По объяснению святителя Афанасия Великого, «прилично было, чтобы Св. Писание песнословило Бога не только последовательной [прозаической] речью, но и не имеющею строгой последовательности [поэтической]. Так, речью связною сказано принадлежащее к закону и пророкам и все повествовательное, со включением Нового Завета. Не имеющею же строгого порядка речью сказано заключающееся в псалмах и песнопениях. А этим и соблюдается требуемое Законом, чтобы люди любили Бога всею крепостию и силою» [5, т. 4, с. 29]. Также он называет речь учительных книг «распространенной» [там же], указывая тем самым на особую форму, свойственную еврейской поэзии, когда мысль передается посредством двух или более связанных между собой по смыслу выражений (параллелизм).

Учительными эти книги мы называем потому, что в них содержится «учение благочестия» [84, с. 16]. «Учительные книги носят по преимуществу субъективный характер, в отличие от объективного изложения истин веры и благочестия в законе и объективного же описания жизни еврейского народа в писаниях исторических» [5, т. 4, с. 3]. Их задача – объективные законы и постановления, данные Богом, сделать для человека достоянием его собственный мысли, чувства и воли; показать их согласие с человеческой природой. Они дают нам переживание и осмысление этих богооткровенных истин в повседневной жизни, а также ответ человеческого духа на голос Божий. Каждая из учительных книг делает это особым образом; остальные особенности учительных книг мы рассмотрим в разделах, посвященных каждой из них.

Заметим, что деление на главы здесь достаточно условно и в некоторых книгах иногда даже мешает уловить смысл, потому что мы привыкли, что если глава кончилась, то кончился и смысловой отрывок, а это может быть совсем не так, ибо это разделение на главы сделано достаточно произвольно: иногда удачно, иногда не очень.

Глава 20. Книга Иова

Книга не содержит определенных указаний на время ее написания и авторство. Святитель Иоанн Златоуст считал ее составленной если не Моисеем, то Соломоном [см. 29, т. 6, с. 664]. Следует заметить, что бытовые реалии, которые в этой книге описываются, вполне могут быть отнесены к эпохе патриархов, к началу второго тысячелетия до Рождества Христова. Особенности языка и стиля этой книги, близость ее по многим выражениям к Псалтири скорее свидетельствуют о том, что окончательный вид свой она получила во времена расцвета Израильского царства, то есть во времена Соломона, когда появились на свет и другие произведения учительной литературы. Одно другому не мешает, поскольку древнее предание могло обрести свою окончательную форму гораздо позже или в это время она была изложена по–еврейски. В других книгах Священного Писания об Иове говорится как о реальном историческом лице (Иез. 14: 14; Иак. 5: 11). В дополнении, находящемся в Септуагинте и славянской Библии, говорится, что Иов был потомок Исава, пятый от Авраама.

20.1. Исторический пролог

Первые две главы представляют собой введение или исторический пролог, в котором повествуется о том, что в земле Уц жил благочестивый человек по имени Иов. О местонахождении этой земли есть много разных предположений. Одно из самых распространенных — северо–западная часть Аравии на границе с Идумеей. Писание представляет нам богатство и благочестие Иова, который имел обыкновение приносить жертвы не только за себя, но и за своих сыновей, ходатайствуя перед Богом о прощении их возможных прегрешений.Далее в Писании сказано: «пришли сыны Божии предстать пред Господа, между ними пришел и сатана» (Иов. 1: 6) – картина довольно своеобразная по своему «натурализму», но она имеет, конечно, свое объяснение.Это описание ясно свидетельствует нам, что, несмотря на то что сатана отпал от Бога и больше не стоит в ряду других ангелов, но тем не менее «в своем желании противиться Божественному плану… в конце концов, вынужден участвовать в его исполнении» [47, c. 587].Сатана (или диавол, т. е. клеветник) начинает клеветать на Иова, говоря о том, что этот праведник небескорыстен; что легко быть благочестивым, когда Бог о нем так заботится, когда у него все есть, когда он огражден со всех сторон этим попечительством. Вот если бы отнять у него все, то тогда стало бы ясно, действительно ли он такой праведный, как о нем все говорят.Обратите внимание: сатана не имеет власти. Разве он не растерзал бы Иова, имей он ее? Но он говорит Богу: «Простри руку Твою и коснись всего, что у него, – благословит ли он Тебя?» (Иов. 1: 11). И вот сатане дается позволение поразить все, что есть у Иова, только самого Иова не трогать.Святитель Григорий Двоеслов замечает по этому поводу: «Удивительно, что он не присваивает себе права поражать, и это тот, кто никогда не упускает случая гордиться своей гордыней перед Творцом всяческих. Диавол знает, что сам по себе он не способен ни на что и даже не существует сам по себе как дух.<…>Надо знать, что воля сатаны всегда зла, но могущество его не вне закона. Потому что волю он имеет от самого себя, власть же – от Бога. То, что он хочет сделать по злобе, то Бог позволяет ему исполнить по правосудию.<…>Не следует бояться того, кто ничего не может делать без разрешения. Надо только трепетать перед той силой, которая, разрешая врагу буйствовать, заставляет неправую волю служить исполнению правых предопределений» [47, с. 588].И вот наступает день, когда к Иову приходят подряд четыре вестника, которые сообщают, что все стада его уничтожены, всех верблюдов его увели, что рухнул дом, в котором находились его дети, и все они погибли. Тогда встал Иов, поклонился Богу и сказал: «наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно! Во всем этом не согрешил Иов и не произнес ничего неразумного о Боге» (Иов. 1: 20–22).