Монах, оттого, что его поняли, радостно закивал'37.

Серёга обернулся к нам.

- Он что, шутит?

- Путает, наверное, - безпечно махнул рукой отец Борис.

Монахи, выполнив свою миссию (а я не сомневался, что Господь послал их только для того, чтобы сообщить нам, что идти по этой дороге до Ватопеда четыре часа и чтоб мы не отчаивались), пошли дальше. Их явление я понял так, что мы всё-таки дойдём, но будет непросто.

Я покосился на две сумки отца Бориса: одна висела у него на плече, другую он пока поставил.

С другой стороны, что такое четыре часа?

Кажется, Алексей Иванович думал так же и он тоже внёс лепту в прославление отца Николая.- Помните, отец Николай нам рассказывал, как к нему гости ехали и сказали, что через два часа будут, а сами только через семь часов добрались? Это ведь он про нас говорил.- Ну что ж, два с половиной часа мы уже прошли, плюс четыре, плюс полчаса... - я опять посмотрел на сумки отца Бориса, - на непредвиденные расходы. Дойдём.Воцарилось молчание, которое прервал отец Борис.- Ничего, мы быстро пойдём. И обойдёмся без непредвиденных расходов!Его оптимизм меня восхищал!- Отец Борис, - сказал я, - давайте мы одну сумку вместе понесём, вы - за одну ручку, а я -за другую, удобнее будет.- Нет, свои грехи надо самому носить.Отец Борис мне нравился всё больше. В том,что люблю его, я давно не сомневался, наверное, с первой встречи в Ивере, что отчасти оправдывало немного ироничное к нему отношение, и то, нравится он мне или нет, на мою любовь никак не влияло, но согласитесь: хорошо же, когда ты человека любишь, а он тебе ещё и нравится.- Батюшка, а можно нескромный вопрос? -поинтересовался я.Отец Борис насторожился, но постарался ответить, как будто только и ждал, когда ему начнут задавать нескромные вопросы:- Конечно-конечно.- А сколько вам лет?Господи! Я думал, ему лет на десять меньше! И тут уже не мог им не восхититься: как удалось сохранить такую детскую непосредственность, это лёгкое преодоление мира?! Он ведь, поди, и на Афон поднялся легко: поехали, мол, Серёга. Серёга кивнул, батюшка покидал вещи в сумку, в одну не уместились, взял вторую - и на вокзал.- Батюшка, а как вы на Афон попали?- Да вот решили с Сергеем... Прихожане съездили, рассказали, дали телефон, мы позвонили, и всё получилось.Я кивнул, где-то через полчасика надо будет напомнить ему про сумки. Пока думал, что ещё спросить у симпатичного батюшки, раздался восторженно-тревожный возглас идущего впереди Серёги:-Змея!- Где?! - с задних рядов, сметая всё и вся на своём пути, то есть меня с батюшкой, бросился Алексей Иванович.Так летят на роковой огонь мотыльки.- Батюшка предупреждал про змей... Всё, что предупреждал, сбылось. Говорил, без послушания ничего не делай, палки не бери, в море не купайся, дождевики... а змеи спят, - как заклинание повторял он, глядя на вытянувшуюся вдоль дороги небольшую - в полметра - змею-гу. - И - вот она!Ползучий гад никак не реагировал на бормотания Алексея Ивановича и, развалившись посреди дороги на солнышке, больше напоминал сытого кота, нежели коварного змея. Алексею Ивановичу такое пренебрежительное невнимание не понравилось, и он разочарованно произнёс:- Вот, а батюшка предупреждал насчёт змей...- Но он же не говорил, что она обязательно должна тебя укусить, - заметил я. - К тому же, она действительно спит.- И лучше её не трогать, - предупредил Серёга.- А вдруг она сдохла?- Тебе-то какое дело? - изумился я.