В словах: благодать вам и мир, можно под благодатию разуметь всю целость духовной жизни, а под миром всю целость благосостояния внешнего, то есть кроме мирного союза верующих между собою, кроме мирного течения дел их, особенно мирные соотношения ко внешним, чтоб не было гонений, притеснений, лишений, дабы при мирности внешней удобнее преуспевать и во внутренней Богоугодной жизни.

От Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа. «Указывает им Владыку и Благодетеля» (Феодорит). Это обычное во всех посланиях слово. Но как Апостол не скучает поминать его всякий раз, не должно и нам лениться освежить при сем в уме своем то благое помышление, что всякое благо нисходит к нам от Бога Отца чрез Господа Иисуса Христа, прибавляя: во Святом Духе, — от Пресвятой Троицы, — Бога единого и благожелательного, и щедродательного бесконечно.

2. Начало послания (1, 3–11)

Начинает свое послание святой Павел излиянием благодарных чувств к Богу за утешение в скорбях его и всех трудящихся в благовестии и избавление его от недавней смертной опасности, питая надежду, что Он и не перестанет избавлять, при споспешествовании тому, между прочим, и молитвы верных коринфян (1, 3–11). а) Воссылая Богу благодарение за утешение в скорби, Апостол удостоверяет, что это Бог делает для блага верующих (стихи 3–7), и б) питая надежду на избавление впредь от бед, участниками в доставлении сего блага признает и молитвы верных (стихи 8–11). Там и здесь выражает самый тесный союз трудящихся в благовестии с верующими в него, под влиянием их благовестия.

а) Бог посылает скорби для блага верующих (1, 3–7)

Стихи 3 и 4. Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец щедрот и Бог всякия утехи, утешаяй нас о всякой скорби нашей, яко возмощи нам утешити сущия во всякой скорби, утешением, имже утешаемся сами от Бога.

Благословен Бог! Как естественно было воззвать так святому Павлу после того, как Бог избавил его от толикия смерти во Асии (1, 10), и как он, не имевший покоя духу своему в Троаде (2, 13) и в Македонии испытывавший внеуду брани, внутрьуду боязни, утешен был пришествием Титовым (7, 5–6)! Всецело предан будучи Богу, всякий случай с собою он производил непосредственно от Бога и Его благостынную десницу видел не в утешениях только, но и в скорбях.

Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа употреблено в таком же значении, как и Сам Господь сказал по воскресении: восхожду к Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему (Ин. 20, 17), то есть по домосроительству спасения нашего. «В словах сих ничего нет нового. Одного и того же Христа, по Его человечеству, Он есть Бог, а по Божеству Отец» (Феофилакт).Отец щедрот и Бог всякия утехи, — Бог, Которого существо в том состоит, чтоб изливать одни щедроты и утешения: ибо Он любы есть (1 Ин. 4, 16). Так Он все устроил в сущем и так все строит в бывающем, что, не выходи только тварь из воли Его и Его предначертаний, она всегда будет пить одни утешения из чаши щедрот Божиих. В настоящем порядке вещей и то, что приносит по видимому скорбь, есть несомненно дело щедрот Божиих и ведет к утешению. Апостол говорит как бы сими словами: Отец и Бог, «изливающий щедроты, источающий милость и с отеческими щедротами поступающий с нами» (Феодорит). Богодухновенным писателям обычно именовать Бога не одним именем, а различно, заимствуя сии наименования от Его бесконечных совершенств, свойств и действий. «Так, святой Давид не везде одинаково называет Бога и не от одних и тех же свойств производит имена Его; но когда рассуждает о войне и о победе, говорит: возлюблю Тя, Господи, крепосте моя (Пс. 17, 2); когда же воспоминает о избавлении от скорби и мрака, обдержавшего душу его, говорил: Господь просвещение мое и Спаситель мой (26, 1). Иногда заимствует наименование Его от человеколюбия, иногда от правды Его, иногда от суда Его нелицеприятного, сообразно тем обстоятельствам, в которых он находился. — Так и здесь святой Павел в начале послания своего называет Бога со стороны Его человеколюбия: Отец щедрот, Бог всякия утехи. То есть: великие являть щедроты и миловать преимущественно пред всем свойственно и сродно Богу» (святой Златоуст).Утешаяй нас во всякой скорби нашей. «Апостол показывает, что Бог всяческих подает равномерные искушениям утешения. Так и блаженный Давид сказал: по множеству болезней моих в сердце моем, утешения Твоя возвеселиша душу мою (Пс. 93, 19)» (Феодорит). «Не сказал: не попускающий нам впадать в скорби, но: утешающий нас в скорби. Потому что сие и силу Божию показывает, и терпение скорбящих укрепляет. То же сказал и пророк Давид: в скорби распространил мя еси (Пс. 4, 2). Не сказал: Ты не попустил мне впасть в скорбь, или: Ты тотчас рассеял скорбь; но сказал: в продолжении скорби Ты распространил меня, то есть великую дал прохладу и отдохновение, что самое сделал Бог и с тремя отроками. Ибо Он не возбранил ввергнуть их в пещь и, когда они были ввержены, не угасил пламени; но, когда пылала пещь, подал им прохладу. И сие Бог обыкновенно делает во всех случаях. Намекая на то, и Павел говорит: утешаяй нас во всякой скорби. Но сим он показывает еще нечто новое. Что же такое? — То, что Бог не однажды, не дважды, но всегда так поступает. Ибо не так поступает Бог, чтобы ныне утешал, а в другое время оставлял; но всегда и во всякое скорбное время подает утешение. Посему и сказал Апостол: утешаяй, а не: утешивый; и: во всякой скорби, не в той или другой, а во всякой» (святой Златоуст).Яко возмощи нам утешати сущия во всякой скорби, утешением, имже утешаемся сами от Бога. — Яко возмощи Εις το δυνασθαι, чтобы мы могли. Для того, говорит, Бог утешает нас во всякой скорби, чтоб и мы могли утешать других. Мы — это или святой Павел со святым Тимофеем, или вообще все Апостолы. Бог избрал их быть как органами слова Своего, так и орудиями утешения скорбящих за сие слово. Но как от Апостолов утешение могло переходить на других скорбящих? — Одни говорят: примером утешения, даруемого Апостолами, другие скорбящие воодушевлялись к благодушному терпению, и надежда подобного утешения утешала их в скорбях; другие: по любви к Апостолам другие, смотря на их скорби, и сами скорбели; но когда они получали утешение, соутешались вместе с ними и они. И скорбь Апостолов была их скорбию, и утешение Апостолов — их утешением (Экумений, Феофилакт). То и другое, хотя может быть принимаемо, но не выражает вполне мысли Апостола. Тут утешение от Апостолов переходит на других без ведома самих Апостолов; а в слове святого Павла они представляются деятельно изливающими утешение в сердца других скорбящих. Будучи утешаемы Богом, они становятся преизливающимся источником утешения для скорбящих; утешением, каким Бог утешает их, они делятся с другими. Это же каким образом? — Чрез слово. Сердце, полное утешения, и слову сообщает утешительную силу, так что оно дышит одним утешением. Скорбевший знает, с какой стороны приходят томящие и убивающие приливы скорби, и знает также, какие помышления воздвигает в душе утешающий Бог в отражение сих приливов; почему всякую душу может так настроить, что она, и скорбящи, присно будет радоваться. Этим даром преизобиловали Апостолы; и как, будучи живы, утешали всех скорбящих, так в писаниях своих оставили нам наставления, какими руководясь, всякий скорбный найдет себе утешение.Стих 5. Зане якоже избыточествуют и страдания Христова в нас, тако Христом избыточествует и утешение наше.Выставляет причину, почему не должно сомневаться, что они точно могут утешать находящихся во всякой скорби. Не сомневайтесь, говорит, в этом; ибо у нас как скорби с избытком, так и утешения с избытком; больше всех скорбим, больше всех и утешения подает нам Бог. У нас его много в запасе; скорби — для нас, а утешения — для вас.Ибо что может быть приятнее сего, быть общником Христу и ради Его терпеть страдания? Что может равняться с сим утешением?» (святой Златоуст).