Я считаю, что явление, которое вы назвали, свидетельствует о безумии материализма, которое доводит человека до абсурда.

– Однажды пришлось услышать в церкви, что известные слова Христа насчёт возможностей веры размером с горчичное зерно – это всего лишь метафора. Так ли это?

– Конечно, это притча. Там речь идет об очень многих приточных выражениях. Там не только о горчичном зерне, там целый ряд образов, притч, если нравится – метафор. Но о чем они говорят, какой смысл? Восточный язык в этом отношении очень интересен. Современный язык весь понятийный. А древний язык вообще, и у восточных народов особенно – язык другой. Они мыслят образами, картинами, если хотите, даже целыми сюжетами. Получается более живой язык, заставляющий думать и глубже понимать жизнь. Так что ничего особенного в этом нет, это притча.

– Есть ли святоотеческое или богословское мнение, какова судьба «благоразумного разбойника», о котором сказано «ныне же будешь со Мною в раю»? Слышал, что, по Ефрему Сирину, в раю есть разные степени блаженства и душа человека может изменить своё состояние. Есть ли там свобода или человек будет как ангел?

– Во-первых, более авторитетных слов, чем слова Самого Христа об участи разбойника, не следует уже и искать. Эти слова Христа повторяются бесчисленное количество раз у святых отцов – что разбойник действительно наследовал Царствие Божие. Но в том, что и там есть разные степени блаженства, никто не сомневается, – потому что святость может носить разный характер. Но дело в том, что в прозвучавшем вопросе так и чувствуется, что Царство Божие – это просто какая-то другая комната. Куда пойти? В одну комнату зашли – хорошо. В следующую – еще лучше. И так далее. Такой вздор, чепуха. Когда иудеи спросили Христа: «Когда придет Царство Божие?», они подразумевали абсолютное благо на земле. И Христос произнес страшные слова, явившиеся, кстати, одной из существенных причин отвержения Христа: Царство Божие не придет видимым образом, ибо не сказано, что оно там или здесь, в каком-то уголке земного шара, в таком-то государстве, при таком-то политическом строе. Нет, «Царство Божие внутри вас есть». И святые отцы замечательно об этом пишут: «Царствие Божие – это состояние души, которая уже не отягчена страстями». Какая радость у человека, который находится в злобе? А где эта злоба, в какой комнате, в каком месте? В сердце человеческом. Посмотрите на тех, которые находятся в зависти. Недаром говорят «позеленел от зависти». Где страдание? В сердце человеческом. Там же и Царство Божие. оказывается, Царство Божие – это состояние души. Если перевести на другой язык, это состояние радости, а радость может быть очень различной. Поэтому и состояние тех, кто находится в раю, будет различно. Но как можно измерить, у кого больше радости? Очень трудно сказать. И последнее: будет ли человек в раю обладать свободой или будет в состоянии ангелов? Учение о духах очень неразвито. То есть мы очень мало знаем о них. О нашем сегодняшнем положении великолепно сказал Христос: «Делающий грех раб есть греха». Я знаю, что мне все-таки нужно есть очень воздержанно, иначе, говорят мне врачи, у вас будет то-то и то-то и то-то; а я не могу отказаться, потому что я раб своего желудка. И это касается всех страстей: я не могу не завидовать, не могу не осуждать, не могу не тщеславиться – полное рабство, по рукам и по ногам, вот каковы наши условия. Царство Божие – это есть освобождение от этих страстей. Если «делающий грех раб есть греха», то, оказывается, тот, в ком уже греха не будет, кто победит грех, свободен. Так что в жизни будущего века человек и приобретает подлинную свободу от страстей, он уже может жить действительно всем тем своим существом, которое является богоподобным, и приобщается в меру своей духовной высоты к Богу, Который есть любовь. А интересно, есть ли на земле что-либо более великое, которое можно назвать счастьем, чем любовь? Нет, Царство Божие – это и будет абсолютное царство Любви.

– Почему христиане именуются «рабами Божиими»? Разве Бог хочет отнять у них свободу? Или это просто неудачный термин? Он очень режет слух современному человеку и многих просто отталкивает.

– Во-первых, по аналогии. Также, как можно быть рабом греха, можно быть и рабом добродетели. Но в каком смысле? Я бы сказал так. Мать, охваченная любовью, бросается в огонь, чтобы спасти своего ребенка. Исаак Сирин пишет: «Человек, достигший любви, готов десятикратно в день быть сжигаем за любовь к людям». Она не может не броситься в огонь; понимаете, не может. А когда мы говорим «не может», значит, раб. Вот почему «раб Божий». Человек, охваченный любовью, есть раб этой любви. Чего раб? Того высшего, абсолютного счастья быть рабом не чужой, а своей любви. Вот образ, понятный всем – мать, охваченная любовью, готова сделать все для своего ребенка. Это рабство не есть рабство мучения, но рабство радости, счастья. Человек раб в том смысле, что он не может не любить, любовь не может быть бездейственной, любовь всегда жертвенна, любовь всегда активна. Вот в этом смысле человек – раб Божий. То есть раб любви. Так что если кому-то не нравится быть рабом любви, а хочется быть рабом ненависти, тут уж о вкусах не спорят. Но все почему-то ищут любви, и даже были бы счастливы быть рабами любви.

– «В доме Отца Моего обителей много», — говорит Господь (Ин. 14, 2). О чём здесь речь?– Именно об этом. Речь идет не о дворцах. Мы же мыслим антропоморфно, то есть человекообразно. В данном случае лучше сказать – «земнообразно» представляем себе обители Царствия Божия. На самом деле это духовное состояние. Недаром, когда речь идет о самых высших состояниях, которые возможны, мы говорим, выражаясь общерелигиозным языком, о «состоянии экстаза»: у человека происходит отключение практически всех чувств, сам ум уходит из состояния обычного мышления и весь сливается с тем состоянием блага, которое человек переживает. Такое состояние выводит человека из плоскости этого мира. Это высочайшая обитель (а может быть, и не высочайшая, мы не знаем), о которой писал апостол Павел: был восхищен до третьего неба и слышал там глаголы, которые невозможно передать. Но при этом апостол пишет: «не знаю, в теле я был или вне тела». Вот какое состояние восхищения, если хотите, экстаза, хотя мне это слово не очень нравится: оно вызывает ассоциации с какими-то культами. Состояние восхищения. Да, существуют разные обители, разные степени. У Варсонофия Великого, например, есть мысль о том, что имеется даже седьмое небо, то есть семь высших ступеней блаженства, лучше сказать «блага», которые именуются Царством Божиим. Даже семь. Апостол Павел был только на третьем.– Почему именно через страдания Христа достигается спасение людей? Почему, например, не через Его усердный труд? Почему Христу нужно было пройти через Крестные муки, чтобы достичь спасения людей? Откуда такой буквально «кровожадный» принцип спасения?– Я, пожалуй, оттолкнусь от последнего, «кровожадного» и скажу: «Да, хирург – кровожадина какой! Гангренозную ногу отрезает у человека, ну и кровожадина!» Мы забыли закон, который перед глазами у всех людей. Если я сейчас возьму и разобью этот стол, придется собирать его, склеивать, трудиться, мучиться и поносить того, кто разбил этот стол. А что бывает, когда руки-ноги поломает человек? А если сердце больное, уже на грани – или жизнь, или смерть? Чем сильнее повреждение, тем с более сильным трудом, с большими страданиями приходится сопрягать исцеление этого человека. В данном случае мы принимаем (именно принимаем, потому что необходима вера), что в результате отступления человека от Бога, которое совершилось первыми людьми, когда они возгордились, захотели быть как боги (вот в чем суть греха), человеческое существо отторглось от Источника жизни, почему и сказано: «Смертию умрешь». То есть повреждение человеческой природы оказалось таким, что человек стал смертен. Смертен не просто по телу, а сама та область, в которую он отошел от Бога, – это уже область смерти. Вот почему потребовались такие страдания, в данном случае страдания до смерти, чтобы избавить человечество от смерти, недаром на Пасху поется: «Смертию смерть поправ». Вот в чем дело – это не кровожадность, а потрясающая жертва, добровольная жертва, на которую пошел Христос, и она была необходима, поскольку невозможно ничего поломанного, изуродованного исправить без труда, без подвига, без пролития крови. Смотрите, подвиг Сусанина – до смерти готов был идти, чтобы только спасти Отечество от гибели. Так и здесь, произошел тот же самый процесс. Вот почему требовались страдания Христа, причем страдания самые ужасные, страдания до смерти. Тогда только и поняли – «смертию смерть поправ», то есть уничтожив. Таков очевидный закон, который мы спокойно наблюдаем в нашем мире.– «Почему к Богу в наше время чаще приходят от горя и страдания?» – Прежде всего – не в наше время, а всю историю. У нас есть замечательная русская пословица: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Когда у нас все хорошо, мы забываем о смысле жизни, о вечной жизни, о том, что есть Бог, забываем о самой совести, и живем часто как бессовестные. «Вечная жизнь на земле!» – вот откуда это происходит, здесь ничего нового нет, всю историю продолжалось и будет продолжаться такое явление. Люди живут плоско: «Вот сейчас хорошо, и ничего мне больше не надо», и это большинство – мы ведем животный образ жизни. Но есть люди, у которых ума оказывается побольше. Они задумываются над смыслом жизни, над смыслом всего бытия, задумываются, а есть ли действительно эта загробная жизнь? Есть ли Бог, или нет? Причем есть такие, которые буквально не находят себе покоя, – кстати, яркая иллюстрация того же Игнатия (Брянчанинова); игумен Никон (Воробьев) готов был покончить самоубийством от бессмыслицы этой жизни – просил: «Господи, скажи!». Вот Варвара оказалась настоящей умницей, которая задумалась над этими вопросами. Она имела искреннее искание, а не любопытство философствующего рассудка, как, например, афиняне, которые ничего так не любили, как узнать что-нибудь новенькое; ведь можно и богословием заниматься развлекаясь – не для того, чтобы понять человека, понять, что мы должны делать, по какому пути идти, какие опасности встречаются на пути христианской жизни. Нет, будем заниматься просто богословием, развлекаясь: «А как понять то, а как понять это?», и всю жизнь проведем в этой развлекаловке. А есть истинные души, которые бескорыстно, не ради развлечения, ищут именно истину, и тогда Господь, видя их истинные искания, открывается им. Поразительно, как это было у игумена Никона, когда даже звон с неба был; после этого он питался малым хлебом и пятью картошинами, и больше ему ничего не надо было – молодой человек, двадцать два года, за стенкой молодежь гуляет, его приглашают, а он глух к этому. Вот какая сила бывает у некоторых людей! Я думаю, это люди, которые, видимо, по природе получили десять талантов, в отличие от многих, имеющих только один (и тот часто в землю зарывают). Вот откуда у Варвары все это, вот кто она. Вот почему ее и прославила Церковь.– Алексей Ильич, многие люди, в том числе и некрещеные, далекие от Церкви, читали Новый Завет и соглашаются, что там есть очень хорошие истины, но не верят в подлинность Нового Завета и мучаются этим вопросом. Что гарантирует истинность Нового Завета и того, что случилось с Иисусом?