______________________

* Толкование на Второе послание к Коринфянам (М., 1851). С. 324.

______________________

Передадим сведения о наиболее замечательных странниках во Св. Землю в IV веке, о которых мы имеем более подробные известия. Первым паломником должен быть назван неизвестный христианин, который из галльского (французского) города Бордо путешествовал во Св. Землю в 333 году. Этот странник замечателен тем, что он оставил после себя свои "Путевые записки" (Itenerarium). Дневник этот есть первый исторический памятник подобного рода. Он отличается простодушием и искренностью; видно, что писатель дневника вынес самые отрадные впечатления из своего странствования*. Из св. мужей, прославившихся и своей высокой жизнью, и своими деяниями на пользу веры и Церкви, и своими творениями, предпринимал путешествия во Св. Землю св. Григорий Нисский, брат Василия Великого. Свои мысли и чувства, вынесенные им от этого путешествия во Св. Землю, он сам излагает в своих творениях. Несмотря на нечто прискорбное, с чем он встретился в Палестине, общее впечатление было для него в высшей степени отрадным. Так, он пишет в своих творениях: "Памятники великого человеколюбия к нам Господа, какие показывали мне на месте, были предметом величайшей радости и веселья; потому что открылся для меня праздник Божий: и в том, что я видел спасительные следы пребывания здесь оживотворившего нас Бога, и в том, что встретил здесь души, в которых духовно созерцаются таковые же знамения благодати Господней. Итак, поскольку я видел и чувственным взором св. места, видел и в вас (к кому писал св. отец) явные знамения таких мест, то исполнился такой радости, какую никакое слово передать не может"**. Столь же замечательным путешественником во Святую Землю был, как мы упоминали выше, и бл. Иероним, славный и по высоте жизни, и по влиянию на Западную церковь того времени, и неутомимый писатель-богослов. Он не только был во Св. Земле, но долго здесь жил и даже скончался (f 420) в Вифлееме. Пребывание во Св. Земле наложило глубокое впечатление на душу этого пришельца с отдаленного Запада. В Иерусалиме особенно приятно на него подействовали благочиние, смирение, братолюбие, какими отличались странники, отовсюду пришедшие сюда на поклонение величайшей христианской святыне. Эти странники как бы преображались. Без сомнения, священные воспоминания наполняли их душу неизъяснимым восторгом. Но предоставим слово свидетелю - Иерониму: "Как ни различны голоса (странников разных мест), но религия одна. Сколько разностей народных, почти столько же поющих хоров. Но между ними нет никакого спора из-за своекорыстия, или из побуждений гордости: общее соревнование из-за смирения. Пусть будет самый последний, его почитают как первого. Нет никаких отличий, ничего поражающего в одежде. Как бы ни заблагорассудилось ходить, нет ни порицания, ни похвалы. Не превозносится неядение, не осуждается и умеренное насыщение. Каждый своему Господу стоит или падает. Никто не судит другого, дабы не быть осужденным от Господа. А грызть друг друга зубами, что так обыкновенно в других странах, здесь этого вовсе не водится. Нет роскоши, нет и развлечений" (Твор. II, 12). Столь же отрадное, успокоительное, назидательное впечатление выносил Иероним и от своего пребывания на месте рождения Спасителя, в Вифлееме. Здесь "все простота", писал он, "и только пением псалмов нарушается молчание. Обратись куда угодно: земледелец, идя за плугом, поет аллилуйя; покрытый потом жнец развлекается псалмами, и виноградарь, срезая кривым ножом виноградные ветки, поет что-нибудь из Давида. Таковы в этой стране песни, и это любимые песни, как говорит народ" (Там же, 14). Простая, идиллическая жизнь в Вифлееме с пением священных гимнов во время даже обыкновенной работы переносила мысль путешественника, посещавшего место Рождества Христова, к тому времени, когда пастухи славословили Искупителя и хоры ангелов восхваляли это преславное событие. Зная, какое нелегкое дело - путешествие по Св. Земле, Иероним, чтобы доставить удобное помещение лицам, приходившим в Вифлеем, устроил здесь за свой счет странноприимницу при монастыре. "Странноприимничество, - писал он, - лежит у нас на сердце, и мы с радостью принимаем всех приходящих, потому что мы боимся, чтобы Мария, пришедши сюда с Иосифом (т.е. вообще путешественники, какими были в свое время в Вифлееме эти св. лица), не остались без убежища"***. Пример доблестной странницы во Св. Землю в IV веке представляет благочестивая римская матрона, по имени Павла, позднее спутница Иеронима. Ничто не могло удержать ее от задуманного ею путешествия в Палестину: ни даже любовь ее к своим детям, не достигшим еще зрелого возраста. Религиозное чувство победило в ней чувство материнской любви. Иероним в чертах трогательных и изобразительных описывает ту минуту, когда Павла должна была сесть на корабль в одной гавани в Италии для отправки в дальний путь и последний раз взглянуть на своих детей, расстающихся со своей матерью. "Вот она, Павла, сходит к гавани; ее сопровождают брат, родные, свойственники, и что всего дороже, - дети, желающие любовью своей победить милосерднейшую мать. Уже распущены паруса, и корабль под веслами гребцов выходит на глубину. Малютка Токсоций с берега протягивает умоляющие руки. Руффина, уже невеста, безмолвными слезами умоляет подождать ее замужества. И несмотря на это, она, т.е. Павла, поднимала ясные глаза к небу, побеждая любовь к детям любовью к Богу. Она не признавала себя матерью, чтобы доказать, что она - раба Христова. Переворачивались ее внутренности, и будто на части разрывалась она в борьбе со скорбью. Быть в руках врагов и терпеть суровые бедствия плена не так мучительно, как разлучаться родителям с детьми" (Твор. III, 21-22). Прибыв во Св. Землю, Павла отдалась всем своим существом религиозному чувству, возбужденному в ней с необыкновенной силой зрелищем всего, что тогда было открыто взору путешественника. Иероним, свидетель ее хождения по Иерусалиму, так описывает душевное настроение Павлы: "Здесь она обошла все места с таким жаром и любовью, что не в силах была бы оторваться от первых, если бы не поспешала к остальным. Сколько пролила она там слез, сколько излила стонов и скорби, свидетель весь Иерусалим, свидетель Сам Бог, Которому она молилась"**** (Твор. III, 25). Св. Земля так могущественно повлияла на сердце этой паломницы из далекой страны, что она решилась навсегда остаться здесь, именно в Вифлееме. Вся жизнь ее с этих пор была посвящена на дела благотворения, так как она была богата. Она понастроила в Вифлееме келий и монастырей и гостиниц "по той дороге, по которой Мария и Иосиф не нашли где преклонить голову" (Там же, 34). Сама Павла сделалась настоятельницей устроенных ею в Вифлееме женских монастырей и ввела в них строгий монашеский чин. Иероним так говорит о монастырях Павлы: "Она разделила на три общины и монастыря то множество дев, которое собрала из разных стран, - разделила так, однако же, что, будучи разделены в работах и пище, они соединялись в псалмопениях и молитвах". В известные часы они собирались для общего молитвословия. "Придя сама первой или в числе первых, она побуждала к приходу других. Поутру, в час третий, шестой и девятый, ввечеру и в полночь они пели Псалтирь по уставу". Кроме молитвы, "они ревностно продолжали распределенные между ними работы, и приготавливали одежды себе или другим". Благородным по происхождению не дозволялось иметь сожительницей кого-либо постороннего, во избежание рассеяния. "Для всех была одна одежда" (Твор. III, 43). В подвигах строгой инокини Павла прожила в Вифлееме двадцать лет; здесь она и скончалась, по выражению Иеронима, "взойдя из маленького Вифлеема в небесные царства" (Там же, 57-58). Эта путешественница во Св. Землю нашла такой мир для своей души здесь, что совсем не думала более возвращаться в мiръ и умерла там, где родилось спасение христиан. Из путешественников, посетивших Св. Землю в V веке, отметим подвижника Петра из Галатии, о котором повествует блж. Феодорит. Этот писатель не столько описывает какие-либо обстоятельства из путешествия Петра, сколько знакомит с теми чувствами и мыслями, какие наполняли душу этого путешественника при совершении им сказанного дела. Феодорит пишет: "Петр первоначально подвизался в Галатии; отсюда отправился в Палестину обозреть места, где совершились спасительные страдания, и там поклониться Спасителю Богу и насытить очи свои созерцанием вожделенных предметов. Ибо страстно привязанные к кому-нибудь обыкновенно чувствуют радость не только тогда, когда видятся с ним, но получают удовольствие и в том случае, если видят его дом, одежду и обувь. Сей блаженный муж (Петр), будучи объят любовью ко Христу, приложил к себе слова из Песни Песней: "Уязвлен любовiю азъ есмь" (5, 8), и как бы желая увидеть хотя тень Жениха, обратился к местам, которые источали для всех людей токи спасения"*****. Чувства и представления, наполнявшие душу Петра, были, конечно, чувствами и представлениями, составлявшими самую ценную сторону такого подвига, как путешествие, какое предпринимали в то время многие в Иерусалим и его окрестности.

______________________

* Из этих "Путевых записок" ниже мы передадим, что найдем нужным. Эти Записки (Itenerarium) в 1882 году переведены на русский язык и изданы во 2-м выпуске Императорского Православного Палестинского Сборника (в этом издании указаны и варианты текста, полезные для более ясного понимания памятника).  ** Творения св. Григория Нисского. М., 1871. Т. VIII (письма). С. 461-462. Этот же том будем цитировать и ниже.  *** Жизнь бл. Иеронима (при I томе рус. перевода его творений). С. LXXXVIII-LXXXIX.  **** Эти слова с полным правом можно прилагать и к самому Иерониму, как и делают описатели его жизни (например, составитель "Жизни Иеронима" при I томе рус. перевода творений этого учителя Церкви. С. LXXXIV).  ***** История боголюбцев. СПб., 1853. Гл. 9.

______________________

Немного знаем о том, с каким настроением духа совершали древние путешественники часто длинный путь до Св. Земли, чем наполняли дни и ночи, прежде чем они вступали в черту св. града; но и то немногое, что знаем, заслуживает полного внимания. Странники проводили дорожное время в посте и молитвословиях; первый как бы предочищал душу к созерцанию достославных мест, а вторые должны были делать менее заметным само путешествие, всегда трудное и беспокойное. Блаж. Феодорит сообщает следующие сведения о двух известных ему подвижницах, совершивших путешествие в Иерусалим. "Пожелав видеть священные места спасительных страданий, Марина и Кира поспешно пошли в Иерусалим, не принимая на пути никакой пищи; придя в тот город и совершив поклонение святыне, они приняли пищу и опять обратный путь совершили в посте, а расстояние (от места, откуда они предприняли путешествие, до Иерусалима) было не менее двадцати дневных переходов"*. А Григорий Нисский сам свидетельствует, что "колесница (на которой ехали он и его спутники) была для нас церковью и монастырем, где мы всю дорогу вместе воспевали Господа и постились" (Твор. VIII, 459).______________________* История боголюбцев. Гл. 29.______________________Скажем несколько слов о тех побуждениях, которые располагали христиан IV и V века брать на себя нелегкий подвиг переплывать моря, проходить многие страны, терпеть дорожные неудобства и даже подвергаться различным опасностям, чтобы достигнуть цели - побывать во Св. Земле. Некоторые из этих побуждений видны уже из того, что сказали мы выше о замечательнейших странниках во Св. Землю. Прежде всего, конечно, побуждало принять на себя этот подвиг желание во всей силе воскресить в своей душе те великие события, какие произошли во Св. Земле во времена ветхозаветные и новозаветные, возгреть, укрепить и оживить в себе религиозное чувство, которое среди обыкновенной обстановки слабеет и притупляется. Этой цели могло в значительной мере служить поклонение святыням Иерусалима, ибо, по прекрасному выражению Иеронима, "вся религия наша имеет родину в этой стране и в этом городе" (Твор. II, 5). Здесь все могло напоминать о Спасителе и о совершении Им великого дела искупления и наполнять душу радостью и успокоением по тому естественному закону, на который указывает бл. Феодорит, что "кто привязан к кому-либо, тот чувствует радость не только когда видится с ним, но и в том случае, если видит его дом, одежду, обувь". У других путешественников к этому мотиву - усугубить в себе религиозное чувство, присоединялись и иные. Так, по словам Евсевия, св. Елена прибыла в Иерусалим, как для того чтобы видеть места, ознаменованные великими событиями и удовлетворить своему религиозному стремлению, живо почувствовать все, что совершилось здесь, так и возблагодарить Бога за те блага, которыми Он одарил ее сына и внуков (Жизнь Конст. III, 42). Еще другие путешественники хотели выразить через принятый ими подвиг чувство благодарности по случаю миновавшего их несчастья. По свидетельству Иеронима, нашествие варваров и опасность пленения побуждали некоторых дать клятвенный обет - во время самой опасности или по прошествии ее - отправиться к св. местам (Твор. III, 229). Некоторые из странников в Иерусалиме думали находить для себя побуждение к этому делу в заповедях самого Христа. Именно, думали, что в словах Спасителя, сказанных Его ученикам, чтобы они не отлучались от Иерусалима, находится побуждение к странствованию во Св. Землю*. Некоторые ученые христиане не забывали при посещении Св. Земли и побуждений чисто научных. Св. Земля должна была объяснить им, что представляется невразумительным и неясным в Св. Писании без непосредственного изучения той страны, где происходили события, описанные в Библии. Такие побуждения, между прочим, руководили бл. Иеронимом. Иероним, обходя св. места Палестины, брал с собой в руководители ученого иудея, потому что ему для полного знания Св. Писания не только хотелось видеть своими глазами всю эту чудную страну, но и узнать на самых местах то, что должно было служить к пользе богословской науки. "Те, которые посещали Афины, - говорит он, - гораздо лучше понимают историю греков, и те, которые шли из Троады до Сицилии, потом оттуда плыли до устьев Тибра, те лучше знают третью книгу Энеиды. То же нужно и для знания Св. Писания"**. Эти и подобные побуждения, как, например, тяжелое горе, желание подвигом умирить свою совесть, сокрушающуюся о каком-либо великом грехе, вели и приводили в Иерусалим и Св. Землю.______________________* Григорий Нисский, который сообщает это, считает подобный мотив безосновательным и искусственным (Твор. VIII, 460).  ** Жизнь бл. Иеронима (при I томе его творений). С. LXXXIII.