Любовь заставляет умнеть. Она не пренебрегает тем или иным культурным орудием, например, глубоким знанием иных религий в плюралистическом обществе. Речь ведь идет о том, чтобы узнать иного человека в его инаковости, понять и принять его вместе с его отличием. Открытость сердец диктует поведение или даже содержание диалога. Необходимо уважение к своеобразию посланий. Свидетелю не обязательно заниматься сравнительным богословием, а тем более полемикой. Он чуток к духовной красоте, даже если она исходит от нехристиан. Он принимает ее как дар Духа.

Эта чуткость возможна лишь тогда, когда человек свободен от страха, от комплекса представителя меньшинства, от самоощущения узника исторического гетто. Да, в любой человеческой среде, где нет удушья несвободы, христианин призван к творчеству. И даже когда свидетель принужден молчать, лицо его излучает радость и мир.

Открытость сердца может сочетаться с отсутствием образования: свидетель обучен лишь Писанию да литургии, а от него бывает светло. Что важнее всего в свидетельстве–это отождествление себя с бедным. Быть свободным оттого, чем обладаешь; никого не угнетать; делиться со всеми вплоть до разорения; смотреть на других, как смотрел Господь, — вот лучшее внутреннее состояние для свидетельства Евангелия. Дух нищеты, монашеские аскеза, молитва и смирение — это такие христианские добродетели, к которым, например, ислам всегда был чуток.

В иерархическом обществе, в развивающихся странах свидетельство — такое, как мы описали, — по существу не отличается от свидетельства в секуляризованном мире. Консерватизм, религиозный формализм, интегризм являют такое же отсутствие живого Бога, как и общество вовсе безбожное.

Общество традиционалистское и общество секуляризованное, может быть, верят в различные мифологии. Но группа, которая говорит о себе, что она руководствуется Богом, в действительности основывается на идолопоклонническом понятии о Боге–мстителе, Который держит человека в уничиженном состоянии или замораживает его в менталитете клана — клана, ведомого Богом. Какая–то группа может также, стремясь к технике, которой ей недостает, участвовать в мифологизации техники и в сциентизме, несколько более примитивном, чем современный неопозитивизм.

История обществ не несет никакого послания, и религия медиа вносит повсюду пустословие и просто пустоту, а то и другое принадлежит смерти. Если бояться еще и экологического катаклизма, ядерной катастрофы, видеть крушения империй или маленьких стран, защищать которые ни у кого нет интереса, можно впасть в состояние постоянной тревоги. Такое сознание готово обожествить собственный разум, уверовать в реинкарнацию либо начать заглушать страх смерти наркотиками и сексом. Конечно, нужно разрабатывать многое: новую апологетику, новые пролегомены веры, связанные с современными науками. После признания теории «большого взрыва» нельзя дальше тащить за собой философию, основанную на устаревших знаниях. Несомненно, нужно развивать новый язык; нужно заново заводить разговор о том, как понимать веру. Нужно также защитить настоящую культуру с ее сокровищницей чувств и разума; нужно защищать свободу или бороться за нее там, где она потеряна, так как свобода — наиболее благоприятная среда для нормального развития человека и для восприятия веры, основанной не на легковерии, предрассудках или страхе перед Богом.

Секуляризованное, не призывающее Бога общество не должно нас устрашать. С определенной точки зрения, оно здоровее, чем языческий мир, поклоняющийся ложным богам. «Пусть христиане, отвергнув власть и насилие, станут бедными и мирными служителями Распятого Бога, утверждающего свободу личности. Пусть они сражаются в мире на стороне тех, кто ищет смысла этого мира. Пусть они поручатся за веру других. Пусть поручатся и за тех, кто не имеет веры, но творит, хотя бы очень скромно, красоту и добро» [3].

Чрезвычайно ярок пример такого святого, как Серафим Саровский. Этот человек Божий, который предсказал предстоящие России испытания, противостоял трудностям своего века, а они, быть может, не так уж отличались от тех, что стоят перед нами сегодня. Решение, избранное им, состояло не в том, чтобы включиться в мирскую жизнь мира, в лихорадочную деятельность ради его спасения. Он просто ступил на царский путь всецелой самоотдачи Господу, по слову Писания: «Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные» (Мф. 11, 28). В простоте своего сердца пошел он к Иисусу. Не проложено и для нас никакой другой дороги, нет спасения вне Христа.Одно из искушений века, в котором мы живем, — говорить и думать, будто спасение — в человеке и от человека. Искусство, мысль, политика представляют нам целую серию суррогатов спасения. Но и сегодня наше свидетельство, как свидетельство св. Серафима, в том, чтобы сказать и показать в преображенной жизни, что спасение исходит от Бога и идет к человеку, который смиренно приемлет его.И нам, ставшим сильными от этого главного убеждения, остается лишь обручиться Иисусу Христу ради преображения бытия. Именно шествуя так к Царствию Божию, мы осуществим в истории наше свидетельство нашими словами и делами. Нам удастся преобразовать и некоторые структуры общества, что тоже важно. Но вот о чем нам никогда нельзя забывать: кто не вскормлен хлебом жизни и не вспоен водою жизни, тот лишь волнует мир, но не может глубоко его изменить, ибо только Дух Божий воистину преображает мир.Послание, переданное св. Серафимом облаку свидетелей, среди которых и мы, в том и состоит, чтобы вести этот смертный бой за святость, чтобы глубоко веровать в единственного Спасителя нашего — Христа Иисуса. Оно в том, что нам нужно спастись, а это значит — осознать наше ничтожество и преобразующее всемогущество Божие. Речь о том, чтобы ощутить в духовном нашем опыте, что нам все дано. Поскольку мы осознаем этот дар преображающей нас благодати, поскольку совершилось это внутреннее преображение, постольку изменился мир.Бог обнаруживает Себя в божественной красоте бытия, всех существ. Кого Господь преобразит настолько, что его лицо становится иконой Христа, тот и есть верный свидетель. Только святые исполняют единство Церкви, только они свидетельствуют о единстве Бога и мира. Человек никогда не познает истины разумом, если Бог не очистит его сердце. Кого Бог облачит в свет, тот носитель свидетельства, и он же — его содержание.Свет мираОдин румынский физик недавно утверждал, что на завершающей стадии эволюции вселенной будет существовать только свет, ибо протоны — положительно заряженные элементарные частицы — единственное, что уцелеет из материи.