Metropolitan Anthony of Sourozh. Transaction
можем признать, что между Богом и всем сотворенным есть связь, что творческое
слово, которое прозвучало когда-то и вызвало все к бытию, продолжает звучать и
все, что создал Бог, сохраняет способность слышать, и понимать, и внимать Ему.
Это становится еще более явно, проявляется с такой силой, если подумать о
Воплощении. Бог воспринял человеческую природу, но это же означает, что Он
принял на Себя, соединил со Своим Божеством материальность этого мира,
потому что все мы состоим из тех же атомов и частиц и всего, что тварно. И
Христос, став человеком, сроднился как с самой великой галактикой, так и с
малейшим атомом и со всеми нами в нашей материальности.
И значит, когда Христос говорит конкретными образами, это не просто образы.
Он говорит нам: взгляни на мир, который Я создал— он связан со Мной такой
связью, которой ты уже не чувствуешь, ты ее больше не видишь, ты ее не
воспринимаешь больше, а между тем мир находится в такой связи со Мной, что
способен слышать Мое слово, отзываться на него. И чудо, в отличие от
волшебства, не есть акт насилия— это акт высвобождения природы, или
человека, или тела, которое подпало под рабство зла и становится свободным.
Так что и это— установление нового взаимоотношения между Богом и
сотворенным Им миром. И в этом смысле все для нас может стать притчей, если мы
сумеем так смотреть, так всматриваться в вещи. Но многое закрывает от нас такое
видение, и главное— наша сосредоточенность на самих себе, главное, что в
центре— мы, и нам крайне редко удается оторваться от себя, от самосозерцания,
от озабоченности собой и взглянуть вокруг себя объективно, другими словами,
посмотреть на окружающее нас так, будто оно не имеет к нам никакого отношения,
не представляет для нас ни опасности, ни проблемы.
Я вам дам пример, вероятно, очень примитивный— но тем не менее: вы
идете в зоопарк, стоите перед клеткой и смотрите на тигра. Вы видите, как он
лежит, встает, ходит, рычит, и говорите: «Какой великолепный зверь!» И вдруг вы
случайно обнаруживаете, что сторож забыл хорошенько запереть дверцу клетки, что