И потому высшая человеческая мудрость (премудрость) есть совокупность интеллекта, жизненного опыта и обязательно памятования о Боге, страха Господня; короче: премудрость=опыт ума + вера в Ягвэ. Этой второй составляющей как раз и не хватает «мудрым века сего». Особое место в книге занимает тема отношения к женщине. Прежде всего, автор многократно предостерегает юношу от увлечения чужой женой или блудницей, ибо путь прелюбодеев и блудников превратен и бесславен:

«Не пожелай красоты (негодной женщины) в сердце твоем, да не уловлен будешь очами твоими, и да не увлечет она тебя ресницами своими, потому что из-за жены блудной обнищевают до куска хлеба … Может ли кто ходить по горящим угольям, чтобы не обжечь ног своих? То же бывает и с тем, кто входит к жене ближнего своего … Не спускают вору, если он крадет, когда … голоден будучи пойман, заплатит всемеро … Кто … прелюбодействует с женщиною, у того нет ума … Множеством ласковых слов … увлекла (блудница юношу) … Тотчас он пошел за ней, как вол идет на убой, и как пес на цепь…»

(6 и 7 гл)

Прелюбодеяние нечестно, глупо, кощунственно (из-за святости брака), в нем сомнительное минутное наслаждение сменяется горьким разочарованием и несвободой; гораздо мудрее познать радость и утешение в собственном браке, о чем говорится образно и даже с юмором:

«Пей воду из твоего водоема и текущую из твоего колодезя. Пусть не разливаются источники твои по улице, потоки вод — по площадям; Пусть они будут принадлежать тебе одному, а не чужим с тобою. Источник твой да будет благословен, и утешайся женою юности твоей, любезною ланью и прекрасною серною; груди ее да упоявают тебя во всякое время; любовью ее услаждайся постоянно. И для чего тебе, сын мой, увлекаться постороннею и обнимать груди чужой? Ибо пред очами Господа пути человека, и Он измеряет все стези его».

(5, 15-21).

Конечно, жёны бывают разные, и автор неустанно порицает жену сварливую, а добродетельную восхваляет: «…цена ее выше жемчугов. Уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка. Она воздает ему добром … во все дни жизни своей. Добывает шерсть и лен, и с охотою работает своими руками. Она, как купеческие корабли, издалека добывает хлеб свой. Она встает еще ночью и раздает хлеб в доме своем … Задумает она о поле, и приобретает его; от плодов рук своих насаждает виноградник. Препоясывает силою чресла свои, и укрепляет мышцы свои. … руку свою подает нуждающемуся … Она делает себе ковры, виссон и пурпур — одежда ее. … Уста свои открывает с мудростью … и не ест хлеба праздности. Встают дети — и ублажают ее, Муж — и хвалит ее: «Много было жен добродетельных, но ты превзошла всех их…» да прославят ее у ворот дела ее!» (31, 10-31)Как и в Песни песней, автор прибегает здесь к знакомому нам приему, и мы не можем отделаться от ощущения, что за описанием еврейской женщины встает чей-то величественный женский образ, но на этот раз это не «дщерь Сиона», не Израиль. Это Премудрость Божия, которая в середине книги перестает описываться как необходимое человеку качество благочестия, а неожиданно персонифицируется: «Не премудрость ли взывает? … Она становится на возвышенных местах, при дороге, на распутиях; она взывает у ворот при входе в город: научитесь, неразумные благоразумию … У меня совет и правда, я разум, у меня сила … Мною цари царствуют … и вельможи и все судьи земли. Любящих меня я люблю, и ищущие меня найдут меня … плоды мои лучше золота … самого чистого … Итак, дети, послушайте меня, и блаженны те, которые хранят пути мои! … кто нашел меня, тот нашел жизнь»