Да и сам воевода небесный, Ца­рем славы поставленный, не без товарищей. А знаете ли, кто товарищи святого Архи­стратига Михаила, воеводы сил небесных? Кто не знает, так слушай! Кроме святого Ар­хистратига Михаила существует шесть наи­высших небесных духов ангельского естества, шесть Архистратигов подобочестных и подобославных Архистратигу Михаилу, ближе всех чинов небесных предстоящих Богу в непри­ступной Его славе.

Вместе с этими шестью святой Михаил седьмой, а в личном седмиричном исчислении он первый. Об этих семи наивысших Ангелах имеется известие в От­кровении святого Иоанна Богослова, в главе первой, где сказано следующее: «Благодать вам и мир от Того, Который есть, и был, и гря­дет, и от семи духов, находящихся перед Пре­столом Его. И еще: Видел семь Ангелов, кото­рые стояли пред Богом».

В книге Товииной один из них говорит: «Я — Ангел Рафаил, один из семи предстоящих пред Господом» (Тов. 12, 15). Эти семь Ангелов по именам и по порядку в чине своем исчисляются так: 1) Михаил, 2) Гавриил, 3) Рафаил, 4) Уриил, 5) Салафиил, 6) Иегудиил, 7) Варахиил. Каждый из них имеет свое особое высшее служение у Господа Бога.

Вкратце эти служе­ния изъявляются так: Михаил — служитель Божественной сла­вы, страж и защитник чести Божией. Гавриил — служитель Божественной кре­пости, изъявитель сокровенных таинств Божиих. Рафаил — служитель Божественных вра­чеваний, чудесно изливаемых свыше на не­мощное естество. Уриил — служитель Божественной любви, свет и огонь, освещающий познанием Бога, и воспламеняющий человеческие сердца Боже­ственной любовью.

Салафиил — служитель Божественных молений, всегда молящийся Богу о роде чело­веческом, поучающий людей усердной, богомысленной и умиленной молитве и возбужда­ющий к этому. Иегудиил — служитель Божественных хвалений и исповеданий, помощник в трудах и подвигах, укрепляющий тех, которые в чем-либо трудятся ради славы имени Господня, ходатайствующий и уготовляющий им за это награду у Бога.

Варахиил — служитель Божественных благословений и дарований, посылаемых лю­дям благоутробием Божиим. Таковы изряднейшие служения семи высших Ангелов и Архистратигов. Эти семь ближайших к величию Божию Архистрати­гов управляют по повелению Божию всеми небесными чинами и иерархиями. Не побо­имся же седмополчищного легиона бесовско­го и его семи князей злобных, имея защитни­ками семь Архистратигов со всеми Небесны­ми Силами.

С нами большая сила, чем с супо­статами нашими. Просмотрев мысленным оком войска обе­их сторон, посмотрим, где находится место битвы, на котором эти войска сражаются? Святой евангелист Лука указывает истинное поле и урочище той битвы, именуя его урочи­щем гадаринским. Это на нем сила бесовская, соединившись со всем легионом, прегражда­ет дорогу идущему там Иисусу.

«Приплыли», — говорит он, — «в страну гадаринскую, встретил Его один человек из города, одержимый бесами», целым легионом (Лк. 8, 26-27). Мы же под Гадарой в мистическом понимании разумеем мир сей окаянный, весь во зле лежащий, на­сельниками которого мы являемся. Гадара, как сказано выше, была страна языческая, идолопоклонническая. Сколь много и в мире сем, в нас, говорю, этого язычества, идолопоклонничества! Что ни грех, то бог; что ни страсть греховная, то идол; что ни намерение ко греху, то идолопо­клонство! И чрево — бог, говорит апостол, и сребролюбие — идол, и лихоимание — идолослужение (см. Флп. 3, 19)! В гадаринской стране паслось большое стадо свиней. Бог ведает, много ли и среди нас овец Христовых! Не больше ли между нами таких, которые, омывшись, вновь лезут в грязь (см. 2 Петр. 2, 22). Гадаринцы были не­людимыми, необходительными. Желанного Гостя Христа Спасителя они не хотели с лю­бовью приютить и успокоить у себя и на один день или, лучше сказать, на один час: «Просил Его весь народ гадаринской окрестности уда­литься от них» (Лк. 8, 37). А у нас? Переночует ли или проведет ли день когда-либо Христос Спаситель в душе нашей, в сердце нашем, в мыслях наших? А если иногда и примем Его к себе на час или причастившись Божествен­ных Его Тайн, или склонив себя к умиленной молитве, то надолго ли? Смотри, вот мы уже вновь изгоняем Его из себя своими злыми греховными привычками. Страна гадаринская была сопредельна с Галилеей, правильнее же говоря, она была со­жительствующей с ней. Галилея — символ скользкости, непостоянства, оборота и водо­ворота, подобного колесу. Но где же больше, как не в сем свете, скользкости, непостоянст­ва, переворотов! Кто может стоять прочно и держаться на своем месте! Недаром апостол предостерегает: «Кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть» (1 Кор.10, 12). Итак, эта Гадара, мир сей окаянный, и служит местом, где происходит непрестанная брань и редко бывает спокойствие, где дух всегда воюет против плоти, а плоть против ду­ха (ср. Гал. 5, 17), где происходит так, как на военном поле. Жизнь наша — брань, как го­ворит святой Иов. Здесь же мы усмотрим и ту духовную вой­ну, которая ведется «не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной» (Еф. 6, 12), и усмотрим че­рез перспективу снятого Иоанна Богослова, то есть через Апокалипсис. О святой Иоанн Богослов! Дай нам твой быстрый взор, дабы мы могли все достаточно видеть; сам же указывай перстом твоим каж­дую точку. Пристально вперив наши умные очи в действо войны духовной, видим чудови­ще, ибо перспектива Иоаннова показывает, с одной стороны, семиглавое чудовище, из морской глубины выходящее: «Стал», — гово­рит он, — «на песке морском, и увидел выходяще­го из моря зверя с семью головами».