Ведь все святые, великие святые считали себя грешниками и недостойными пред Богом — искренне, искренне считали себя такими. Ибо они постоянно рассматривали сердце свое и видели в нем зоркими глазами своими всякую, даже самую малую нечистоту, и ужасались, если находили такую нечистоту. Искали — и смирялись пред Богом искренне и считали себя грешниками и недостойными.

Кто был более свят, более превознесен Богом, кто был величайшим святителем, если не блаженный отец наш Иоанн Златоуст? А каждый вечер читаем в удивительной молитве его такие слова: «Помяни мя, грешного раба Твоего, студного и нечистого, во Царствии Твоем».

Студным и нечистым называл себя тот, который для нас является образцом всякой святости, образцом исполнения всего закона Христова — студным и нечистым называет себя.

Почему Господь требует от нас прежде всего смирения?

Почему заповедал о смирении: «Блажени нищии духом, яко тех есть Царство Небесное»?

Почему эта святая заповедь поставлена первой в ряду девяти заповедей блаженства? Потому что без исполнения этой заповеди ничего не стоит исполнение всего прочего закона. Все добрые наши дела мало угодны Богу, если не проникнуты они святым смирением.

Почему надо быть смиренными, почему этого требует в первую очередь великий Бог наш? Потому что Он требует от нас, чтобы мы с сокрушенным и смиренным сердцем трепетали пред словом Его.

Мы должны быть проникнуты таким безмерным уважением и преклонением пред величием Божиим, что с трепетом должны помышлять о Нем — с трепетом, а не с гордостью, со смирением, с сердцем сокрушенным.

И только тогда услышит Он наши молитвы, как услышал молитву смиренную несчастного, всеми презираемого мытаря, который стоял у входа в церковь, бил себя в грудь и все время повторял слова: «Боже, милостив буди мне, грешному»!

Он был грешен, его ненавидел весь народ за то, что он неправо собирал подати, ради своей пользы собирал слишком много.

Но и этого грешника, который с трепетом, со страхом Божиим, бия себя в грудь, повторял одни слова: «Боже, милостив буди мне, грешному», Господь оправдал гораздо более, чем самоправедного фарисея, который только превозносился своими достоинствами, своими добродетелями.

Итак, да будем все мы смиренными и трепещущими пред словом Божиим. Да не будет никогда в молитвах наших и следа какого-либо превозношения пред Богом, какого-либо восхваления своих добродетелей.

Да вспоминаем всегда, всегда, на каждой молитве, в сердце нашем, в мыслях наших, не только однажды, но всегда, о грехах своих, которых у каждого бесчисленно много, которые так мерзки пред Богом.

Если на каждой молитве будем всегда вспоминать о грехах и если, произнося великую молитву Иисусову: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного», будем сейчас же, сейчас же вспоминать и неуклонно в уме держать все грехи наши, а особенно самые тяжкие, самые мерзкие грехи, если будем неуклонно помнить о грехах своих, то мало-помалу начнут из глаз наших капать слезы покаяния. А когда даст Господь эти слезы, тогда придет и святое смирение, царица всех добродетелей.