Эфесский собор 449 г

Диоскор прибыл в Эфес и сразу объявил об открытии заседания. Вначале были зачитаны верительные грамоты императорских посланников, затем перешли к рассмотрению дела Евтихия по материалам «Домашнего синода». Флавиану и его сторонникам не позволили выступить в свою защиту. Евтихия допросили, он предъявил множество свидетельств из работ святых отцов (некоторые из них, правда, оказались ненастоящими) и провозгласил: «Я верую, что Христос принял плоть от Девы». Услышав это, Диоскор заметил: «Две сущности до союза, после — одна, разве не в это все мы веруем?». Епископы подтвердили это и оправдали Евтихия. Однако самое главное было еще впереди.

При помощи Ювеналия Иерусалимского, старого друга Кирилла, Диоскор показал на материалах дела, что судья Евтихия Флавиан и обвинитель Евсевий Дорилейский нарушили канон, принятый на Эфесском соборе 431 г. (где выступал Кирилл) о недопустимости иных образцов правоверия, кроме Никейского символа. Этим они внесли беспорядок в жизнь Церкви и посягнули на всеобщее согласие. Они заслуживают немедленного низложения, о чем будет сообщено императору. Такое выступление было прямо направлено против «Согласительного исповедания», Диоскор рисковал, но на карте стояло слишком много, к тому же присутствующие были на его стороне. Флавиан возмутился; Иларий Римский вскричал: «Contradictur» («Нельзя!») и покинул собор.

Два года спустя те же епископы очень захотели отменить принятое решение и заявили, что Диоскор подал им на подпись чистые листы и заставил поставить свои имена под давлением — у входа стояли воины с оковами в руках, готовые увести строптивых в темницу. Так или иначе, почти все епископы, даже антиохийцы, подписали решение собора. Диоскор торжествовал. Одна сущность победила две, Александрия одержала верх над Антиохией и захватила власть в Царьграде. Феодорит, Домний и Ива были лишены сана, а Двенадцать анафем получили статус закона. Флавиан так и не смог прийти в себя после пережитого и следующей зимой скончался в ссылке.

Однако побежденные не хотели сдаваться. Флавиан успел написать Льву I просьбу вмешаться и защитить здравое учение и законность. Он называет Евтихия приспешником Аполлинария и рассказывает, что решение принималось под давлением, большинство все еще оставалось на стороне Флавиана. Он пишет, что, когда обратился за помощью «к престолу апостола Петра и священному синоду, собравшемуся от имени Вашего Высокопреосвященства», воины попытались схватить его, он оказал сопротивление и бежал. Не исключено, что Флавиан немного преувеличивает, чтобы расположить к себе Льва I. Обратился к папе и Феодорит. В послании он описывает свою долгую жизнь, посвященную Церкви, которой он честно служил как пастырь и богослов, обращал еретиков в истинную веру, писал книги, доступные всем и открыто свидетельствующие о его правоверии. Теперь же он рассчитывает на непредвзятое суждение апостольского престола, каким бы оно ни оказалось.

Мольбы опальных епископов задели нужную струну в сердце папы, который почувствовал, что они поддерживают его взгляды на роль Рима. В письме к Флавиану он уже высказывал свое суждение, но на Эфесском соборе им пренебрегли, участников даже не ознакомили с посланием епископа Римского. Теперь Лев I начинает рассылать письма главам восточных церквей с предложением пересмотреть решение собора. Он обращается к императору с просьбой созвать другой собор, а к сестре Феодосия II Пульхерии — с просьбой уговорить императора. Второй Эфесский собор папа называет не иначе, как «Разбойничий» (Latrocinium). Он вступает в переговоры со сменившим Флавиана епископом Константинопольским Анатолием, ставленником Диоскора. Некоторые из писем были, видимо, перехвачены агентами Хрисафия. Льву I ничего не удавалось, большинство церквей признавало решение собора, а пока на престоле оставался нынешний император, и государственная власть была на стороне Диоскора.

Халкидонскин собор 451 г

Двадцать восьмого июля 450 Iг. Феодосии II упал с лошади и погиб. Во главе Империи встала его сестра Пульхерия, вскоре она вышла замуж за Марциана, выдающегося полководца. Хрисафия казнили, Евтихия сослали, а останки Флавиана перенесли в почетную гробницу. Лев I приветствовал перемены, но уже не настаивал на созыве нового собора, считая, что достаточно его «Тома» и «Второго послания Кирилла к Несторию». Тем не менее император Марциан стремился везде установить свои порядки и объявил о предстоящем Вселенском соборе в Никее; потом место встречи перенесли в Хал–кидон. Собор оказался одним из самых длинных и представительных: с 8 октября по 10 ноября 451 г. прошло пятнадцать сессий, на каждой присутствовало до 600 епископов, решение собора подписали 452 человека.Диоскор, отлучивший Льва от Церкви как раз накануне, был предан суду за поведение на Эфесском соборе. Слушание дела привело к тому, что многие из бывших сторонников отвернулись от него, даже близкие союзники типа Ювеналия Иерусалимского почувствовали откуда дует ветер и покинули Диоскора (Ювеналий, вероятно, боялся за статус Иерусалима). Верны ему остались только египетские монахи. Решения Эфесского собора были признаны недействительными, а Евтихия предали проклятию. Диоскора низложили за незаконные действия на соборе. «Том» Льва I зачитали и одобрили после бурного спора по ключевому вопросу о двух сущностях в одном Христе. Все выпады против папского послания блестяще отразил Феодорит, которого восстановили в сане при условии отречения от Нестория. Он подобрал цитаты из умеренных работ Кирилла, особенно из «Второго послания к Несторию», которые прекрасно согласовывались с оспариваемыми местами из послания Льва I.Решения и каноны предыдущих соборов были изучены и отобраны, а закон о канонах пересмотрен. Наиболее важными являются решения, касающиеся роли Царьграда. Канон 9 разрешает митрополитам (верховным епископам провинций) обращаться по спорным вопросам к экзарху (верховному епископу, стоящему над несколькими провинциями). В те времена епархия была самой крупной административной единицей, включавшей в себя несколько областей; в современных церквах обычно наоборот: в одной области несколько епархий. Однако в равной степени законно будет обращение с такой просьбой к «Цареградскому престолу», епископ Константинопольский имеет те же права при рассмотрении жалоб, что и Римский. То же подтверждает и канон 17. Канон 28 повторяет решение Вселенского собора 381 г.: Цареград, как новый Рим, имеет равное с ним право решать внутрицерковные вопросы, поскольку тоже участвует в делах Империи. Кроме того, в ведение епископа Константинопольского передаются епархии Понта, Азии, Фракии и варварские земли за пределами Римской империи, он может назначать там митрополитов.Так роль Царьграда значительно возросла, постоянное вмешательство патриарха в дела соседних провинций (за что некогда пострадали Иоанн Златоуст и Несторий) было узаконено. Статус византийской столицы уже обсуждался в переписке Льва! с Анатолием, и некоторые из халкидонских канонов заранее получили одобрение епископа Римского. Тем не менее папским легатам было дано указание выступать во время собора и отклонять все предложения. Ранее Рим не принял канон 3–го Цареградского собора 381 г., а теперь, после размышления, Лев I отменил Халкидонский канон 28 с такой формулировкой: Анатолий взял на себя слишком много и провел правило, противоречащее решениям Никейского собора (видимо, папа имел в виду Сардикийские каноны, которые ошибочно принимал за Никейские). Кроме того, недопустимо принижать статус древних апостольских престолов в Антиохии и Александрии, освященных самим Петром.Наиболее возмутительным для Льва I оставался все тот же старый аргумент: канон 28, возвышавший Цареградский престол, опирается на административное положение города в Римской империи и утверждает, что, поскольку у него есть сенат, самоуправление и равный почет со старой столицей, естественно будет уравнять его с Римом и в церковных делах. Получается, что папство приобрело свою власть благодаря столичному положению Рима, а не приняло ее из рук Петра, назначенного главой Церкви Самим Христом. Этого Лев I потерпеть не мог.Халкидонское вероопределениеХалкидонское вероопределение появилось в разгар спора о столичных городах. Оно понадобилось, поскольку императоры не надеялись на власть одного только папы. Им требовалось всеобщее соглашение по вопросам христологии, которого можно было бы достичь, если официально принять вселенское вероопределение. По очевидным причинам оно должно опираться на те догматы, по которым уже достигнуто соглашение. Метод создания нового образца правоверия помогает понять путь богословия к его классическому варианту.