Спасение, значит исцеление и возврат целостности, целомудрию. Это исцеление, обретение цельности и целомудренности, предполагает освобождение от греха, от расслабленности человеческих психофизических сил и энергий, очищение ума, воли и чувств. Правильное воспитание должно уделять этому особое внимание; изучать, находить новые методы возрождения и перерождения человека. Здесь нужно подчеркнуть один важный факт, имеющий исключительное значение для познания человека, для поиска верных методов воспитания и просвещения. Опираясь именно на библейское Откровение, на духовный опыт святых Божиих, Церковь собрала в свои ризницы огромные антропологические и педагогические знания. Они хранятся в живом духовно–воспитательном Предании Церкви, передаются из поколения в поколение в живом преемстве. Хранятся в произведениях Святых Отцов, и не только великих и известных, но, а иногда и чаще, в произведениях смиренных Пустынников, благодатных психологов и непревзойденных педагогов. Хранятся и в богослужебном, литургическом опыте, житиях Святых — в этой неисчерпаемой энциклопедии святых ликов Божиих людей. Жития рассказывают нам не только о святых, но, что исключительно важно, они содержат в себе разнообразные пути и методы, которыми они, каждый по своему дару, ходили и служили, достигали обожения, становясь истинно образованными и просвещенными людьми, боголюдьми; они предстают, как пример и совершенный воспитательный идеал для каждого нового поколения. В этих неисчерапемых ризницах знания и духовного опыта Церкви, детально раскрыта и освящена психология падшего, грехом помраченного человека, то есть психология темных глубин ветхого Адама; в них одновременно присутствует и, в образе Богочеловека, дивного во святых Своих, образ возрожденного, истинно просвещенного и обоженного нового Адама. Обезображенный грехом человеческий лик, в образе Богочеловека и Его святителей, сияет своей первозданной красотой, совершенной и исполненной новыми дарами, исполненной безграничной полнотой Наполняющего все. (ср. Эф.1,23).

Современная педагогическая мысль, особенно рационалистически и натуралистически направленная, а часто, и обобщенно религиозная, упускает из вида этот, исключительно глубокий антропологический опыт Церкви, опыт ее благодатных воспитателей и просветителей. Только в наше время, благодаря открытию современным психоанализом органической связи эроса ( библейски «похоть») и смерти, чувств вины и страха, в глубинах личного и коллективного подсознания, начинается его переоценка, но опять же, до сих пор ему не отведено заслуженного места. То, что важно для церковного антропологически–педагогического опыта вообще, важно и для церковного учения о падшей человеческой природе и последствиях грехопадения. В нашем дальнейшем изложении основ православного воспитания, мы коснемся этого антропологическо–педагогического опыта Церкви, в рамках ветхозаветной Божественной педагогики и педагогики новозаветной в Богочеловеке Христе .

ВЕТХОЗАВЕТНАЯ БОЖЕСТВЕННАЯ ПЕДАГОГИКА

Все повествование Ветхого Завета ясно свидетельствует о неустанном попечении Божием о падшем человеке, в особенности, об избранном народе. В Ветхом Завете, Господь открывается как совершенный воспитатель, ведущий Свой народ из тьмы к свету, приуготовляя его к исполнению не только значительной не только для него самого миссии, но для всех земных племен и народов. Апостол Павел, в двух словах, выразил весь глубокий воспитательный смысл ветхозаветного Откровения, назвав Закон «педагогом ко Христу» (Гал. 3,24). Это значит, что закон имел целью воспитание и приготовление избранного народа Божьего, а через него и всего человечества, к приходу Мессии, Спасителя Мира. Закон еще не содержал в себе всей полноты откровения Истины, он лишь подводил к этой Полноте и воспитывал для нее. Вообще, чистота ветхозаветной веры, возвышенность нравственных начал в Ветхом Завете, его свидетельство о присутствии Божием в жизни избранного народа, свидетельство о грядущем Мессии, как полноте Божественного человеколюбия, полноте Завета Бога с людьми, все это отводит Ветхому Завету особое место в истории мира.

Главное свойство ветхозаветного Закона, как «педагога ко Христу», и ветхозаветного воспитания — их Богоцентричность. Вся жизнь ветхозаветной общины и каждой отдельной ее личности, устремлена к Богу и Его Мессии, в этой жизни нет ничего автономного, вся она, до малейших деталей, находится под попечением Божиим, под Его покровом, направляется Им. Свою волю Господь открывает через патриархов, пророков, судей и царей; через них он заключает с избранным народом Свой союз, они и главные хранители Закона, и его проповедники. Они не просто учителя и воспитатели, они строят свой авторитет не на основании человеческих знаний — на это служение их призывает Сам Бог, вдохновляя и просвещая, дав Свой Закон, который им надлежит исполнить и научить ему народ.

Бог воспитывает Свой народ не только с помощью Закона или Своих избранников, благодатных вождей и пророков. Воспитывает наказаниями и обетованиями, Своими явлениями в особых откровениях пророкам. Воспитывает его и самой избранностью, сознанием избранности, которое объединяет его в единую, неразделимую общину, собирает ее вокруг скинии Господней, наполненной славой Божией, вокруг святого Имени Своего, страшного и неизреченного.

Помимо Богоцентричности ветхозаветного воспитания, еще одним важным его свойством, была строгость исполнения закона. Все члены еврейской общины должны были строго держаться, и детально исполнять все предписания закона, не только этические, но и культовые, обрядовые, и социально–общественные. Исключительное значение придавалось обрезанию, как видимому и ощутимому свидетельству союза Яхве и Его народа, как важнейшему условию сохранения неразрывности еврейской общины и развития ее единого соборного сознания. Обрезание играло огромную воспитательную роль, оно было подтверждением принадлежности к народу Божьему, и верности союзу с Богом. Но одного только обрезания было недостаточно, оно предполагало и требовало строжайшего исполнения всего Закона (ср. Д.Ап. 22,3 ; Рим. 2,25). Закон — знак присутствия Божия в избранном народе, Закон вечен и обязателен для всех поколений, поэтому Моисей и пророки, приняв его от Бога, записывают, читают и обучают ему народ, пророки толкуют его, чтобы он стал более понятным.

Закон, это не человеческий вымысел, но Откровение Божие, поэтому ни одна деталь не должна быть забыта. Неисполнение Закона и заповедей Божиих — причина всех несчастий, постигающих избранный народ. И каждая новая встреча с забытым Законом, пробуждает в народе покаяние, возгревает стремление вернуться к истинному Богу, к отречению от ложных богов и идолов, заимствованных от соседних народов; к исполнению заповедей Господа и послушанию Его избранникам и пророкам. Через изучение и исполнение Закона, открываются чудеса Божии, даются сокровенные знания. Он — «светильник ноге и стезе» человеческой и «истина» (Пс.118, 105.142). Любящие Закон получают мир в изобилии, познать его может только разум, исполненный добром. Оставление Закона равнозначно безбожию, любящий Закон и в нем воспитанный, ограждается крепкой оградой, разумен и блажен (Пр. 28,4; 29,18). Свет и просвещение, которые дает Закон, непреходящи, вечны и нетленны .(Прем. 18,4)По пророкам, это Закон Бога Саваофа, который исходит от Сиона (ср. Ис. 2,3; 5,4), поэтому он вечен (Варух 4,1); поэтому за него нужно бороться до смерти, быть готовым умереть за него (4 Макав. 8,21;13,14); он Богом дарованный «Закон жизни и знания», ради просвещения народа Божия Израиля ( Прем. Ис. Сирах. 45,5.17). Главная же цель постоянного памятования Божиих заповедей и исполнения их — стяжание святости, потому что, только если «помните и исполняете все заповеди Мои, будете святы перед Богом вашим» (Чис. 15,40).Закон, как «педагог ко Христу», грядущему Мессии и Искупителю, дается как замена нарушенной в раю заповеди. Но если в раю, для воспитания человека, для праведной жизни, было довольно одной заповеди, после грехопадения появилась потребность во многих заповедях и правилах жизни, как лекарства против многочисленных страстей и зла, поработивших человека, помрачивших, надломивших его духовные и душевные силы. Поэтому Бог издревле «многократно и многообразно говоривший отцам в пророках» (Евр. 1,1), приуготовляя народ к приходу в мир вечного Логоса Божия, Сына Своего Единородного, таким образом воспитывает его, для возрождения первозданного здравоумия и послушания. Так в «последние времена» Сын Единородный вечного Бога и Отца, станет «полнотой Закона и пророков», раскрытием сокровенной тайны первой заповеди, то есть Он явится, станет и останется, однажды и навсегда, как единственный «путь и истина и жизнь» (ср. Мтф. 5, 17; Ин. 14,4)Из всех многоразличных методов Божественного воспитания, которыми Он готовил Свой народ к приходу Христа, мы упомянем еще несколько очень важных, без которых, ветхозаветная Божественная педагогика и воспитание, остались бы не вполне понятны и не обоснованы. Прежде всего, мы кратко коснемся воспитательного значения смерти и покаянного плача, а затем попробуем осветить и рассмотреть поближе, в чем заключается воспитательное значение ветхозаветной Общины и ветхозаветных Праздников.ВОСПИТАТЕЛЬНОЕ ЗНАЧЕНИЕ СМЕРТИСмерть, издревле считается страшным проклятием человечества. Согласно библейскому толкованию, смерть возникла как последствие грехопадения. После отпадения, отчуждения человека от Бога, отвержения им вечной жизни, смерть, из вероятности превратилась в реальность. Важно отметить, что по библейскому учению, смерть не была онтологической данностью или необходимостью. Как и сам грех, она становится неизбежной, благодаря свободному выбору разумных существ. Бог не творит смерти, Он только предполагает ее возможность, как последствие нарушения Его заповеди — «в день, в который вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт.2,17). Проклятие Божие падает только на Змея, а не на человека; люди терпят лишь последствия своего непослушания. Для Евы это — умножение страданий, рождение детей в болезни и господство над ней мужа. За грех Адама — разрушается весь земной порядок, проклинается земля, а он сам в поте лица своего будет добывать хлеб свой, «питаться со скорбью», «доколе не возвратится в землю из которой взят».( Быт. 3, 14–19).Смерть — это вершина человеческой богоотчужденности и низшая точка уничиженности, обезображенности человека, т. е. и самоотчужденности. Но не только это. Она имеет в себе и другой аспект, исключительно важный для понимания смысла жизни человека и судьбы мира. А именно, смерть — истинная мера и окончательное испытание не только для человека, но и всей человеческой деятельности, его добродетелей, как действительных, так и тех, которые человек таковыми считает. Смерть и временность не только человеческой жизни, но и всей цивилизации, представляют собой непереходимую границу и непогрешимый внутренний критерий для всего тварного мира и его ценностей. Потому, что человек не только, по словам Иова Многострадального, ”как цветок, выходит и опадает; убегает, как тень, и не останавливается» ( Иов 14,2), но и «как вода стирает камни; разлив ее смывает земную пыль: так и надежду человека Ты уничтожаешь». (Иов 14,19). Осознание присутствия смерти, смертности, кладет свой отпечаток на всю систему человеческих ценностей и рождает сознание экзистенциальной трагедии человека, его абсолютного бессилия преодолеть эту трагедию. Среди релятивизированных ценностей оказываются, естественно, и ценности воспитательные. Все, что рано или поздно может стать добычей смерти, ненасытной и прожорливой, теряет свой смысл, утрачивает свое значение.