Стих 7. В нихже и вы иногда ходисте, егда живясте в них.

В нихже — в сказанных страстях и грехах — и вы ходили и действовали по побуждениям страстей и по навыкам в грехах и пороках, когда жили в них, — среди язычников, по их духу, правилам и обычаям. Напоминает о предшествовавшем обращению к вере во Христа Господа времени, вместе с тем приводит на мысль — сравнить, как они себя теперь чувствуют и каким представляется им прежнее состояние, — как прежде было в них все мрачно, нечисто, немирно и как теперь все светло, чисто, мирно. «Так и в Послании к Коринфянам сказал: и сими нецыи бесте: но омыстеся, но освятистеся, но оправдистеся (ср.: 1 Кор. 6, 11)» (блаженный Феодорит). И то давали чувствовать сии слова, какой крайней беды они избавились, отрекшись от страстных дел и отособившись от язычников,— именно, гнева, грядущего на сынов противления. Гнев сей вот-вот ниспадет; но их не коснется, потому что они вышли из той среды, на которую направлен будет гнев сей. То и другое, — то есть и напоминание о прежнем мрачном и теперешнем светлом состоянии, и чувство избавления от грозной беды, представляют сильное побуждение к удалению от страстей, которые и теперь расстраивают предающегося им и грозят неотвратимою бедою в будущем. Амвросиаст пишет: «не умалчивает Апостол о том, сколь великое благодеяние доставила им благодать Божия о Христе Иисусе, чтоб, благодарно воспоминая об избежании гнева, имеющего внезапно найти на неверных всей земли, они всегда являли себя усердными исполнителями заповедей Того, чрез Кого так несомненно избавлены от смерти второй».

β)

Стих 8. Ныне же отложите и вы та вся, гнев, ярость, злобу, хуление, срамословие от уст ваших.

Ныне же — по приятии веры во Христа Спасителя и оставлении язычества. — Отложите. Уже отложили: ибо, приступая к купели,— бане пакибытия и нового рождения, — говорили: отрицаюсь сатаны и всех дел его и всего служения его; чем сделано то самое, что теперь заповедует сделать святой Павел словом: отложите. Почему это отложите надобно принимать в смысле: отлагайте, как прежнее умертвите — в смысле: умерщвляйте. В намерении хотя решительно отложено уже все, что требуется здесь отложить, и сила благодати на то получена, чтобы держать в силе сие отложение; но случаи к отложению на деле этим не отстранены, равно как и то, что когда встретится такой случай, то он потребует и всего внимания и соответственного напряжения сил. Блаженный Феофилакт пишет: «как же это? Только что сказал: егда живясте, — показав тем, что теперь уже не живут так, и вдруг опять говорит: отложите вся? Как им отлагать то, чего уже не имеют? На это можно ответить, что сказанное: егда живясте — служит к уразумению того, что теперь говорится. Ибо этим внушается, что иногда, то есть прежде крещения, властвовал в вас грех, обладал всею жизнию вашею и тиранствовал над вами и свобода от страстей для вас была невозможна; ныне же, когда чрез крещение грех в вас умерщвлен, для вас стало удобным отлагать страсти, как одежду. И нельзя вам выставлять в предлог (неотложения), что живете под тиранством греха и страстей: ибо вы им умерли».

Чего ради, вооружая нас против похоти, сказал: умертвите, а готовя к борьбе с раздражительностию, говорит: отложите? Сила заповеди одна и та же как там, так и здесь, именно — сделать естество свое совершенно чистым от страстей, чтоб и следа их не было внутри и они стали вне его, как отсеченный член или как сброшенная одежда. Но борьба с ними неодинакова: с похотию труднее бороться; ибо она представляется имеющею корни в природе нашей; а с раздражительностию легче управляться, ибо она совсем чужда природе нашей, в глубине коей лежит братолюбивая общительность. Борясь с тою, будто себя насилуешь, мучишь, умерщвляешь; а борясь со второю, только чуждое отвергаешь. Стоит только вызвать сознание и чувство общего братства,— и она отпадет.

И вы. Как все христиане, так и вы. Христианин — не христианин, если не держит себя не оскверняемым страстями. Вступив в среду христиан, держите себя и вы далекими от страстей, как прежде, вращаясь среди язычников, жили по одним страстям. Но это само собою разумеется. Не особое ли что хотел внушить святой Павел, сказав: и вы? Не то ли этим внушается, что в обращении, когда созидался новый человек и когда образовывались святые решения произволения, действовала преимущественно благодать, а произволение шло вслед его, хотя не насильно, а самоохотно, но ощутительно быв влекомо? После же обращения, когда новый человек с новыми началами жизни совсем создался, жизнь начинает тещи так, что вперед идет паче произволение, благодать же, хотя неотлучно присуща и небезучастна в самых зарождениях движений произволения, идет вслед его, вспомоществуя и укрепляя? По крайней мере нельзя отрицать, что в сем смысле можно сказать: и вы. Не все благодать; трудитесь, напрягайте свои силы и вы сами, чтоб отлагать все страстное.

Та вся — будто указывает на отвергнутые уже страсти похоти; но вслед за сим, — в объяснение, что такое та вся,— перечисляются страсти раздражительности. Как же это? Может быть, у святого Апостола такая мысль: отложите все,— и то, о чем сказано уже, и то, что прискажется вслед за сим, — все, как вы жили и чем водились, когда были в язычестве, по обычаю всех язычников. Греческое: τα παντα, — всё,— дает мысль об определенном предмете отложения, который есть страсти, все вообще, как похоти, так и раздражительности. Как первые уже означены, то оставалось указать лишь на последние.Гнев, ярость, злобу — указывают степени возрастания раздражительности: гнев — первое движение раздражения, неудовольствие, негодование, огорчение, зарождение серчания, — что все держится в пределах кажущегося благоразумия и скрывается, хотя не всегда удачно. Ярость — вспышка гнева, не удержанного в пределах и обнаруживаемого словом и делом. Но оба эти — гнев и ярость — проходчивы. Бывает, однако ж, что огорчение глубоко засядет в сердце и, оставаясь там, строит ковы и всякие способы к отмщению, замышляет сделать зло — злится.Экумений так различает гнев и ярость. «Гнев есть вспышка или огорчительное возгорение страсти раздражительной; а ярость есть вследствие глубокого огорчения неудержимое стремление отплатить сейчас обидевшим, — душа жаждет отмщения. Надобно знать, что обоими этими движениями многократно грешат люди, или неудержимо тотчас устремляясь на оскорбивших, или с терпением выжидая случая отмстить и строя на то ковы (последнее есть злоба). Всего этого нам, наученным смиренномудрию, надлежит избегать». Злобу же так отличает блаженный Феофилакт: «злобою называет Апостол злопамятство, когда кто держит в себе злобу на другого, как бы отмстить».Хуление и срамословие обнаруживают в слове сердечное раздражение. Хуление, βλασφημια, — в отношении к Богу — богохульство, а в отношении к людям — злоречие, всякая у корная речь, брань, осрамление кого словом, и бывалое обнаруживая с прикрасою и кривотолкованием, и небывалое взводя по кажущимся случайностям. Здесь разумеется последнее. «Это о бранчивых речах говорит Апостол» (блаженный Феофилакт). Срамословие — срамные слова, брань непристойными словами, от которых вышедший из себя не удерживается.От уст ваших отложите хуление и срамословие. То и другое «оскверняет уста, созданные для того, чтобы славословить Бога» (Экумений). Уста ваши «освящены приобщением тела Господня. Потому крайне неуместно вам осквернять злоречием и сквернословием сии уста, приемлющие Христа Господа».Стих 9. Не лжите друг на друга, совлекшеся ветхаго человека с деяньми его.Первое: не лжите — есть продолжение указания того, что должно отложить; а второе: совлекшеся — вместе с тем, что говорится в следующем стихе, представляет побуждение к исполнению предложенных заповедей.