Тут же святый Георгий повеле девице, да поясом своим связавши змия, ведет яки пса кротка во град. И народ со удивлением на то смотряй, видящи змия ведома девицею, нача бежати от страха. Георгий же святый глагола к ним: "Не бойтеся, но уповайте на Господа Иисуса Христа и веруйте в него, иже послал мя к вам избавити вас от змия". И уби святый Георгий змия того мечом посреде града, и извлеките людие труп его за град, огнем сожгоша. Тогда царь града того и весь народ увероваша во Христа и Крещение Святое прияша. Бе же крещеных мужей двадесять и пять тысяч, кроме жен и детей, и на том месте потом создана бысть церковь великая и прекрасная во имя Пречистыя Девы Благородицы и в честь святого Победоносца Георгия, как избавльшаго девицу оную от змия видимого, сице сохраняющего непорочную Церковь Христову и всякую душу правоверную помощию своею от невидимого в бездней адской поглотителя, и от греха, аки от змия смертоносного.

Аминь.

431. За кем мы идем?

«По Иисусе идоста два слепца, зовуща и глаголюша: помилуй наю, Иисусе, Сыне Давидов!» (Мф. 9; 27).

Как будто в обличение нам, православные слушатели, святая Церковь воспоминает ныне сию евангельскую историю о двух слепцах! И в самом деле, спрашиваю вас: не обличение ли нам, что они, будучи слепы телесно и духовно, — телесно, ибо были лишены света очей, духовно, ибо не были еще просвещены святым крещением, и однако же кому последуют? За кем идут? Смотрите, у кого они милости в нужде своей ищут? — Слышите: «по Иисусе, сказано, идоста два слепца». А мы, имея здравыми очи телесные, хвалимся, что и души наши просвещены верою во Христа и священным крещением, и однако же, осмотримся: за кем мы идем? Кому последуем? Иисусу ли? — Нет, братие! Иисус грядет добро творить людям, а мы так живем, что почти только зло им творим; Иисус грядет мертвых воскресить, а из нас есть такие, которые идут и живых умертвить; Иисус грядет, претерпевая и алчбу, и жажду и всякую нищету, а мы, проходя путь жития нашего, до того во всем желаем иметь изобилие, что некто из учителей церковных, размышляя об этом, взывает "О, какой стыд — веровать во Христа, Который говорит: «блажени нищии, блажени плачущи», и в то же время копить богатства, искать роскоши и всяких удовольствий земных, — какое постыдное противоречие самому себе: почитать Христа уничиженного, распятого, а нищеты Христовой бегать, уничижения Его ненавидеть, креста бояться!.. Какое неприличие! Господь терпит всякое лишение, а раб предается всяким наслаждениям... Но ведь стыдно рабу быть более господина своего, стыдно и неприлично под главою, тернием увенчанною, члену быть в роскоши... Что-нибудь одно: или ты, мнимый христианин, скажи прямо, что Христос ошибался, избрав Себе нищету, бесчестие и страдание; или же откровенно сознайся, что сам ты ослеп и в заблуждении уклонился от Христа — истины, ибо и делаешь все ты, и желаешь противного Христу. Но Христос, Божия премудрость, заблуждаться не может, — посему, ты, неразумный человек, сам заблуждаешься, домогаясь богатства, удовольствий и почестей с вредом и лишением своего спасения". — Так говорит оный учитель. — А в наших нуждах и скорбях к Иисусу ли мы прибегаем? У Иисуса ли помощи и милости просим? — Нет!.. Причинят ли, например, кому из нас скорбь воры и злодеи, похитив его достояние, смотрите, что делает обиженный? Не с молитвою к Богу, не с молением к Иисусу, идет он, чтобы помог ему, но идет с жалобою к диаволу, к его рабам — ворожеям, и если не словом, то самым делом взывает к ворожее: "Сыне диавол, помилуй меня!" Знайте же, что такой человек только по имени христианин, а самым делом — язычник, идолопоклонник, потому что не верует он Богу всемогущему, а верует больше диаволу, в чародеях или ворожеях действующему; поистине такой христианин только по имени — раб Христов, на деле уже мертв, по слову Писания. «Не ecu, - говорит Апостол Христов Павел, -сущии от Израиля сии суть Израиль» (Рим. 9; 6). Так и о нас надлежало бы сказать: не вси, сущии от Христа, суть христиане. Многие из нас только имя христианское на себе носят, а по жизни и делам вовсе не христиане, ибо ни в чем не хотят следовать за Христом. Христос Спаситель жил на земле в кротости, воздержании и чистоте, а из нас многие — увы! — всю жизнь свою проводят в угождении плоти, в пьянстве и распутстве, в распрях и зависти... Христос Спаситель, будучи злословим, никого не злословил; страдая, терпел, и даже о врагах Своих молился; а мы, напротив, не только злословящих, но часто и благословящих нас злословим, а о врагах не только не молимся, но всячески стараемся отомстить им, не внимая оному грозному слову Владыки: «аще не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам согрешений ваших» (Мф. 6; 15). Христос Спаситель никогда слова праздного не сказал, а мы в этом последуем ли Ему? — Нимало... Не обращая внимания на реченное Им, что за всякое слово праздное отдает человек ответ Богу, мы не только празднословим, но и осуждаем, и клевещем, часто — совсем неповинно клевещем на ближнего своего, не щадя его чести и доброго имени, его благоденствия, так что на нас сбывается слово Божие: «гроб отверст гортань их» (Пс. 5; 10). А того, слушатели, не рассуждаем, что грех осуждения и клеветы столь же велик, как и грех воровства и похищения чужого достояния. Если бы вор и десять раз исповедался перед отцом духовным в своем грехе, его грех дотоле не простится ему, пока он не возвратит похищенного. Так и клеветнику дотоле не оставится грех его, пока он не возвратит ближнему похищенной у него чести и доброго имени. — Скажет иной: а если вор и желал бы, но не может возвратить похищенное, или потому, что не знает, куда удалился обокраденный им, или же все украденное растратил, — тогда что? Отвечаю: тогда пусть он или сам, или через отца своего духовного, раздаст похищенное нищим за спасение того, у кого украл; а если нечего возвратить, то пусть даст твердое обещание — возвратит при первой возможности к тому, и тогда получит прощение от Бога. — Но возвращаюсь к прежнему слову. Христос Спаситель смирил Себя, послушлив был даже до смерти, смерти же крестной; а мы, слушатели, и в чем-либо малом не хотим уподобиться Ему в страдании. Желаем со Христом быть на Фаворе, а не на Голгофе; желаем со Христом быть во славе, а не в бесчестиях и поругании; желаем со Христом украшаться царским венцом на небесах, но не хотим разделить с Ним тернового венца бед и скорбей на земле; желаем идти за Христом только до преломления хлеба, а не хотим пить с Ним чашу страданий, и как бы не слышим, что Он же говорит: «аще кто не приимит креста своего и в след Мене грядет, несть Мене достоин!..» (Мф. 10; 38). Вот таких-то, нам подобных, мнимых христиан и вопрошал некогда златословесный учитель: "Скажи мне, почему я могу узнать, что ты христианин? По месту ли? По одежде ли? По пище твоей или по делам твоим? — Не по месту: ибо место истинного христианина —место досточтимое, место святое — церковь Божия, а ты проводишь время в праздности или на улицах, или в корчемницах... Не по одежде: ибо не носишь ты одежды смиренной, какую носил Христос, а украшаешься богатою одеждой, приобретенной от неправды. Не по речам твоим: ибо для тебя большое удовольствие божиться напрасно, осуждать ближнего и клеветать на него и даже сквернословить... И не по пище твоей: по сладким яствам твоим, по твоему пресыщению ты скорее можешь назваться учеником епикуровым, чем Христовым (Ученики Епикура, не признавая бессмертия души, все счастие поставляли в земных наслаждениях). — Не по делам ли? Но все поступки твои полны лукавства и обид ближнему твоему..." Смотри, слушатель мой, и внимай сим златым словам златословного учителя! Не все ли это обретается в нас самих? А мы еще так смело хвалимся перед всеми, что мы — христиане! Но поймите, умоляю вас, поймите, братие, что если мы носим только имя христианское, как неплодная смоковница носила только листья, то как бы нам не подвергнуться тому же страшному проклятию, какому подверглась она... что же нам делать, чтобы не по имени только, но и на деле быть христианами, чтобы избежать сего грозного осуждения от Господа? — Вот что будем делать, слушатели: оставим все дела, диаволу угодные, и поспешим, хотя теперь поспешим, вместе с оными слепцами за Христом, всегда последуем Ему единому, последуем Ему в смирении и кротости, последуем в воздержании и нищете, последуем в незлобии и чистоте, ибо Он Сам дал нам пример, да последуем стопам Его.

Аминь.

(Из неизданного слова святителя Димитрия Ростовского на неделю 7-ю по Пятидесятнице)

432. Рассказ святого подвижника о самом себе«Благочестие на все полезно есть», говорит святой Апостол Павел (1 Тим. 4; 8). Оно необходимо для жизни будущей; оно полезно и для жизни настоящей — временной; в нем залог счастия семейного и общественного, оно же низводит Божие благословение и на целые страны и народы. Им сильны были наши предки; им, в течение 900 лет, созидалось, росло и укреплялось Православное Русское Царство, расширяясь от моря Черного до моря Белого, и от Балтийского до пределов далекой Сибири и даже океана великого. — Наши древние подвижники уходили в леса дремучие, в пустыни непроходимые, селились среди диких племен; они уходили ради Бога, для спасения своей души; а посмотрите, какую великую службу служили они тем самым и земному своему отечеству! Вот поселился в непроходимом лесу подвижник; скоро собираются к нему любители безмолвия, и через несколько лет уже все окрестности заселяются, являются селения и города... Или избрал себе подвижник место среди дикого племени; сначала его гонят, преследуют, но потом его святая жизнь, его кроткое обхождение, его незлобие неотразимо действуют на душу дикаря, и люди дикие смиряются, принимают веру Христову, и мало-помалу перерождаются и сливаются воедино с великим русским народом. Много было на Руси таких тружеников, смиренных созидателей великого русского царства. Для примера, вот рассказ одного из них, преподобного Лазаря, подвизавшегося в пределах далекого Севера, на Онежском озере."Рожден и воспитан я в славном городе Риме новом (Царьграде). Там я принял на себя и иноческий образ, а потом, по воле Божией, пришел я сюда. Из Великого Новгорода пустился я в путь И, плывя по рекам и озерам, видел много неприятностей; близки мы были к тому, чтобы утонуть, и едва достиг я места, где ныне видят церковь Божию. Эта святая церковь Успения Богородицы есть самая первая по всей поморской стороне. А инок и прежде меня жил когда-то на острове. Скажу вам, братие, что я один пришел на это место; живущих никого не было на острове. Поставил я крест и малую хижину для покоя, и потом малую храмину, то есть часовню. Около озера Онеги жили Лонь и Чудь, страшные сыроядцы. Апостол сказал: «многими скорбми подобает внити в царствие Божие» (Деян. 14; 22). Много скорбей, биений, ран и досад претерпел я от этих зверообразных людей. Не раз били они меня, прогоняя с острова, и сожгли хижину мою. Страшные сыроядцы исстари привержены были бесовскому научению и творили мечты; святого крещения не было у них. Они поселились близ меня с женами и детьми, делали мне пакости и говорили: оставь это место. Они хотели убить меня, и тело мое обратить себе в пищу. Увы мне грешному! Много раз и оставлял я это место. Но Бог Спаситель мой не оставлял меня и не попустил окаянным исполнить злые намерения. Он укрепил меня на пути спасения. — Жестокие люди рвались от досады; много раз приходили днем и ночью на остров и высматривали, как бы убить меня; но сила Божия препятствовала им. Раз собрались они на остров. По промышлению Божию меня не было в том месте, куда пришли сыроядцы, — я был в отшельнической пещере моей, в горе, называемой тетеревица, в версте от острова. Они много искали меня и не нашли, пылали яростию и волновались. Они надеялись найти сокровища и, не найдя ничего, предали огню хижину мою. Я все это видел издали и проливал слезы перед Господом. Зверообразные дикари наконец удалились с острова. — Скажу вам, братия, о чудном деле. Когда отошел я в отшельническую киновию, остался в хижине моей, которую сожгли, образ пречистой Богородицы, благословение духовного отца моего Афанасия. И вот вспомнил я о сем образе, осмотрел пещеру и не нашел его. Я думал, неугодно Богу, чтобы была на этом месте обитель; недостойны того, нечисты труды мои перед Богом. Так стоял я и плакал на месте хижины сожженной; лучше бы мне сгореть или быть убитым людьми злыми, нежели лишиться образа Владычицы моей. Оглядываясь туда и сюда, увидел я издали, как луч солнечный, образ Владычицы Богородицы, стоящий у дерева и никем не поддерживаемый, в трех локтях от земли. С радостию побег я к образу Владычицы моей, пал перед иконою и молился долго со слезами. Тогда был глас от иконы: "Призрю на смиренные рабы и на это место; приказываю тебе: поставь на сем месте церковь во имя Успения Богородицы". От сего гласа долго лежал я как бы мертвый на земле. Потом понемногу встал и пропел хвалебную песнь Богородице. — Еще слышал я голос от иконы Богородичной: "Неверные люди будут верными, будет единая Церковь и единое стадо Христово". Икона спустилась на мои руки, я взял и облобызал ее и с радостию принес в отшельническую пещеру свою. С того времени возложил я упование на Творца моего и на Пречистую Богородицу. Другое чудо поведаю вам, братия. Скрывался я у озера Мурма, в отшельнической куще моей и ждал смерти от злых людей. Они искали убить меня или прогнать с сего острова. Я страдал в душе и воспоминал в сердце моем слова Господни: многие волны приражаются камням и разбиваются, бросают пену и ничего не могут сделать. Злые сыроядцы как волки рыскали по берегу озера Мурма; другие бродили как псы по пустыне. От страха не выходил я из кущи моей долго и молился Богу, Пречистой Богородице, великому Предтече Иоанну, святителю Николаю и епископу Василию. Я пел псалтирь с канонами. Издали смотрел я на место, куда прежде всего пришел, и вижу свет сияющий на острове; множество мужей благообразных ходят по острову, и согласно, в ликах, поют. Посреди острова, там, где стояла икона на воздухе, вижу Жену светолепную, в свете несказанном, сияющую золотом: благообразные мужи поклонялись светолепной Жене, а Она благословляла место, где ныне стоит церковь Успения Богородицы. Радостью исполнился я от сего видения, со слезами пал я перед образом Владыки Христа и Пречистой Матери Божией, долго молился и плакал. После молитвенного правила начал я петь утреню; а когда стало рассветать, пропел я псалом: «блажени непорочнии в путь...» Придя на место, Богом показанное, поставил я чудотворный образ у дерева, где прежде стояла икона на воздухе. Помолился чудотворному образу и сказал: здесь покой мой, здесь вселюся и почию во веки. Поставил крест и потом хижину. Спустя недолгое время, пришел ко мне старшина лопарей, неся в руках слепорожденное дитя и сказал: "Исцели его и мы уйдем с сего острова, как приказывают твои слуги". Я изумился этим словам. Но сотворил молитву ко Господу Богу и Пречистой Матери Его, взял дитя, освятил его иерейскою молитвою, окропил святою водою и приложил к образу владычнему. И дитя прозрело. Человек тот с радостию ушел от меня, а я прославил Бога о таком чуде. Спустя немного времени человек тот приходит ко мне и приносит кое-что из имения и пищи. Я взял одну кожу оленью и кое-что из пищи и помолился за него. Он, кланяясь, говорил мне: с тобою живут на острове слуги; они бьют палкою жен и детей наших, и высылают с этого места. Он сказал мне еще, что слышат они звон на этом месте. Я отпустил его с миром и благодарил за все Бога. Вскоре лопари и самоеды Промыслом Божиим удалились к пределам океана. А помянутый старшина, живя на острове Рондо, впоследствии был монахом и сыновья его крестились. — Тогда начали приходить ко мне из дальних мест и жить со мною, иные постригались и поставили деревянную церковь воскресения друга Божия Лазаря".Далее преподобный Лазарь рассказывает, как устроилась обитель во имя Успения Богоматери, как пришли к нему старцы из Киева и даже со святой горы Афонской. Обитель процвела и дикие лопари стали обращаться ко Христу. — Преподобный Лазарь скончался в одном году с преподобным Сергием Радонежским, — в 1391-м, 8 марта, на 105 году своей многотрудной и многострадальной жизни. — Таковы-то были первые насадители веры Христовой и первые носители русского народного духа в диких краях нашего холодного севера!433. Христов свет присносущный«Преобразился ecu на горе, Христе Боже, показавши учеником Твоим славу Твою, как можаху; да возсияет и нам грешным свет Твой присносущный, молитвами Богородицы, Светодавче, слава Тебе!»