Друг. - Расти социалистическое движение без участия интеллигентных сил не может. Можете ли вы вербовать себе сторонников среди интеллигенции, основываясь лишь на их классовой психологии? Ведь классовая их психология тянет совсем в другую сторону, заставляет их стать в оппозицию социалистическому движению. Значит, привлекать их вы можете, подавляя в них классовую психологию и действуя лишь на верхний слой, на их индивидуальное сознание, для которого имеют цену аргументы только действительно объективного характера и употребление логики не как средства, а как чего-то самоценного. Значит, проблема: доказать объективную истинность вашего мировоззрения - стоит перед вами точно так же, как и перед всеми смертными.

Соц. - Ничего нам не нужно доказывать. Реальный процесс истории выдвигает и формирует борцов. Слова и сознательные убеждения тут ни при чем.

Друг. - Но вы поймите, что есть люди, которые сознанием поступиться не могут. Они могут делать лишь то, что сознательным убеждением признают за истину.

Соц. - Таких и не нужно. С такими нам делать нечего. Мы обращаемся к другим.

Друг. - А с этими что же?

Соц. - Ничего. Станут мешать - будем насильно устранять, - а не станут, так постепенно устранятся самим ходом истории. История идет в направлении вырождения этих старых типов и нарождения людей нового душевного склада, свободных и от логики и от этики.

Друг. - Право, вы просто думать не хотите! Скажите, пока там будет социалистический переворот - ведь, может, не одно поколение пройдет, значит, логично вы в нем не заинтересованы. А между тем вы сейчас, подвергаясь опасности, рискуете, трудитесь. Ведь вы для других, не для себя собою жертвуете. Как же тут без нравственных побуждений, без логики?

Соц. - Очень просто. Поступать иначе я органически не могу. У вас природа рассуждающая и вопрошающая, а у меня действующая и протестующая. Вот и все.Друг.- Но ведь вам от личного счастья приходится отказываться.Соц. - Ничуть. В этом пути все мое счастье и единственно возможное для меня счастье. Я действую эгоистически.Друг. - Вы любите культуру, искусство?Соц. - Люблю.Друг. - Но ведь вам приходится от них аскетически отвертываться.Соц. - Не аскетически, но отвертываться, и пока.Друг. - Это ж для вас лишение!Соц. - Нисколько.Друг. - Ведь вы сказали, что искусство, напр., любите.Соц. - Да, но красота красоте рознь. Одна - бледная, худосочная, мертвая, которая культивируется вашим искусством, - это нам не нужно; другая - живая, реальная, сильная, которая открывается в реальных отношениях между собой тех, кто работает вместе с нами, - в жизни, посвященной борьбе. Этой мы живем.Друг. - Вы все не отвечаете на вопрос, а обходите. Вы говорите: органически не могу поступать иначе. Ну, значит, вы до такого совершенства достигли, что у вас самая природа стала моральной! По самой природе вы реагируете на все окружающее нравственно - но значит ли это, что это реагирование, будучи органическим, перестает быть от этого нравственным? А раз не перестает, то значит, вы нисколько не освобождаетесь от этики вообще, а только придерживаетесь своей особой, истинность которой вовсе не самоочевидна и требует доказательств. Это раз. А два то, что я не могу поверить никак в абсолютную цельность и органичность ваших поступков. И у вас есть колебания, есть вопросы - есть слабые минуты. Вы можете о них не говорить - это допустимо, но чтобы их совсем не было - это по меньшей мере сомнительно. А раз есть, то опять-таки этическая проблема о конкретно-должном поведении стоит перед вами так же, как и перед всеми. Вы закрываете глаза и достигаете этим одного: вы перестаете видеть, - но проблема остается в прежнем своем виде.Соц. - Вы ничего не понимаете. Уразумейте хоть психологически! Никаких проблем, никаких норм, никаких схем мне абсолютно не нужно. Для меня они лишний балласт. Я - сам себе закон. Я действую изнутри - стихийно. Подымается порыв - могучий, безудержимый, и я ему отдаюсь. Это жизнь, это правда, а все другое - подмена.Друг. - Но порыв этот внутреннюю определенность имеет?