По сих Иов; наконец пророки дванадесять, считаемыя за одну книгу, потом Исайя, Иеремеия, и с ним Варух, Плач и Послание; а по них Иезекииль и Даниил; сии составляют Ветхий Завет. Но должно без укоснения рещи и о книгах Новаго Завета.

Сии суть источники спасения, да сущими в оных словесами жаждущий утолит жажду, в сих токмо благовествуется учение благочестия. Никто к сим да не прилагает, ниже да отъемлет от них что либо. О сих Господь посрамляя саддукеев глаголал: прельщаетеся, не ведуще Писаний ни силы их (Мф.22,29). Иудеев же увещевал: испытайте Писания, яко та суть свидетельствующая о Мне (Ин.5,39). Ради больщия же точности, поелику пишу ради нужды, присовокупляю и сие: яко есть, кроме сих, и другия книги, не введенныя в канон, но назначенныя отцами для чтения нововступающим, и желающим огласитися словом благочестия: премудрость Соломонова, премудрость Сирахова, Эсфирь, Иудифь, и Товия, и так именуемое Учение апостолов, и Пастырь. Впрочем, возлюбленные, сверх сих читаемых и оных канонических, нигде не упоминается об апокрифических: но сие есть умышление еретиков, которыя пишут оныя, когда хотят, назначают и прибавляют им время, дабы представляя их, аки бы древния, имети способы к прельщению оными простодушных.

Святаго Василия Великаго первое каноническое послание к Амфилохию епископу Иконийскому 370-378 гг.

Первое каноническое послание святаго отца нашего Василия, архиепископа кесарии Каппадокийския, к Амфилохию епископу Иконийскому

Вступление

Несмысленному, как речено в Писании, вопросившему о мудрости, мудрость вменится (Притч.17,28), а вопрашение мудраго, кажется, умудряет и несмысленнаго. Сие, по благодати Божией, случается с нами каждый раз, кога получаем писания твоея трудолюбивыя души. Ибо я становлюся сведущее и разсудительнее самаго себя, из самаго вопроса научаяся многому, чего прежде не знал. Забота об ответе делается для меня учителем. По истине и ныне, никогда не озабоченный предметами твоих вопросов, я принужден разсмотрети оныя с точностию, и привести на память, аще что слышал от старейших, и от себя примыслити согласное с тем, чему я учился.

1. И так относительно вопроса о кафарах [чистые, см.2 Всел. собора прав.7], и речено прежде, и ты благоразсудительно упомянул, яко подобает последовати обычаю каждыя страны, потому что о их крещении различно думали, разсуждавшие о сем предмете в свое время. Крещение пепузиан, по моему мнению, не имеет ничего в свое защищение и я удивился как не приметил сего великий Дионисий, будучи искусен в правилах. Ибо древние положили приимати крещение, ни в чем не отступающее от веры: посему иное нарекли они ересью, иное расколом, а иное самочинным сборищем. Еретиками называли они совершенно отторгшихся, и в самой вере отчуждившихся; раскольниками - разделившихся в мнениях о некоторых предметах церковных, и о вопросах, допускающих уврачевание; а самочинными сборищами - собрания, составляемыя непокорными пресвитерами, или епископами, и ненаученным народом. Например, аще кто, быв обличен во грехе, удален от священнослужения, не покорился правилам, а сам удержал за собою предстояние и священнослужение, и с ним отступили некоторые другие, оставив кафолическую церковь: сие есть самочинное сборище. О покаянии мыслити инако, нежели как сущие в церкви, есть раскол. Ереси же суть, например: манихейская, валентинская, маркионитская, и сих самых пепузиан. Ибо здесь есть явная разность в самой вере в Бога. Почему, от начала бывшим отцам, угодно было крещение еретиков совсем отметати; крещение раскольников, яко еще не чуждых церкви, приимати; а находящихся в самочинных сборищах исправляти приличным покаянием и обращением, и паки присоединяти к церкви. Таким образом даже нахоящиеся в церковных степенях, отступив купно с непокорными, когда покаются, нередко приемлются паки в тот же чин. Пепузиане же явно суть еретики. Ибо они восхулили на Духа Святаго, нечестиво и безстыдно присвоив наименование Утешителя Монтану и Прискилле. Посему, боготворят ли они человеков, подлежат за сие осуждению, оскорбляют ли Духа Святаго, сравнивая Его с человеками, и в сем случае повинны вечному осуждению, ибо хула на Духа Святаго не отпускается. Какая же была бы сообразность признати крещение тех, которые крестят во Отца, и Сына, и в Монтана или Прискилу? Ибо не суть крещены крестившиеся в то, что нам не предано. Посему хотя великий Дионисий и не приметил сего, но нам не должно соблюдати подражания неправильному: ибо нелепость сама собою явна, и ясна для всех, имеющих хотя несколько разсуждения. Кафары суть из числа раскольников. Однако угодно было древним, как то Киприану и нашему Фирмилиану, единому определению подчинити всех сих: кафаров, енкратитов, идропарастатов, и апотактитов. Ибо, хотя начало отсупления произошло чрез раскол, но отступившие от Церкви уже не имели на себе благодати Святаго Духа. Ибо оскудело преподание благодати, потому что пресеклось законное преемство. Ибо первые отступившие получили посвящение от отцев, и, чрез возложение рук их, имели дарование духовное. Но отторженные, соделавшись мирянинами, не имели власти ни крестити, ни рукополагати, и не могли преподать другим благодать Святаго Духа, от которой сами отпали. Почему приходящих от них к Церкви, яко крещенных мирянинами, древние повелевали вновь очищати истинным церковным крещением. Но поелику некоторым в Асии решительно угодно было, ради назидания многих, прияти крещение их: то да будет оно приемлемо. Подобает же нам усмотрети злоухищрение енкратитов. Они, да соделают себя неудобоприемлемыми для Церкви, умыслили предускоряя совершати собственное крещение, чрез что и собственный свой обычай изменили. И так, поелику от них ничего ясно не изречено, мню, яко прилично нам отвергати их крещение: и аще бы кто приял от них оное, таковаго приходящаго к Церкви, крестити. Но аще сие имеет быти препятствием общему благосозиданию: то паки подобает держатися обычая, и следовати отцам, благоразсмотрительно устроившим дела наши. Ибо я опасаюся, что бы нам тогда, как хощем удержати их от поспешнаго крещения, не воспятити спасаемых строгостью отлагательства. Аще же они сохраняют наше крещение, сие да не устыжает нас: ибо мы обязаны не воздавати им за то благодарность, но покорятися правилам с точностию. Всемерно же да будет установлено, чтобы, после их крещения, приходящие к церкви, были помазуемы от верных, и тако приступали к таинствам. Впрочем ведаю, яко братий Зоина и Саторнина, бывших в их обществе, мы прияли на кафедру епископоскую: почему соединенных с их обществом уже не можем строгим судом отчуждати от Церкви, постановив, принятием епископов, как бы некое правило общения с ними.

2. Умышленно погубившая зачатый во утробе плод, подлежит осуждению смертоубийства. Тонкаго различения плода образовавшагося, или еще не образованнаго у нас несть. Ибо здесь полагается взыскание не токмо за имевшее родитися, но и за то, что наветовала самой себе; поелику жены, от таковых покушений, весьма часто умирают. С сим совокупляется и погубление плода, яко другое убийство, от дерзающих на сие умышленно. Впрочем подобает не до кончины простирати покаяние их, но приимати их в общение, по исполнении десяти лет; врачевание же измеряти не временем, но образом покаяния.

3. Диакон, по приятии диаконства соблудивший, хотя должен извержен быти от диаконства, но, по низведению на место мирян, да не отлучается от приобщения: ибо древнее есть правило, извергаемых от священной степени, подвергати сему токмо образу наказания, в чем, как мне мнится, древние последовали оному закону: не мстиши дважды за едино (Наум.1,9). Есть же и другая сему причина: ибо находящиеся в чине мирян, быв извержены от места верных, паки приемлются на место, с котораго ниспали. А диакон подвергается наказанию извержения, продолжающемуся навсегда. И так они ограничились сим единым наказанием, поелику не возвращается ему диаконоство. Тако по уставам. Вообще же истинное врачевание есть удаление от греха, так что отвергший благодать, ради удовольствия плоти, подает нам совершеное доказательство своего исцеления, аще с сокрушением сердца, и со всяким порабощением плоти воздержанию, отступив от удовольствий, которыми совращен был. И так подобает нам и то и другое ведати, и принадлежащее к совершенству покаяния, и принятое в обычай: для не достающих же совершенства покаяния, последовати преданному уставу.

4. О троебрачных и многобрачных мы положили то же правило, какое и о второбрачных, по соразмерности. Второбрачных отлучают на год, а другие на два, троебрачных же на три, а часто и на четыре года, и нарицают таковый союз уже не браком, но многоженством, или паче наказанным блудом. Посему и Господь самаряныне, пременив пять мужей, глаголет: егоже ныне имаши, несть ти муж (Ин.4,18), показывая тем, яко преступившие предел второбрачия, уже не достойны нарицатися именами мужа и жены. Мы же не от правила, но от последования предшественников, прияли обычай, троебрачных отлучать на пять лет. Впрочем не должно совсем заграждати для них вход в церковь, но удостоивати их слушания Писаний два или три года, а посем допускати до стояния, но удерживати от приобщения святыни, и тако, показывающих некий плод покаяния, возстановляти на место общения.

5. Еретиков, при кончине кающихся, подобает приимати. Явно же есть, яко приимати не без рассуждения, но со испытанием, истинное ли показуют покаяние, и имеют ли плоды, свидетельствующие тщание о спасении.

6. Любодеяния посвященных Богу да не обращаются в брак, но всячески да расторгается их совокупление. Ибо сие и для утверждения Церкви полезно, и еретикам не даст случая укоряти нас, аки бы привлекаем к себе попущением греха.

7. Мужеложники и скотоложники и убийцы и отравители и прелюбодеи и идолопоколнники тогоже осуждения достойны. Посему правило, какое имеешь о прочих, соблюдай и о сих: а о приятии каявшихся тридесять лет в нечистоте, которую соделали в неведении, и сомневатися нам не надлежало. Ибо и неведение творит их достойными снисхождения, и довольное исповедание, и протечение столь долгаго времени: ибо они едва не весь век человеческий преданы были сатане, да научатся не безчинствовати. Посему, повели уже неотложно прияти их, и наипаче, аще имеют слезы, преклоняющия тебя к милосердию, и являют житие, достойное милования.

8. Во гневе на свою жену употребивший секиру, есть убийца. Справедливо же и достойно твоего благоразумия воспомнул ты мне, да реку о сем пространее: ибо много разностей между вольным и невольным. Аще же кто бросив камень на пса, или на древо, попадет в человека: сие есть дело совершенно непроизвольное, и не бывшее в намерении действующаго: ибо намерение его было отразить зверя, или сбити плод, подвергшийся же удару, сам собою нашел на него, проходя мимо: итак сие есть невольное. Невольное такожде и то, аще кто, желая кого исправити, ударит ремнем, или жезлом не тяжелем, и биемый умрет: ибо здесь, разсматривается намерение, яко он хотел исправити согрешившаго, а не умертвити. Подобным образом к невольным убийствам принадлежит и то, аще кто, защищая себя в драке, древом или рукою, нещадно нанесет противнику удар в опасное место, имев намерение причинити боль, а не совсем убити: но сие уже приближается к вольному убийству, ибо употребивший такое орудие к защищению, или безщадно нанесшй удар явен есть в том, яко не пощадил человека, будучи обладаем страстью. Подобно, употребивший о в орудие тяжелое древо и камень, больший силы человеческой, причисляется к невольным убийцам, яко иное имевший в намерении, а иное соделавший, ибо он во гневе нанес такой удар, что умертвил пораженнаго, хотя, может быть, намерение его было токмо разити, а не совсем умертвити. Но кто употребил меч, или что либо таковое, тот не имеет никакого извенения, и особенно бросивший в кого либо секиру. Ибо он не из руки ударил его, так чтобы мера удара зависела от него, но бросил так, что удару, и от тяжести железа, и от остроты его, и от стремления через большое пространство, по необходимости надлежало быти смертельным. Совершенно такожде вольное, и в сем никакому сомнению не подлжежащее, есть то, что делается разбойниками и в неприятельских нашествиях: ибо разбойники убивают, ради денег, избегая обличения в злодеянии, а находящиеся на войне идут на поражение сопротивных, с явным намерением, не страшити, ниже вразумити, но истребити оных. Еще же, аще кто напоит кого либо тайным составом (хотя бы то было для иныя некия причины), и умертвит: таковаго признаем вольным убийцею. Сие часто делают жены, покушаяся некими обаяниями и чарованиями, привлекати неких в любовь к себе, и дающия им врачебныя составы, производящия помрачения разума. Хотя таковыя, причинив смерть, соделали не то, что имели в намерении: однако, за волшебство и занятие возбраненное, причистяются к вольным убийцам. Посему и дающыя врачевство для извержения зачатаго в утробе, суть убийцы, равно и приемлющыя детоубийственныя отравы. О сем доселе.