сами сказать, потому что мы не способны в себе найти это и выразить.

Когда речь идет о богослужении, то не только слова святых, но и весь

контекст действия, который мы видим, показывает, как разверзается перед нашими

глазами Божественное промышление. Есть моменты, когда молится Церковь, то есть

мы все, есть моменты, когда дьякон произносит молитвы от нашего имени, но так,

как мы, может, сами не смогли бы их произнести, не посмели бы, не сумели бы.

Есть моменты, когда богослужение передается от священника в руки Самого

Господа. Есть момент в Литургии, когда священник читает тайную молитву

несколько ранее освящения Святых Даров, где говорится: Ты, Господи, и

Приносящий, и Приносимый, и Приемлющий, и Раздающий эти Святые Дары265. Это момент, когда мы знаем: то,

что совершается, совершает не священник, не епископ, даже не вся Церковь в

совокупности, а Сам Христос и Дух Святой. Как говорится в молитве перед

освящением Святых Даров, освяти нас и Святые Дары сии266: это молитва, обращенная к Святому

Духу. Мы можем только безмолвствовать, потому что нам говорить нечего в тот

момент, когда все совершается силой Божией, присутствием Самого Бога, действием

Христа и Духа.

И поэтому когда мы находимся в храме на богослужении, мы знаем, что являемся

частью чего-то бесконечно большего, нежели мы сами, что даже молитвы, которые

были составлены святыми, превосходят наш опыт. Как же нам относиться к этому?

Неужели мы должны изо всех сил стараться воображением как бы, фантазией стать

едиными с этими словами? Нет, этого сделать нельзя, так же как нельзя, когда

человека не любишь, ему сказать о своей любви. Но мы можем относиться и к

молитвам святых, которые читаем в частном порядке, и к богослужебным молитвам

так, как (если возможно такое сравнение) соучаствуем в музыке великих

композиторов. Мы ее слушаем с полной открытостью сердца, ума, чувствительности

нашей, мы воспринимаем ее в той мере, в какой сами уже созрели, в той мере, в

какой в нас уже дрожат струны, которых касается эта музыка. Но конечно, каждый

раз мы приобщаемся тому, что слышим, в разной мере: в один день глубоко