знаем другого светила, которое было бы блистательнее солнца» [1063]. Это произойдет потому, что, как отмечает толкователь Зигабен, тела под влиянием блеска и сияния Божия «приобщатся к Нему» и люди станут «боговидными», так что будут сиять ярче солнца [1064]. Божественный Златоуст, исполнившись восхищения от слова Апостола Павла, сказавшего, что Господь даст {стр. 482} новый образ телу и преобразит его, так что оно станет подобным Его собственному прославленному телу и приобретет тот же славный и нетленный образ (Флп. 3, 21), восклицает: «О чудо! Это тело делается сообразным сидящему одесную Отца, тому, ковторому поклоняются ангелы, которому предстоят бесплотные силы, которое выше всякого начала, и власти, и силы, ему делается сообразным!» [1065] Природу и величие той славы, которой будет окружено воскресшее тело, мы определенным образом можем понять из сияния и славы, окружавших Господа во время Преображения, и из света, который внезапно осиял… с неба Павла, шедшего в Дамаск (Деян. 9, 3). Нам известны и слова божественного Павла, подтверждающие эту славную перемену. Согласно Апостолу, все мы открытым лицем нашего внутреннего человека, как некие духовные зеркала, принимаем и отражаем славу Господню. Так мы преображаемся, и получаем тот славный образ Божий, и движемся от одной ступени славы к другой, высшей, как естественно двигаться тому, кто просвещается Святым Духом, Который есть Господь (2 Кор. 3, 18). Но хотя тела всех праведников просияют от этой не преходящей славы, будет существовать и различие, зависящее от степени святости: звезда от звезды разнится в славе (1 Кор. 15, 41). «Как звезды небесные, – замечает преподобный Макарий Египетский, – не все схожи между собой, но отличаются друг от друга яркостью и величиной, так и тела духовных людей в Будущем Веке будут сиять в меру веры и преуспеяния их во Святом Духе, «один богаче другого», то есть один будет богаче другого в славе» [1066]. Но и святой Златоуст, толкуя вышеприведенное апостольское слово, отмечает: «Тогда {стр. 483} будет большая разница в славе, хотя Воскресение и будет единым. Несмотря на то, что все будут «в Царстве», но «не все будут наслаждаться одинаково»; тела воскреснут в славе, но «не все в одной и той же славе» [1067]. Так что, как пишет святитель Василий Великий, хотя природа прославленных тел едина, в то же время будут существовать «многие обители у Отца, то есть различные достоинства» [1068]. Это объяснимо, если принять во внимание, что причина сияния и славы «внутренняя», и тело отражает сияние души, которую облекает [1069]. Разумеется, во время общего Воскресения мертвых воскреснут и благочестивые, и нечестивые. Но тела последних, сделавшись вечными, не сделаются прославленными. «Все ведь восстанут нетленными, но не все во славу, а одни для наказания, другие же для славы»; «Общее Воскресение будет принадлежать всем, но воскресение со славой – только праведно пожившим» [1070]. Подобным образом и святитель Кирилл Иерусалимский замечает, что мы все восстанем, имея тела вечные, но не все одинаковые […]. И если кто «грешен, получит вечное тело, долженствующее терпеть мучение за грехи, дабы вечно гореть в огне и не разрушаться» [1071]. Это же утверждает божественный Павел, который пишет: «Есть тела небесные и тела земные; но иная слава небесных, иная земных» (1 Кор. 15, 40). Этим словом, как рассуждает святой Златоуст, божественный Павел показал, что различия существуют не только между праведниками, но и между грешниками. Углубляясь в суть этой истины, он пишет: «Тела грешников воскреснут нетленными и {стр. 484} бессмертными, но эта честь (т. е. что тела их воскресли нетленными и вечными) посылает и в геенну для наказания: они воскресают нетленными, чтобы гореть вечно» [1072]. То же самое утверждает и великий солунский иерарх святитель Григорий Палама: «Все воскреснут, но, как говорит Павел, каждый в своем порядке (1 Кор. 15, 23). Тот, кто здесь умертвил греховные дела благодатью Святого Духа, там будет жить со Христом вечно божественной по сути жизнью. А тому, кто здесь умертвил благодать Святого Духа плотскими страстями и желаниями, предстоит, увы, быть осужденным вместе с творцом и виновником зла» [1073].