абсолютно безнадежно.

Но тут целый ряд вещей совершается. Изначально человек имел тело, имел душу,

и в нем обитало дыхание Божие, которое Господь вдохнул в него. В тот момент,

когда человек отворачивается от Бога, эта иерархия колеблется, остается на первом

плане то, что принадлежит к естеству. Духом человек уже не познает Бога, как

познавал Его изначально, и поэтому дух не может руководить, вести человека от

силы к силе, от славы к славе, от земли на небо, в глубины Божии. В человеке

тускнеет его человеческое сознание и появляется то, что мы называем плотью.

Изначально человек состоял из тела и души. И то, что Отцы называют телом, это

та же плоть, но пронизанная духом, одухотворенная, освященная. Теперь эта

освященность заколебалась, и тело в значительной мере стало плотью, то есть тем

же телом, но уже не таким одухотворенным, не таким чистым, не таким

гармоничным. И уже не душа и не дух правят всем человеком, а создается как бы

взаимное равновесие разных сил, а порой борьба между ними.

Отсюда рождается то, о чем все время говорят Отцы: борьба человека со своей

плотью, потому что плоть является тем же телом, но отяжелевшим, потерявшим свою

духовность, уже не приобщенным и не руководимым духом человека и через этот

дух— Духом Святым. И дальше, когда мы вглядываемся в наш опыт, мы

приписываем нашей плоти все дурные влечения, виним нашу плоть в том, в чем

должны были бы винить наш дух. Человеческая душа, человеческий дух, потеряв

свое единство с Богом, потеряв свою гармонию, уже не может гармонично, правильно

вести всего человека, и человеческая телесность, его плоть начинает себя вести

анархично. И вместо того чтобы признавать, как Отцы это делали, что виновен дух

человека, виновно его сознание, его душа, его воля, мы виним свою плоть,

которая является жертвой нашего отпадения от Бога и от той цельности, которая

нам была изначально дана. Это очень нам важно помнить, потому что, как кто-то

(кажется, отец Сергий Булгаков) сказал, борьба с плотью это борьба за тело282. Это борьба за тело, борьба за то,

чтобы наша плоть была возвращена к той славе телесности, которая ей была дана