Северный холм Елеона называется горою мужей Галилейских. Здесь, когда в глазах Апостолов взятся Господь и облак подъят Его от очию их, явились им два Ангела и сказали: Мужие Галилейстии, что стоите зряще на небо? Сей Иисус, вознесыйся от вас на небо, такожде приидет, имже образом видесте Его идуща (Деян.1, 11). На этом месте явления небожителей некогда стояла большая Церковь; но ныне там одни развалины, с двумя внутри колодцами; а на расстоянии полуверсты — мечеть заменила древний монастырь Вознесения.

С горы Елеонской вознесся Господь наш на небеса; на ней предрек второе Свое пришествие в мир; на ней подтвердили слово Его Ангелы, Не тою же ли стезею снидет на землю Судия живых и мертвых, по которой вознесся на небеса? Окрестности Елеона, вняв как бы слову Спасителя о втором пришествии, в мертвом молчании ждут этой страшной минуты, и мрачная, унылая долина Иосафатова (в) собрала в свои недра несметные тысячи мертвецов к пришествию Судии живых и мертвых. Евреи доселе со всех концов земли стремятся в Палестину, чтобы между св. градом и Елеоном положить свои останки. В средние века, когда распространилась мысль о приближении дня судного, тысячами отовсюду устремлялись христиане в Землю Святую, чтобы там встретить праведного Судию. Многие думают: «Не будем ли мы там при всемирной кончине?» В Палестине исполнились все планы нашего спасения; не там ли последует и окончание всего, что должно совершиться на земле? Не увидим ли и мы все Елеон?» (Воскр, чт., г. IV, стр. 159).

Размышление в день Вознесения Господня

Перед тем временем, когда Господь наш Иисус Христос хотел вознестися на небо, св. Апостолы, сошедшеся, вопрошаху Его глаголюще: Господи, аще в лето сие устрояеши царствие Израилево? (Деян. 1, 6). — но вопрос любопытства не удостоен ответа: несть ваше, сказал им Господь, разумете времена и лета, яже Отец положи во Своей власти (Деян. 1, 7). Не дерзаем, Господи, и мы испытывать, скоро ли и когда окончательно устроится славное Твое царство, так блистательно начатое Воскресением. Но не можем скрыть в себе еще одного вопроса, который сам собою рождается в уме, при воспоминании о видимой разлуке с Тобою; для чего благоугодно было Тебе оставить землю и вознестися на небо? Не лучше ли бы было, если бы Ты всегда пребывал с нами видимо? — Веруем, Господи, что, по слову Твоему, Ты невидимо, как Бог, пребываешь с нами во вся дни до скончания века: но прости дерзновение рабов Твоих, дерзающих вопросить Тебя, отходящего ко Отцу: почто видимо оставляешь землю, когда есть еще на ней много не ведующих ни Тебя, ни Отца Твоего, — которых нужно просветить: много неверных, которых нужно уверить, много заблудших, которых нужно исправить; много грешных, которых должно обратить к покаянию? Кто сделает все это, когда Ты, единый истинный свет и живот наш, вземляешься от земли на небо? — «Аще Аз вознесен буду от земли, — вся привлеку к Себе», — говорит Господь. Для того-то Он и вознесся на небо, чтобы совознести с Собою нас; для того и возшел на высоту, чтобы оттуда удобнее привлечь к Себе всех, даже и непокоряющихся Ему. И мы видим, как верно сбывается слово Господне, с какою силою Вознесшийся влечет к Себе всех. Отчего Иудеи, испросившие на смерть Иисуса, через несколько дней умиляются сердцем, при обличении Петровом, и с сокрушением говорят: что сотворим, мужие братие? — Отчего гонители Распятого делаются проповедниками слова крестного? Отчего язычники сокрушают идолов, перед которыми преклоняли колена и падали во прахе, — и идут поклоняться Распятому? — Отчего гордые мудрецы повергают мудрость свою к стопам Галилейских рыбарей и от них изучаются буйству креста? Отчего сонмы мучеников спокойно преклоняют под меч голову свою и радуются во страданиях? — Отчего лики подвижников оставляют города и веси, оставляют все драгоценное сердцу, разрывают самые нежные узы родства, — и идут в пустыню — проводить жизнь свою в неимоверных подвигах и трудах, — в посте, бдении и молитве? Отчего и мы — слабые христиане, среди всех сует и попечений житейских, приходим, по временам, к подножию алтаря, дабы пред служителем Церкви раскрыть совесть свою, исповедать свои дела и помышления, открыть тайны сердечные, которых не решились бы поведать никому? – Ответ один, — все это производит Своею силою вознесшийся Господь; – это Он влечет к Себе всех: — Аще Аз вознесен буду от земли, — вся привлеку к Себе. Но Господи, ныне начахом глаголати к Тебе, мы же есмы земля и пепел; если нужно было вознестись Тебе от земли, дабы привлечь неверующих, то не более ли нужно пребывать Тебе на земли для верующих и с верующими? — почто оставляешь рабов Твоих? Здесь на земле им угрожают бедствия и скорби? — без Тебя кто утешит их? — Их окружают соблазны мира, — без Тебя кто предостережет их? — Аз истину вам глаголю, ответствует паки Господь: уне есть вам, да Аз иду: аще бо не иду Аз, Утешитель не приидет к вам: аще ли же иду, послю Его к вам. — Доселе вы видели только Меня и во Мне Отца Моего, но кроме Меня и Отца есть и еще небесный Утешитель — Дух истины, податель всех благ, источник дарований духовных; Он так же любит вас, как люблю Я; Он столько благ, и так богат дарами, что просящий у Него не отходит тощь; — Я иду, чтобы послать Его к вам. — Пошел — и послал. И сколько благодетельных чудес произошло в роде человеческом с пришествием в мир сего небесного Утешителя! — Кто так чудесно обновляет растленное грехом естество человеческое и из ветхого, греховного человека зиждет человека нового — Богоподобного? Какою чудодейственною силою на бесплодном сердце человеческом, произращавшем одни терния грехов и беззаконий, прозябают райские плоды добродетелей: — любовь, радость, мир, долготерпение, благость, вера, кротость, воздержание, милосердие? Кто человека жестокого соделывает милостивым, гневливого — кротким, невоздержанного — целомудренным, сластолюбивого — воздержанным? Кто слабого смертного облекает силою чудотворений, покоряет ему законы естества, и самые бренные останки избранных Божиих, среди окружающего их тления, хранит нетленными? Кто умягчает ожесточенные сердца грешников слезами умиления и покаяния и исчезающих в беззакониях оживляет несомненною надеждою спасения? — Вся сия действует един и тойжде Дух, разделяя властию коемуждо, якоже хощет. Вот каких даров лишились бы мы, если бы Господь наш не послал к нам благого Утешителя! Уне есть вам, да Аз иду: аще бо не иду Аз, Утешитель не приидет к вам: аще ли же иду, послю Его к вам.

Что, Господи, аще возглаголем еще? Для нас утешительно пребывание с нами Святого Твоего Духа; но еще было бы утешительнее, если бы и Ты Сам пребывал с нами, подобно как пребывал Ты со св. учениками Твоими до славного вознесения Своего, разделял нашу радость о Духе Святом, исправлял наши недостатки, научал нас пользоваться дарами посланного Тобою Утешителя. — Почто, паки вопрошаем, оставляешь нас? — Отец Твой пребывал с Тобою и на земле, как Ты пребываешь с Ним на небе; св. Ангелы готовы сами низойти на землю, когда узрят Тебя здесь. — «Да несмущается сердце ваше, — говорит нам и еще милосердый Господь, — веруйте в Бога и в Мя веруйте. В дому Отца Моего обители многи суть: аще ли же ни, рекл бых вам: иду уготовати место вам». — От самой вечности много обителей на небе уготовано было для вас; но грехи ваши испразднили сии обители и заключили их так, что никто, кроме Меня, не мог и не дерзнул бы отверзсть их перед вами: итак, ваше же вечное счастие и блаженство требуют того, чтобы Я оставил вас на время, возшел на небо и уготовал место для вас: «иду уготовати место вам». Но как же, Господи, взойдем мы и в отверстое Тобою царство небесное? — Кто возведет нас на небо? — «Аще уготоваю место вам, паки прииду и пойму вы к Себе, да идеже есмь Аз, и вы будете».

Но, Господи, прах и пепел дерзает вопросить Тебя еще одно: скоро ли приидешь изъять нас из сей юдоли плача? Ты медлишь, — а порок и нечестие торжествуют на земле, — а добродетель в тесноте и гонении, — а любящие Тебя страдают, умирая на всяк день. — Почто коснишь прийти? — Время близ есть; глаголет паки Господь наш, обидяй да обидет еще: и скверный да сквернится еще: и праведный правду да творит еще: и святый да святится еще. Се гряду скоро, и мзда моя со мною, воздати коемуждо по делом его. Для нечестивых уготован вечный огонь; — правда требует ожидать исполнения меры грехов, чтобы нечестие соделалось достойным вечной казни; обидяй да обидит еще, и скверный да сквернится еще. Это для них же хуже: мнимое торжество их обратится в истинное и вечное бедствие и временные радости — в вечные слезы. Награды небесные бесконечны, почести пред престолом Божиим многоразличны: чем больше подвигов, тем больше награды; чем величественнее победа, тем блистательнее венец: праведный правду да творит еще: — это для него же лучше. В царствие Божие не входит ничтоже скверно; чтобы войти туда, нужно, чтобы и малые пятна грехов, слабости и неведения, от которых не свободен и праведник, были омыты покаянием: святый да святится еще; — тем беспрепятственнее будет для него вход в царство небесное, в сообщество чистых духов. Так, не Господь медлит прийти к нам и взять нас с Собою, а мы медлим очистить себя и приготовить к сретению Его. На небе все готово, — и возлюбленный Жених не укоснит прийти: се гряду скоро и мзда Моя со Мною, воздати коемуждо по делом его.

Итак, что ни делает Господь наш, все делает для нас и для нашего блага. Нисходит на землю — для нас; возносится на небо, — для нас; приидет паки, — для нас, за нами; коснит прийти, — для нашего же блага. — Что мы делаем, — не для Него уже, а для себя.

Господь наш вознесся на небо для того, чтобы лучше привлечь нас к Себе; и действительно, влечет всею силою беспредельной любви Своей, всеми мерами бесконечной премудрости Своей: се стою при дверех и толку: аще кто услышит глас Мой, и отверзет двери, сниду к нему и вечеряю с ним, и той со Мною. — Повинуемся ли мы сему влечению? Слушаем ли призвание на таинственную вечерю со Христом, или небрежно отходим, ов убо на село свое, ов же на купли своя? Ниспосланный от Отца Утешитель предлагает нам туне благодатные дары Свои, обильная река благодати струится в чистых потоках церковных таинств. Святилище покаяния отверсто для всех: всяк может свергать с себя иго грехов, — у Господа готово прощение и помилование. Пресвятое тело Господне преломляется по вся дни в насыщение душ наших. Кровь завета Христова изливается обильно в утоление духовной жажды. Выну слышится глас Премудрости Божией: аще кто жаждет, да приидет и да пиет. — Безответен тот, кто не пользуется сими дарами; еще безответнее, — кто употребляет их во зло!Господь уже уготовал для нас место в обителях Отца небесного; готовы ли мы вступить в сии обители? Есть ли у нас та брачная одежда, сотканная из добродетелей христианских: любви и милосердия, воздержания и целомудрия, кротости и незлоби, терпения и великодушия, веры и упования, — без которой нельзя взойти в благоукрашенный чертог небесного жениха? Печемся ли, по крайней мере, о том, чтобы запятнанную грехами ризу свою убелить в очистительной крови Агнца, закланного прежде сложения мира.Господь не навсегда оставил нас, Он приидет паки: — итак, утешьтесь, святая братия, в терпении и скорбях ждущий блаженного упования и явления славы великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа; понеже приобщаетеся Христовым страстем, радуйтеся, яко да и в явление славы Его возрадуетеся веселящеся. Приидет скоро: — итак, да возбудятся беспечные и слабые, которые, подобно девам юродивым, дремлют, не заботясь о том, что светильник веры их угасает от недостатка елея любви и добрых дел; отрясите греховный сон от веждей ваших и уготовьтесь во сретение Господу! — Приидет внезапно: — итак, да убоятся пришествия Его те, которые, подобно рабу лукавому, говорят в сердце своем: коснит господин мой прийти, и начинают бити клевреты своя, ясти же и пити с пьяницами. Нет, возлюбленный собрат, не коснит Господь обетования, якоже нецыи коснение мнят, но долготерпит на нас, да не кто погибнет, но да вси в покаяние приидут. — Се грядет со облаки и узрит Его всяко око: и блажен, кто в совести своей бестрепетно может сказать: ей гряди, Господи Иисусе ! (Воскр. Чт., г. IX, стр. 51). Положение Апостолов по вознесении Иисуса Христа По вознесении Иисуса Христа, Его последователи столь ясно увидели небесное величие своего Наставника, что смело могли полагаться на Его помощь. Теперь мысль о собственном бессилии не могла ослаблять их ревности к истине, и робкие не имели причины малодушествовать. Обетования, данные Господом перед вознесением на небо, столь несомненно уверяли их в заступлении Божием, что им и на мысль не приходило составлять какие-либо собственные планы для возвеличения Его имени. Да и можно ли было им думать о каких-либо собственных планах! — Оставленные самим себе, они не дерзнули бы ничего предпринять для славы своего Учителя и Его учения: ибо с отшествием Господа они лишились бы всего, в чем вера их находила себе подкрепление. При чудодейственном своем Наставнике они не могли еще так живо чувствовать своего бессилия, как по разлучении с ним. — Еще можно понять, что воодушевляло Петра на подвиги геройские при жизни его Учителя: присутствие Того, на Кого он возлагал все свое упование, заставляло его забывать о собственной немощи. Но можно ли объяснить, можно ли понять, чтобы ученики Иисуса Христа, при угрожающей опасности оставившие Его и разбежавшиеся, теперь, когда уже вовсе лишились Его, вдруг нашли в себе столько мужества, что решились, несмотря ни на какие угрозы, противодействовать силам едва не всего иудейского народа? Нет, в их положении всего благоразумнее было, — оставив все дальнейшие предприятия, спокойно разойтись по домам, дабы своим сильным врагам, которых ненависть преследовала Мессию в самом Его гробе, не подать и малейшего подозрения в том, что они еще не оставили намерений проповедовать Распятого.Что же удерживает их от такого малодушия? Вера в Иисуса Христа, ожившая в них с Его отшествием к Отцу, и последнее Его завещание — ожидать в Иерусалиме нисшествия на них силы свыше. Обетование о ниспослании им Утешителя успокаивало их касательно дальнейшего хода их обстоятельств: они не рассуждали о том, каким образом посредством их — столь слабого орудия — может возвеличиться в мире имя Иисусово. Теперь они обращали внимание не столько на себя, на свое положение и на бесчисленные препятствия, которые по человеческому суду долженствовали бы внушить им малодушие, сколько на то, чему надлежало совершиться через несколько дней (Деян. 1, 5), вследствие столь определенно изреченного обетования. Надежда на невидимого, обитающего на небесах, куда они видели Его отходящим: вот что было причиною великой радости, с каковою они возвратились во Иерусалим с горы Елеонской (Лук. 24, 52).