Евангельское свойство, действительно служащее обращению сердца человеческого, есть дух снисхождения и кротости. Если правда, а в этом действительно можно не сомневаться, что человек больше отзывается на ласку, чем на страх, на кротость, чем на строгость, на снисхождение, чем на насильственное требование, то нигде мы не найдем, чтобы это с большей святостью было хранимо, как в учении Евангелия. Мы в нем слышим, что призываются все труждающиеся и обремененные в совести, чтобы они могли быть успокоены. Мы в нем слышим, что Бог, промышляя о птице, цветке, траве, Свое попечение о че-ловеке простирает так далеко, что и все волосы на голове его сочтены. Мы в нем слышим, что Отец Небесный любит нас, что Он приходит в непорочное сердце и в нем творит Себе обитель. Мы слышим, что грешники самым добрым образом призываются к покаянию. Мы видим, что не отвергнуто покаяние мы-таря, не презираемы слезы блудницы, принято обращение Закхея. Мы видим, что удержано желание низвести огонь с неба на грешный город, милостиво вы-слушан сердечный вопль разбойника. Мы видим Самого Основателя нашей веры, молящегося на кресте за распявших Его.

Чье сердце столь ожесточенно, что такими примерами не будет тронуто, если оно имеет хотя бы малое чувство своей вины перед Богом?

Из этого нельзя заключить, что снисхождение простирается даже до по-слабления. Нет, оно относится только к человеку кающемуся и ищущему исправления. А ожесточенный в злости своей этим снисхождением благодати пользоваться не имеет права, ибо он его и почувствовать не может.

С этим соединяется и другое свойство Евангелия - быть утешением в случае смущения совести, искушений, страдании и в смертный час. Совести, смущаемой страхом суда Божиего, Евангелие благовествует мир, купленный кровью Сына Божиего и приобретенный снисхождением на землю Живущего на Небесах. Во время искушений напоминает, что как искушается серебро в огне, так сердца праведных у Бога; и нет сына, которого не наказывает отец. При сильном же их нападении велит апостольской трубе звучать в наших ушах: "Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил" (1 Кор. 10, 13). В случае неповинных страданий утешает нас великим примером Пострадавшего за нас и говорящего нам с креста: "Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел" (Ин. 15, 18). Во время же смертного часа, утешает тем, что смерть есть переход и обретение лучшей жизни; что она есть достижение черты, за которой увенчиваются славно подвизавшиеся; что она есть столь блаженная частица времени, в которую очи наши перестают видеть суету мирских изменений и соблазнов. ...Евангелие несомненно утверждает нас в надежде будущих благ; и это обещание тем действеннее в нашем сердце, что оно и с разумом согласно, и отвечает бессмертию души.

Кроме того, ...Евангелие содержит в себе силу, побуждающую к добродетели. Оно стремится расположить человека к добру и все его склонности принести в жертву святости. Конец завещания есть, по словам апостола, любовь от чистого сердца, благая совесть и нелицемерная вера. И для этого Евангелие убеждает всякого, что без добрых дел невозможно удостоиться блаженства и видения Бога, что любовь как первое средство к благодати, так и цель веры, что добро мы должны не меньше любить и исполнять, даже если бы за него были гонимы. Откуда еще мы можем научиться истинному пониманию самих себя? Из той же священной книги, которую начертал Бог перстом Своим.

Она открывает наш подлинный образ и подобие. Она не запрещает нам стараться о просвещении мыслей и непорочности нравов. Она не запрещает искать справедливых приобретений, но предписывает пределы, чтобы заботы наши не были бесконечны. Она не воспрещает стремиться к чести, но определяет, как ее искать, и на что употреблять. Она не воспрещает нам покой, но тот, который человек имеет по трудам своим, состоящий во удовлетворении тем, что он ни себе, ни другим не бесполезен

. Когда же так велика Евангельская сила, почему многие не только не приемлют это учение, но и противятся ему и гонят? На это справедливо ответим, что это происходит от невнимания, от предубеждения, от упрямства, подкрепляемого самолюбием, от развращенной жизни и от суетного мудрствования. Платон, митрополит Московский (105, 235-245).

(Савл) всей душой враждовал с Богом, однако по совести, а не по внушению страстей, он был убежден, что борется во имя Божие. Он должен был погибнуть или каким-либо образом быть вразумленным от Самого Бога. Ибо его дух считал себя утвержденным в Самом Боге и его совесть свидетельствовала о непорочности перед Ним. Его дух не мог быть доступен никакому другому вразумлению, любое другое было бы гораздо слабее, чем внутренняя опора его заблуждения. Поэтому Павел был призван "не человеками и не через человека", как он сам говорит, "но Иисусом Христом и Богом Отцем, воскресившим Его из мертвых" (Гал. 1, 1). "Савл же, еще дыша угрозами и убийством на учеников Господа, пришел к первосвященнику и выпросил у него письма в Дамаск... Когда же он шел и приближался к Дамаску, внезапно осиял его свет с неба, Он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь" (Деян. 9, 1-5)... И теперь все, что раньше направляло Савла против христианства за иудейство, должно было помочь ему тем полнее обратиться от иудейства к Христу и предаться Его истине и благодати.Если Савл всей душой был предан заблуждению, принимаемому им за истину Божию, то после явления ему непосредственно и лично самой истины и премудрости Божией-Христа с тем большим самопожертвованием он пре-дался этой самосущей истине-Христу. "Господи! что повелишь мне делать?" (Деян. 9, 6), с трепетом отозвался он на глас Господа сразу же, как узнал, Кого он гнал в лице христиан. "Что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа... чтобы познать Его, и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его, чтобы достигнуть воскресения мертвых" (Флп.3, 7-11).Но Павел так говорит об Евхаристии: "я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил"... и так далее (1 Кор. 11,23). С тех пор, как Бог благоволил открыть ему Сына Своего, он "не стал советоваться с плотью и кровью" и истине Христовой "научился не от человека но через откровение Иисуса Христа" (Гал. 1, 12, 15-16). Не то это значив чтобы Павел уже не принимал во внимание и к руководству ничего слышанного от очевидцев Христовых, проповеданного другими апостолами. Напротив, он же сам говорит о себе: "Ходил же по откровению, и предложил там, и особо знаменитейшим, благовествование, проповедуемое мною язычникам, не напрасно ли я подвизаюсь и подвизался" (Гал. 2, 2). Но дело в том, что Павел ничем слышанным или принятым от других не пользовался и не руководство вался без удостоверения от непосредственного откровения... Павел и призван был непосредственно от Бога и вступил в незаходимый для него свет непосредственных откровений Божиих с назначением просвещать мир этим светом, короче говоря,- из гонителя сделался боговдохновенным апостолом. Живое и скорбное сознание боговраждебных дел до апостольской его жизни упрочивало в нем смирение-это внутреннее основание духовного совершенства и усиливало ревность в прохождении апостольского поприща силою Святого Духа. То и другое выражается в следующих словах Апостола: "После всех явился и мне, как некоему извергу. Ибо я наименьший из апостолов, и недостоин называться Апостолом, потому что гнал церковь Божию. Но благодатию Божиею есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною" (1 Кор. 15, 8-10).Мало того, сами прежние заблуждения Савла, по озарении души его светом Христовой благодати и истины, превратились для Павла, по премудрому устроению Промысла, уже как бы в некоторое предуготовление к главным предметам и делам его апостольского служения. Так, ложь правды законной - или поставляемой от самого человека вместо правды Божией-попущено было Савлу развить до последней крайности-до гонения на Христа и Его Церковь, и тогдато открылась и дарована ему от Христа истинная правда, единственно по милости, покрывающей и заглаждающей все вины и поставляющей гонителя в апостола. Именно через это он и оказался готовым к полному вразумлению от Духа Святого в той истине, что человек оправдывается не законом, не через внешне буквальное исполнение законного долга, но благодатию, приемлемой через деятельное послушание живой веры. Действительно, в первом же апостольском путешествии он ясно и определенно изрекает эту истину: "И во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдывается Им всякий верующий" (Деян. 13, 39).Савл, ратуя за ветхозаветные постановления, оказался враждебным существу откровений ветхозаветных - Христу, Который позже во всем свете открылся ему. Так устроилась в его духе полная готовность к восприятию от Духа истины тех откровений, что ветхозаветные образные учреждения и обряды, совершенно затемненные в своем существенном значении, уже стали негодны и что они должны быть отменены, когда явилась сама спасительная истина,- что в Ветхом Завете предызображена тайна Христова. Архимандрит Феодор. Несколько статей о святом апостоле Павле. СПб., 1860. (114, 274-276).Раскрывая для чтения книгу-святое Евангелие, вспомни, что она решит твою вечную участь. По ней мы будем судимы... (108, 108)Молись в сокрушении духа Господу, чтобы Он открыл тебе очи видеть чудеса, сокровенные в Законе Его, который Евангелие (108,108).