Вероятно, в начале 1717 г. экземпляр предложений был вручен Арсению, который передал его в Константинополь. Это был пространный документ, переведенный на изысканный греческий язык Спинксом с помощью г–на Томаса Рэтрея из Крэйг–холла. Предложений было двенадцать; к ним было добавлено двенадцать пунктов, по которым неприсягнувшие считали, что они полностью согласны с православными, и пять пунктов, по которым они не соглашались, и потому было необходимо обсуждение.

Двенадцать предложений были следующие. Во–первых, Иерусалим должен считаться Матерью–Церковью; во–вторых, этому патриархату должно быть дано преимущество над всеми другими Церквами. В–третьих, будут признаны канонические права Александрийского, Антиохийского и Константинопольского патриархатов; в–четвертых, будет признано равенство по чести Константинополя и Рима. В–пятых и в–шестых, остатки «кафоликов» в Британской церкви (так неприсягнувшие именовали себя) признают, что они получили христианство из Иерусалима и вернутся к этому «древнему божественному порядку». В–седьмых, согласованность в богослужении между Церквами должна быть достигнута как можно более тесная. В–восьмых, британцы должны восстановить древнее английское богослужение. В–девятых, гомилии Иоанна Златоуста, Григория Богослова и другие труды св. отцов должны быть переведены на английский язык. В–десятых, Иерусалимский епископ будет особо поминаться в молитвах за патриархов объединенной Церкви. В–одиннадцатых, за британские Церкви также будет возноситься молитва. Наконец, предстоит обменяться письмами для утверждения актов, представляющих взаимный интерес.

Двенадцать пунктов взаимного соглашения предполагались следующие. Во–первых, двенадцать членов Символа веры принимаются как данные первыми двумя Вселенскими соборами. Во–вторых, Св. Троица единосущна, а Отец признается Источником, из Которого исходит Св. Дух. В–третьих, исхождение Св. Духа «от Отца чрез Сына» означает это и только это. В–четвертых, Св. Дух говорил через пророков и Апостолов и является единственным истинным автором Св. Писания; в–пятых, Он присутствовал на Вселенских соборах. В–шестых, обе стороны разделяют веру в число и природу дарований Св. Духа. В–седьмых и в–восьмых, Христос есть единственный Основатель и единственный Глава Церкви. В–девятых, все христиане должны подчиняться Церкви, которая может контролировать и наказывать своих служителей. В–десятых, причастие должно преподаваться под обоими видами всем верующим. В–одиннадцатых, крещение необходимо, а другие св. Таинства не столь обязательны, но должны исполняться всеми. Наконец, догмат о чистилище есть заблуждение.

Несогласие обнаружилось по пяти пунктам. Неприсягнувшие не могли принять, чтобы правила Вселенских соборов пользовались таким же авторитетом, как и Св. Писание. Хотя и они признавали почитание Богородицы, Ей, однако, как сотворенной, не может воздаваться такая же слава, как Богу. Нельзя использовать святых как посредников, даже нельзя обращаться за посредничеством к Богородице, потому что это будет умалять посредничество Христа. Они могли согласиться на возглашение эпиклезы как части объединенной службы, но настаивали на том, что изменение элементов происходит «несмотря на образ действий, которым не могут получиться Плоть и Кровь». Они также хотели, чтобы девятое правило Седьмого Вселенского собора было истолковано в том смысле, что изображениям не может оказываться никакого поклонения.[495]

Неприсягнувшим пришлось долго ждать ответа. Константинопольский патриарх Иеремия III, вероятно, получил предложения в конце 1717 г. Затем он должен был посоветоваться с другими патриархами, и только после этого мог отправить ответ. Патриарший ответ датируется 12 апреля 1718 г. Но прошло еще три года, пока он дошел до Англии. В это время Арсений, наконец, уехал из Англии, чтобы попытаться собрать еще больше денег в России. Дата его отбытия — следует полагать, на деньги, удержанные епископом Робинсоном, — неизвестна. Русский царь уже послал ему в Англию 500 рублей; в 1717 г. он был в Голландии, чтобы встретиться с царем Петром на его обратном пути из официального посещения Парижа. Именно тогда была достигнута договоренность о строительстве новой греческой церкви в Лондоне. Вероятно, Арсений сказал патриархам послать их ответ в Россию, чтобы там он мог получить его; задержка объяснялась тем, что он откладывал свою поездку. К 1721 г. он был уже в Санкт–Петербурге. Между тем, несомненно по его предложению, неприсягнувшие решили заинтересовать царя своим проектом. Ему было отправлено письмо от 8 октября 1717 г., которое приписывало Его императорскому величеству всем известный интерес к движениям за объединение и испрашивалась помощь с его стороны. Всякий, кто действительно знал Петра Великого, мог усомниться, был ли интерес с его стороны вызван чем‑либо другим, кроме чисто политических расчетов: Но похоже, что он направил благосклонный ответ.[496]

Письмо не присягнувших к царю было, вероятно, доставлено одним из диаконов Арсения, протосинкеллом Иаковом, который присоединился к свите царя в Голландии. Осенью 1721 г. Иаков вернулся в Лондон с ответом патриарха и сопроводительным письмом от Арсения, датированным 18 августа. Комментарии патриарха были дружелюбными, но не очень вдохновляющими. По первым пяти пунктам из предложений неприсягнувших патриарх спрашивал, почему порядок первенства патриархов, утвержденный Вселенскими соборами, нуждается в каком‑либо изменении. Если британцы хотят перейти в подчинение Иерусалимскому патриарху, пусть они так и сделают; но что означает их ссылка на «древний порядок»? Их пожелание единства богослужения было бы прекрасным, хотя и неясным, но патриархи не могли дать свое одобрение «древней английской литургии», потому что они никогда не видели ее. Естественно, они похвалили предложение перевести труды св. отцов на английский язык. Что касается желания взаимного поминовения и советов, это было прекрасным, «если, таким образом, вопросы будут согласовываться с божественными и святыми положениями нашей чистой веры».

Патриархи сошлись во мнениях по тем вопросам, по которым неприсягнувшие заявляли, что они согласны с православными. Но они заметили, что по вопросу об исхождении Св. Духа не было необходимости ничего добавлять в Символ веры и что предлоги έκ и διά (второй предлог употреблялся св. Иоанном Дамаскиным) означают не одно и то же. Они также отметили, что хотя Христос действительно является единственным Главой Церкви, из практических и земных соображений царь (prince) может рассматриваться как действующий глава — эта мысль сама по себе не привлекала неприсягнувших. Наконец, хотя они не допускали существование чистилища, но верили в действенность молитв за умерших.

По пяти пунктам разногласий патриархи не уступали. Вселенские соборы должны рассматриваться как вполне боговдохновленные, говорили они. Они были рады услышать, что британцы хотели включить эпиклезу в объединенную службу, но они настаивали на догмате о полном пресуществлении. Что касается почестей, воздаваемых Богоматери и святым, они процитировали псалмопевца: «Они были в большом страхе, когда не было никакого страха». Слава, воздаваемая Богоматери, это ύπερδούλια (преклонение), а не λατρεία (поклонение), которое воздается одному только Богу. Кроме того, и царей мы должны почитать и преклоняться перед ними. Что касается посредничества, разве мы не просим верующих молиться за себя? Даже св. Павел делал так. Разве не лучше просить о молитвах святых? Далее, почитание икон не является идолослужением, но поклонением подобию. Как говорит св. Василий Великий, почести, оказываемые иконе, восходят к тому, кто на ней изображен.Затем патриархи отсылали неприсягнувших к ответу синода, данному патриархом Дионисием IV д–ру Ковелу. Они добавили краткое окружное послание, подписанное в 1691 г. Константинопольским патриархом Каллиником II и Досифеем Иерусалимским, в котором объясняется, что элементы Евхаристии — это «истинно само Тело и Кровь Христовы под видом символов—хлеба и вина»; материальное изменение там происходило; это и подразумевается под пресуществлением.[497]Неприсягнувшие были разочарованы этим ответом. Более умеренные из них, во главе с Нафанаилом Спинксом, отказались продолжать переговоры. Но Кэмпбелл, Гаддерер, Коллиер и Бретт собрались, чтобы составить ответ. В нем они изменили свои первоначальные предложения. Они уже не просили вводить изменения в порядок первенства патриархов, а только говорили о том, что британцы не будут подчиняться ни одному из них, за исключением того, что дисциплинарная власть будет дана Иерусалиму. Они принимали решения православных касательно других предложений. По вопросам согласий и разногласий они попросили, чтобы были добавлены некоторые подробности (впрочем, не сформулированные) относительно исхождения Св. Духа, и чувствовали, что по–прежнему оставалось некоторое несогласие в трактовке Его роли. Хотя и с оговорками, они согласились с богодухновенностью Вселенских соборов; но они не могли принять никакую форму почитания святых и икон. Они рискнули напомнить патриархам, что не существовало такого понятия, как «восходящая» религия. Вера с самого начала была совершенной. Поэтому ранние традиции были самыми лучшими. Они еще могли согласиться с решениями, принятыми в первые четыре века христианства; но почему они должны считать себя связанными решением, принятым в VIII в.? Также они не могли принять пресуществление; для обоснования своих взглядов они добавили ряд подходящих к месту цитат из Иоанна Златоуста, Кирилла Иерусалимского, Епифания и Феодорита, а также из Тертуллиана и Августина, показывая, что ранние отцы Церкви не верили в материальное изменение элементов. Следует отметить, что хотя их аргументы насчет того, что древнее вероучение было самым правильным, вряд ли убедило православных, которые верили, что Св. Дух может в любое время открыть Божественные истины, но на свидетельства из св. отцов, которые они приводили по учению о Таинствах, православные не могли так легко ответить.[498]Этот документ был составлен 29 мая 1722 г. Он был отправлен Арсению, который теперь находился в Москве, вместе с письмом от 30 мая, с просьбой передать копии с писем патриархам, царю и русскому Св. Синоду. В то же время были отправлены письма с просьбой о содействии непосредственно русскому Синоду и императорскому великому канцлеру, графу Головкину (которого они называли Галовскин, от 31 мая). Письма были вручены протосинкеллу Иакову, который 9 сентября сообщил о своем благополучном прибытии в Россию. Арсений написал 9 декабря письмо, в котором говорил, что документы переданы по назначению, и в России все идет благополучно. Кроме того, он выслал несколько богослужебных книг, за которые неприсягнувшие благодарили его письмом от 28 января 1723 г., воздавая должное архимандриту Геннадию, оставшемуся в Лондоне, очевидно, в качестве священника новой православной церкви. В феврале Феодосий, архиепископ Новгородский, от лица русского Св. Синода обратился к неприсягнувшим с просьбой прислать двоих из своей среды в Россию для обсуждения вопроса в Синоде. Тогда неприсягнувшие обратились к Арсению с просьбой позволить его родственнику Варфоломею Кассано, который находился в Англии, сопровождать делегатов в качестве переводчика.Затем дела пошли хуже. Оказалось нелегко найти делегатов, желающих и могущих поехать в Россию, особенно ввиду того, что переговоры должны были проводиться в тайне от Британского правительства. В июле 1724 г. они были вынуждены извиняться перед Арсением и русскими за задержку. Между тем они получили из Константинополя копию с «Исповедания веры» Досифея с сопроводительным письмом, подписанным каждым из восточных патриархов, в котором говорилось, что там содержатся начала их веры и уже нечего больше добавить. В «Исповедании» были четко изложены положения касательно почитания святых и икон, а также пресуществления. Затем пришло известие о смерти царя Петра в январе 1725 г. Его жена и преемница, Екатерина I, более не проявляла интереса к этому делу.[499]Вскоре последовал окончательный удар. Томас Пэйн, капеллан Левантийской компании в Константинополе, узнал об этой переписке и доложил архиепископу Кентерберийскому Вэйку. Архиепископ написал в сентябре 1725 г. письмо Хрисанфу Иерусалимскому, о котором он знал, что тот поддерживал дружбу с Арсением. Поблагодарив его от души за копию с труда Адама Зерникава по вопросу двойного исхождения Св. Духа, которую патриарх послал через британское посольство в Оксфорд, он сурово предупредил его, что Арсений и его друзья затеяли интригу с маленькой раскольнической группировкой в Англии, которая никоим образом не представляла Англиканскую церковь. Он добавил, что его «верный пресвитер Томас Пэйн» должен информировать Его блистательное преподобие о настоящем положении дел в Англии.[500]Этим письмом дело и закончилось. Восточные патриархи никогда не проявляли энтузиазма; русские тоже потеряли к нему интерес. Католический пережиток Британской церкви был оставлен в изоляции. В самом деле, общий характер Английской церкви в XVIII в. не был таков, чтобы проявлять симпатию к греческому Православию. Книга д–ра Ковела о Греческой церкви была опубликована в 1722 г. Хотя и не вполне враждебная, она подчеркивала небрежение и продажность греческого духовенства и разочаровала немногих оставшихся английских филэллинов. Должно было пройти более столетия, чтобы пришло возрождение экуменизма в этом направлении.