Добрая Ангелина продолжала благодетельствовать бедным и инокам, хотя и сама жила почти бедною. Вот что писала она к вел. князю России Василию с старцем Евгением: «смиренная монахиня Ангелина кланяется до земли твоей милости. Она молит Господа и Пречистую Его Матерь и святого деспота Иоанна, сына своего, да даруется тебе долголетнее здравие, спасение и победа над врагами, на радость христианам и на утешение прочное, а после долгой жизни вечное царствование со Христом, где радость неизъяснимая и свет немерцающий. Милость твоя, конечно, слышала о сыне моем, деспоте Иоанне, как он перешел к Богу. По преставлению его все имение, какое мы имели, взяли Венгры; теперь мы ничего не имеем, кроме надежды на Бога и на твое милосердие. Потому послали мы к тебе старца своего, священноинока Евгения, с некоторыми речами, и ты благоволи внять ему и доверять. С ним послала я твоей милости броню сына моего деспота Иоанна. Еще слово, государь! откупила я за сто золотых место и хочу соорудить церковь во имя св. Иоанна Златоустого. Потому кланяюсь тебе и прошу, пожалуй нам твою милостыню, чтобы соорудить ту церковь, да будет она твоею ктиториею в вечное поминовение. В той церкви хочу положить мужа моего, св. деспота Стефана, и св. Иоанна, сына моего. Всеблагий Бог да дарует тебе здравие». Другою грамотою просила она вел. князя тогда же за Афонский Пантелеимонов монастырь. Чудная жена! «За святость жизни народ поныне называет ее матерью Ангелиною», говорит Сербский историк, и другой пишет, что она была украшена «всякими добродетелями». Третий говорит: «по смерти мужа своего создала церковь близ Крушедола и постриглася в иночество, собрала и сестрей к себе, живила Богоугодне и Богу дух предала и близ мужа своего погребена бысть».

Описатель мученичества св. Георгия (+ 1515 г.) сообщает такое известие: «вот и в наши дни творит Бог Свое. Когда я грешный пришел в себя, слышал по житию о деспоте Стефане: умер он и погребен, оставив супругу и двух детей, а спустя 8 лет проявился знамениями и чудесами; откопав гроб, нашли его целым и невредимым, как был погребен, и еще благоухание исходит от тела его; положенный в раке остается поныне. Потом сын его Иоанн владел Сремскою землею; он также умер и погребен, оставив жену и одну дочь; спустя три года он также проявился, как и отец, и также чтится». Мощи праведного деспота Иоанна и праведных родителей его, Стефана и Ангелины, покоились в монастыре Крушедоле, на Фрушской горе, но изуверы и им не дали покоя.

Св. мученика РАЗУМНИКА

Римлянин по рождению, он папою Сикстом (257 - 258) произведен был в чтеца, а в царствование Аврелиана, около 275 года, за исповедание имени Христа подвергнут пыткам и обезглавлен. Имя Разумник есть перевод Греческого Синетос (Sunetóz- Разумный); у Римлян же называется он Синезий.

+ Преподобного ФЕРАПОНТА Монзенского

Преподобный Ферапонт почти во всю жизнь свою был сокровенным рабом Божиим. Он старался скрывать свои подвиги от глаз людских. По некоторым случаям и словам его видно, что он жил в Москве и проводил жизнь, по примеру блаженного Василия. Так, когда видел его Пафнутий еще в Обнорском монастыре, на вопрос Пафнутиев: «кто он»? отвечал: «я сожитель Василиев, что на Москве». Точно также когда в первый раз виделся с ним Адриан, он сказал ему: «ты будешь мне отцом и тогда узнаешь мое имя; теперь же скажу, что я сожитель Василия, который в Москве». Поселясь в Монзенской обители, на вопросы любопытных отвечал, что он «постриженик Воздвиженского монастыря, что в Костроме, но бывал и в царствующем граде, где жил близ дома блаженного Василия, отделенный от него одним лишь тыном». За 16 лет до кончины своей, как сам он сказал духовнику, пострижен он в Костромском Воздвиженском монастыре, и след. в 1575 г. Таким образом ясно, что он не видал в живых блажен. Василия (+ 1554 г.), а только подражал сокровенному духовному житию его. О жизни его в Костромской обители дознано, что он служил здесь примером послушания, был великим постником, и братия уважала его за высокую жизнь. Жители Костромы, начиная с воеводы, питали к нему уважение, приходили слушать наставления его и принимать благословение; он принимал посещавших с любовью, но иных строго обличал за слабую жизнь и пристрастие к Мирской суете. Тяготясь известностью, удалился он из Костромы и поселился на реке Монзе, при впадении ее в Кострому, в 25 верстах от Галича; место. где поселился он, было лесное и окружено болотами, так что сюда можно было проникать только рекою Костромою. - Незримый никем, подвизался он здесь в молитве и посте. Только след незнаемого человека видели здесь на траве; но пустынник не показывался никому. Инок Адриан, поселившийся с несколькими в запустевшем Благовещенском монастыре и обижаемый здесь полою водою, хотел перенесть монастырь на другое, понравившееся ему, место. Незнаемый отшельник пришел к нему и сказал: «не трудись, старец! другое тебе назначено место, - на берегу реки Монзы; ты узнаешь его тогда, как двое юношей исцелятся от жестокой болезни». Адриан осматривал место на реке Монзе и, наконец, решился перевозить туда монастырь. В это время привезены в Благовещенскую обитель Адриана два больных отрока, один из Буйгорода, другой из Сольгалича: отец первого сказал, что неизвестный старец сказал ему, что сын его исцелится у старца Адриана, у которого ветхий монастырь Благовещенский, а на новом месте - храм Воскресения Христова и Николая чудотворца. По рассказу другого, старец сказал ему, что больной сын его исцелится у Адриана, который переносить монастырь на устье реки Монзы. Больные действительно исцелились у Адриана по совершению молебствия в храме. Когда монастырь уже устраивался на новом месте, преподобный Ферапонт сам пришел в обитель Монзенскую и стал жить здесь. Он взял слово с Адриана, что не будет говорить о нем ничего, что известно ему, и просил быть его духовным отцом. «Скоро, прибавил преподобный, спустя два года с половиною, исполнится надо мною воля Божия; до смерти же моей не разглашай о мне». С того времени Ферапонт каждый день выходил из обители и, перейдя реку Монзу, скрывался в чаще леса; там молился он наедине, ночь же проводил в келье без сна и переписывал книги. Инок Кирилл возроптал на св. старца, что не участвует в строении обители, и увидел Эфиопов, внушавших ему негодование на святого; тяжело ему было от этих посетителей, нока не пришел к нему Ферапонт, разогнавший духов, но запретивший говорить о том. Раз вышел преподобный в лес на обычное место для уединенной молитвы. Женщина Пелагия, собиравшая ягоды, увидев его издали, перешла овраг, чтобы посмотреть на него вблизи. Старец сидел на колоде, обнаженный до пояса; по телу его, искусанному комарами, лилась кровь, и над ним роились оводы. По пытливости женской, она подошла еще ближе и ослепла. В страхе закричала она: «угодник Божий! прости меня грешную», и с этим словом невидимая сила отбросила ее за овраг, и она стала видеть; но она боялась сказать о случившемся с нею кому-либо другому, кроме старца Адриана. Служивший в обители Петр, видя однажды преподобного, идущего за реку Монзу, сказал ему с насмешкою: «древен ты годами, а ступаешь искусно, как бы плывешь ногами, и мантия на тебе не движется». Старец ничего не отвечал ему и прошел мимо. Петр, возвратясь в монастырь, почувствовал страшную боль в голове, и лицо его искривилось. Адриан, узнав о его болезни нечаянной, спросил: «не говорил ли ты при встрече чего-нибудь оскорбительного св. старцу?» Петр исповедал грех свой. Адриан советовал ему молиться и просить прощения у блаженного Ферапонта. Когда св. старец выходил от вечерни, больной просил у него помилования. Ферапонт возложил на него руки и сказал: «не надобно осуждать никого», и болезнь миновалась. За день до кончины, блаженный Ферапонт сказал братии: «близок конец мой», и просил причастить его св. Таин во время литургии. Братья, видя его на ногах, не хотели верить, что скоро умрет он. В самый день кончины его все собрались к утрени; это был воскресный день неделя св. праотец; пришел к утрени и блаженный Ферапонт: по окончанию службы простился он со всею братиею и пошел в келью. Игумен Адриан пригласил братию идти в келью, чтобы видеть кончину праведника. Братья и теперь повторяли, что еще крепок он; но когда пришли в келью, - преподобный лежал на одре в мантии и куколе, и свечи горели пред иконами; он уже отошел ко Господу. Это было декабря 12-го 1591 г. В загробной жизни своей преподобный творил много чудес для земли. Раз после литургии игумен Адриан лег отдохнуть на рогожке. Является Ферапонт и говорит: «спустя десять лет будет великий голод в России; береги рожь; многие будут тогда питаться из твоих житниц, и они не оскудеют: тогда заселятся и пустые земли твои». Феодосий, слепой старец, постриженик обители, в полночь молол жерновом рожь. И вот яркий свет наполнил храмину, и он увидал свет, исходящий из храма св. Николая; пред царскими дверьми стоял преподобный Ферапонт. «Чего ты просишь у Господа?» спросил его преподобный. «Отпущения грехов», отвечал слепой старец. «Подвизайся, и как начал, так и довершай; спустя немного времени увидишь ты свет вечности», сказал ему чудный Ферапонт. После того старец опять остался во мраке. В другое время Феодосий в полдень молол хлеб. Опять явился ему Ферапонт и сказал: «мир тебе и благословение». Феодосий, хорошо знавший его при жизни, пал к его ногам. Преподобный сказал: «спустя немного времени будет великий голод во всей России, но ты не доживешь до того; скоро ты увидишь меня в другом Мире; скажи тайно Адриану, чтобы крепко берег рожь: многим придется питаться от монастыря». Блаженный Феодосий скоро скончался. В Успенский пост 1601 года мороз уничтожил хлеб по всей России: настал страшный голод и продолжался три года. В Москве похоронено в скудельницах до 127,000 человек, умерших от голода. Обитель преподобного Ферапонта была питательницею для всей окрестности, люди селились на пустошах монастырских, не находя на прежних местах пропитания. Игумен Адриан отпускал хлеб всем нуждающимся, в уповании на Господа, и, как предсказывал преподобный Ферапонт, житницы обители не оскудели.

Жизнь преподобного Ферапонта повторяет нам наставление Спасителя:

«Когда молишься, не будь как лицемеры, которые любят в синагогах и на улицах становиться на молитву, чтобы видели их люди. Истинно говорю вам: они получили уже себе награду. Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив за собою двери, помолись Отцу твоему, Который втайне, и Отец Твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Матф. VI, 5 - 6).+ Память о преподобном ТРИФОНЕ КольскомУроженец Новгородских владений, сын священника, Трифон, в крещении Митрофан, призван был Господом на особенный подвиг, на подвиг проповедника веры диким Лопарям.С юных лет благочестивый, он кроме того, что любил посещать храм Божий, читал и пел там, - по временам удалялся в уединение, чтобы беседовать с своею душою и Господом. Звание отца священника наводило его на мысль посвятить себя проповеди о св. вере язычникам; но он был призван к тому и особенною волею Божиею. Раз, когда он молился в уединенном месте, услышал он голос: «не здесь твое место, тебя ждет земля необитаемая и жаждущая». Повинуясь небесному званию, отправился он в Кольский присуд, на р. Печенгу, к диким Лопарям. Страна дальнего севера входила прежде в состав Новгородских владений, а потом перешла под державу вел. князя России. Русские и в начале ХVI в. бывали здесь только временными гостями, являлись для рыбных и звериных промыслов; рыбный промысел манил к св. Носу многих. Недаром говорят поныне: «где рыба ни ходит, а св. Носа не минует». - Но между Лопарями для Русских только в Коле была часовня, а церквей нигде не было. Длинная и широкая полоса по р. Печенге была занята более кочующими, чем оседло живущими Лопарями. Это было поле обширное для деятельности проповедника, полного ревностью к истине Христовой и к спасению людей.Первые сношения с Лопарями завязал Митрофан под видом дел торговли. Потом он говорил с ними о их верованиях и об одной небесной вере. Лопари обожали не только духов, но даже гадов и ночных нетопырей, поклонялись камням. Проповедник Евангелия говорил им, что один есть истинный Бог, один Творец земли и неба, один Отец всех племен и народов, один Спаситель всех потомков первозданного человека. Он показывал детям природы, как близок к ним Отец Небесный, посылая им пищу и одежду, и как грубо-ошибочно обожание идолов и духов, из которых первые не видят и не слышат, а другие - не более, как слуги Божии, мятежные или покорные, но творение одного Творца вселенной. - Тяжелы подвиги, какие надлежало совершать проповеднику Лопарей. Не легко ум отупелый от неподвижности привычек, загрубелый от копоти суеверий и страстей, навесть на стези света и истины. Еще труднее заставить сердце разорвать связь с привычными заблуждениями, с нажитыми привязанностями, с застарелыми пристрастиями. - А вот еще против проповедника истины восстают жаркие друзья лжи, для которых служение заблуждению выгодное ремесло, - при нем они живут в довольстве и пользуются известностью, без него же они - ничтожество. Кебуны восстали на Митрофана сперва с гордою надеждою оспорить его, потом с ярою злобою, готовою убить и растерзать непобедимого проповедника новых мыслей и дел. Не раз они не только осыпали его бранью, но били жестоко и таскали за волосы. «Ступай прочь отселе, говорили ему кебуны, - иначе ждет тебя злая смерть»; не раз собирались они и убить его; но Господь хранил раба Своего. Святой ревнитель небесной истины с кротостью переносил брань и побои, и когда свирепела злоба, удалялся в горы, а потом опять выходил на проповедь. Как ни много в нас худого, - душа наша создана Господом для истины, и сердце ищет вечного покоя. И между Лопарями были такие, которые не оставались глухи для проповеди о вечной истине и вечном покое. - Когда Митрофан на время оставлял упорных произволу их дикой злобы, - оставаясь с своею совестью, они начали видеть свою виновность и нравственное превосходство христианского проповедника; его любовь к ним, его терпение и незлобие, его самоотречение для проповедуемой истины поражали сердца их, и они начали воздыхать о покое, ненаходимом в своей вере. Когда проповедник снова являлся к дикарям и одни из них, волнуемые слепою злобою, кричали - убьем его, другие говорили: он ни в чем не виноват пред нами, напротив он желает нам добра; за что же убивать его? Таким образом сперва немного было таких, которые принимали к сердцу слова проповедника истины, потом число их становилось значительнее.Блаж. Митрофан и для торговых сношений, которыми он начал свою связь с Лопарями, должен был сколько-нибудь знать Финский язык и, конечно, он узнал разговорный язык дикарей от других, вступавших в торговые связи с Лопарями. Но проповеднику веры надлежало знать гораздо более Финский язык, чем торговцу. На помощь ему Господь послал усердного и способного деятеля, иеродиакона Феодорита; это было в 1529 г., когда северный пустынник уже провел более 5 лет «в прегорчайшей пустыне». Феодорит прежде того 15 лет прожил на Соловецком острове; там, при частых сношениях с Лопарями, легко было даровитому Феодориту научиться языку Лопарей. Потому не трудно было ему перевести «некоторые молитвы с Славянского языка на язык Лопарей». А это было самою важною услугою для Печенжского проповедника.После долгих трудов и скорбей проповедника значительное число Лопарей, живущих у р. Печенги. уверовали в Господа Иисуса. Блаж. Митрофан не крестил их, потому что не был облечен в сан священства и даже не был еще иноком. Он отправился в Новгород испросить у архиепископа Макария грамоту на построение храма. Из Новгорода привел он с собою и плотников, которые более для Господа, чем за деньги, решились идти с ним в дальнюю и дикую страну. При построении храма блаженный за три версты носил на плечах своих бревна и лес. - Построенный храм долго оставался не освященным: из Новгорода не присылали священника. - Митрофан отправился в Колу, тогда еще малолюдное местечко, и нашел там иеромонаха Илию, который освятил храм, крестил обученных вере Лопарей и постриг в монашество самого проповедника, с именем Трифона. Это было не прежде 1532 г. Так надобно положить по соображении жития Трифона с летописью. Последняя говорит, что зимою в Филиппов пост 7040 - 1531 г. «прибыли в Великий Новгород Лопландцы с Мурманского (Норвежского моря) с р. Колы и Тутоломи (с р. Туломи, соединяющейся с р. Колою пред впадением в море) и просили государева архиепископа Макария дать им антиминсы и священников, чтобы освятить церкви Божии и их просветить св. крещением. Боголюбивый архиепископ Макарий послал священников и диакона, и они освятили церкви Благовещения Богородицы и святителя Николая в Филиппов пост и их самих крестили в великом числе, даже Лопарей за святым Носом».