Так вот, что есть молитва Иисусова. Она есть одна из кратких молитовок словесная, как и все другие краткие молитовки. Назначается на то, чтоб ум держать на одной мысли о Боге.

Навыкнувший сей молитве и действующий ею, как следует, действительно, бывает в памяти о Боге непрестанно.

Так как память Божия в искренно верующем сердце, естественно, сопровождается религиозными чувствами благоговеинства, упования, благодарения, преданности в волю Божию и другими, кои все суть духовные, то мы молитву Иисусову, которая производит и держит память Божию, называем духовною молитвою. И это справедливо, когда она окружается теми духовными чувствами. Но когда такими действиями она не сопровождается, то она остается словесною, как и всякая другая подобная.

Так думать следует о молитве Иисусовой. Теперь, что значит теплота, коей сопровождается употребление сей молитвы? Для того, чтоб ум держался на одном при употреблении краткой молитвы, надобно свесть его вниманием в сердце; ибо, оставаясь в голове, где происходит толкотня мыслей, он не успеет сосредоточиться на одном... Когда внимание сойдет в сердце, то привлечет туда в одну точку все силы души и тела... Это сосредоточение всей человеческой жизни в одно место тотчас отзывается там особым ощущением; сие ощущение и есть начало будущей теплоты... Ощущение сие сначала легкое, все усиливается, крепнет, углубляется, и из холодного, каково оно в начале, переходит в теплое чувство и держит на себе внимание. И происходит, таким образом, что сначала внимание держится в сердце напряжением воли, силою своею внимание порождает теплоту в сердце. Теплота же сия затем держит внимание без особого его напряжения. Они затем друг друга поддерживают и должны пребывать неразлучно, ибо рассеяние внимания охлаждает теплоту, а умаление теплоты ослабляет внимание. Отсюда закон духовной жизни: держи сердце в чувстве к Богу, всегда будешь в памяти Божией. Его выразил гдето Святой Иоанн Лествичник. Теперь вопрос  духовная ли эта теплота? Нет  не духовная! А обыкновенная, кровяная. Но как держит внимание ума в сердце и чрез то способствует развитию там духовных, указанных прежде; движений, то она называется духовною, в том однако ж случае, если она не сопровождается сластью похотною, хотя бы легкою, но держит душу и тело в трезвенном настроении. Отсюда следует: как скоро теплота, сопровождающая молитву Иисусову, не сопровождается духовными чувствами, то ее не следует называть духовною, а просто теплотою кровяною; и она, будучи такою, не худа, если не состоит в связи с сластью похотною, хотя легкою; а если состоит, то худа и должна подлежать изгнанию. Эта неправость бывает, когда теплота ходит ниже сердца. Вторая неправость та, когда, полюбив сию теплоту, ею все ограничивать, не заботясь о чувствах духовных и даже о памяти Божией, а лишь о том, чтоб была сия теплота; эта неправость возможна, хотя не у всех и не всегда, но по временам. Нужно заметить сие и исправить, ибо в таком случае останется одна кровяная теплота, животная... Не должно почитать сию теплоту духовною иль благодатною... Духовною можно назвать сию теплоту только тогда, когда она сопровождается духовными, молитвенными движениями... Кто без них называет ее духовною, тот допускает неправильность. Кто же называет ее благодатною, еще более неправ... Благодатная теплота особая есть, и она собственно есть духовная... Она отрешена от плоти, и в теле не производит заметных изменений, и свидетельствуется тонким сладким чувством. По сим чувствам всякий легко может определить и различить теплоту... Это каждому следует сделать; стороннему тут нет дела и места.