- О, я видел сон, - начал оправдываться я.

- Твой сон был такой прекрасный, что и мне не дал даже вздремнуть!

Я поведал ему, что мне приснилось.

- Слова Господа до сих пор еще звучат в ушах моих, - закончил я свой рассказ,

- Видно, Сам Господь откликнулся на горячее желание твое видеть друга твоего - Исаака.

- Так я увижу его, это правда?

- Сущая правда, - ответил он, - вот уже скоро придет пароход, и нам нужно собираться.

- Куда же мы поедем, отче? - не унимался я. - Об этом узнаешь, когда приедем. Не забывай, что через несколько дней будет праздник Успения Божией Матери. И правда, день тот был 10 августа. Мы сели на пароход и приплыли в Галату, откуда отходил другой нужный нам корабль. Это был австрийский пароход, доставивший нас во Врайлан, откуда железной дорогой мы прибыли в столицу Румынии - Бухарест. Мы заночевали в гостинице, а утром 15 августа отец Григентий привел меня в церковь, где служил теперь друг мой Исаак. Церковь эта находилась в трех часах езды от Бухареста в одном из прекрасных селений. Мы подъезжали как раз в тот момент, когда люди шли в церковь. Мужчины, женщины, дети со свечами в руках входили за обширную ограду, за которой красовался замечательный сад. За деревьями я увидел купол, увенчанный деревянным Крестом. - Вон, видишь? - указал мне рукою старец, - это и есть церковь Пресвятой Богоматери. Здесь служит теперь Исаак. Отец Григентий радостно перекрестился, напевая архангельское приветствие: "Богородице, Дево, радуйся. Благодатная Мария, Господь с Тобою"... Итак, мы вошли в храм и - о, чудо! - меня сразу же поразил необычайный облик внутреннего убранства! Это была церковь единственная в своем роде! Над крестом, которым был увенчан Иконостас, было написано большими еврейскими буквами: "Иешуа а Машиах Нацроф Малхеги Гехуда", то есть "Иисус - Мессия Назорей Царь Иудейский". Ниже те же слова по-гречески и по-римски. Вокруг икон были особые надписи. Так вокруг иконы Христа были написаны слова из первой главы Евангелия от Иоанна: "Мы нашли Того, о Котором писал Моисей в законе и пророки, Иисуса..." (гл.1, ст.45). Кроме икон известных Святых, выделялись иконы праотцев: Авраама, Исаака и Иакова, а также пророка Давида и всех других пророков. Над иконой Пречистой Девы Марии выделялась начертанная крупными буквами надпись: "Альма, ашер хаза Йеша-ягу", то есть "Дева, которую предвидел пророк Исайя". Так это было необычно для других православных церквей! Мой провожатый, старец Григентий, указал мне на самый верх, где красовалась написанная по-гречески надпись: из иудеев христианская церковь Было такое ощущение, что я нахожусь как бы во сне, в далекой апостольской древности, когда первые церкви созидались из иудеев-христиан. Сама одежда прихожан была особая, какую носят обычно иудеи Востока. Все это поразило меня до глубины души. Но вот открылись Царские Врата и из них вышел молодой дьякон и, встав перед ними, звучно внушительно возгласил на чистом еврейском языке: - Благослови, Владыко! Тогда из алтаря послышался величественный возглас: "Барух ата Елохену...", то есть "Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа всегда ныне и присно и во веки веков!" Это был голос Исаака! Я не мог поверить своим ушам! Боже мой! Ведь как бы вчера он был еще раввином, а сегодня уже православный священник и служит Божественную Литургию! Это ли не чудо, совершающееся на наших глазах! Вера, наша вера, по словам апостола Иоанна Богослова, побеждает мир! Меня поразило, с каким благоговением и страхом Божиим молился народ. Было два хора, один пел по-еврейски, другой - по-гречески, и они гармонично дополняли друг друга. Литургия шла обычным свом чередом, как это принято в Православной Церкви. Я внимательно следил за всем и радовался, видя друга моего Исаака, которого называли теперь отец Иоанн Хризостом. Когда он вышел из алтаря и направлялся к амвону, вдруг увидел меня. От радости, не сдержавшись, воскликнул: "Николай! Брат Николай!" И бросился обнимать меня! Все устремили свои взоры в нашу сторону. Я с великой любовью поцеловал его правую руку. Исповедую, что еще никому в жизни я не целовал руку с таким благоговением, как этому человеку! Ибо это был воистину человек, ставший настоящим христианином!.. Отец Иоанн поднялся на амвон, исполненный живой веры и любви к людям. Подняв глаза к небу, как бы испрашивая благословение и помощь свыше, он начал проповедь, объясняющую прочитанный сегодня отрывок из Святаго Евангелия от Луки, который обычно читают в праздники Богоматери: "Марфа, Марфа, печешися и молвиши о мнозем. Едино же есть на потребу. Мария же благую часть избра, яже не отымется от нея..."11