171 Ad Damas. ep. XVI [Migne, s. 1., t. 30, col. 176)

172 Очень верную характеристику значения римского епископа в V веке дает в своей "Церковной истории* знаменитый Мосгейм, которую здесь и приводим: "Никому из этих (имеет в виду известных пять) патриархов счастье так не покровительствовало, как римскому. По многим основаниям и вопреки всем противодействиям Константинополя, он все же высоко поднялся, хотя в то время он еще и не высказывал никаких претензий быть верховным законодателем и судьею над всей церковью. Когда на востоке патриархи александрийский и антиохийский заметили, что они не в состоянии соперничать с константинопольским, то они стали обращаться за защитой к римскому; то же самое делали и другие епископы тех же александрийского и антиохийского патриархатов, когда им казалось, что тот или другой из патриархов нарушает их права. Всех их римский епископ брал под свою защиту и этим, хоть и невольно, укреплял повсюду верховную власть римского престола. На западе, вследствие лености (TrSgheit) королей и их пошатнувшегося могущества, епископу столицы свободно было распоряжаться почти всем. Победы варварских народов не только не ослабили значения римского епископа, а еще больше укрепили его авторитет. Заботясь об укреплении в народе своей власти, веря, притом, что народ весь во власти епископов, епископы же зависели от римского патриарха, короли считали необходимым склонить последнего на свою сторону подарками, ласкательством. Из всех пап, управлявших в этом столетии римской церковью, никто так решительно и счастливо не защищал престиж своего престола, как Лев, называемый вообще великим. Однако, ни он, ни кто-либо иной, все же не могли отклонить все неблагоприятные обстоятельства; чему лучшим доказательством служат африканцы, которых ни угрозами, ни обещаниями нельзя было склонить предоставить свои внутренние споры и тяжбы на суд Рима". J. L. von Mosheim, Kirchengeschichte. Ed. 1770. ?. ?, S. 628-629

173 Гефеле, Гергенрётер и др. стараются ослабить значение подписей присутствовавших отцев, замечая, будто многих подписей не доставало. На первое не стоит возражать, а что второе -- неправда, свидетельствует сравнение числа подписей на 1-м и 15-м заседаниях. См. Деяния всел. соб., III, 124-141, и IV, 340-355. Harduini, II, 54-67 и 627-635

174 Harduini, II, 638

175 Деяния всел. соб., IV, 379. Hаrduini, II,641

176 Деяния всел. соб., IV, 381. Ср. Harduini, II, 641. -Гертенрётер просто-на-просто заверяет, будто Фалассий не признавал этого правила I, 76), а Гефеле, которого смущает это признание Фалассия, так как его область и он лично и переходили именно под непосредственную юрисдикцию константинопольского патриарха, старается истолковать слова Фалассия невозможным образом. В самом деле, что это означает? "Он (Фалассий) этими словами хочет, конечно, сказать, что отношения епископов понтийских и асийских к престолу константинопольскому должны регулироваться посредством договора". Упом. соч., II, 543; ср. 535

177 См. все 16-е заседание халкидонского собора. Деяния всел. соб., IV,356-383. Hаrduini, II, 623-644

178 Harduini, II, 87. Ср. Деяния всел. соб., III, 165. Эго, конечно, должно было поставить Гефеле в неприятное положение, почему он и принужден был заметить: "Мы допускаем, что в словах Пасхазина заключается, если и не категорическое, то все же признание 3-го константинопольского канона" (II, 531). Однако он спешит оговориться, заявляя, что это мало или ничего не значит, так как на 16-м заседании другой римский легат, Лукентий, ясно заявил, что это правило в римский сборник правильно принято!... Забавно еще и следующее замечание Гефеле по данному вопросу: "Хотя Рим и запад и не признавали 3-го правила II всел. собора, все же первенство константинопольского епископа на востоке вошло в практику и уже в 394 г. Нектарий константинопольский председательствовал, без всякой оппозиции, на одном из соборов, на котором присутствовали также и патриархи Феофил александрийский и Флавиан антиохийский"... (S. 532). Приводя все это в связь с тем, что уже сказано было о деятельности Златоуста, нам очень приятно было бы, если бы кто-либо доказал нам, что здесь Гефеле не противоречит себе

179 Ср. наши толкования этих правил

180 Так определенно говорится в документах, имеющихся у нас под руками; однако Гергенрётер (Photius, I,72) находите нужным заметить: "Римские легаты, повидимому, против этого не протестовали только потому, чтобы не нарушать мира"

181 Leo, Ер. 78 или-по Migne, -- ер. 104 [Migne, s. l., t. 54, col. 994-5]

182 Ер. 79 (al. 105) [Migne, s. J., t. 54, col. 997-1002]

183 Здесь приходят на память дивные слова Целестина в его послании к ефесскому собору, что все епископы и по чести наследники апостолов, все имеют одинаковые права, все одинаково обязаны проповедовать во имя апостолов, которым сказано: "Шедше, научите вся языки" (Harduini, I, 1466). В смысле Льва, о равноправии римского, александрийского и антиохийского епископов, составляющих, как бы, один кафолический престол, говорит и папа Григорий великий: сии (престолу) ех auctoritate divina tres липе episcopi praesident (Ep. ad Eulogium Alexandr. Lib. VII, ep. XL [M i g ? e, s. 1., t. 77, col. 899р. Только по сравнении с Григориевой, мысль Целестина о том, что все епископы составляют один кафолический престол, гораздо основательнее и симпатичнее, так как одновременно, по свидетельству истории, занимали ту unam sedem Григория три осужденных за еретичество епископа: Кир александрийский, Гонорий римский и Макарий антиохийский (см. определение VI всел. соб. Деян. всел. соб., VI, 469. Harduini, III, 1397). Всли бы, в самом деле, православие только ими охранялось, а между тем они все трое одновременно впали в ересь, то спрашивается, кто тогда был представителем православия, как не сонм всех ецискоиов, друг другу равночестных?

184 Ср. мое соч. "Кирил и Методще" и пр., стр. 218