Когда Бог сотворил род человеческий, Он повелел Ангелам Своим охранять его. И Ангел наставляет на все доброе душу всякого верующего человека, а бесы всяким образом соблазняют верующих и богоугодно живущих, стараясь лишить их Царства Небесного, но Ангел Божий не перестает охранять их. Истинно верующих бесы прельщают на грехи, дабы и они были осуждены вместе с ними в муку вечную. И когда верующий живёт по правде, Ангел радуется за него, а когда отступает от правого пути и начинает лгать и красть, завидовать и пьянствовать, злопамятствовать и клеветать, предается скупости и перестает ходить в церковь Божию, тогда Ангел Божий скорбит о нем, а бесы ликуют, стараясь сделать ему всякое зло. О сем сказал святой Василий Великий, что Ангелы записывают имена всех, без гнева и злобы на ближнего приходящих в церковь, всех молящихся там с благоговением и постящихся. Берегись же человек, чтобы тебе по лености не лишиться сей ангельской записи!

Всякому христианину дан от Бога Ангел и он записывает все его добрые дела. А неверующим для каждой страны дан один Ангел Божий, как сказано в Писании: «постави пределы языков (народов) по числу Ангел Божиих». Святой Антиох сказал: нам должно внимательно избирать полезное, ибо при каждом человеке есть два ангела — один Божий, а другой сатанин. И Ангел Божий кроток и молчалив, милостив и стыдлив, когда он приближается к сердцу человека, то беседует с ним о правде, о чистоте, о смирении, о покорности, о любви, о милосердии. А лукавый гневлив, горд, завистлив, скуп и исполнен ненависти и ожесточения, он старается всячески склонить человека только на зло. Будем же различать каждого из них по делам их. Не дадим в себе места лукавому, но будем отгонять его от себя страхом Божиим. А доброму Ангелу отверзем свое сердце, чтобы принять его, да наставит он нас на истину и избавит от лукавства диавольского и от соблазнов его.

(Поучение преподобного Анастасия Синаита)

Кто ваш загробный покровитель

Таинство смерти — таинство страшное и ужасное! Как в писанной книге, человек увидит тогда все свои грехи: вот грехи юности, давно забытые, вот грехи зрелого возраста, вот обида, вот неправда, прелюбодеяние, гордость, зависть, бесчестная ложь, клевета, хула, человекоугодие, леность, небрежность в молитве, ябеда... Боже мой! сколько их!.. И сколько из них не омыто покаянием, ниже каплею слезною... ниже вздохом единым. О! какой страх объимет тогда душу! Этот страх еще увеличится от присутствия темных сил. О! Как нужен бедной душе помощник и заступник в страшный час смерти! И он явится нам в лице нашего Ангела-хранителя. «Светло» предстанет он душе, «красен» своею «добротою и яко сладкий, и веселый, и солнцеобразный ум, с осклабленным лицем и радостным воззрением надеждою спасения отъемля страх, прострет светлыя и пресвященныя своя крила над умирающим, отженет горькия враги, ишущие пояти душу его... и студ и срам покрыет студная и смрадная и мрачная лица вражия» (Канон Ангелу-хранителю). Но так будет только с той душой, которая в жизни по возможности старалась приблизиться к Ангелам. Будем, братие, помнить страшный час смерти. Будем усердно молиться Ангелу-хранителю: Ангеле Божий, Хранителю и покровителю души и тела моего! «Да узрою тя одесную окаянныя моея души предстояща, светла и тиха заступника и предстателя моего, внегда изчезати от мене нуждно духу моему,, и ищущия мя пояти, горькия враги отгоняюща» (Канон Ангелу-хранителю)!

«Страшно и грозно место имам проити, тела разлучився, — читаем в молитве к Спасителю, — и множество мя мрачное и безчеловечное демонов срящет...» Это будет последнее усилие со стороны злых духов погубить душу, делавшую на земле много грехов. На каждом шагу они будут преграждать ей путь в Царствие, на каждом шагу останавливать и удерживать ее стремление к нему, истязая ее за все дела, за все слова, за все помышления. Каждая страсть, каждый грех имеет своих мытарей и истязателей... Каким страхом, каким трепетом будет волноваться тогда душа? Теперь нужны ей помощники и заступники. "Если, отправляясь в какую-нибудь далекую и малоизвестную страну, требуем проводников, то сколько нужно помощников и руководителей, чтобы пройти беспрепятственно мимо старейшин, властей, миродержителей, гонителей, мытареначальников" (Златоуст). И эти помощники и заступники непременно явятся, — это опять наш Ангел-хранитель, но уже не один, а вместе с другими Ангелами. И если душа в этой жизни вела жизнь благочестивую, очистила себя покаянием, она находит защиту у своего Ангела-хранителя и под его кровом небоязненно потечет к Небесному Царствию, сопровождаемая Ангелами. Тогда-то, видя за собой пропасть, которая готова была поглотить ее, видя позади себя врагов, с огненной яростью искавших ее погибели, душа изливается в славословии и благодарении Господу, Который, послав Своего Ангела, не отдал ее на растерзание зубам их, избавил ее, как птицу, от сети ловящих...

(Из "Слов" протоиерея М.Некрасова) 35. Почему иногда молимся и не получаем просимогоМногие приходят в церковь, произносят тысячи стихов молитвы и выходят, не зная, что говорили они; уста их движутся, а слух не слышит. Ты сам не слышишь своей молитвы, как же хочешь, чтобы Бог услышал твою молитву? Ты говоришь: "Я преклонял колена", — но ум твой блуждал далеко; тело твое было внутри церкви, а мысль твоя летала, неведомо где; уста произносили молитву, а ум исчислял доходы, договоры, условия, поля, владения, общества друзей. Диавол зол, он знает, что во время молитвы мы делаем великие успехи, потому тогда он и нападает на нас. Часто, лежа спокойно на постели, мы ни о чем не мыслим, а когда приходим молиться, то являются тысячи помыслов, чтобы мы вышли без пользы". Итак, вот первая причина, почему Бог не внемлет молитве нашей, — потому, что мы и сами-то не внимаем словам своей молитвы. Устами читаем молитву, а сердце далече отстоит от Бога.Вторая причина, почему не получаем просимого, заключается, по учению того же святителя Иоанна Златоуста, в том, что не всегда просим полезного для себя. "Получим ли просимое или не получим, будем прилежать к молитве и благодарить не только тогда, когда получаем, но и когда не получаем. Потому что и неполучение, когда бывает по воле Божией, не менее благотворно, как получение. Ибо мы не знаем, что нам полезно в той мере, в какой Он это знает. Следовательно, получим ли или не получим, мы должны благодарить. И что удивляешься, что мы не знаем полезного для нас? И Павел, муж столь великий и высокий, удостоившийся таких неизреченных (откровений), не знал, что он просил неполезного себе. Видя себя окруженным бедствиями и непрестанными искушениями, он молился об избавлении от них, — и не однажды, не дважды, но многократно, ибо говорит: «трикраты Господа молих: трикраты. Так, трикраты», т.е. многократно, он молил и не получил. Посмотрим же, как он это перевес. Возроптал ли? впал ли в уныние? отчаялся ли? Нет, но что он говорит? «Рече: довлеет ти благодать Моя, сила бо Моя в немощи совершается» (2 Кор. 12; 8, 9). Бог не только не освободил его от постигших его бед, но и попустил ему оставаться в них. Пусть так. Но откуда известно, что он не роптал на это? Слушай, что сам Павел говорил, когда узнал, что так угодно Богу. «Сладце убо похвалюся паче в немощех моих», — не только, говорит, не ищу уже освободиться от этих бед, но еще с великим удовольствием хвалюсь ими. Видишь, какая благоприятельная душа, какая любовь к Богу? Послушай, что еще говорит он: «...очесом же помолимся, якоже подобает, не веемы» (Рим. 8; 26), — то есть мы, как люди, не можем знать все обстоятельно. И так должно все предоставить Создателю естества нашего и принимать с веселием и великой радостью все, что ни определит Он, и смотреть не на то, чем кажутся нам происшествия, а на то, что так угодно Богу. Ибо Он, лучше нас зная, что нам полезно, знает и то, как устроить наше спасение".Впрочем, "хотя Бог иногда и медлит подаянием, но делает это, — говорит святой Златоуст, — не по ненависти и отвращению, а желая медленностью подаяния более удержать тебя при Себе, как поступают и чадолюбивые отцы: и они медленностью подаяния мудро стараются долее удержать при себе нерадивейших детей". А посему, когда просим у Господа в молитве чего-либо из земных благ, то надо иметь в уме: "Если Ты видишь, Господи, что то-то полезно для спасения моего, то даруй мне". Безусловно, прилично просить только духовных благ: покаяния, сохранения решимости жить хорошо, разумения воли Божией, молитвы, терпения и проч. О внешних же благах всегда надлежит молиться условно, а еще лучше, — предавая свою участь в волю Божию" (епископ Феофан).