7–9. Во всем последующем содержании до 24 ст. Давид изображает тяжесть своего положения. Над ним, как противником царя, издеваются; он беззащитен и слаб, как червь, которого легко раздавить. Но беспомощность Давида не только ни в ком не вызывает естественного чувства сострадания, а даже вызывает издевательство над его верой в Бога. Давид подвергался тому же унижению, как Христос, когда, вися на кресте и обратившись к Богу, издал предсмертный вопль: «Или, Или, лама савахвани», на что окружавшие его крест отвечали недоверчивым и насмешливым любопытством, (Мф XXVII:41–50).

10. Но Ты извел меня из чрева, вложил в меня упование у грудей матери моей. 11. На Тебя оставлен я от утробы; от чрева матери моей Ты — Бог мой.

10–11. В словах этих стихов — объяснение, почему Господь является единственным предметом упования и надежды для Давида. «Ты извел меня из чрева», т. е. я родился по особенному Твоему благоволению; своим рождением, началом жизни я был обязан Тебе; «вложил в меня упование у грудей матери моей» — я воспитывался матерью своей в привязанности к Тебе. Вероятно, мать Давида, когда кормила еще его своей грудью, говорила ему о Боге и вместе с молоком матери он воспринял высокие понятия о Нем, благоговение и преданность Ему. Чем же древнее в человеке известные привязанности, тем они глубже и прочнее; заложенные в Давида еще с детства и укрепившиеся в нем от последующих фактов его жизни, они стали несокрушимым достоянием его духовной жизни и сознания.

12. Не удаляйся от меня, ибо скорбь близка, а помощника нет. 13. Множество тельцов обступили меня; тучные Васанские окружили меня, 14. раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий.

12–14. Помощь Бога тем для Давида нужнее, чем ближе и грознее опасность. У Давида нет нигде защитника, враги же его так многочисленны и так обеспечены в своем благополучии, как многочисленны и сыты тельцы васанские, вместе с тем они также грозны по отношению к нему, как львы для обыкновенных животных. Васан имел богатые пастбища, а потому преобладающим занятием обитателей его было скотоводство, особенно много было рогатого скота. Силы Давида истощились, пропали, как бесследно поглощается вода, пролитая на сухую землю; «кости в нем», как более твердая часть человеческого организма, а потому — символ его крепости, рассыпались, т. е. настойчивые преследования со стороны Саула, вынуждавшие Давида к постоянному бегству, настолько истощили последнего, что он не находит в себе уже сил продолжать это бегство. «Сердце его» растаяло, как «воск», он потерял мужество при виде безвыходности своего положения, как фигура, сделанная из воска, обращается от действия огня в бесформенную массу; силы его пропали, как высыхает вода в скудельном сосуде, когда его обжигает горшечник; его «язык прилип к гортани», что является показателем истощения его сил. Положение его настолько безвыходно, что он считает себя уже на краю гроба («в персти смертной»).

15. Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось, как воск, растаяло посреди внутренности моей. 16. Сила моя иссохла, как черепок; язык мой прильнул к гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной. 17. Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. 18. Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище; 19. делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий.

17–19. Давид называет своих врагов «псами» и «скопищем злых», указывая тем как на их многочисленность, так и на их нравственное ничтожество. Они лукавы, фальшивы, неспособны действовать во имя какого-либо высшего идеала и правды, но во имя личных выгод, склоняясь в ту сторону, где сила и польза; они также заслуживают презрения, как «псы», собаки, которые считались евреями за животных презираемых.

Опасность Давида так велика, и, по-видимому, гибель его так неизбежна, что он уже представляет себе картину своей казни. Его, как государственного преступника, покушавшегося на царскую власть, как врага государя, должны подвергнуть самой жестокой и позорной казни через распятие на кресте. Давид уже видит, как из раны его течет кровь; на теле его от растяжения мускулов особенно ясно выделились кости, так что их можно пересчитать. Хотя эти страдания от растяжении мускулов ужасны по продолжительности и соединенной с ними боли, враги его смотрели на его страдания с пренебрежением, без сочувствия. Все, что было на нем, его платье — разделили на равные части; «об одежде моей бросают жребий», вероятно — о верхней, о хитоне, которая не шилась, а ткалась цельной и делалась из более тонкого материала. Изображаемые Давидом страдания во всем содержании псалма, особенно в данных стихах, со всей полнотой и точностью исполнились на Христе, о чем свидетельствуют все евангелисты (Мф XXVII:35; Мк XV:24; Лк XXIII:34; Ин XIX:23). То, что Давид переживал в своем представлении, что было достоянием его мысли, нашло полное, внешне фактическое выражение в действительных страданиях Мессии. 20. Но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! поспеши на помощь мне; 21. избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою; 22. спаси меня от пасти льва и от рогов единорогов, услышав, избавь меня. 23. Буду возвещать имя Твое братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя. 20–23. Ввиду неизбежности такой судьбы, если бы враги захватили Давида, последний молит Бога о спасении: «спаси» «от псов одинокую мою» душу, т. е., меня, одинокого, избавь от врагов; «от рогов единорогов» — от рогов единорога, носорога, чем Давид образно рисует силу и жестокость врагов. За свое спасение Давид обещает воспеть Бога «посреди собрания», т. е., всенародно, в поэтических песнях, будет восхвалять Бога, как единственного защитника всякого страждущего праведника. 24. Боящиеся Господа! восхвалите Его. Все семя Иакова! прославь Его. Да благоговеет пред Ним все семя Израиля, С 24 ст. содержание псалма изменяется: ранее око было скорбно-просительное, теперь же — благодарственно-хвалебное. Можно думать, что вторая часть псалма была написана Давидом по окончании гонений. 25. ибо Он не презрел и не пренебрег скорби страждущего, не скрыл от него лица Своего, но услышал его, когда сей воззвал к Нему. 24–25. Ввиду необычайности бедствий и спасения от них, Давид вместе с собой приглашает славить Бога и всех евреев за то, что Господь услышал молитву «страждущего», ничтожного и слабого по своей силе человека.