Что же значит: "вы не свои"? И что он хочет внушить чрез это? Утвердить нас, чтобы мы не грешили и не следовали неуместным похотям души. У нас бывает много неуместных пожеланий, но мы должны воздерживаться, и можем; а если бы мы не могли, то и увещание было бы излишне. Смотри, как он утверждает нас. Сказав: "вы не свои", не говорит далее: а подчинены необходимости, но: "куплены [дорогою] ценою". Почему же он так говорит? Здесь, иной быть может скажет, следовало бы показать, что у нас есть Владыка. Но это у нас общее с язычниками; а "куплены [дорогою] ценою" принадлежит исключительно нам. Он напоминает о величии благодеяния и образе нашего спасения, показывая, что мы искуплены тогда, как были чуждыми Ему, и не просто, но ценою. "Посему прославляйте", являйте Бога в теле вашем и в духе. Внушает не только телом не совершать прелюбодеяния, но и в духе души не помышлять ничего порочного и не удалять благодати. "Которые суть Божии" (ст.20). После слова: вашем, присовокупляет: "которые суть Божии", постоянно напоминая нам, что все у нас Владычне – и тело, и душа, и дух. Некоторые говорят, что под духом он разумеет здесь духовное дарование; когда оно бывает у нас, то Бог прославляется; а бывает оно тогда, когда мы имеем чистое сердце. Божиими же назвал он их не только потому, что Бог сотворил их, но и потому, что когда они сделались чуждыми Ему, Он вторично приобрел их ценою крови Сына. Смотри, как он относит все ко Христу, как возводит нас на небо. Вы, говорит, члены Христа, вы – храм Духа; не будьте же членами блудницы; вы бесчестите не свое тело, потому что это тело – не ваше, а Христово. Этими словами показывает человеколюбие (Христа), Который сделал наше тело Своим, и вместе пресекает нашу порочную власть (над ним). Если у вас, говорит, тело не ваше, то вы не имеете права бесчестить тело другого, особенно когда оно принадлежит Владыке, или осквернять храм Духа. Если вошедший в дом частного человека и произведший в нем бесчинство подвергается великому наказанию, то, подумай, какому мучению подвергнется делающий храм Царя вертепом разбойника! Представляя все это, стыдись живущего в тебе; это – Утешитель; страшись сочетавшегося с тобою и усвоившего тебя Себе; это – Христос. Не сделался ли ты членом Христовым? Представляй это и будь целомудрен. Подумай, чьи были и чьими стали члены твои. Прежде они были членами блудницы, а Христос сделал их членами собственного тела. Потому ты уже не имеешь власти над ними, а должен служить Тому, кто освободил их. Если бы ты, имея дочь, по великой глупости продал ее содержателю блудниц на блудодеяние, а сын царя, случившийся при этом, освободил ее от такого рабства и взял себе в супружество, то ты уже не был бы властен отвести ее в распутный дом, после того, как однажды отдал и продал. То же и с нами. Мы продали плоть свою диаволу, этому жестокому содержателю блудниц, а Христос, видя это, исторгнул и освободил ее от этой злой власти; потому она принадлежит уже не нам, а освободившему ее. Пользоваться ею, как невестою царя, никто тебе не препятствует; если же будешь употреблять ее на прежние дела, то потерпишь то, что следует терпеть подобным оскорбителям. Итак надобно украшать ее, а не бесчестить. Ты не имеешь власти над плотию на удовлетворение порочных пожеланий, а только на исполнение заповедей Божиих. Подумай, от какого бесчестия Бог избавил ее. Естество наше прежде было бесчестнее всякой блудницы: разбои, убийства, всякий порочный помысл, входя в него, любодействовали с душою за малую и ничтожную цену – за скоропреходящее удовольствие; душа, сочетаваясь с порочными помыслами и деяниями, получала от них одно только это воздаяние.

3. Но это, бывшее прежде, хотя и тяжко, все же не так тяжко, а оскверняться после неба, после царствия, после приобщения страшных таин, – заслуживает ли это прощения? Или ты не думаешь, что с корыстолюбцами и со всеми вышеисчисленными грешниками совокупляется сам диавол? Или не думаешь, что он совокупляется и с женщинами, украшаюшими себя для сладострастия? Кто станет противоречить этому? Если же кто станет возражать, то пусть раскроет душу столь бесстыдных женщин, и он увидит, что злой дух тесно сочетался с ними. Трудно, возлюбленные, трудно, а может быть, и невозможно, украшая таким образом тело, украшать вместе и душу; заботясь об одном, приходится неизбежно опустить другое; то и другое по природе своей не может быть вместе. Потому (апостол) и говорит: "совокупляющийся с блудницею становится одно тело: а соединяющийся с Господом есть один дух". Последний становится духом, хотя и облечен телом, потому что если в нем нет ничего телесного, грубого и земного, если он только обложен телом, а вся власть принадлежит душе и духу, то Бог прославляется им. Потому нам и заповедано говорить в молитве: "да святится имя Твое" (Мф.6:9). И Христос говорит: "да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф.5:16). Так прославляют Его небеса, не звук издавая, но своим видом возбуждая удивление и располагая к прославлению Создателя. Так будем прославлять Его и мы, или даже еще более; а мы можем это, если захотим. Не столько небо, день и ночь, сколько святая душа прославляет Бога. Кто взглянет на красоту неба, говорнт: слава Тебе, Боже, сотворившему такие дела; так и взглянувший на добродетель человека (будет говорить) то же, и даже гораздо более. При взгляде на творения, не все прославляют Бога, но многие говорят, что они существуют сами собой, а другие приписывают творение и промышление мира злым духам, впадая таким образом в крайне непростительный грех; но при взгляде на добродетель человека, никто не может быть настолько бесстыдным, а всячески прославит Бога, видя, что служащий Ему живет добродетельно. Кто не подивится, когда какой-нибудь человек, имея общую с другими природу, обращаясь среди людей, подобно адаманту, не сокрушается от множества страстей, – когда он среди огня, железа и зверей является крепче адаманта и преодолевает все силой благочестия, – когда его оскорбляют, а он благословляет, его злословят, а он восхваляет, его обижают, а он молится за обижающих, его гонят, а он благодетельствует своим врагам и гонителям? Такие и подобные дела гораздо более неба прославят Бога. Язычники, взирая на небо, не стыдятся; но, видя святого мужа, строго исполняющего правила любомудрия, стыдятся и осуждают себя. Когда имеющий одинаковую с ними природу является столько выше их, сколько небо – земли, и даже еще более, то они невольно признают, что это совершается силой божественной; потому (Христос) и говорит: "и прославят Отца вашего Небесного". Хочешь ли еще видеть, как Бог прославляется жизнью рабов Своих, равно как и чудесами? Некогда Навуходоносор ввергнул в пещь трех отроков; но увидев, что огонь не коснулся их, "сказал: благословен Бог, Который послал Ангела Своего и избавил рабов Своих" из печи, "которые надеялись на Него и не послушались царского повеления" (Дан.3:95). Что говоришь ты? Тебе оказали презрение, а ты удивляешься презревшим? Да, говорит, за то самое, что они оказали мне презрение: это самое и представляет причиной удивления. Таким образом здесь не только знамение послужило к прославлению Бога, но и решимость вверженных. Кто сравнит то и другую, тот увидит, что последняя не меньше первого. Решиться в душе своей быть ввергнуту в пещь, – это чудо не меньше того, как и остаться невредимым в пещи. Не изумительно ли, что царя вселенной, имевшего у себя столько оружия, войска, военачальников, правителей и наместников, обладавшего землей и морем, презрели пленные отроки, связанные преодолевали связавшего и победили все это воинство? Окружавшие царя не могли сделать с ними, что хотели, хотя призвали на помощь себе печь; а обнаженные, порабощенные, пришельцы и не многие числом – что в самом деле меньше трех? – будучи связаны, победили несметное воинство. Смерть уже была презираема, потому что имел придти Христос. Как пред восходом солнца, прежде нежели явятся лучи его, уже бывает виден свет дневной, так и пред восходом Солнца правды смерть уже стала отступать. Что может быть блистательнее этого зрелища? Что славнее этой победы? Что знаменитее этих новых трофеев?

4. То же бывает и с нами. И ныне есть царь вавилонской печи; и ныне он возжигает пламень сильнее того; и ныне есть повелевающий поклоняться истукану; у него есть и вельможи, и воины, и обольстительная музыка; и многие поклоняютея этому истукану, разнообразному и великому. Этот, подобный тому, истукан есть корыстолюбие, не пренебрегающее и железом, слагающееся из самых разнообразных вещей и заставляющее поклоняться всему, и меди, и железу, и вещам гораздо худшим. Но как есть это, так есть ныне и подражатели отроков, которые говорят: "богам твоим служить не будем и" образу твоему "не поклонимся", но лучше претерпим пещь нищеты и всякое другое бедствие за законы Божии. Обладающие многим и ныне также, как тогда, часто покланяются этому (истукану) и опаляются; а не имеющие ничего и презирают его, и находящиеся в нищете наслаждаются большей прохладой, чем живущие в изобилии, подобно тому, как и тогда ввергавшие были опалены, а вверженные находились среди огня, как бы в воде и росе. И сам мучитель более отроков горел тогда в огне, который сильно был воспламенен в нем гневом его. У них огонь не мог коснуться даже оконечностей волос; а у него гнев сильнее огня сожигал душу. Представь, каково было ему перенести презрение от пленных отроков в глазах такого множества людей? Здесь он и показал, что и город их он взял не собственной силой, а за грехи многих, потому что если он не мог преодолеть связанных и притом вверженных в печь, то как он мог бы победить их, если бы они все были таковыми? Очевидно, что грехи многих предали город. Посмотри и на то, как отроки были далеки от тщеславия. Они сами не бросались в пещь, но наперед уже соблюдали заповедь Христову: "молитесь, чтобы не впасть в искушение" (Мф.26:41); и не думали бежать, когда вели их, но смело вышли на средину; пе искали боя без вызова, и не устрашались после вызова, а были готовыми на все, мужественными и неустрашимыми. Послушаем, что говорили они, чтобы и отсюда узнать их любомудрое настроение. "Есть Бог на небесах", говорят они, "Который силен избавить нас" (Дан.3:17); не о себе заботятся, но, готовясь на сожжение, беспокоятся о славе Божией. Чтобы ты как-нибудь, говорят, не обвинил Бога в бессилии, если мы будем сожжены, для этого мы прямо возвещаем тебе все наше исповедание: есть Бог на небесах, не такой, как этот земной истукан, бездушный и безгласный, но могущий исторгнуть и разженной пещи; не обвиняй же Его в бессилии за то, что Он попускает впасть в нее; Он так силен, что и вверженных нас может исхитить из пламени. "Если же и не будет того, то да будет известно тебе, царь, что мы богам твоим служить не будем и золотому истукану, которого ты поставил, не поклонимся" (ст.18). Смотри, как мудро и то, что они не знали будущего. Если бы они предвидели будущее, то не было бы удивительно то, что они сделали.

В самом деле, удивительно ли было бы, если бы они решились на опасность, будучи уверены в спасении? Бог прославился бы, смогший избавить их от печи, а они не были бы достойны удивления, как решившиеся на дело, не опасное для них. Потому Бог и оставил их в неведении будущего, чтобы более прославить их, и как они убеждали царя не обвинять Бога в бессилии, если бы они были сожжены, так и Бог сделал то и другое, и явил свою силу и показал во всей славе неустрашимость отроков. Отчего же у них, скажешь, могло быть сомнение и неуверенность в том, что они непременно спасутся? Оттого, что они признали себя ничтожными и недостойными такого благодеяния. А что это не моя догадка, видно из прискорбных слов, которые они произносили в печи: "согрешили мы, и поступили беззаконно, мы не можем открыть уст" (Дан.3:29,33); потому они и сказали: "если же и не будет того" (ст.18). Если же они не сказали этого ясно, – например так: Бог силен избавить нас, но если не избавит, то не избавит за грехи наши, – не удивляйся этому; тогда варвары подумали бы, что они под предлогом своих грехов скрывают бессилие Божие. Потому, сказав только о всемогуществе Божием, они не высказывают (упомянутой) причины. С другой стороны они хорошо научены были не испытывать судеб Божиих. После сказанных слов они пошли в огонь, и при том ни царя не поносили, ни истукана не ниспровергали. (Человек) доблестный таков и должен быть – благоразумен и кроток, особенно в опасностях, чтобы видно было, что он идет на подвиги не по раздражению и тщеславию, а по мужеству и благоразумию. Кто поносит, того подозревают в этих страстях; а кто терпит и, будучи влеком, совершает подвиги с кротостью, тому не только удивляются за его мужество, но не менее прославляют его и за благоразумие и кротость. Точно так поступили тогда и отроки: они явили и мужество и совершенную кротость, и сделали все не ожидая награды и возмездия, или воздаяния. И аще не восхощет, говорят они, изъяти нас, богом твоим не служим; мы получили награду уже в том, что удостоились быть непричастными нечестию и за то предать тела на сожжение. Так и мы, уже получив воздаяние, – а получили мы его в том, что удостоилиеь познать Бога и соделаться членами Христовыми, – не будем делать себя членами блудницы. Таким страшным словом следует заключить нашу беседу, чтобы, живо чувствуя страх угрозы, мы действием этого страха соблюдали себя чище золота. Так, отрешившись от прелюбодеяния, мы сможем узреть Христа, на Которого да сподобимся все мы воззреть с дерзновением в тот день, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу со Святым Духом слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 19

"А о чем вы писали ко мне, то хорошо человеку не касаться женщины. Но, во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа" (1Кор.7:1-2).

1. Исправив три весьма важные недостатка, во-первых, разделение церкви, во-вторых, (порок) кровосмесника и, в-третьих, корыстолюбие, (апостол) говорит теперь более кротко, и между прочим предлагает наставление и совет касательно брака и девства, чтобы успокоить слушателей после тяжких укоризн. Во втором послании (к Коринфянам) он поступает иначе: начинает кротко, а оканчивает строго; здесь же, окончив речь о девстве, он опять обращается к обличениям, предлагая не все вдруг, но разнообразя свою речь тем и другим, сообразно с требованием времени и свойствами предметов. Говорит: "а о чем вы писали ко мне", потому что коринфяне писали к нему, должно ли воздерживаться от жены, или нет? Отвечая на это и постановляя правила о браке, он заводит речь и о девстве. "Хорошо человеку не касаться женщины". Если ты, говорит, ищешь блага весьма превосходного, то лучше совершенно не сочетаться с женщиной; если же ищешь состояния безопасного и сообразного с твоей немощью, то вступай в брак. А так как могло случиться, как и ныне бывает, что муж желает, а жена нет, или наоборот, то смотри, как он говорит о том и о другом. Некоторые утверждают, что слова его относятся к священникам; но я, принимая в соображение последующие слова, не могу с этим согласиться, – тогда он не преподал бы этого наставления в общем виде. Если бы он писал только о священниках, то сказал бы: хорошо учителю не касаться женщины; а теперь говорит вообще: "хорошо человеку", не священнику только; и еще: "остался ли без жены? не ищи жены" (ст.27). Не сказал: ты – священник и учитель, а неопределенно; такова и вся речь его вообще. Сказав: "во избежание блуда, каждый имей свою жену", он самой причиной дозволения побуждает к воздержанию. "Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу" (ст.3). Что значит: "должное благорасположение"? Жена не властна над своим телом, но есть и раба и вместе госпожа мужа.

Если ты уклоняешься от должного служения, то оскорбляешь Бога; если же хочешь уклониться, то лишь с дозволения мужа, хотя бы это и на короткое время. Потому и называет это дело должным, чтобы показать, что никто (из супругов) не властен над собой, но – рабы друг друга. Итак, когда ты видишь, что блудница искушает тебя, ты скажи: мое тело принадлежит не мне, а жене. То же пусть говорит и жена покушающимся нарушить ее целомудрие: мое тело принадлежит не мне, а мужу. Если же ни муж, ни жена не властны над своим телом, то тем более над имуществом. Послушайте, имеющие мужей и имеющие жен: если вам не следует считать тела своим, то тем более имущества. Правда, в некоторых местах и ветхого и нового завета отдается мужу великое преимущество; так говорится: "к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою" (Быт.3:16); и Павел в одном послании делает такое различие (между супругами): "мужья, любите своих жен, а жена да боится своего мужа" (Еф.5-25,33); но здесь (приписывается обоим) одинаковая власть, ни больше, ни меньше. Почему? Потому, что у него речь о целомудрии. В других отношениях, говорит, муж пусть имеет преимущество, а в целомудрии – нет, ни "муж не властен над своим телом", ни жена (ст.4). Большое равенство чести и никакого преимущества."Не уклоняйтесь друг от друга[1], разве по согласию" (ст.5). Что это значит? Жена не должна, говорит, воздерживаться против воли мужа, и муж (не должен воздерживаться) против воли жены. Почему? Потому, что от такого воздержания происходит великое зло; от этого часто бывали прелюбодеяния, блудодеяния и домашнее расстройство. Ведь если иные, имея своих жен, предаются прелюбодеянию, то тем более (будут предаваться ему), когда лишены будут этого утешения. Хорошо сказал: не лишайте себя; то, что здесь назвал лишением, выше назвал долгом, чтобы показать, как велика их взаимная зависимость: воздерживаться одному против воли другого значит лишать, а по воле – нет. Так, если ты возьмешь у меня что-нибудь с моего согласия, это не будет для меня лишением; лишает тот, кто берет против воли и насильно. Это делают многие жены, совершая большой грех против справедливости и тем подавая мужьям повод к распутству и все приводя в расстройство. Всему должно предпочитать единодушие; оно всего важнее. Если хочешь, докажем это опытом. Пусть будет жена и муж и пусть жена воздерживается, тогда как муж этого не хочет. Что произойдет? Не станет ли он тогда предаваться прелюбодеянию, или, если не станет прелюбодействовать, не будет ли скорбеть, беспокоиться, разжигаться, ссориться и причинять жене множество неприятностей? Какая польза от поста и воздержания, когда нарушается любовь? Никакой. Сколько неизбежно произойдет отсюда огорчений, сколько хлопот, сколько раздоров!2. Если в доме муж и жена не согласны между собой, то их дом не лучше обуреваемого волнами корабля, на котором кормчий не согласен с рулевым. Потому (апостол) и говорит: "не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве". Здесь он разумеет молитву, совершаемую с особенным тщанием, потому что если бы совокупляющимся он запрещал молиться, то откуда бы взялось время для непрестанной молитвы? Следовательно можно и с женой совокупляться и молитъся; но при воздержании молитва бывает совершеннее. Не просто сказал: молитеся, но: да пребываете, потому что (брачное) дело только отвлекает от этого, а не производит осквернения. "А потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана". Чтобы ты не подумал, что это – закон, присоединяет и причину. Какую? "Чтобы не искушал вас сатана". А чтобы ты знал, что не диавол только бывает виновником прелюбодеяния, прибавляет: "невоздержанием вашим". "Впрочем это сказано мною как позволение, а не как повеление. Ибо желаю, чтобы все люди были, как и я", в воздержании (ст.6-7). Так он часто поступает, когда поучает делам трудным, представляет в пример себя самого и говорит: "подражайте мне" (4:16). "Но каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе" (7:7). Высказав сильное обличение в словах: невоздержанием вашим, он опять ободряет их и говорит: "каждый имеет свое дарование от Бога", выражая не то, будто эта добродетель не требует нашего усилия, но, как я сказал, ободряя их. Если (воздержание) есть дар, и человек сам нисколько не содействует, то для чего он продолжает: "безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я. Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак" (ст.8-9)? Видишь ли благоразумие Павла, как он и показывает превосходство воздержания, и не делает принуждения тому, кто не может воздержаться, боясь, чтобы не произошло падения? "Ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться". Показывает, как велика сила похоти. А смысл слов его следующий: если ты чувствуешь сильное влечение и разжжение, то избавь себя от труда и изнурения, чтобы тебе не развратиться. "А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь" (ст.10). Намереваясь повторить заповедь, ясно предписанную Христом, касательно того, что не должно разводитъся с женою, разве в случае прелюбодеяния, говорит: "не я". Сказанное выше не было ясно высказано (Христом), хотя и согласно с Его учением; а это Он изложил ясно; таково различие выражений: я и не я. А чтобы ты не принял слов (апостола) за человеческие, он присовокупляет: "думаю, и я имею Духа Божия" (ст.40). Что же это за заповедь, возвещенная Господом бракосочетавшимся: "жене не разводиться[2] с мужем, – если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, – и мужу не оставлять жены своей" (ст.11)? Так как случается, что супруги разлучаются или по воздержанию, или по другим причинам, или по неудовольствию, то он говорит: лучше, если бы этого совсем не было; если же это уже случилось, то пусть жена остается с мужем, хотя и не для совокупления, а для того, чтобы не знать никакого другого мужа. "Прочим же я говорю, а не Господь: если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его" (ст.12-13). Как, беседуя об удалении от блудников, (апостол) облегчил это дело, присовокупив: и не всяко блудником мира сего, так и здесь заботится, чтобы (заповедь) была весьма удобной к исполнению. Если, говорит, жена имеет мужа неверного или муж жену неверную, то они не должны оставлять друг друга. Что говоришь ты? Неверный должен оставаться с женой, а блудник нет? Блуд не маловажнее ли неверия? Блуд маловажнее, но Бог сильно печется о твоей пользе. Так и о жертвоприношении Он говорит: "оставь дар, и примирись с братом твоим" (Мф.5:24). Так и в притче о должнике десяти тысяч талантов: того, кто был должен десять тысяч талантов, Он не наказал; а того, кто требовал от подобного себе раба сто динариев, наказал. Далее, чтобы жена не опасалась сделаться нечистой от сожития (с таким мужем, апостол) говорит: "ибо неверующий муж освящается женою, и жена неверующая освящается мужем" (1Кор.7:14). Но, если прилепляющийся к блуднице делается одним с нею телом, то не следует ли, что и прилепляющаяся к идолослужителю есть одно с ним тело? Так, она одно с ним тело, но не делается нечистой; а чистота жены побеждает нечистоту мужа, равно как чистота верного мужа побеждает нечистоту неверной жены.3. Почему же здесь нечистота побеждается и сожитие дозволяется, а в случае прелюбодеяния жены мужу не возбраняется изгонять ее? Потому, что здесь есть надежда, что погибшая часть спасется чрез брак; а там брак уже нарушен; там оба лица растлеваются, а здесь виновно одно. Скажу примерно: впавшая однажды в прелюбодеяние нечиста; если же прилепляющийся к блуднице есть одно с нею тело и сам сделается нечистым, то они оба лишаются чистоты. А здесь не так, а как? Идолослужитель нечист, но жена не нечиста. Если бы она участвовала с ним в том, в чем он нечист, т.е. в нечестии, то и сама стала бы нечистой; а теперь в ином нечист идолослужитель, а в ином участвует с ним жена, в чем он не нечист, потому что в браке и совокуплении они взаимно участвуют. Притом здесь есть надежда, что жена неверного обратит его, так как она для него своя; а там это очень трудно. Как может жена, обесчестив прежде своего мужа, послужив другому и нарушив права супружества, сделать опять своим мужа, обиженного и сделавшегося для нее как бы чужим? После прелюбодеяния муж уже не муж: а здесь, если жена – идолослужительница, права мужа не нарушаются. Притом с неверным она живет не просто, а по его желанию. Потому (апостол) и сказал: и той благоволит жити с нею. И есть ли, скажи мне, какой вред от того, что они остаются в соединении, когда и благочестие сохраняется в целости, и остается благая надежда на обращение неверного, и избегаются поводы к напрасным ссорам? Здесь (апостол) говорит не о тех, которые еще не сочетались браком, но о сочетавшихся; он не сказал: если кто хочет вступить в брак с неверным, но: если кто имеет неверного, т.е. если кто после женитьбы или замужества примет благочестивое учение, а другое лицо останется в неверии и между тем пожелает жить вместе, то брак не расторгается. "Ибо неверующий муж", говорит, "освящается женою": таково обилие твоей чистоты! Как, неужели язычник свят? Нет, он не сказал: свят, но: "освящается женою"; сказал это не для того, чтобы признать язычника святым, а для того, чтобы как можно более успокоить жену и в муже возбудить желание истины. Нечистота заключается не в телах сочетающихся, а в произволении и помыслах. Затем представляется и доказательство: если ты, будучи нечистой, рождаешь дитя, которое происходит не от одной тебя, то неужели и оно нечисто или чисто только в половину? В настоящем случае оно не нечисто: "иначе", продолжает (апостол), "дети ваши были бы нечисты, а теперь святы", т.е. не нечисты. Называет их святыми для того, чтобы таким сильным названием опять отогнать опасение супругов. "Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится" (ст.15). Здесь дело уже не в прелюбодеянии. Что же значит: "если же неверующий хочет развестись"? Например, если он повелевает тебе приносить жертвы и участвовать в его нечестии по праву супружества, или уйти, то лучше оставить брак, нежели благочестие. "Брат или сестра в таких случаях не связаны". Если неверный ежедневно из-за этого оскорбляет и заводит ссоры, то лучше разлучиться. Это выражает (апостол) словами: "к миру призвал нас Бог". Он (неверный) сам подает к тому повод, подобно как и прелюбодействующий. "Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа?" (ст.16). Это относится к словам: "не должна оставлять его". Если муж не беспокоит тебя, то оставайся, говорит, с ним; от этого может быть и польза; оставайся и увещевай, советуй, убеждай; никакой учитель не может убедить так, как жена. Впрочем (апостол) не принуждает ее и не требует этого от нее непременно, чтобы опять не возложить на нее слишком тяжкого бремени; советует не отчаиваться и оставляет это под сомнением, по неизвестности будущего. "Почему ты", говорит, "знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?" И далее: "только каждый поступай так, как Бог ему определил, и каждый, как Господь призвал. Призван ли кто обрезанным, не скрывайся; призван ли кто необрезанным, не обрезывайся. Обрезание ничто и необрезание ничто, но все в соблюдении заповедей Божиих. Каждый оставайся в том звании, в котором призван. Рабом ли ты призван, не смущайся" (ст.17-21). Все это, говорит, ничего не значит для веры; потому не спорь и не смущайся; вера выше всего этого. Каждый в каком призван звании, в том и оставайся. Призван ли ты в супружестве с женой неверной? Оставайся с ней; не изгоняй жены из-за веры. Призван ли рабом? Не заботься; оставайся рабом. Призван ли необрезанным? Оставайся необрезанным. Уверовал ли, будучи обрезанным? Оставайся обрезанным. Это и означают слова: каждому "так, как Бог ему определил". Все это не служит препятствием благочестию. Ты призван в состоянии раба, другой в супружестве с неверною, иной в обрезании.4. Вот как он смотрит на рабство. Как обрезание нисколько не приносит пользы и необрезание нисколько не вредит, так равно и рабство и свобода. Но, чтобы показать это как можно яснее, он говорит: "но если и можешь освободиться, лучшим воспользуйся" (χρησαι), т.е., тем более служи. Для чего же он повелевает оставаться рабом тому, кто может сделаться свободным? Для того, чтобы показать, что рабство не только не вредит, но еще доставляет пользу. Знаю, что некоторые утверждают, будто слова: "лучшим воспользуйся" (μαλλον χρησαι) сказаны о свободе, и объясняют их так: если можешь сделаться свободным, то освободись. Но такая мысль была бы совершенно противна намерению Павла: утешая раба и доказывая ему, что рабство не причиняет ему никакого вреда, он не стал бы повелевать ему искать свободу, так как тогда иной мог бы сказать: а если я не могу сделаться свободным, то терплю унижение и вред?Итак, Павел не это разумеет, а хочет показать, как я сказал прежде, что освобождающийся от рабства не получает никакой пользы: хотя бы, говорит, в твоей власти было сделаться свободным, ты лучше оставайся рабом. Затем приводит и причину: "ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов" (ст.22). В отношении ко Христу, говорит, тот и другой равны. Как ты – раб Христов, так и господин твой. Но каким образом раб может быть свободным? (Христос) освободил тебя не только от греха, но и от внешнего рабства, хотя ты остаешься рабом. Он не допускает ни рабу быть рабом, ни человеку оставаться в рабстве; это и чудно. Когда же раб бывает свободным, оставаясь рабом? Когда он освобождается от страстей и душевных болезней, когда не предается корыстолюбию, гневу и другим подобным страстям. "Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков" (ст.23). Это сказано не только рабам, но и свободным, потому что можно и в рабстве не быть рабом, и в свободе быть рабом. Когда же раб не бывает рабом? Когда он делает все для Бога, когда служит нелицемерно и не из человекоугодия: это и значит быть рабом людей и оставаться свободным. А когда свободный бывает рабом? Когда он служит людям в чем-нибудь худом, в чревоугодии, корыстолюбии, или честолюбии. Такой человек, хотя и свободен, порабощеннее всякого раба. Вот пример того и другого: Иосиф был рабом, но не раболепствовал людям, потому и в рабстве был свободнее всех свободных; он не покорился госпоже, склонявшей его к удовлетворению ее похоти. Госпожа напротив была свободна, но оказалась ниже всякого раба, обратившись к рабу и с лестью и с убеждением, и однако не смогши склонить его, свободного, к тому, чего он не хотел.Когда господин не требует ничего, противного воле Божией, тогда должно повиноваться ему и покоряться; а простираться далее не должно: так раб остается свободным! Если же ты простираешься далее, то делаешься рабом, хотя и свободен. Это внушает (апостол) словами: "не делайтесь рабами человеков". А если бы не так, если бы он повелевал оставлять господ и стараться получить свободу, то как он стал бы говорить следующее: "в каком звании кто призван, братия, в том каждый и оставайся пред Богом" (ст.24)? И в другом месте: "Рабы, под игом находящиеся, должны почитать господ своих достойными всякой чести. Те, которые имеют господами верных, не должны обращаться с ними небрежно, потому что они братья, и благодетельствуют им" (1Тим.6:1-2)? То же самое он повелевает и заповедует в посланиях к Ефесеям (6:5) и Колоссянам (3:22). Отсюда видно, что он отвергает не внешнее рабство, а происходящее от пороков, бывающее и с свободными, и самое тяжкое, хотя бы подвергался ему человек свободный. Какую пользу получили братья Иосифа от того, что они были свободны? Не оказались ли они раболепнее всякого раба, обманув отца, солгав пред купцами и пред братом? А он был не таков, но везде и во всем был правдив и оставался свободным; и его ничто не могло поработить, ни узы, ни рабство, ни любовь госпожи, ни пребывание в чужой земле, – всегда он оставался свободным. Это и есть высшая свобода, которая сияет и в рабстве.