Но я думаю, что у меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов.

Наконец, он сравнивает себя с приверженцами Петра, желая показать этим, что если они знают больше его, то и больше высших апостолов, доводя до нелепых выводов. Смотри, какое уничижение: я думаю, говорит, но ничего не утверждает. Не просто, говорит, апостолов, но высших, намекая на Петра, и Иоанна, и Иакова. А говорит это потому, что теперь это было необходимо, тогда как в другом месте он сказал: я недостоин называться Апостолом (1Кор.15:9).

Хотя я и невежда в слове, но не в познании.

Поскольку лжеапостолы гордились тем, что они не были невеждами, то он показывает, что не избегает такого невежества, но и поставляет в нем для себя честь. И не говорит: если я и невежда, то и другие апостолы таковы же, - для того, чтобы не показалось, что он осуждает их, но унижает само дело внешней мудрости, как и в первом послании показал, что оно не только бесполезно, но и вредно для славы Креста. Итак, я невежда в слове, но не в познании. Чрез это намечает им, что чем более они хвалятся красноречием, тем более лишаются познания Бога и остаются в этом деле невеждами.

Впрочем мы во всем совершенно известны вам.

Не так, как лжеапостолы - на деле то, а кажутся другое; но во всем, что мы делаем и говорим, известны вам: нет в нас какой-либо двойственности или лицемерия, как у тех, которые покрываются только личиной благочестия, а поступают во всем несравненно хуже.

Согрешил ли я тем, что унижал себя, чтобы возвысить вас, потому что безмездно проповедовал вам Евангелие Божие?

Грешил ли я, говорит, тем, и можете ли вы обвинять меня и гордиться предо мной, чтобы я унизил себя самого, живя милостынею и терпя голод, чтобы возвысить вас, то есть утвердитесь в вере? Ибо они не соблазнялись (что и составляет величайшее их обвинение) тем, что не были бы утверждены иначе, если бы он не терпел голод. Поскольку же они клеветали на него, что он в присутствии представляется униженным, а в отсутствии хвалится, то теперь, как бы защищаясь от этого, он поражает их самих, говоря: хотя я был унижен, но для того, чтобы вы возвысились чрез это.

Другим церквам я причинял издержки, получая от них содержание для служения вам.

Хотя он мог бы сказать: я ел от труда рук своих; но, делая речь более выразительной, говорит: я получал от других, служа вам. Выражение же причинял издержки он употребил вместо: я лишил, и сделал их бедными. А разумеет он македонян: будучи весьма бедны, они содержали еще и меня, тогда как я был им в тягость, хотя в излишнем не нуждался, но нуждался в необходимом. Я получал содержание, но не от вас; это составляет действительно величайшее обвинение, тем более, что все это для служения вам; ибо, проповедуя вам и делая ваши дела, я питался от других.

И, будучи у вас, хотя терпел недостаток, никому не докучал.

Тройное обвинение: первое, что будучи у вас и служа вам, терпя недостаток, не снискал уважения, ибо вы не только не посылали мне чего-нибудь, как делали македоняне, но и в то время, когда я был у вас, не содержали меня. Выражение никому не докучал означает: я не был никому в тягость. Этим он показывает, что они помогают нерешительно и слабо. Некоторые же слово не докучал (ου εά) принимают вместо: не нерадел, не был беспечен к проповеданию, но, сколько требовалось от меня, все сделано для вашего спасения; я жил в нужде и не просил чего-либо, не ослабел в терпении, приучив себя к нему.

Ибо недостаток мой восполнили братия, пришедшие из Македонии.

Возбуждает в них ревность, чтобы более побудить к милосердию, так, чтобы превзойденные македонцами в доставлении ему содержания, не были превзойдены ими и в милостыне. Говоря же недостаток, показывает, что он не получил ничего, кроме необходимого; а содержание доставляли ему филиппийцы.