- Нет, свои грехи надо самому носить.

Отец Борис мне нравился всё больше. В том,

что люблю его, я давно не сомневался, наверное, с первой встречи в Ивере, что отчасти оправдывало немного ироничное к нему отношение, и то, нравится он мне или нет, на мою любовь никак не влияло, но согласитесь: хорошо же, когда ты человека любишь, а он тебе ещё и нравится.

- Батюшка, а можно нескромный вопрос? -поинтересовался я.

Отец Борис насторожился, но постарался ответить, как будто только и ждал, когда ему начнут задавать нескромные вопросы:

- Конечно-конечно.

- А сколько вам лет?

Господи! Я думал, ему лет на десять меньше! И тут уже не мог им не восхититься: как удалось сохранить такую детскую непосредственность, это лёгкое преодоление мира?! Он ведь, поди, и на Афон поднялся легко: поехали, мол, Серёга. Серёга кивнул, батюшка покидал вещи в сумку, в одну не уместились, взял вторую - и на вокзал.- Батюшка, а как вы на Афон попали?- Да вот решили с Сергеем... Прихожане съездили, рассказали, дали телефон, мы позвонили, и всё получилось.Я кивнул, где-то через полчасика надо будет напомнить ему про сумки. Пока думал, что ещё спросить у симпатичного батюшки, раздался восторженно-тревожный возглас идущего впереди Серёги:-Змея!- Где?! - с задних рядов, сметая всё и вся на своём пути, то есть меня с батюшкой, бросился Алексей Иванович.Так летят на роковой огонь мотыльки.- Батюшка предупреждал про змей... Всё, что предупреждал, сбылось. Говорил, без послушания ничего не делай, палки не бери, в море не купайся, дождевики... а змеи спят, - как заклинание повторял он, глядя на вытянувшуюся вдоль дороги небольшую - в полметра - змею-гу. - И - вот она!Ползучий гад никак не реагировал на бормотания Алексея Ивановича и, развалившись посреди дороги на солнышке, больше напоминал сытого кота, нежели коварного змея. Алексею Ивановичу такое пренебрежительное невнимание не понравилось, и он разочарованно произнёс:- Вот, а батюшка предупреждал насчёт змей...- Но он же не говорил, что она обязательно должна тебя укусить, - заметил я. - К тому же, она действительно спит.- И лучше её не трогать, - предупредил Серёга.- А вдруг она сдохла?- Тебе-то какое дело? - изумился я.- Пусть спит, - заключил отец Борис и изрёк ещё одну мудрость: - Мы её не трогаем, она нас не трогает.- По этому поводу, кстати, есть анекдот, -сказал я и мы, обойдя так и не шелохнувшегося гада, пошли дальше.6Минут через десять открылся вид на Панто-кратор15*. Тоже красивый - внизу, у моря, монастырь больше напоминал суровую средневековую крепость, но с нашим (мы упорно называли Ильинский скит нашим), конечно, не сравнить. По логике, чтобы выйти к Ватопеду, нам теперь надо было двигаться вдоль побережья. Дорога, однако, снова уходила круто в другую сторону, но мы уже привыкли к выкрутасам афонских дорог - не они здесь определяют путь.Решили сделать привал. Час как вышли с Ильинского скита, а тут тебе и вид прекрасный, и новый поворот дороги, так что самое время передохнуть, обсудить дальнейшее, а заодно и сфотографироваться на фоне Пантократора. Мы посбрасывали рюкзаки и сумки, отец Борис достал фотоаппарат, Серёга - карту, Алексей Иванович - пачку «Беломора».Отец Борис чуть фотоаппарат не выронил: мало того, что мы чуть ли не каждый Божий день причащаемся, так ещё и курим.Алексей Иванович смутился и стал махать рукой, рассеивая дым по Афону.