The festive paremias on this day are made up of different verses from different chapters of Proverbs. These are the first two paremias. The third is from the Book of the Wisdom of Solomon. Listening to the familiar lines of praise to the righteous man and the appeal of Wisdom itself to all who are ready to listen to Her, we easily understand how the spiritual image of the Venerable One is revealed to everyone. At the beginning of the first paremia74 we find in ancient words an explanation of the fact that on this day crowds of those who venerate the memory of the Monk gather in church: "The memory of the righteous with praise... Why do they remember the righteous? Because they understand (sometimes belatedly, without understanding and appreciating during their lifetime what most often accompanied the life feat of a righteous man) what a joy it is to live together, on the same earth, in the same Church with a righteous person. And the praise of the memory of the righteous is gratitude to God for giving the righteous His grace and strength to become so, and for the fact that He gave all of us to some extent at least to understand and appreciate such a gift of God to our land.

What do we see first of all in the righteous man whose memory we create? "The blessing of the Lord is upon his head... He began everything with a blessing, the Lord blessed him and by his example teaches us to seek the source of success and all well-being in God's blessing. But he who does not care about this will reap the fruits of his foolishness: he will lose his strength in vain, and he will not see success, because he did everything without God.

Блажен человек, иже обрете премудрость. Праведность неотделима от премудрости. В понимании древних это была не просто высшая степень мудрости, но более того — особый дар Божий, который так меняет все человеческие понятия, что одаренный им уже не ищет того, что так ценят люди, далекие от понимания духовных ценностей. Потому и говорится здесь о блаженстве того, кто обрел этот дар Божий. Чтобы понятие это укоренилось в сознании всех слышащих, следующие строки призывают со всех сторон увидеть и уразуметь глубокую истину этих слов. Лучше бы сию куповати, нежели злата и сребра сокровища.

Образ купли (то есть торговли) знаком всем и по Евангелию (куплю дейте, дондеже прииду75). Если сравнение с торгом понятно было тогда каждому, все знали, что торговля неизменно сопряжена с трудом, напряжением воли, сообразительностью, то и теперь всем доступно это сравнение. Не все только действительно считают, что трудиться для приобретения мудрости стоит больше, чем для умножения сокровищ, то есть богатства (злата и сребра). Следующая фраза прибавляет и сравнение с драгоценными камнями. Украшенный мудростью ценнее и уважаемее тех, кто считает для себя достаточным жизненное благополучие и выражает внешнее довольство своим богатством, которое в глазах других сияет блеском золота и драгоценностей. Если богатство, добытое трудом, не стоит духовных благ, из которых премудрость —наиболее ценное, то нечего и говорить о тех, кто лукавством добывает себе житейские блага.

Долгота бо дней, и лета живота в деснице ея... Премудрость здесь как бы приобретает свойства личности, образ таинственный и наделенный Божественной силой. Божественная премудрость в дальнейших словах, уже как бы спускаясь с высоты, подходит ближе к людям и обращается ко всем: Послушайте убо мене... Почему к такому приему прибегали в древности? — Чтобы активнее слушали и запоминали главное.

Блажен муж, иже послушает мене. Здесь призыв слушать поддерживается обещанием блаженства. В чем оно может заключаться? Слушать, думать, оценивать свои поступки — всегда труд, труд нерадостный, и он многим кажется бессмысленным. Считается важнее делать. Делать без оглядки и не задавая себе вопроса: зачем? В противовес такому положению мы слышим другое: если слушать то, что открывает Божественная премудрость, и делать так, это приведет тебя к блаженству. Заключено оно в полноте жизни, о чем говорит следующая фраза: Исходи бо мои — исходи живота. Как может исходить премудрость? — Она как бы приближается к ищущему ее, и тот, кто нашел ее, знает, как велика радость жить полной жизнью, не ощущая никакого недостатка, не испытывая неудовлетворенности, тревоги, сомнений. На примере святых, особенно таких близких нам, как преподобный Сергий, мы знаем, что это внутреннее богатство добродетелей, его блаженство в общении с Богом привлекало к нему при жизни и после кончины, свидетельствуя об истине древних поучений.

Далее в обращении к нам премудрости мы слышим мольбу. Она молит нас все делать с советом. Не как кому вздумается, а посоветовавшись, чтобы все было разумно, осмысленно. Продолжая обращение, Божественная премудрость уверяет: Аз мене любящия люблю. Как можно любить премудрость деятельно, не на одних словах? — Искать ее. Кто найдет, тот получит благодать, то есть обогатится духовными благами, и даст ему Бог разум, чтобы во благо пользоваться и житейскими. В словах разумейте убо, незлобивии, коварство мы слышим предупреждение: мало быть бесхитростным, простодушным. Надо уметь быть предусмотрительным, осторожным, догадливым там, где можно встретить коварство. Тем, кто не хочет этого знать, закрывая глаза, премудрость советует учиться понимать и отличать истину от притворства, чтобы по неопытности не спутать добро с подделкой под него, не попасть в сети лжи.

Послушайте мене... Снова и снова мы призываемся слышать премудрость, которая утверждает: честная бо реку, то есть скажу о ценном, важном, очень нужном для всех. Что же это? — Это снова подтверждение того, как мерзка ей ложь, чем бы она ни прикрывалась. Дальнейшее из этой паремии повторяет опять то, как мудрости, которую любит Бог, чуждо распространенное (особенно теперь) стремление хитростью, изворотливостью что-то себе присвоить, уйти от ответственности, воспользоваться чьей-то неопытностью. Все это мерзко пред Богом. Тем же, кто привык так жить, не понять, что не в силе Бог, а в правде.

Вторая паремия76 опять возвращает нас к праведнику, уста которого каплют премудрость. Здесь и указание на то, что праведник незримо сияет среди окружающих, каждое слово которого действует как капля живительной влаги на иссохшую землю. Здесь же и объяснение того, что праведник не спешит бурным потоком слов обрушить на слушающих множество высоких понятий. Нет. Каждое слово истинно праведного взвешенно, полноценно, неспешно, без суеты и примеси человеческой страстности. Потому и дальше усиливается эта мысль: устне мужей праведных каплют благодати. Праведный, стяжавший благодать, становится проводником ее для всякого, кто с ним общается. В обращении с людьми такой никого не обидит, не унизит, не подчеркнет своего превосходства, не хвалится, не грубит, не допускает ничего, что могло бы хоть как-то огорчить другого. Следующие строки другой главы Притчей сразу же ставят нас перед тем, что привычно людям, но мерзко пред Богом: Мерила льстивая, мерзость пред Господем. Здесь все, что меряется не по правде,— будь то обман в торговле неверными весами, будь то просто нарушение обещания, вообще любой обман и любые его формы мерзки. Всякое притворство, вымогательство, вредительство людям, обман, ложь в любых видах потому так противны Богу, что не только заставляют одних страдать от других, но и разрушают доверие друг ко другу. Этим подрывается искренность, уничтожаются многие добрые качества людей. Тот, кто боится верить людям, кто переживает боль от обмана или коварства или даже от равнодушия других, будет страдать. Тех же, через кого внидет досаждение, ждет бесчестие. Чем высокомернее и самолюбивее такой человек, тем ощутимее для него любое слово, не по нему сказанное. Он не будет никогда знать покоя душевного, потому что душа покойна только у смиренного.

Следующие четыре стиха продолжают ту же мысль: для благополучия внешнего, а тем более для душевного мира необходим честный путь труда и добросовестности. Кто ищет кривых путей, тот окончательно разорится.

Умер праведный, остави раскаяние. Кто здесь вынужден каяться? — Тот, кто лишился праведника. В чем же ему каяться? — В невнимании к нему, в безразличии к тому, что Бог посылает миру праведников как свет Свой, чтобы люди любили свет и тянулись к нему. Обычно каждый из нас мало ценит то, что имеет. Для контраста, чтобы еще больше подчеркнуть эту мысль, говорится о нечестивом, о тех, кого зовут обидчиками. Кто вынужден был терпеть от таких, тот со смертью их лишь свободно, облегченно вздохнет и постарается больше не вспоминать о них.

Правда непорочнаго исправляет пути. Чьи? Всех тех, кто привык к мысли, что жить по правде невыгодно, что правдой ничего не добьешься, что никто ее не оценит и что вообще по правде не проживешь. Пример праведника — это противоядие таким укоренившимся мнениям. Постоянное внимание к правде жизни, к действиям по совести венчается от Бога, в то время как соблазненный идеей добиться всего в жизни обманом, ложью, хитростью в конечном счете будет несчастен здесь, на этом свете. Трудно будет ему надеяться и на оправдание перед Богом. Эта мысль варьируется в следующих стихах, пока не заканчивается восхвалением мужа праведного и мудрого, умеющего молчать.

Молчать по смирению.

Молчать, когда хвалится безумный.