– Если христианство есть такая великая вера во Христа, что она самая святая и совершеннейшая во всей вселенной, то разве, когда мы умрем, так будем верить похристианскому? А где же будет тогда наш пророк Магомет?

– Добрый Али, и Магомет ваш получит там по своим делам, я, дорогой мой, не думаю, чтобы он Богом был окончательно отвергнут. Бог, как истинный Отец людей и Творец вселенной, всех любит, милует и о всех промышляет, заботится, рождает, кормит, выращивает и по делам всем все воздает.

– Батюшка, наш мулла говорит, что только одни магометане спасутся и после смерти к Богу пойдут, а другие, как христиане, евреи, китайцы, пойдут шайтану.

– Милый Али, ты – женатый?

– Да, женатый. У меня три жены есть.

– Скажи мне, Али, если у тебя от всех трех жен были бы дети и из них два, три были бы слепы, как ты думаешь, всех бы ты считал их своими детьми или нет?

– Конечно, все мои дети, и я, как отец, любил бы всех, а слепых еще более.

– Так, Али. И Бог всех нас, без исключения народностей и вероисповедания, любит такою бесконечною любовью, что наша самая сильнейшая любовь, сравнительно с любовью Божиею, то же, что осколок льда с солнцем! Али при этих словах молитвенно поднял свои руки и, приложив их к голове, медленно произнес: – Аллах! Это так учит христианство? – Да, – ответил я ему. – Подождите, подождите, батюшка, я еще хочу вас спросить. Почему же вы, христиане, не лучше нас живете? Мы водку не пьем, а вы почти все, и бабы ваши окончательно спились. Мы более вас справедливы, верны, а вы почти все сделались жестокие, неверные, лживые и обманщики. Наши бабы так скверно не живут, как ваши. Ваши все, особенно городские, имеют мужей, а ходят по другим и грешат бессовестно. Наши муллы не пьянствуют, не ругаются матерью, а ваши попы, – вы, батюшка, извините меня, – как свиньи напиваются. Почему же вы так живете? Почему вы не живете по своей христианской вере? Мне было сказать ему нечего. – Знаешь, Али, у всякого есть своя воля и свобода и поэтому каждый живет так, как ему хочется. – Нет, батюшка, так могут жить только одни звери, животные и птицы. Для человека прежде всего должен быть Бог. Я думаю, – продолжал магометанин, – у Бога больше воли и свободы, чем у человека, а Он не грешит, знает, что Он Бог. Так и христианин не должен грешить, зная что он христианин. Ты мне, батюшка, достань ваше Евангелие на татарском или турецком языке, такое Евангелие есть? – Есть, – ответил я. Простившись с магометанином, я поехал в город, заехал в библейское общество, купил ему на татарском языке Евангелие и через ученика миссионерской школы отправил ему в тот же самый день. Приезжаю опять в тюрьму, устраиваю с арестантами беседы. Смотрю, моего Али нет. Через дня два после этого служу литургию, смотрю, Али моего и тут нет. Я задумался о нем, но не решился даже спрашивать надзирателя. На следующей неделе я опять приехал в тюрьму и с собою привез отца Ивана, священника из бурят. Смотрю по сторонам храма и также не нахожу этого Али. Уже через месяц Али приходит ко мне в церковь, молится помагометански. По окончании литургии магометанин подошел ко мне и спросил меня: – Батюшка, мне можно у вас покаяться? – Можно, – говорю. –Ну, так я хочу покаяться. Арестант с горячими слезами высказывал свои грехи. Наконец, вздохнул и сказал: – Мне учение Христа очень нравится; пожалуй, я скоро буду христианин.