Одна из Божиих заповедей гласит: «Не сотвори себе кумира». Наблюдая за истерией, возникшей после внезапной смерти одного из таких кумиров — Майкла Джексона, я хотела бы задать давно интересующий меня вопрос. Талант, которым, без сомнения, обладают люди, достигшие такой популярности, в том числе и наши соотечественники,— это Божий дар? Но тогда почему в большинстве случаев их жизнь и смерть трагичны? То есть получается, что за все надо платить? Или это все-таки не Божий дар?

Вспомните евангельскую притчу о талантах (см.: Мф. 25, 14–29). Талант — это действительно дар Божий, но человек может использовать его, приумножая, а может закопать в землю. Майкл Джексон, безусловно, был талантливым человеком. Но современный шоу-бизнес не приводит людей к Богу, а, наоборот, от Бога удаляет, и жизнь тех, кто подобной деятельностью занимается, строится далеко не на евангельских принципах. А раз так, то, действительно, можно сказать, что приходится расплачиваться, но не за обладание талантом, а за отказ от Богом данных законов, по которым должен жить человек, за сознательное их нарушение. Отсюда все трагедии, которые происходят в жизни многих известных (и неизвестных) людей.

Как уберечься от крайностей глобализации, того общемирового процесса, который, при всех его положительных сторонах, способствует нивелировке массового сознания, наносит непоправимый вред духовному состоянию человечества?

Глобализация — это действительно большое испытание для всего человечества. На мой взгляд, это очередная самовольная попытка устроить рай на земле, причем рай, в котором нет Бога. Это еретическое, по своей сути, стремление вступает в противоречие с христианским мироощущением. На смену одной утопии, коммунистической, в массовое сознание человечества сегодня внедряется новая, не менее чудовищная, но гораздо более жизнеспособная. Если идея построения социализма и коммунизма была обращена к каким-то хоть и искаженным, но все же идеальным и высоким целям — справедливости и всеобщего равенства, то адепты построения «всемирного общества потребления» открыто используют самые низменные инстинкты человеческой природы. Цель при этом полагается не вне человека, а в самом его греховном существе, то есть в том, что Церковь призывает выправлять и очищать. Таким образом, нынешние властители дум человечества открыто бросают вызов Богу.

По сути дела, сегодня человечество в очередной раз строит вавилонскую башню. До сих пор Господь, по Своей милости, разрушал все вавилонские башни, и, поскольку еще остались люди, приходящие к Богу, сохраняется надежда, что и эта башня будет разрушена: мы знаем, что конец наступит тогда, когда в мире не останется людей, готовых принять Слово Божие. Есть такое понятие, как «предпотопное человечество», характеризующее состояние мира, когда, условно говоря, Бог ходит с фонарем в поисках живого человека, но никто не отзывается. Сегодня же, повторяю, в храмах еще можно видеть людей, способных воспринимать евангельские истины. Поэтому нам остается уповать лишь на Божие заступничество и вмешательство. Лишь пример добродетельной христианской жизни может быть достойным ответом тому вызову, который бросает нам современный мир.

На ваш взгляд, оправдано ли такое непременное требование к входящей в храм женщине: быть «покрытой», то есть иметь на голове платок? Известные слова апостола Павла относятся к совершенно другому обществу, к совершенно другому и давным-давно минувшему укладу жизни; о какой власти над современной женщиной можно сегодня говорить, о каком ее младшинстве и зависимости? Хорошо, можно согласиться, что это «просто традиция»; но стоит ли придавать этой традиции такое колоссальное значение и требовать ее соблюдения столь категорично, как сегодня это наблюдается в Церкви? Апостол Павел был еще и против мужеложества — кому-то и это сегодня кажется устаревшим… Вот что важно понять: если женщина добровольно (я подчеркиваю, добровольно) соглашается надеть платок прежде, чем войти в храм,— это знак того, что она принимает факт неравноправия. Да, мужчина и женщина неравноправны — в хорошем смысле слова. Они, конечно, равноправны в смысле прав человека, но они не одинаковы; функция мужчины — одна, функция женщины — другая, прежде всего, конечно, быть матерью. Это не младшинство, нет. Это инаковость. При этом я совершенно убежден, что никакие традиции не должны ставиться во главу угла. Огромное количество людей входит в храм впервые, и если в первый раз вошедшую в храм женщину встречают вот таким образом: «Почему накрасилась, почему без платка, почему в брюках?», она воспримет Церковь как систему запретов: так нельзя, эдак нельзя… Система запретов ни к чему хорошему не приведет. Некоторые вещи в человеке должны сами произрасти. Ведь наше внешнее поведение — это выражение внутреннего устроения. Чем правильнее внутреннее устроение, тем сдержаннее, благообразнее будет внешний облик. Вот почему начинать надо с воспитания чувств. Как в современных условиях совместить рабочий режим с режимом богослужений? Когда я был приходским священником в Москве, это был постоянно задаваемый вопрос: ведь сегодняшние прихожане — люди в основном не пенсионного возраста. Да и Москва такой город, что, пока до храма доедешь, служба уже и кончится. Что ж, брали благословение и читали каноны или акафисты дома, а если какой-то большой праздник, на работе отпрашивались. Все мы понимаем, что жизнь в миру и монастырский устав — это разные вещи; все службы посещать невозможно. Иной раз, когда нет возможности пойти на службу, а душа рвется в храм, на выполнение своих обязанностей по работе или по дому можно взглянуть — до некоторой степени — как на духовное упражнение; так что в принципе всегда можно найти выход из положения и получить духовную пользу.