Стих 48. Предаяй же Его даде им знамение, глаголя: Егоже аще лобжу, Той есть: имите Его. После такого изобличения Иуда старается скрыть, что предает Спасителя. Поэтому не прямо Его предает, а придумывает лобзание, надеясь на кротость Спасителя, что Он не отвергнет его, между тем как он был более достоин того, чтобы посрамить его и лишить всякого снисхождения, так как он предал столь кроткого. Боясь же того, чтобы Иисус Христос как-нибудь не уклонился от злоумышленников, как Он прежде часто делал, приказал: имите Его и ведите (Его) сохранно. Это прибавил Марк (14, 44). Но Иисус Христос, чтобы доказать Иуде, что напрасно он окружил себя стражею и что против воли никогда он не взял бы Его, вышел и сказал им, как записал Иоанн (18, 4–6): кого ищете; Отвещаша Ему: Иисуса Назореа. Глагола им Иисус: Аз есмь. Стояше же и Иуда, иже предаяше Его, с ними. Егда же рече им: Аз есмь, идоша вспять и падоша на земли. Вот сила слова! не могли даже выдержать слов: Аз есмь; хотя имели фонари и светильники, однако были ослеплены вместе с предателем, и хотя были вооружены мечами и копьями, однако были рассеяны и попадали. Но показав Свою силу, Иисус Христос потом допустил их и опять спросил: кого ищете; Они же реша: Иисуса Назореа. Отвеща Иисус: рех вам, яко Аз есмь: аще убо Мене ищете, оставите сих ити (Ин. 18, 7, 8). Иуда и после всего этого нисколько не изменился и решительно ни в чем не отступил от своего предположения.

Стих 49. И абие приступль ко Иисусови, рече: радуйся, Равви. И облобыза Его. Лука (22,48) говорит, что когда Иуда подошел к Иисусу Христу, чтобы поцеловать Его, то Иисус Христос сказал ему: Иудо, лобзанием ли Сына Человеческого предаеши? Великодушно высказал пред ним цель лобзания и упрекнул за то, что знак любви он делает знаком предательства. Однако не оттолкнул от Себя, но принял целование, и позволил взять Себя. Получив такое доказательство Его силы, кротости и человеколюбия, Иуда, однако, оставался злее всякого зверя.

Стих 50. Иисус же рече ему: друже, (твори,) на неже еси пришел. Тогда приступльше возложиша руце на Иисуса и яша Его, как было условлено. Видишь неизреченное милосердие: до тех пор, пока не был предан, заботился о предателе; поэтому и теперь Своего злейшего врага назвал другом. Слова: на неже еси пришел, нужно читать не вопросительно, потому что Он знал, для чего Иуда пришел, а утвердительно; они имеют такой смысл: то, ради чего ты пришел; т. е. действуй сообразно со своей целью, сбросив с нее всякий покров. Целью было предательство, а покровом служило лобзание и речь.

Стих 51. И се, един от сущих со Иисусом, простер руку, извлече нож свой, и удари раба архиереова, и уреза ему ухо. Лука (22, 49–50) написал: видевше же, иже беху с Ним, бываемое, реша Ему: Господи, аще ударим ножем; И удари един некий от них архиереова раба и уреза ему ухо десное. Иоанн (18, 10) назвал и ударившего, говоря: Симон же Петр, имый нож, извлече его и удари архиереова раба и уреза ему ухо десное: бе же имя рабу Малх. В то время когда другие еще спрашивали, он как более горячий, не дождавшись ответа, ударил по голове, но отрезал ухо. Ученики имели два ножа, как сказал Лука (22, 38), которые они взяли, вероятно, после вечери; ножи были настолько велики, что ими можно было пользоваться для отражения нападающих. Видя случившееся, Иисус Христос сказал: оставите до сего, и коснувшись уха его, исцелил его; это присоединил Лука (22, 51). Словами: до сего Иисус Христос показал, что с премудрою целью раб первосвященника лишился уха, именно чтобы показать, что первосвященники завистью лишены были слышания пророчеств относительно Его, т. е. понимания их. Исцелением раба Он показал Свое милосердие к ним, и то, что мог бы отомстить им, если бы хотел; научил также делать добро тем, которые делают нам зло. Но каким это образом поражает мечом тот, которому заповедано не мстить? Прежде всего — он делал это не за себя, а за Учителя, а потом — был еще не совершен; но смотри, как много впоследствии он терпит и все это кротко переносит. Кто-нибудь может удивляться, как это не схватили и не убили учеников после случая с рабом первосвященника. Без сомнения, та сила, которая ослепила и повергла на землю, рассеяла и гнев за отсечение уха.

Стих 52. Тогда глагола ему Иисус: возврати нож твой в место его: еси бо приемшии нож ножем погибнут. Упрекнул его и показал, что не нужно пользоваться мечом для защиты Бога; этим, конечно, запретил и всякое оружие. Вси бо приемшии нож… — есть пророчество о погибели пришедших на Него иудеев. Иоанн (18, 11) говорит, что Иисус Христос сказал: чашу, юже даде Мне Отец, не имам ли пити ея? показывая, что все это совершается не по их власти, а по допущению Отца, и что до самой смерти Он был послушен Отцу.

Стих 53. Или мнится ти, яко не могу ныне умолити Отца Моего, и представит Ми вящше неже дванадесяте легеона Ангел! Легион — это самый больший отряд войска. Не сказал: Я могу погубить их, чтобы слова Его не показались невероятными, особенно по причине предшествующих страданий, именно: скорби, печали, уныния, пота и всего, что Он незадолго пред этим испытал, как человек. Они еще не имели должного понятия об Иисусе Христе; поэтому Он и говорит о Себе со смирением. Сказал о стольких легионах Ангелов, чтобы этим множеством ободрить учеников, омертвевших от страха, потому что некогда и один Ангел убил в короткое время сто восемьдесят пять тысяч (4 Цар. 19, 35).

Стих 54. Како убо сбудутся Писания, яко тако подобает быти? Если Я, говорит, не так буду убит, то каким образом исполнятся пророческие Писания относительно Моей смерти, которые пишут, что так должно быть, что так Мне должно умереть.

Стих 55. В той час рече Иисус народом: яко на разбойника ли изыдосте со оружием и дрекольми яти Мя; по вся дни при вас седех учя в церкви, и не ясте Мене. И этим показывает, что взят Он не их силою. Как тогда они не могли взять Его, так и теперь не могли бы, если бы только Он не захотел. Лука (22, 52) говорит, что Иисус Христос сказал это к собравшимся против Него первосвященникам, начальникам храма. Вероятно, Он сказал и к ним, и к народу. Отсюда видно, что, взяв отряд из слуг первосвященников и фарисеев, Иуда шел впереди, а за ним следовали некоторые из первосвященников, начальников храма и старейшин, — как обозначил в указанном месте Лука, — отчасти для того, чтобы ободрить посланных, отчасти для того, чтобы наблюдать, как бы их не подкупили. Начальниками храма называет стороживших храм вместе с воинами; с ними и раньше говорил Иуда.Стих 56. Се же все бысть, да сбудутся писания пророческая… Все это, т. е. что Я пожелал быть взятым, случилось, чтобы получили исполнение Писания пророческие, какие только говорили о Моей смерти.Стих 56. Тогда ученицы вси оставльше Его бежаша. Когда они услышали, что Иисус Христос сообразно с Писаниями предал Себя добровольно, и видели, что уже нельзя будет более Ему убежать от них, разбежались, согласно с неложным Его предсказанием. Марк (14, 51–52) присоединил, что один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним; и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них. Одни говорят, что юноша был из того дома, в котором Иисус Христос вкушал пасху, а другие, что это был Иаков, брат Господень, который всю свою жизнь употреблял одну одежду. Завернулся в покрывало по нагу, т. е. по телу.Стих 57. (Воины) же емше Иисуса ведоша к Каиафе архиереови, идеже книжницы и старцы собрашася. Подобное же написал и Марк (14, 53), и Лука (22, 54); но Иоанн, который, начиная с этого места, пишет обо всем обширнее и подробнее, как присутствовавший при всем этом, говорит (18, 12–13): спира же и тысящник и слуги Иудейстии яша Иисуса и связаша Его, и ведоша Его ко Анне первее: бе бо тесть Каиафе, иже бе архиерей лету тому. Затем, рассказав подробно все происходившее в доме Анны, что опустили другие евангелисты, говорит в конце: посла же Его Анна связана к Каиафе архиереови (18, 24).Стих 58. Петр же идяше по Нем издалеча до двора архиереова… Скоро вернувшись назад, он и Иоанн издали провожали Иисуса Христа. Иоанну, как знакомому с первосвященником, позволено было и ближе подойти, как он сам повествует (Ин. 16, 15). Остальные три евангелиста согласно упоминают об одном только Петре, по необходимости, чтобы показать, что пророчество Спасителя об его отречении исполнилось, и чтобы научить, как худо полагаться на самого себя и не надеяться на Бога. А Иоанн упомянул и о себе ради точности; но чтобы не показалось, что он хвалит себя за то, что следовал за Учителем во время такой опасности, он скрыл свое имя и сказал: по Иисусе же идяше Симон Петр и другий ученик (Ин. 18, 15).Стих 58. И вшед внутрь, седяше со слугами, видети кончину. Три евангелиста говорят, что три отречения Петра происходили во дворе Каиафы, а Иоанн говорит, что во дворе Анны, тестя его; и, однако, они не разногласят между собою, потому что у обоих их был один дом и один двор, имеющий в себе два отдельных помещения. Следует сказать, что, по словам Матфея (26; 69, 71, 73) сначала одна служанка испугала Петра, затем — другая, и наконец стоявшие там; по словам Марка (14; 66, 69, 70), сначала одна служанка, затем — опять та же самая, и наконец — стоявшие там; по словам Луки (22; 56, 58, 59), сначала служанка, затем кто-то другой, и наконец — еще некто иной; а по словам Иоанна (18; 17, 2, 5, 26), сначала — служанка придверница, затем — еще некоторые и наконец — один из рабов первосвященнических, родственник тому, которому Петр отсек ухо. Но если присмотреться, то не окажется даже никакого разногласия. При первом отречении была одна служанка, о которой упоминают четыре евангелиста. При втором отречении, по словам Иоанна, некоторые спросили Петра; эти некоторые были: служанка, о которой сказал Матфей, и та же самая, о которой упомянул Марк, и кто-то другой, о котором написал Лука. Марк и Матфей одинаково сказали, что при третьем отречении спросили Петра стоявшие там, в числе которых мог быть и иной некто, упомянутый у Луки, именно: это был тот раб первосвященника, о котором сказал Иоанн. Обратив внимание на то, что необходимо было заметить, должно изъяснять дальнейшее, именно — что происходило в доме Каиафы и о чем не упомянул Иоанн, как о рассказанном другими евангелистами.Стих 59 — 60. Архиерее же и старцы и сонм весь искаху лжесвидетелства на Иисуса, яко да убиют Его, и не обретаху… Как им казалось — свидетельства, а по истине — лжесвидетельства; или — зная, что против невинного не найдут свидетельства, они искали лжесвидетельства. Они хотели осудить Его, как виновного, поэтому и образуют судилище, и ищут лжесвидетельства; сами становятся и судьями, и обвинителями; стараются обвинить Его пред самими же собою, так как никогда не надеялись пред другими судьями одолеть Его.