Как мало похож был на гордую фигуру римского императора смиренный и кроткий Спаситель верхом на маленьком ослике, семенившем по каменным плитам иерусалимской мостовой и странно дисгармонировавшем с тем ореолом славы, которым народное ликование окружило в эту минуту Великого Пророка. На ослах, обыкновенно, ездили крестьяне в город, на базар, и, конечно, намеренно приказал Господь Своим ученикам привести Ему осла для торжественного въезда/

Верхом на осле, в простом хитоне и плаще, без блестящих воинских доспехов, без победного венка на голове Спаситель казался воплощением мира и кротости. В этой картине не было ничего воинственного, ничего такого, что хотя бы отдаленно напоминало военные триумфы римских полководцев. Для каждого непредубежденного взора было совершенно ясно, что этот Пророк из Галилеи никогда не будет тем блестящим, могучим завоевателем, каким воображение евреев рисовало себе будущего Мессию. Несомненно, эту мысль и хотел внушить Господь. Его шествие было полно славы и величия. Но то был блеск нравственного величия, а не земного суетного великолепия. Господь всю жизнь боролся с этим предрассудком, прочно укоренившимся в сознании народа и даже его собственных учеников, представлявших Мессию не иначе как земным царем вроде Соломона или Давида, но более блестящим и могучим. Теперь Он снова дает Своим последователям наглядный урок того, что Царство Его не царство внешнего великолепия, подобное всем царствам мира сего, но Царство чисто духовное, великое своей внутренней красотой и святостью. К сожалению, толпа и теперь не понимает этого урока и, ослепленная предрассудками национальной гордости, готова и в смиренном Равви из Назарета, едущем верхом на ослике, видеть будущего славного царя, не замечая всей несообразности своих ожиданий с Его внешним видом. Она уже готова провозгласить Его царем и, предполагая, что наконец сбываются ее давнишние упования, как безумная, кричит: благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида! осанна в вышних!

Но грустен лик Спасителя, и в очах Его - слезы. Он совершенно одинок со Своими мыслями. Его никто в толпе не понимает, не понимают даже Его ближайшие ученики, увлеченные общим энтузиазмом. Все ждут от Него, что Он объявит Себя царем, станет во главе израильских полков и поведет их славным путем побед к свержению ненавистного римского ига, к независимости, к власти. Но Он знает, что напрасно ждут этого от Него, что Он не может им этого дать, что не для того Он пришел, что это то же самое искушение, которым когда-то на первых порах Его служения пытался прельстить Его диавол, что если бы толпа знала это и не обманывалась в своих тщетных надеждах, она была бы умереннее в проявлении своих восторгов. Он знает, что пройдет немного дней, и эта самая толпа отвернется от Него как от обманщика за то, что Он не оправдал ее ожиданий, и хотя Он ничего им не обещал и даже не раз старался вывести из заблуждения, доказывая суетность их надежд, они все же возненавидят Его за свое разочарование, и те самые люди, которые сейчас с таким восторгом кричат: "Осанна!" - через несколько дней будут яростно вопить: "Распни Его!"

Вот почему грустен лик Господа Иисуса Христа.

Какая, в самом деле, резкая перемена! Вот они, эти люди, готовые, кажется, жизнь отдать за своего возлюбленного пророка... Их голоса охрипли от криков ликования, глаза горят восторгом, тысячи пальмовых ветвей колышутся в их руках, поднимаясь и опускаясь, точно лес в бурю, цветные одежды развеваются в воздухе яркими пятнами... Это страстная, возбужденная восточная толпа нашла своего героя!.. Несколько дней спустя картина резко меняется: те же лица, но озлобленные; глаза, горящие ненавистью; тысячи рук со сжатыми кулаками, с угрозой поднятые кверху; проклятья и богохульства на устах... А перед ними все Тот же спокойный, великий в Своей кротости Спаситель, в сердце Которого и их восторг, и их ненависть встречают только скорбь и сострадание.

Толпа непостоянна, и многие из людей, несомненно бывших когда-то слушателями и учениками Господа, с увлечением внимавших Ему и готовых идти за ним всюду, изменили Ему и лишились венца вечного блаженства. Им не хватило постоянства.

В этом для нас большой урок, особенно для начинающих путь христианской жизни. Непостоянство, кажется, один из смертных грехов русской натуры. Мы легко увлекаемся всякой новинкой, с восторгом бросаемся на каждое новое дело, особенно если оно имеет печать идейности, но эти увлечения так же скоро остывают, как и появляются. Первые же препятствия охлаждают наш пыл, напряжение воли скоро утомляет, и перед длинным путем, на котором виден бесконечный ряд трудностей, нами овладевает уныние. Даже не пытаясь бороться, мы безнадежно опускаем руки.

Особенно гибельно сказывается это отсутствие постоянства в духовной жизни. Сколько молодых людей погибло для Христа от недостатка выдержки! Сначала, когда в сумерках обывательского религиозного неведения перед ними ослепительно ярко блеснет свет евангельской истины, они не могут противиться, ибо сознанной истине нельзя противиться. С увлечением отдаются они новой жизни, где все так радует, так глубоко чувствуется и так много говорит сердцу. В них на первых порах так много усердия, которое почти всегда переходит в порыв к подвижничеству. Обыкновенные формы служения Богу, не требующие большого напряжения, кажутся им слишком слабыми и недостаточно быстро ведущими к цели, и они нагружают себя обыкновенно самовольно бесконечными правилами поста, молитвы, поклонов и других подвигов аскетической жизни. Увы! Чем больше берут они на себя, тем скорее утомляются, и чем сильнее увлечение первого порыва, тем скорее сказывается недостаток постоянства. Через несколько месяцев они идут уже только по инерции, чувствуют себя какими-то растерянными, как будто результаты их усердия не соответствуют их ожиданиям, и холод первого разочарования и недоумений уже закрадывается в душу. Мало-помалу назревает первое роковое сомнение, правилен ли избранный путь, и, чувствуя себя в своем усердии правыми, они пытаются объяснить свою неудачу и неудовлетворенность не неумением приняться за дело, а объективными причинами, им начинает казаться, что они обмануты. Это уже шаг к неверию и, идя дальше этим путем, не имея ни силы, ни умения бороться с нашептываниями искусителя, они наконец отрекаются совершенно от пути духовной жизни и резко переходят в стан врагов Евангелия. И бывает для человека последнее горше первого неведения.

Быть может, подробности этого процесса и не всегда одинаковы, но как бы то ни было, это непостоянство, это неумение сдержать свое нетерпение и печальная способность поддаваться быстро духу разочарования и уныния похищают множество жертв, особенно среди молодежи. Если бы можно было мистическим взором окинуть мировое поле духовной борьбы, оно представилось бы нам как кладбище, покрытое трупами несозревших надежд и безвременно погибших увлечений.

А между тем, постоянство до конца, до смерти, необходимо. Недостаточно лишь вступить на христианский путь, но надо дойти до цели, и если христианская жизнь, по сравнению апостола Павла, представляет бег на ристалище, где все мы являемся участниками состязания, то ясно, что награду получат только те, которые добегут до конечного столба. Атлет, прекращающий бег на полпути, сам себя вычеркивает из списка претендентов на победный венец, и как бы быстро он ни бежал первую половину пути, это не принесет ему никакой пользы, это потерянный труд.

И праведник, если отступит от правды своей и будет поступать неправедно, будет делать все те мерзости, какие делает беззаконник, будет ли он жив? все добрые дела его, какие он делал, не припомнятся; за беззаконие свое, какое делает, и за грехи свои, в каких грешен, он умрет (Иез. XVIII, 24). Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни (Откр. II, 10) - таково основное правило духовной жизни.

Как этого достигнуть?

Мы не будем говорить здесь о настойчивости в достижениях духовной жизни - о длительном напряжении воли и об упорной деятельности для преодоления встречных трудностей. Об этом мы уже говорили в одной из прежних бесед. Здесь речь только о постоянстве, то есть об умении сохранить неизменными цель и основное направление жизни до самого конца.

Само собой понятно, что исчерпывающего ответа на данный вопрос дать невозможно, ибо все зависит здесь в конечном итоге от воли Божией. Господь силен спасти человека в самых безнадежных обстоятельствах. Но все же можно указать ряд препятствий или ложных шагов, которые, вызывая разочарование или уныние, больше всего мешают постоянству духовной жизни и которых поэтому надо тщательно избегать!