Ибрагим показал ему корзину.

Аскер посмотрел, медленно выбрал из корзины самый желтый, переспелый огурец, понюхал и со всего размаху швырнул им в бритую голову Ибрагима. Звучно треснул огурец и залепил сочной мякотью все лицо "мудрого" огородника. За первым огурцом последовал другой, третий и так далее, пока вся корзина не была опустбшена. А пока аскер занимался этим и расплющивал огурцы один за другим на мудрой голове Ибрагима, тот стоял и думал: "Какой я умный! И как хорошо, что я не послушался жены!.. Огурцы еще можно терпеть, а если б мою голову стали так обстреливать арбузами!"

Басня добавляет: "Самый несомненный глупец тот, кто считает себя самым умным".

Если умственная гордость представляет самый крупный порок, препятствующий вступлению в Царство Божие в области мысли, то в области воли мы находим другой недостаток, не менее вредный, который Господь называет "закваской фарисейской" и определяет как лицемерие: берегитесь закваски фарисейской, которая есть лицемерие (Лк. XII, 1).

В 23-й главе Евангелия от Матфея Господь подробно выясняет психологическую сущность лицемерия в Своей грозной обличительной речи против фарисеев, упрекая их в том, что они говорят и не делают: связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их; все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди; поедают домы вдов и лицемерно долго молятся; дают десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; оцеживают комара, а верблюда поглощают (Мф. ХХЩ, 3-5, 14, 23-24). Все это в результате и дает тип лицемерного святоши-фарисея, который по наружности кажется людям праведным, а внутри исполнен лицемерия и беззакония, подобно окрашенному гробу, который снаружи кажется красивым, а внутри полон костей мертвых и всякой нечистоты (Мф. ХХШ, 27).

Каким образом зарождается в дуще лицемерие?

Иногда оно появляется в результате того извращения душевного склада, когда главным центром жизни для человека является не Бог, а земные выгоды и преимущества, и когда религия служит лишь средством для достижения этих целей, теряя свой истинный характер чистого служения Богу. Несомненно, люди такого сорта были в среде фарисеев, ибо Господь говорит о них, что они друг от друга принимают славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищут (Ин. V, 44), да и в своем требовании от Господа знамения они слишком явно обнаружили, как мы видели, свою привязанность к вопросам земного благополучия. Но таких прожженных лицемеров, которые сразу начинали бы свою религиозную жизнь и деятельность с сознательного обмана, скрывая в душе свои действительные низменные житейские цели, сравнительно мало.

Гораздо чаще лицемерие является плодом духовной лени. Дело в том, что искреннее служение Богу и устроение своего спасения требует постоянной работы над собой и непрерывного напряжения духа. Это всегда представляет большую трудность, и потому неудивительно, что у людей, духовно небрежных или ленивых, начинает постепенно подменяться чисто внешним исполнением религиозных обязанностей, без внутреннего душевного участия, что несравненно легче. Человек, как лукавый наемник, начинает обманывать Бога, принося Ему в дар вместо золота душевных настроений и любви показную мишуру телесных подвигов и ритуального служения. Обманывает он Бога и в молитве, совершенно не сочувствуя душой молитвенным словам и часто даже не думая об их смысле. Мало-помалу это внешнее, обрядовое служение Богу обращается в привычку, и тогда легко создается почва для лицемерия.

Сначала возникают упреки совести, ибо человек все-таки внутренне чувствует, что служение его нечисто и неискренно. На помощь является тогда лукавый рассудок, который начинает успокаивать взволнованную душу своими софизмами, вроде того, что дело еще не так плохо, что совершенная святость для человека невозможна, что Бог милостив и простит, что, наконец, и аккуратное исполнение внешних обязанностей есть своегЬ рода тип добродетельной жизни, который все-таки может доставить спасение. Человек начинает успокаивать и обманывать самого себя.

Но так как, несмотря на все софизмы, внешнее служение Богу не дает духовного удовлетворения, то бедному лицемеру волей-неволей приходится заменить это отсутствие высшей радости, которую Господь посылает лишь в нагрпду за искреннюю любовь к Нему и добросовестное хождение пред Ним, чем-нибудь другим; иначе его служение становится просто бессмыслицей по своей безумности. Эту компенсацию человек и находит в мирской славе и житейских выгодах, которые он получает от людей как дань уважения своей мнимой святости. С этого момента у лицемера на первом плане лишь одна забота: показаться хорошим перед людьми, и даже внешние обязанности, возложенные на него религией, он начинает исполнять старательно лишь тогда, когда на него смотрят другие. Он начинает обманывать людей и превращается в гроб повапленный.

Таким образом, фарисейство, или религиозное лицемерие, есть сплошной обман, так как человек здесь лжет и Богу, и себе, и людям. В этом-то и кроется главная опасность этого порока, делающая его трудноисправимым. Открытого, даже закоренелого грешника легче обратить на путь правды, ибо он внутренне все-таки сознает, что дела его дурны. Но убедить привычного лицемера в том, что он стоит на ложном пути, почти невозможно. Он так привык лгать и себе, и людям, так одурманен собственным обманом, так много в его распоряжении разных софизмов для своего оправдания, что чувство правды в нем притупилось, если не исчезло окончательно, и путь истинной жизни для него безнадежно затерян в лабиринте диалектических ухищрений.

Вот те душевные устроения, те основные пороки, которые Господь называет "заквасками" и от которых особенно предостерегает Своих последователей, указывая на них как на самые опасные мели, угрожающие крушением кораблю нашего спасения: Иродова закваска - порок сердца, эгоизм и его внешние проявления: безучастность и равнодушие к ближним. Саддукейская закваска - порок ума, умственная гордость и ее внешние проявления: маловерие и неверие. Фарисейская закваска - порок воли, духовная леность и рожденное ею лицемерие.

Глава VIII, ст. 22-26

Когда читаешь евангельские повествования о чудесах исцелений, совершенных Господом, невольно обращаешь внимание на описание способов этих исцелений. Господь редко исцелял только словом или одною молитвою. Обыкновенно исцелению предшествует какой-нибудь осязательный жест или прикосновение, причем приемы, употребленные Спасителем, чрезвычайно разнообразны, почти никогда не повторяются и всегда приспособлены к особенностям данного случая. То Он берет больного за руку, помогая ему подняться (Мк. I, 31; V, 41; IX, 27), то вкладывает персты Свои в.уши глухого (Мк. VII, 33), то возлагает руки на глаза слепого (Мк VIII, 25), то прикасается к гнойным язвам прокаженного со словами: "очистись!" (Мк. I, 41). Иногда Он требует от больного сделать какое-нибудь, движение (Мк. II, 11; III, 5). В свою очередь, люди, искавшие помощи от Господа Иисуса Христа, прежде всего стараются прикоснуться к Нему или к Его одежде (Мк. III, 10; V, 27-28; VI, 56).