Телом, это вино станет Твоей Кровью. Господи, приди, приди к нам! И вдруг

молния упала, и они увидели, что хлеб стал Телом Христовым и вино— Кровью

Христовой. Они в ужасе побежали в город рассказать о случившемся. И местный

епископ вышел со всем своим клиром и принес в храм Святые Дары, которые по

чистоте сердца детей были освящены Святым Духом.

Я вас оставлю с этим, потому что в следующий раз хочу вернуться к вопросу о

пределах Церкви и к тому, что мы думаем о том мире, который не приобщен Церкви.

Я совсем не предполагал сегодня провести эту беседу так, я думал о другом, но

меня унесло— не вдохновение, а желание поделиться с вами чем-то, что мне

страшно дорого, для меня важно. Вы уж привыкли, вероятно, меня терпеть, какой я

есть, потерпите!

Помолчим немножко, помолимся и разойдемся по домам и, надеюсь, унесем в

сердцах наших теплоту, взаимную любовь, посмотрим друг на друга, увидим друг

друга. И когда вернемся и встретимся вновь, попробуем друг друга узнать, а

не просто подумать: где-то я его встречал, кто же это может быть? откуда он

взялся?

Продолжая беседы о Церкви, я хочу остановиться на одном пункте, относящемся

к разделению христиан, и обратить ваше внимание на статью, которую еще в

1920году написал митрополит Антоний Храповицкий, один из самых

«традиционных» и строгих православных богословов нашего времени. Ему был

поставлен вопрос об отношении православия к инославию вообще, в частности к

Англиканской Церкви, и он написал статью, замечательную тем, что он

говорит, и замечательную тем, что она была написана именно им, человеком

бескомпромиссным, совершенно прямым.

Он ставит вопрос о том, каким образом отношение к ересям или к разногласиям

внутри христианского мира менялось в разные эпохи, и обращает наше внимание на

то, что ранние ереси отрицали самую сущность православной христианской веры.

Они отрицали Божество Христа, человечество Христа, существование во Христе