Г. ЧИСТЯКОВ: Я, в общем, конечно, слышал из газет про разного рода такие скандалы, но ничего конкретного о них не знаю. Но меня смущает другое: в этом Соборе принимали активное участие такие люди, как Г. Зюганов, С. Глазьев, генерал Варенников. Всё‑таки для меня православие — это не эти люди. Для меня православие это покойныймитрополит Антоний, который скончался в Лондоне в августе минувшего года действительно, великий проповедник, великий аскет, человек, у которого по–настоящему ничего не было, который, будучи митрополитом и иерархом нашей Церкви, жил в сторожке при своем соборе, потому что у него не было ни квартиры, ни машины, ничего другого.

И более того, — он ел только то, что ему приносили, он ничего не покупал, а приносили ему, как правило, самые простые вещи, потому что он жил не в России, где принято о священниках заботиться, а в Англии, где как‑то на это смотрят совсем по другому.

Для меня голос митрополита Антония - да, это голос православия; голос покойного отца Александра Меня, моего действительно учителя и наставника (я попал к митрополиту Антонию уже после того, как был убит о. Александр) - вот это для меня голос православия. К их авторитетному голосу я их прислушивался и прислушиваюсь, их мнение для меня дорого, и, в общем, они меня и учили, что такое быть христианином и что такое быть православным человеком. Но не голос Зюганова, Варенникова или кого‑то еще.

А. ЧЕРКИЗОВ: А как принимать этический кодекс, который сделан людьми, не брезговавшими в свое время торговать алкоголем и табаком?

М. ЧЕРНЫШ: Я думаю, что о. Георгий не торговал ни алкоголем, ни табаком.А. ЧЕРКИЗОВ: Но он, между прочим, и не создавал этого этического комплекса. Если у кого есть проблемы этики идите в храм Косьмы и Домиана, к о. Георгию, в Столешников переулок возле ресторана"Арагви" — всякий москвич это знает, и там тебя вразумят. Мне просто интересно, как человеку обыкновенному, который не очень во всем этом разбирается, но знает, что вот зарабатывали деньги на этом, а теперь меня учат другому. Но к нам присоединился по телефону О. Киселев, и у меня к нему вопрос — вы бизнесмен, предприниматель с большим опытом, со своей предпринимательской судьбой, — какими этическими правилами вы руководствовались в своем бизнеса до начала текущей недели, когда нам с вами дали этический свод предпринимательства, и второй вопрос как вы к нему как предприниматель относитесь?О. КИСЕЛЕВ: Я бизнес не выделяю из своей собственной жизни, а в жизни я, как и все люди, живущие в христианском обществе, руководствуюсь заповедями, оставленными в Ветхом и Новом завете общечеловеческими заповедями, и я не думаю, что для бизнеса должны быть отдельно сформулированы какие‑то принципы, если только это не принципы делового оборота. Как я отношусь к этой истории? Знаете, отношусь благожелательно с точки зрения того, что, наверное, люди хотели добра, — так же, как хотели добра те люди, которые в свое время написали моральный кодекс строителей коммунизма. Просто не очень понятно, почему они выделили бизнесменов в отдельную категорию граждан может быть, мы в этом смысле не такие морально равные, как и все остальные граждане России? Для меня это не очень понятно, и мне кажется, что порыв‑то хороший, но несколько наивный, и, наверное, вряд ли он найдет отклик, потому что нормальные люди руководствуются христианскими принципами, а те, кто ненормальны, они существуют не только в бизнесе.А. ЧЕРКИЗОВ: То есть мы можем с вами на добром слове вспомнить г. Черномырдина с его бессмертной фразой"хотели как лучше, получилось как всегда".О. КИСЕЛЕВ: Ну, наверное. Мне кажется, что это из этой категории.А. ЧЕРКИЗОВ: Теперь другой вопрос. Скажите пожалуйста, вы знаете очень многих крупных предпринимателей мне не очень нравится слово"бизнесмен", и уж вообще я не люблю слово"олигарх" — вы знаете очень многих своих коллег, которые занимаются крупным предпринимательством, людей богатых и сведущих — вот в их предпринимательстве, их жизни, которая на виду, а не та, которая спрятана за стенками, вы много замечали не очень нравственных, не очень этических вещей?